ВЧЕРА — КАЗАРМА, СЕГОДНЯ — ЗОНА

В дни годовщины памятного заседания координационного комитета при Президенте Украины по борьбе с коррупцией и организованной преступностью бывшие соратники Президента по «борьбе» решили подвести итоги минувшего года. Вывод оказался неутешительным: так называемая пятая власть не только не отступила, но расширила сферу своего влияния на общество и приблизилась к порогу полного захвата власти на всех уровнях.

Спору нет - общество подошло к крайне опасной черте. Однако знакомясь с попытками анализа возникшей ситуации, у меня создалось впечатление, что вместо диагноза тяжелой болезни перед нами - подробнейшее описание ее симптомов. Потому-то, видимо, и лечебные рекомендации больше напоминают стандартную запись участкового врача в карточке пациента.

В презентованном докладе названы две основные причины расцвета теневой экономики, составляющей фундамент пятой власти: чрезмерный налоговый пресс и транзитное (переходное) состояние бывшей госсобственности. Первое загоняет экономику «в тень», второе дает возможность номенклатуре всех уровней - прежде всего через распределение ликвидной продукции - формировать огромные частные капиталы. Стало быть, если эти причины устранить, то вся экономика должна легализоваться и цивилизоваться? А вот в этом я как раз глубоко сомневаюсь.

Строй,

в котором

мы живем

Прежде всего я сомневаюсь, что в тех конкретных исторических условиях, которые сложились на постсоветском пространстве после крушения тоталитарно-большевистского строя, распада СССР и начала перехода к рыночной экономике, а, точнее, интеграции в мировое капиталистическое хозяйство, наблюдаемый ход развития не был наиболее вероятен. Что это значит? Да то, что общественные институты, которые мы именуем первой, второй, третьей и пятой властью, а также легальной и нелегальной экономикой, являются взаимодополняемыми. Косвенно это подтверждается и в рассматриваемом докладе, где констатируется паритет официальной и неофициальной частей управленческих и хозяйственных структур. Однако авторы не смогли или не решились довести этот тезис до логического конца, а именно: вся эта совокупность явлений представляет собой то, что обычно называют общественным строем. Имя ему, по терминологии российских политологов Ю.Буртина и Г.Водолазова, - номенклатурный капитализм.

Весьма близок к этому понятию «мафиозный капитализм». По западным стандартам, существуют три источника появления мафии: ослабление законной власти, чрезмерная власть бюрократии и существование нелегальных рынков. В результате мафия начинает выполнять функции правительства (исполнение законов и криминальное судопроизводство) в той сфере, где законная судебная система терпит фиаско. Однако тотальность охвата различных сфер жизнедеятельности общества превратило в нашем случае «обычную» мафию в раковую опухоль, поразившую метастазами все клетки общественного организма.

История этого смертельного заболевания имеет свой «фирменный знак». И если купринская «Яма» служила в свое время символом мерзостей жизни, сопровождавших загнивание и умирание царской России, то символом процессов, сопровождающих агонию грубого, казарменного коммунизма, стала пресловутая «крыша».

Пролог

Впервые на советской почве «крыши» возникли во времена застоя. Их целью была защита от следственных органов так называемых цеховиков, т.е. производителей левой продукции на госсырье и, как правило, гособорудовании. «Крышу» в те годы организовывали обычные уголовные элементы, сотрудничавшие с госорганами через посредство взяток. В 1965-90 гг. теневой сектор вырос в 60 раз в строительстве, в 64 раза - на транспорте и в связи, в 30 раз - в промышленности и сельском хозяйстве, достигнув 20% ВВП. Негатив паразитировал на родовых чертах позитива - его прогрессирующей неэффективности и самоедской природе, из-за чего большую часть товаров приходилось добывать из-под прилавка, полы и прочих хранилищ дефицита. Сочетание же смягчения нравов времен сталинщины со штудированием «морального кодекса строителя коммунизма» сделали политику, этику, мораль также двойными: позитив - для партии и народа, негатив - для личного употребления. Поэтому царившие в официальной экономике уравниловка и низкие стандарты жизни толкали ее высших администраторов к манящим западным высотам, достичь которые можно было лишь в одной связке с теневыми структурами. Так коррупция и криминализация становились образом жизни целых социальных групп.

Акт первый

С приходом «нового мышления» совпал и бурный всплеск «крышевания». Он был связан с новыми законами о кооперации и госпредприятии, согласно которому «общенародную собственность» отдали в «полное хозяйственное ведение» (читай, владение) верхушке производственно-управленческого аппарата.

