Что делать с Беларусью? Она становится «Северной Кореей Европы», заявила на этой неделе в Европарламенте лидер белорусской оппозиции в эмиграции Светлана Тихановская. Но это не совсем правильная постановка проблемы. Вопрос заключается не в том, что делать, а в том, что можно сделать. Запад не одобряет авторитарных лидеров, подобных белорусскому диктатору, но санкции против Беларуси после «спецоперации Александра Лукашенко» могут оказаться недостаточно эффективными, пишет The Guardian.
Европейские и американские политики обращаются к экономическим санкциям, как раньше использовали канонерские лодки или бомбардировщики. Но канонерские лодки приносили определенные результаты. Вскоре можно было узнать, изменилось ли что-то. Санкции же похожи на нравственные проповеди, сигналы морального превосходства, что якобы не приносит ущерб для стороны, которая их вводит.
Беларусь стала примером «бессилия санкций». В 2004 году ЕС выразил обеспокоенность, когда двое оппозиционных политиков исчезли. После этого блок ввел эмбарго на поставки оружия. Затем в 2006 году были введены целенаправленные санкции против 15 ведущих белорусских политиков, включая и президента Александра Лукашенко. В течение последующих лет санкции то расширялись, то «сужались».
После махинаций режима Лукашенко с выборами президента в прошлом году, в Беларуси под санкционным режимом оказались около 88 человек.
Но эти наказания не принесли существенного результата. Недавнее принудительное приземление пассажирского самолета с целью ареста журналиста диссидента побудило ЕС начать подготовку очередных санкций против Беларуси.
Белорусской авиакомпании отрезали доступ к европейским аэропортам. Эстония призывает, чтобы Великобритания заморозила финансы белорусских олигархов в Лондоне. Все считают, что «надо делать хоть что-то».
«Любители» вводить санкции научились следить за своей речью. Теперь вводить «действенные санкции» означает «наносить ущерб». Санкции стали дипломатическим эквивалентом сброса бомб. Они создают ключевые заголовки в СМИ и «наносят ущерб». Но никто на самом деле не интересуется тем, приносят ли они пользу.
Мало кто отрицает их эффективность, ведь если санкции бьют своих «жертв», то таким образом приносят пользу.
Любая форма экономической агрессии имеет свои последствия. Режимы, которые попадают под санкции, в определенной степени страдают. В России и Китае санкционные ограничения сдерживают олигархов и делают их более подчиненными государству. В то же время, по некоторым оценкам, санкции против Москвы после вторжения в Крым обошлись Европе в 100 млрд евро. В то же время, такая огромная цена не слишком изменила агрессивную российскую политику. Глава Кремля Владимир Путин все еще держится у власти, а недавно стягивал войска к украинской границе.
Что касается преимуществ санкций, то их на самом деле не так много. Секретарь казначейства бывшего президента США Дональда Трампа Стивен Мнучин заявил, что потратил половину времени пребывания в должности на подготовку санкций. Во времена Трампа они удвоились и стали серьезным раздражителем западных финансовых интересов судоходства, но принесли мало политической выгоды. Количество санкций, касающихся Ирана, например, охватило 1733 «подсанкционные организации», однако это не помешало Тегерану расширить обогащение урана.
Фактически главным следствием действия санкций оказалось то, что Иран начал отдаляться от Запада и США, а также стал «партнером» Китая. Таким образом, санкции обернулись против самого Трампа.
Санкции - это чисто дипломатическая политика. Они удовлетворяют интересы тех, кто просто хочет «сделать хоть что-то», при этом не пугая пацифистов смертью и разрушением. Американский оборонный аналитик Роберт Пэйп давно изучал эффективность санкций, как инструмента внешней политики. Согласно его оценкам, санкции принесли реальную пользу и изменения «только в пяти случаях из 115 попыток с 1914 года».
