Как перезагрузить грантовую систему финансирования науки в Украине

На третий год полномасштабного вторжения РФ общество наконец осознало, что без собственной мощной научной базы и наукоемкой промышленности Украине не выжить в этой войне на истощение. Однако для того, чтобы дальнобойный дрон «Лютий» сумел подняться в воздух, Минцифры пришлось много поработать над дерегуляцией действующего законодательства в этой отрасли, без чего вся работа инженеров разбивалась об равнодушие чиновников. Теперь такой же момент истины наступил и для научной сферы, которую в последние годы фактически задушили супербюрократичные объятия Национального фонда исследований Украины (НФИУ) — главного грантового агентства страны с годовым бюджетом 587 млн грн.

Первая же плановая проверка Государственной аудиторской службы Украины (ГАСУ) вызвала сумасшедшую истерику со стороны Фонда и аффилированных к нему лиц, которые обвинили аудиторов во всех смертных грехах. На самом деле именно Фонд — главный камень на шее украинской науки, который фактически делает невозможными прорывные исследования в Украине и тратит на это немалые средства из госбюджета. Не верите? Тогда ниже приведу факты, факты и ничего другого, кроме фактов.

Пункт первый — дискриминационные требования к научным работникам, которые хотят участвовать в конкурсах Фонда. Как метко отмечают аудиторы, анкету руководителя проекта составили так, что ее требованиям соответствуют лишь избранные люди, а остальных автоматически отвергают (с. 44). Это безумно диссонирует с европейскими научными фондами, где для подачи заявки на получение гранта достаточно иметь качественные научные публикации в топовых международных изданиях, работать в научном учреждении и… все!

Пункт второй — руководители Фонда постоянно выдумывают новые ограничения и нормативно-правовые акты, которые, вопреки статье 58 Конституции Украины имеют обратное действие во времени. Последний «хит сезона» — запрет участвовать в конкурсах Фонда для всех ученых, в статьях которых мелькали соавторы с аффилиацией РФ еще до полномасштабного вторжения. Хотя такое нововведение отнюдь не препятствует главе Фонда профессору Вильчинскому иметь две статьи в сотрудничестве с учеными из РФ, датированные 16 марта 2022-го и 26 мая 2622 года, уже после трагедии в Буче и разрыва всех научных отношений с РФ постановлением Кабинета министров Украины от 24.03.2022.

Но и это еще не все. Разработчица Положения о соблюдении принципов научной этики, которая собственноручно прописывала требования о недопустимости сотрудничества с учеными из РФ, сама является соавтором статьи с россиянами в ноябре 2023 года, уже после публикации указанных требований. И как это понять?! Ну да, если россиян в статье меньше, чем 1/20, это не считается коллаборационизмом, потому что так решил «независимый» Ученый совет Фонда.

Господа, мы не на иерусалимском базаре, а в центре самой кровавой за последние 80 лет войны, и коллаборационизм не может быть на полпальца. Он или есть по факту общей публикации, или его нет, поэтому не надо держать нас за дураков. А еще отвратительнее, когда такие аморальные поступки высшего руководства Фонда ничтожно прикрываются индульгенцией «карманного» Ученого совета Фонда — в нарушение всех возможных и невозможных постановлений КМУ и действующего законодательства Украины. «Друзьям — все, врагам — закон» — вот слоган иезуитской бюрократии Фонда. Только вот незадача, он явно несовместим с моральными принципами воюющей страны.

Пункт третий — монструозная грантовая заявка перегружена лишними и абсолютно ненужными формами, цель которых — максимально сбить с толку ученых. Более того, всюду наличие прямо-таки маниакального желания представителей Фонда сунуть свой нос, куда только возможно, даже туда, где их мнения вообще не спрашивают. Последний пример — общий конкурс Швейцарского научного фонда и НФИУ в 2023 году. Рецензирование и дальнейшее финансирование грантов проводит швейцарская сторона, а роль НФИУ в этой ситуации сугубо декоративна, как у свадебного генерала. Но нет! Специально, чтобы усложнить жизнь украинским соисполнителям конкурса, бюрократы из Фонда заставили их заново переписать свою часть проекта (которая уже есть в идеальной швейцарской заявке) в отдельных формах и подать их на украинском (sic!) и английском языках. У меня один вопрос: зачем?!

