По последним социологическим исследованиям, прокуратуре не доверяют более 70% граждан. Еще более красноречив уровень доверия к генпрокурору Ирине Венедиктовой лично. Ей доверяют лишь 5% граждан, что даже меньше, чем у российских пропагандистских СМИ (8,4%).
Осенью прошлого года Владимир Зеленский в интервью для «BBC News Украина» заявил: «Если сейчас действующий генпрокурор, новый генпрокурор... если она не покажет своего результата, ей я дам такой же ответ (имея в виду увольнение. — Авт.)» В декабре его дополнила пресс-секретарь Юлия Мендель, сказавшая, что год еще не закончился и для окончательных выводов не хватает отчета генерального прокурора о работе в 2020 году.
И вот 18 февраля И. Венедиктова отчиталась перед Верховной Радой Украины о своей работе за прошлый год. Она, как и один из ее предшественников Юрий Луценко, старалась выдать желаемое за действительное, наговорив много лжи и манипулируя.
Чтобы не быть голословными, опровергнем ряд ее прямых цитат, которые расходятся с действительностью.
I.
«Я в дело «Привата» как прокурор зашла 11 января 2021 года. Никакого субъекта в этом процессе, специального моего, нет. Блокировать я не могу… До Нового года я провела три совместные совещания с детективами НАБУ и прокурорами САП. В этих делах у нас с ними полное согласие… Экспертизы невозможно не проводить, потому что экспертиза — это именно тот документ, который устанавливает убытки».
Во-первых, Ирина Венедиктова сама не знает, когда «зашла» в дело. Ранее в Facebook она писала, что вошла в группу прокуроров в трех основных производствах, связанных с группой «Приват», еще 14 декабря прошлого года, а не 11 января 2021-го, что подтвердил и директор НАБУ Артем Сытник в одном из интервью.
Во-вторых, генпрокурор намекает на то, что в деле Приватбанка нужно проводить еще какие-то экспертизы. Это неправда. В том же интервью Артем Сытник подтвердил, что детективы собрали все необходимые доказательства, которых достаточно для объявления подозрения, а проекты подозрений уже направлены в Офис генерального прокурора.
Что касается экспертизы, она, как видно из интервью, также уже проведена. При этом на практике назначение дополнительных (на самом деле ненужных) экспертиз часто, наоборот, используется для затягивания времени или слива дела.
Кстати, есть мнение, что время, на протяжении которого Венедиктова блокирует вручение подозрений, бывшие собственники Приватбанка Игорь Коломойский и Геннадий Боголюбов использовали для того, чтобы начать судиться с США, обвинив их в экспроприации инвестиций граждан Украины в американскую коммерческую недвижимость. Основание иска — отсутствие каких-либо предъявленных обвинений в Украине.
II.
«По Татарову было выполнено решение суда, которое дошло до кассации, где Офис генерального прокурора входил в апелляционную инстанцию и в кассационную инстанцию. Вопрос отстранения лиц, которые не работают в Офисе генерального прокурора, этот вопрос не ко мне».
Речь идет о незаконном решении судьи Сергея Вовка из Печерского райсуда Киева, который обязал Венедиктову забрать дело из НАБУ и передать его в «другой орган досудебного расследования». Это решение принято в пользу заместителя руководителя офиса президента Олега Татарова, подозреваемого в пособничестве при передаче взятки. Выполняя это решение, заместитель Венедиктовой передал дело в СБУ.
Ирина Венедиктова как генпрокурор не может не знать, что статья 33-1 Уголовного процессуального кодекса предусматривает, что рассмотрение каких-либо жалоб, заявлений и ходатайств в делах НАБУ осуществляется в Высшем антикоррупционном суде. Оспаривая незаконное решение судьи Вовка в Киевском апелляционном суде, генпрокурор сознательно и преднамеренно подыграла фигурантам дела. И теперь, когда это решение законно оспаривается в апелляционной палате Высшего антикорсуда, прокуроры Венедиктовой пытаются этому помешать, и даже просили не рассматривать жалобу.
Мы уже не говорим о том, что Венедиктова и ее заместители, в соответствии со своими полномочиями, могли сами не передавать дело из НАБУ в СБУ, а оставить все на своих местах. Ведь определение подследственности — исключительная дискреция прокурора. Но, как видим в реальности, именно передача им и была нужна.
III.
«Относительно дела «Роттердам+». Дело расследуется детективами НАБУ, процессуальное руководство прокуроров САП. Поэтому я очень уважаю антикоррупционную инфраструктуру, я очень уважаю их независимость. И когда там сроки досудебного следствия или закончены, или остался один день, извините, коллеги, я считаю, что этим делом должен заниматься непосредственно новый руководитель прокуратуры САП... Потому что суд ВАКС дважды ответил на вопрос, насколько можно менять группу или нельзя, и ВАКС в этом определился».
Сначала напомним вам, что прокурор САП Виталий Пономаренко дважды закрывал дело. В первый раз — имея на руках экспертизу, установившую 18,87 млрд грн убытков за первые два года существования формулы, и точно зная, что готовится новая экспертиза за все время действия «Роттердам+». Второй раз — имея на руках новую экспертизу, подтвердившую 39,9 млрд грн убытков.
В первый раз дело возобновил Высший антикоррупционный суд. Во второй — исполняющий обязанности руководителя САП Максим Грищук. Однако сменить прокурора в деле может лишь полноценный руководитель САП, конкурс на должность которого сейчас только начинается, либо же генеральный прокурор Ирина Венедиктова в этом деле умывает руки.
