Страны все чаще пренебрежительно бросаются опасным словом "война" - NYT

Когда ракета дальнего действия попадает в чью-то столицу, обычно это рассматривается как акт войны. Поэтому в ноябре, когда ракета из 3 была выпущена в направлении аэропорта Эр-Рияда, никто не сомневался в том, что на самом деле произошло. Саудовская Аравия последние два года вела открытую войну против хуситов, которые и выпустили ракету.

Об этом на страницах New York Times пишет журналист Джошуа Китинг, добавляя, что в основном гнев саудитов был направлен не на хуситов, а на Иран, который королевство подозревает в поставках ракет йеменским боевикам. Тегеран отрицает эти обвинения.

"Мы считаем это актом войны", - сказал министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр в эфире CNN.

"Иран не может направлять ракеты против саудитских городов и ждать, что мы ничего не будем делать", - добавил он.

В своем своеобразном дипломатическом "выстреле" Саудовская Аравия также выдвинула аналогичные обвинения против Ливана и его движения "Хезболла". Министр по вопросам Персидского залива Тамер Аль-Сабхан сказал телеканалу Al Arabiya, что его правительство рассматривает агрессивные поступки "Хезболлы" как "акт провозглашения войны против Саудовской Аравии со стороны Ливана и ливанской партии дьявола".

США тоже стали чаще говорить об "актах войны", а также получать такие обвинения со стороны других стран. В сентябре министр иностранных дел Северной Кореи Ри Йонг-хо заявил журналистам в Нью-Йорке, что его страна имеет полное право сбивать американские бомбардировщики, "поскольку США объявили нашей стране войну". То, что северокорейский дипломат назвал "объявлением войны", на самом деле было сообщением Дональда Трампа в Twitter, в котором он назвал диктатора Ким Чен Ына "маленьким ракетчиком, который не продержится долго".

Также сенаторы Джон Маккейн и Бен Кардин называли вмешательства России в американские выборы в 2016 году "актом войны". В октябре с ними согласилась представитель США в ООН Никки Хейли, объявив, что "когда одна страна вмешивается в выборы другой, это военные действия".

"Акт войны" в традиционном понимании - это действия, на которые можно дать военный ответ, это нечто за гранью линии, за которой топят корабли и убивают эрцгерцогов. Но ни один из провозглашенных за прошлый год "актов войны" не привел к реальной войне между странами. И мало кто действительно верит, что так произойдет. Так, напряжение между Саудовской Аравией и Ираном растет. Но открытой военной конфронтации между ними нет. Северная Корея и США технически уже в состоянии войны. Поскольку после окончания Корейской войны в 1953 году ни одно мирное соглашение не было подписано. Но ни одна из сторон с того времени, несмотря на риторику лидеров, не решались открывать настоящий огонь. Так какова истинная цель всех этих драматических заявлений о "актах войны"?

В 19 веке прусский генерал и стратег Карл фон Клаузевиц в своем сочинении "О войне" писал, что война - это "продолжение политики другими методами". Этот тезис обычно трактуют как утверждение, что война - это логическое продолжение политического конфликта. Но часть о "других методах" тоже заслуживает внимания. Война, по определению Фон Клаузевица, характеризуется "методами, которые она использует": убийствами, разрушениями, лишением свободы и другими действиями, которые в мирные времена расценивались бы как преступление. Особые условия войны делают такие жестокие поступки оправданными или даже благородными. Нидерландский ученый 17-го века Хуго Гротиус, которого называют основателем международного закона, утверждал в своем труде "Правила войны и мира", что войны могут быть юридически оправданы и что "для достижения их целей они должны использовать силу и террор как наиболее эффективных агентов".

Поэтому "акт войны" - это момент перехода от одного вида политики, которая пользуется определенным набором правил, к другому. Речь Франклина Рузвельта о "дате, запятнанной позором", которую он провозгласил в 1941 году, была таким моментом перехода. Американский президент тогда отмечал, что за день до атаки японцев в Перл-Харбор, которая стала ключевым актом войны, "США были в состоянии мира с Японией". Но после атаки существование враждебности стало очевидным, поэтому президент США попросил Конгресс объявить, что с момента падения первой бомбы "между США и Японской империей начался период войны".