Пункт четвертый — чрезвычайно низкая квалификация рецензентов. До 50% из них в некоторых секциях вообще не отвечают даже требованиям самого Фонда! Так что готовьтесь к тому, что оценивать вашу грантовую заявку будут не профессионалы, а какие-то малограмотные «волейболисты от футбола», о чем прямым текстом упоминают аудиторы (с. 46), полностью подтверждая слова автора статьи 2020 года. Рейтинг в 85, 90 и 45 баллов для Фонда — вполне обычное, я сказал бы, будничное, явление. И куда бы ты ни обращался, ответ будет один: так решили эксперты.

Однако должен добавить, что НФИУ, как и путинская РФ, прекрасно учится на своих ошибках и максимально пользуется слабыми нормативными актами, которые регламентируют его деятельность и были специально разработаны Научным комитетом еще в 2019 году. Если раньше сильные команды конкурентов «заваливали», подбирая «правильных» рецензентов, то сейчас это играет второстепенную роль, поскольку на первое место вышло массовое отклонение заявок по формальным признакам, которые невозможно обжаловать. В 2023 и 2024 годах это приобрело признаки настоящей эпидемии — до 40% всех грантовых заявок отклонили именно по формальным признакам. Предоставить возможность руководителю проекта исправить эти мелочи — нет, не слышали, хотя такой механизм давно действует в международных грантовых организациях (SNF, FWF, DFG). Процедуры апелляции в НФИУ как не было, так и нет до сих пор, и главное, ее даже не планируют, потому что это же так удобно — в ручном режиме манипулировать проектами, прикрываясь коллективной безответственностью.

Даже ГАСУ не выдержала и четко отметила: «…причины отклонения проектов по формальным признакам в отдельных случаях были настолько несущественными, что в конечном случае непредоставление проекта приводит к потере весомых для государства результатов научных исследований». Это противоречит основным принципам деятельности Фонда, предусмотренным пунктом 9 положения №528, а именно: максимальной открытости и прозрачности, соблюдению принципов добропорядочной конкуренции. Что это как не вредительство Фонда в условиях военного времени?

Пункт пятый — оригинальная грантовая заявка является «библией», как сказал бывший руководитель Научного комитета А. Колежук на парламентских слушаниях по НФИУ 24 июня 2021 года, поэтому вносить какие-либо изменения в нее при подписании договора и его продлении на последующие годы запрещено. Однако такие драконовские требования Фонда к заявке странным образом сочетаются с любимым развлечением бюрократов по добровольно-принудительному уменьшению финансирования научно-исследовательских работ с формулировкой «не можете выполнить, отказывайтесь, но все 100% заданий из оригинальной заявки должны выполнить». И как в таких условиях можно говорить о качественном выполнении гранта? Ответ один: никак!

И не надо рассказывать басни о такой же страшной грантовой бюрократии на Западе. Как исполнитель гранта Австрийского научного фонда (FWF) в 2022–2023 годах я своими глазами видел разительную пропасть между этими организациями и их подходами к работе с учеными. Изменить смету проекта на лету, перебросив средства с зарплаты на материалы, отложить отчетность на четыре месяца после неформального разговора руководителя проекта с президентом FWF на отчетной конференции, потому что группа не успевает потратить все средства на реактивы, — это абсолютно нормальные вещи на Западе. Как же это резко контрастирует с тем, как Фонд демонстративно игнорирует все обращения ученых, с отписками в стиле «сам дурак». А когда у несчастных людей сдают нервы, то с подачи дирекции НФИУ весь Ученый совет собирается и вообще запрещает им подаваться на дальнейшие конкурсы НФИУ (как вот тут, с. 4). Бюрократия, которую мы заслужили. Ну, а мнимая независимость многочисленных руководящих органов Фонда ⸺ это полнейшая фикция, поскольку 99,9% решений Ученого совета в пользу исполнительной дирекции Фонда утверждаются абсолютным большинством голосов. Такому феноменальному «одобрямсу» позавидовали бы даже в РФ.