Увидеть неэффективность прокурора Пономаренко, даже угрозу от его действий в деле может каждый, кто хотя бы немного следит за ним. НАБУ обращалось к генпрокурору с просьбой заменить Виталия Пономаренко. Но Ирина Венедиктова решила переложить ответственность на руководителя САП, которого ждать еще минимум несколько месяцев.
Она также намекнула, что детективы НАБУ якобы дотянули дело до окончания сроков расследования. Но это откровенная манипуляция. Дело в том (и об этом говорил руководитель НАБУ Артем Сытник), что дело уже давно должно быть в суде. И если прокурор уже на финишной прямой дважды его закрывает, о чем еще можно говорить?
В конце третьей цитаты генпрокурор говорит, что суд якобы дважды отказал в смене группы прокуроров в деле. И снова мы сталкиваемся с некомпетентностью или же намеренной манипуляцией. Суд может дать отвод прокурору лишь при наличии перечисленных в законе оснований. Генпрокурор может сделать это из-за неэффективности. Когда Виталий Пономаренко дважды закрывает готовое дело, и это решение дважды отменяют, — это неэффективность. ВАКС дважды не отвел от дела прокурора САП, потому что закон не предусматривает для суда такого основания как неэффективность. Это прерогатива прокуроров высшего уровня, то есть самой Венедиктовой, и эту возможность она, очевидно, умышленно не использует и не отводит Пономаренко.
IV.
«Никакого блокирования дел не происходит. Подозрение выдвигается только тогда, когда есть законные для этого основания, и мы потом можем прослеживать каждое выдвинутое подозрение в рамках досудебного расследования и потом в рамках судебного процесса».
На самом же деле именно в блокировании дел, еще и с помощью разных ноу-хау, Венедиктова продемонстрировала выдающийся результат. Точнее, антирезультат.
За примерами далеко ходить не надо. Ирина Венедиктова стала генпрокурором как раз спустя несколько месяцев после так называемой отмены неприкосновенности депутатов. Расследование и предъявление подозрения для депутата теперь не требуют голосования в Верховной Раде, для этого достаточно решения лично генпрокурора. И уже на этом вопросе начались блокирования.
В июле 2020 года И. Венедиктова отказалась открыть уголовное производство в отношении депутата «Слуги народа» Павла Халимона. Об этом просили детективы НАБУ, опираясь на серьезное доказательство — аудиозаписи, на которых, вероятно, Халимон требует взятку у агробизнесмена. В Офисе генпрокурора заявили: «…отсутствуют определенные УПК Украины основания для внесения соответствующих сведений».
К блокированию дел можно отнести и то, что у Венедиктовой либо не знают законодательства, либо умышленно нарушают Уголовный процессуальный кодекс во время определения подследственности. В частности, прокуроры не передают в НАБУ дела, которые прямо подследственны этому органу. Из-за этого суды отменяют в таких делах подозрения. Последним примером была отмена подозрения лицу, которое за 1 млн долл. взятки хотело стать начальником Главного управления Нацполиции Ривненщины.
Как еще, кроме блокирования, можно назвать то, что Офис генпрокурора на протяжении четырех месяцев отказывается обратиться в Австрию с материалами об экстрадиции агробарона Олега Бахматюка, подозреваемого в хищении 1,2 млрд грн «Банка ВиЭйБи». НАБУ несколько раз просило Венедиктову это сделать, а она несколько раз заявляла, что документы якобы не в порядке. Зная интерес Венедиктовой к Бахматюку, который проявился и в закрытии дела летом 2020-го (благо, Высший антикорсуд дело спас), такие задержки с экстрадицией могут свидетельствовать о предвзятости.
А за день до выступления в парламенте, во время заседания комитета Верховной Рады по вопросам правоохранительной деятельности, Ирина Венедиктова ярко продемонстрировала незнание основ уголовного процесса.
Депутат от «Голоса» Александра Устинова упрекнула Венедиктову в том, что суд закрыл дело (на самом деле отменил подозрение. — Авт.) о взятке в 1 млн долл. генералу полиции именно потому, что прокуроры и следователи нарушили подследственность, потому что дело должна была рассматривать не полиция, а НАБУ. На что Венедиктова заявила: «Если мы сейчас передадим все дела по подследственности в НАБУ по сумме и субъекту, то у них места не будет, где это все ставить. Поэтому сейчас есть такие случаи, когда подследственность нарушается по разным причинам».
На самом же деле такая позиция просто закрывает все вопросы, которые мы поднимали в этом тексте. Потому что если генеральный прокурор считает, что закон можно нарушить просто так, еще и прямо и без укоров совести сказать об этом народным депутатам из правоохранительного комитета, то чего еще от нее можно требовать.
Ирина Венедиктова реально не знает судебной практики (например, постановления Верховного суда в деле №563/1118/ 16-к от 30.09.2020), где указано, что если дело расследует не тот орган, то и доказательства могут признать недопустимыми. Ведь это является существенным нарушением прав человека и основополагающих свобод. То есть прокурор обязан передать все материалы и поручить проведение досудебного расследования уполномоченному органу. Венедиктовой кажется, что это необязательно.
* * *
Мы не знаем, внушает ли кто-то президенту Владимиру Зеленскому, что Венедиктова результативный генпрокурор, или же он сам так думает. Но в обоих случаях он показывает уровень своей компетентности и непонимания процессов.
Венедиктова почти за год руководства ОГП сделала столько для слива дел по топ-коррупции и саботажа правосудия, что невооруженным глазом это может увидеть любой гражданин. Но почему-то не видит президент.
Ведь он собирался сделать выводы после Нового года. Отчет Венедиктовой с многочисленной ложью и манипуляциями мог бы стать тем выводом, последней каплей.
И пока офис Зеленского терпим к Венедиктовой, справедливость в Украине будет существовать лишь для своих.