Поддержать
Тридцать лет назад Мирсад убежал в лес и стал беженцем, когда в Боснии и Герцеговине началась самая большая европейская война с 1945 года. Сегодня он снова с горьким ощущением дежавю наблюдает, как в Европе снова началась уже другая самая худшая война со времен Второй мировой войны.
«То, что происходит в Украине, это ужасно. Абсолютная катастрофа. У меня она вызывает очень много воспоминаний», – сказал босниец журналистам Politico.
В конце концов Мирсад вернулся домой через несколько лет после войны. Ему приходится жить в регионе, который контролируют те же люди, которые убили его брата, терроризировали его родителей, сожгли его село. Но Мирсад вернулся только потому, что его вынудили. Его история хорошо иллюстрирует, на сколько тяжелым может быть возвращение, если даже международная поддержка и миротворческие силы будут гарантировать безопасность.
3 мая 1992 года, еще в начале пресловутых этнических чисток в Боснии и Герцеговине, сербские бойцы зашли в деревню Гранча, забили до смерти трех мужчин, которые не успели сбежать, застрелили молодую девушку по имени Сельма Годжич, а также сожгли многие дома. В конце концов, сербы взяли под контроль целый регион на востоке Боснии недалеко от Сребреницы, где сербские силы устроили самую большую массовую бойню в Европе со времен Второй мировой войны, пытаясь изгнать мусульман-боснийцев, которые составляли большинство населения. Поскольку идти было некуда, на то время 31-летний Мирсад и другие селяне вернулись через 10 дней из леса и сдались. Сербы задержали их и избивали в школьном спортзале в городе неподалеку в течении нескольких дней. Там охранники застрелили нескольких мужчин на виду у других заключенных. Мирсад подслушал, как сербы радостно обсуждали убийство другого мужчины. Он понял, что они говорили о его брате.
Позже Мирсад попал в группу тех, кого выселили на территорию, подконтрольную боснийскому правительству.
«Когда я приехал в город Высоко, я чувствовал себя больным, у меня была горячка. Я не мог избавиться от ощущения страха», – вспоминает босниец.
С помощью контрабандистов, а также перейдя пешком границу в горах, Мирсад смог добраться до Германии, где жила его сестра. Там он познакомился со своей будущей женой – Аземиной, сбежавшей из соседнего села, где 9 мая убили 64 жителей. Она сбежала в Сребреницу.
Замороженный конфликт
В 1995 году международное мирное соглашение фактически заморозило конфликт, оставив Боснию и Герцеговину номинально целостной страной, но политически разделенной на две. Одна часть включая территорию, где расположено село Мирсада, теперь называется Республика Сербская. Другая часть – это федерация, созданная боснийцами-мусульманами и хорватами. Пытаясь избавиться от десятков тысяч беженцев, ЕС провозгласил, что боснийцы должны вернуться домой. А во избежание возобновления этнических чисток в страну отправили миротворцев, которые должны были позаботиться о безопасности людей. Только теперь в своем родном регионе они стали меньшинством. Важно, что мирное соглашение поддержал как Запад, так и Россия.
«Конечно, соблазн возвращения домой велик. Но кто захочет жить в регионе, контролируемом теми же людьми, из-за которых пришлось бежать? Захотят ли украинцы вернуться в подконтрольный России Мариуполь?» – говорится в статье.
Мирсад точно не хотел возвращаться. Когда Германия сказала ему, что пора покинуть ее территорию, он отправился в Швецию и попросил предоставить ему статус беженца. Но ему было отказано. В 2003 году он наконец-то вернулся домой вместе с женой Аземиной и двумя дочерьми. Родители боснийца вернулись раньше, устав от беженства в другой части Боснии. Часто в условиях войны люди постарше меньше хотят покидать свой дом. Но когда солдаты с автоматами облили супругов бензином и пригрозили поджечь, они сбежали, оставив горящий дом позади. Благодаря иностранной помощи они смогли отстроить его позже.
«Местные сербские строители пришли строить наш дом. Они радостно поздоровались, будто ничего и не произошло», – сказала мать Мирсада.
Половина из 2 миллионов переселенных боснийцев вернулись домой, о чем свидетельствуют данные ООН. В отличие от Мирсада многие из них отказались возвращаться туда, где они жили раньше, боясь преследования.