Сегодня такая риторика может показаться несколько пафосной, поскольку страны редко официально объявляют друг другу войну. В мире до сих пор много вооруженных конфликтов: от Афганистана до Мьянмы и Южного Судана. Хватает также терроризма и политического насилия. Но войн в традиционной форме, в которых национальные правительства объявляют войну другим, а армии отправляются на вражеские территории, больше нет. Враждующие страны накладывают друг на друга экономические санкции, устраивают кибератаки и финансируют враждующие лагеря боевиков в Сирии или Йемене. Это все еще "политика, которая ведется другими методами", но эти методы отличаются от тех, которые Фон Клаузевиц называл войной.

Для таких изменений есть много объяснений: экономическая глобализация, высокая стоимость современного вооружения, столетний "цивилизационный процесс", описанный в книге Гарвардского психолога Стивена Пинкера под названием "Лучшие ангелы нашей природы". Но недавно эксперты-юристы из Йельского университета Оона Хетавей и Скотт Шапиро в своей книге "Интернационалисты" выдвинули интересное утверждение: правительства больше не объявляют друг другу войны, потому что это незаконо. Они указывают на пакт Келлогга-Бриана 1928 года, которым большинство стран мира отказались от войны как инструмента национальной политики. Этот документ историки и исследователи международных отношений часто критикуют, потому что вскоре после его подписания началась самая кровавая война в истории человечества.

Но Хэтэуэй и Шапиро прослеживают ДНК договора через Нюрбергский трибунал до создания ООН и современного (официального) состояния мира, который продолжается уже достаточно долго. Даже скептикам придется признать, что все же кое-что в мире изменилось. Сегодня война рассматривается как отход от цивилизованной политики.

Очевидным осложнением, конечно, является факт, что главные мировые силы в определенном смысле всегда в состоянии войны. Россия Владимира Путина использовала гибридные методы, чтобы дестабилизировать Украину и других соседей. Китай говорит о мире, в то время как отправляет силы в Южно-Китайское море. А убийство в октябре четырех американских солдат из "зеленых беретов" в Нигере (хотя большинство американцев и не подозревали о присутствии армии США в этой стране) открывает новый раунд дебатов о законности и целях американской "войны против терроризма", которая длится уже 16 лет.

США не объявляли войну со времен Второй мировой, но остаются втянутыми в самые кровавые конфликты, в основном благодаря акту о "Разрешении на использование военной силы", который был принят после теракта 11 сентября 2001 года. Хотя боевые группы, против которых этот акт был направлен, больше не существуют.

Когда кто-то говорит о "акте войны" со стороны другого, это служит оправданием для определенного плана действий. Это сигнал от правительств, который должен объеденить народ вокруг флага, призывать союзников на помощь и предостеречь врагов от агрессивных действий. Перчатки сняты, а чрезвычайные насильственные действия с этого момента оправданы правильными намерениями. Но когда война так и не начинается, когда нет Руббиконов, которые можно перейти, а линия между войной и миром не четкая, сила этого сигнала постепенно угасает. И разговоры о "войне" начинают быть просто обменом ругательствами.

Сейчас цена терминов, таких как "акт войны" и "провозглашение войны" чрезвычайно низкая. Зачем называть войной то, что не предусматривает отправку военных сил с целью заставить другую силу сдаться? Почему бы не говорить в таких случаях о кризисе? Автор замечает, что легкомысленное отношение к терминологии может однажды спровоцировать нечто непоправимое, а именно настоящую войну.

Ранее издание New York Times писало, что попытка мира запретить войны в прошлом веке была наивной, но дала определенные плоды. После Второй мировой войны завоевания почти полностью исчезли. Их количество сократилось до одного случая на примерно четыре года. Захваченная площадь сократилась в среднем до 5772 квадратных миль в год. И вероятность, что каждое человеческое поколение столкнется с завоеванием в своей жизни, сократилось с 1,33% до 0,17%. То есть это может случиться раз или два за столетие.

Также бывший посол США в Украине Джон Хербст отмечал в статье для Atlantic Council, что именно Россия разжигает войну в Донбассе и об этом стоит помнить. Москва ведет войну низкой интенсивности в Донбассе, чтобы дестабилизировать правительство в Украине, вызывая постоянные украинские потери, заглатывая кусок за куском украинскую территорию и создавая давление на экономику.