Другой эксперт по санкциям Ричард Ханания из Колумбийского университета выразил более резкое мнение. Санкции несут «огромные гуманитарные расходы» для очень бедных стран, но они «не только неэффективны, но и, часто даже контрпродуктивны». Они имеют смысл только с точки зрения «внутренней политики и политической психологии», считает аналитик.
Реальность такова, что подсанкционные экономики часто получают определенную защиту от внешних сил. Санкции часто ослабляют врагов режима и критические СМИ, а также подавляют оппозицию. Вряд ли Китай сегодня существенно ослабит свою агрессивную политику в отношении уйгуров или Гонконга под влиянием западных санкций.
Санкции позволяют западным политикам «выглядеть хорошо». Постимперской фантазией, которая все еще распространена в Великобритании и США, является то, что остальные страны будут «дрожать» перед моральными заявлениями.
Частое введение санкций подтверждает то, что любая сфера государственной политики может быть охвачена эмоциями.
Но с другой стороны, что можно сделать еще, кроме введения санкций? Прежде всего, не стоит ухудшать уже и без того критическую ситуацию. Нельзя поддерживать диктатуру и наносить вред обычным людям. Надо действовать умеренно, а не «делать что-нибудь». Но начать войну против режима Лукашенко и России - тоже не вариант.
Самое печальное то, что жертвой санкций часто становится так называемая мягкая сила, потому что мягкой силе не хватает таких «понятий» как удар, наказание, вред.
Значительную пользу могла бы принести поддержка независимых критических СМИ и реальная защита их от авторитарных режимов. То же касается правильного воспитания молодежи, проживающей под влиянием автократизма, открытие границ для них, научное сотрудничество. Такие последствия могут быть долгосрочными, главное - поддерживать свободу, ведь санкционные ограничения часто питают тщеславие режимов, поэтому нельзя обходиться только санкциями, резюмирует издание.
Напомним, 23 мая в аэропорту Минска был экстренно посажен самолет Ryanair рейса Афины-Вильнюс. Изначально сообщалось о возможном минировании воздушного судна, в аэропорт стянули пожарных и кареты «скорой помощи». Позже стало известно о том, что на борту самолета находится оппозиционный журналист Роман Протасевич, его задержали. Вместе с Протасевичем была задержана его девушка, россиянка Софья Сапега.
В Беларуси на Протасевича заведены дела по статьям об организации массовых беспорядков, грубом нарушении порядка и о возбуждении социальной вражды к силовикам. Журналист также включен в список лиц, причастных к террористической деятельности, ему может грозить смертная казнь.
В компании Ryanair утверждают, что получили информацию о минировании самолета от белорусских диспетчеров, и только после общения с ними пилоты подали сигнал «сквок». В небо был поднят истребитель МиГ-29 ВС Беларуси. По данным СМИ, истребитель фактически вынудил гражданский борт сменить курс от границы и сесть в аэропорту Минска. Санкционировал спецоперацию нелегитимный президент Беларуси Александр Лукашенко.
Главы государств и лидеры высших институтов Европейского Союза резко раскритиковали захват самолета как акт государственного терроризма. Действия белорусских властей обсудили на экстренном заседании Совета ЕС 24 мая, против режима Лукашенко готовят новые санкции. В Беларуси в ответ грозятся выйти из проекта ЕС «Восточное партнерство».
После инцидента в Минске небо для государственной компании «Белавиа» закрыли Украина, Великобритания, а также члены ЕС Литва, Франция и Польша. В большинстве европейских государств от полетов над Беларусью отказались крупнейшие авиакомпании, в том числе Lufthansa, KLM и AirFrance. Многие авиакомпании изменили маршруты своих рейсов в облет воздушного пространства Беларуси. С полуночи 26 мая приостановлено авиасообщение между Киевом и Минском.
Подробнее о том, что означает похищение белорусскими силовиками оппозиционера Романа Протасевича, каким может быть наказание Европы для заигравшегося диктатора, и что следует делать Украине в сложившейся ситуации, читайте в статье Владимира Кравченко «Зона, запретная для полетов» в ZN.UA.