Но действительно ли все так безнадежно для украинской науки? Нет, это не так, ведь у прогрессивного научного сообщества есть достойный ответ на антинаучную бюрократию НФИУ — это Украинский научно-технологический центр (УНТЦ). Эта международная межправительственная организация была создана еще в 1993 году с целью предотвращения распространения знаний и опыта, связанных с оружием массового уничтожения. УНТЦ не является налогоплательщиком, поэтому реактивы и оборудование для ее грантов растаможиваются бесплатно, а заработная плата выплачивается в объеме, указанном в соответствующей графе проекта, — без начислений, накладных и других налогов, которые в случае с НФИУ съедают до 50% суммы гранта. Ну, а все бумажные процедуры ограничиваются короткими квартальными отчетами и окончательным — когда проект выполнен. Идеально? Ну, конечно, потому что только в таких условиях у ученых остается время на творчество и прорывные открытия, которое не тратится на удовлетворение очередных бюрократических прихотей.

Безусловно, у читателей сразу возникнет вопрос: а для чего было огород городить с НФИУ, если на момент его создания уже существовал УНТЦ? Дело в том, что основным источником финансирования УНТЦ было не государство Украина, а иностранные доноры (США и ЕС), однако с начала полномасштабного вторжения все резко изменилось. Если раньше все невоенные расходы бюджета Украины оплачивались средствами налогоплательщиков, то теперь это прерогатива иностранных доноров. Да-да, и благоустройство в городах, и зарплаты медикам, и расходы на научные исследования — это все средства США, ЕС, Японии и других стран-доноров. Фактически НФИУ при этом играет роль жутко неэффективного посредника, который лишь усложняет работу научных работников своими безумно бюрократическими процедурами, и главное, в принципе не планирует меняться, как показала истерическая реакция НФИУ на аудит ГАСУ.

Не удивляет, что именно через УНТЦ, а не через коррумпированный и забюрократизированный НФИУ идет финансирование всех международных грантовых проектов (EURIZON, Impress-U), потому что западные доноры после первого знакомства с «фондарями» быстро поняли, who is who, и больше не хотят иметь с ними дело. Так зачем нам вообще сдался НФИУ, если со значительно большим успехом его функции во время войны выполнит УНТЦ? Все, что для этого надо, — это в договоренностях правительства с иностранными донорами попросить направить условные 25 млн долл. в бюджете Украины на 2025 год на УНТЦ, который сможет прозрачно и эффективно распределить эти средства на конкурсной основе для проектов, основываясь исключительно на их качестве.

Все предпосылки для этого есть — 30 лет опыта УНТЦ в этой сфере, база более чем из 500 международных экспертов по всем отраслям и специальностям, созданная титаническими усилиями маленького секретариата конкурса EURIZON в составе трех человек всего за год. Для справки: исполнительная дирекция НФИУ, согласно штатному расписанию имеет в своем составе 60 человек и за минувшие четыре года так и не смогла собрать квалифицированных экспертов (с. 10). И главное — беспошлинный ввоз приборов, реактивов и отсутствие бюрократических преград для научных работников.

Что такое 25 млн долл. для государства? Это стоимость четырех танков Леопард 2А6, время жизни которых на поле боя измеряется часами. С другой стороны, это 250 проектов по 100 тыс. долл. в год для топ-команд ученых (НФИУ в свои самые лучшие времена обеспечивал финансирование до 70 проектов на конкурс со средним бюджетом 3 млн грн в год), которых хватит как на достойную заработную плату, так и на оборудование среднего уровня для их работы. Все это позволит достичь реальных, а не декларативных успехов в выполнении заданий проектов-победителей и окажет непосредственное влияние на эффективность нашей экономики и ВПК в ближайшие годы. А именно в этом Украина крайне нуждалась еще вчера. А вот фонд за свои непрофессионализм и коллаборационизм пусть несет ответственность согласно действующему законодательству.

У автора и в редакции есть необходимая доказательная база ко всему сказанному в статье.