Жизнь среди привидений
Журналист Politico вспоминает, как после 2006 года время от времени посещал Боснию, чтобы навестить семьи, с которыми познакомился во время войны. Однажды Мирсад показал ему дерево, за которым «в тот самый день» он прятался и наблюдал, как скот в селе сжигали живьем вместе с хлевами. По словам боснийца, по возвращении он до сих пор чувствует, что его окружают призраки прошлого.
«Здесь было так хорошо, я помню это место красивым. В тот день начинался май. Все зеленело, было так красиво», – говорит мужчина.
По возвращении Мирсад занимался разными странными делами. Он собирал клубнику и другие урожаи на полях соседей, которые так и не вернулись. На улице люди обсуждали прошлое только шепотом, боясь, что кто-нибудь может их подслушать. Когда он пришел забрать дочь из школы в городе Братунач неподалеку, его охватил ужас.
«Представьте, как тяжело мне было, когда я привез своего ребенка в школу и осознал, что именно там в спортзале меня держали в тюрьме, а моего брата и других людей там убили. Не почувствовать страх там невозможно», – объяснил Мирсад.
Он рассказал, что некоторые из тех, кто атаковал его родное село, приехали из Сербии. Другие же были местными, даже соседями. В конце концов одного из этих соседей даже осудили за участие в атаках, но не за убийства, а только за сожженные дома.
«Меня просили стать свидетелем. Но мне здесь еще жить. И никто не будет гарантировать мою безопасность», – сказал мужчина.
После войны соседи-сербы переходят на другую сторону улицы, чтобы не встречаться с ним. Мирсад гадает, чувствуют ли они стыд за содеянное. В то же время, он избегает поездок в Братунач. Потому что боснийцам-мусульманам там не рады. Им запрещено заходить в некоторые местные магазины и кафе.
Попытка смотреть в будущее
В Гранче царит пустота, село кажется почти брошенным. Но Мирсад и его семья стараются сделать все как можно лучше, чтобы ужасное прошлое не отравляло их жизнь. У него и у Аземины две дочери, которые получили хорошее образование сначала в местной школе, а затем в Сребренице вместе с сербскими школьниками.
«Нужно мыслить позитивно. Если они говорят, что я отличаюсь, мне грустно, мне их жалко. Мы не должны ненавидеть друг друга», – говорит старшая дочь Дженита.
Мирсад жалуется, что его дочерей учат сербской версии истории, сербского языка и сербской литературы, как будто они вообще живут не в Боснии.
«Замените сербский на русский язык и получите то, что ждет украинских детей в школах на подконтрольных России территориях», – пишет издание.
Дочери Мирсада уехали учиться и работать в город Тузла на подконтрольной боснийскому правительству территории. Вряд ли они вернутся в родное село. Сараево или вообще эмиграция из страны привлекают многих боснийцев, которые думают, что разорванная войной страна не может обеспечить им будущее. Война в Украине поставила Боснию и Герцеговину в опасность. Лидеры Республики Сербской хвалят Владимира Путина и его войну против Украины. Они угрожают, что тоже начнут процесс выхода из состава Боснии.
С начала российского вторжения в Украину ЕС удвоил свой миротворческий контингент на боснийской территории, опасаясь, что геополитическая нестабильность может подорвать боснийский мир. Мирсад наблюдает за событиями в Украине с грустью, злобой и отвращением. Он говорит, что российская война очень напоминает ему то, что он сам прошел. Но босниец добавляет: «Бомбардировки и обстрелы городов значительно хуже, чем были здесь. Ради чего это все?».
Чтобы оправдать свои войны в 1990-х, сербский президент Слободан Милошевич говорил о необходимости защитить оставшихся за пределами его страны сербов, когда Югославия распалась. Сначала так была оправдана агрессия против Хорватии, а затем против Боснии, где погибли около 100 тысяч человек. Путин, оплакивая распад СССР, повторяет утверждения Милошевича, только о русских. Мол, в Украине, Грузии и Молдове их тоже нужно «защитить».
«Если Путин не сможет победить Украину, он сделает все, чтобы сделать ее слабой и разделенной страной на грани смерти. Боснийцы хорошо знают, каково это», – говорится в статье.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google