Открыв с их помощью шлюз для перекачки огромного «безнала» в «нал», прорабы перестройки зажгли «зеленый свет» не только перед «новыми советскими», но и перед их визави - армией рэкетиров. Здесь, вероятнее всего, сработал один из главных «совковых» инстинктов по имени «уравниловка». Той самой, что в криминальной интерпретации звучит как «живи сам и давай жить другим».

Роман с «прорабами» получился однако недолгим: угрожающими темпами «пошел процесс» ослабления связки «власть - собственность». Прежние достоинства соцсобственности - нерасчлененность, правовая неоформленность, анонимность - превращались в серьезнейшие недостатки. Надо было что-то немедленно предпринимать.

Акт второй

Фундаментальным последствием августовских и декабрьских событий 1991 г. стало расчленение общесоюзной собственности на отдельные «наделы». Разгоревшаяся за них острая, подчас кровавая борьба отодвинула на второй план существенное изменение социально-экономического статуса собственности: чисто корпоративный принцип владения сменился смешанным или, точнее, корпоративно-индивидуальным.

Если раньше корпоративное начало обеспечивалось с помощью централизованного распределения товаров и услуг, то теперь центральный аппарат стал перераспределять деньги. О новом «рыночном» подходе к реализации своей политической власти свидетельствуют достаточно впечатляющие цифры: в 1992 г. через украинский бюджет перераспределялось 61,7% ВНП, в 1993 г. - уже 73,2, а в 1994 г. эта цифра достигла почти 85. Неудивительно, что аппаратные привилегии из безналичной формы благополучно трансформировались в наличную, «свободно конвертируемую» ипостась. Индивидуальное же начало продублировало эту новую форму номенклатурных привилегий на уровне отдельных предприятий и организаций: оклады их администраций стали в десятки раз превышать зарплату рядовых работников, не говоря уже про массу иных злоупотреблений.

С либерализацией цен и постепенным исчезновением госзаказа, наряду с частными, под «крышу» начали переходить и госпредприятия. Главной составляющей этой тотальной системы «крышевания» стало подпольное налогообложение с четкими расценками и сроками платежей. Однако по мере накопления значительных капиталов банальные банды рэкетиров постепенно превращались в своего рода госплан, где высококлассные аналитики, обладающие исчерпывающей информацией о социально-экономической ситуации в подопечном регионе, осуществляли эффективное управление «комплексом». Так что командно-силовые методы «реального социализма» никуда не делись - они просто расползлись с верхнего уровня на все остальные, породив в том числе и криминальный беспредел.

Акт третий

И все же в этой схеме «перестроенного» экономического и политического господства не хватало важного звена - юридического права собственности на микроуровне. Его-то и призвана реализовать пресловутая приватизация, названная по образу и подобию всех предыдущих изобретений компартийной пропаганды «народной». Но поскольку власть в республиках бывшего СССР осталась в руках прежней правящей корпорации, никакого реального «обнародования» собственности она, ясное дело, не допустит. Опыт России и первые шаги «прихватизации» в Украине вполне выявили ее технологию, когда контрольный пакет акций госпредприятия тем или иным образом оказывается в кармане «родной» администрации, коррупционеров из верхних эшелонов власти и теневых дельцов. По существу это ведет не к частной, а к гипертрофированной личной собственности, которая не становится капиталом. А если и капитализируется, то в основном путем вывоза на Запад.

Есть однако аспект номенклатурного капитализма, который накладывает вето на полную приватизацию госимущества независимо от успеха или неуспеха ее реализации. Речь идет о сохранении при любых условиях корпоративного принципа распределения доходов от эксплуатации госсобственности среди огромной армии чиновников, депутатов, генералов и прочих госфункционеров. Так что сдача в архив связки «власть - собственность» в повестке дня «радикальных реформ» не стоит. Более того, эта связка и есть та «главная крыша», которая ныне «накрыла» все общество и подмяла под себя его официальные структуры, вплоть до правоохранительных.

Социальная инфраструктура «зоны»

Вряд ли нужно кого-то убеждать, что наиболее трудно рыночные преобразования идут в бывших республиках Союза, объединившихся в него в 1922 г. Менее тяжело они протекают в республиках Прибалтики, наиболее же интенсивно - в бывших «странах народной демократии». Другими словами, все зависит от стажа пребывания в тоталитарном «содружестве» и тесноты связи с его сердцевиной. А это значит, что огромную роль в характере протекающих здесь процессов играет человеческий фактор.

Именно в нынешние дни всеобщей криминализации общества мы обязаны до конца избавиться от одной из коварных иллюзий, все еще господствующей в наших умах. Будто бы корень зла лежит исключительно в описанных выше политико-экономических институтах и что их изничтожение откроет путь к прямому включению общества в мировую цивилизацию. Увы, пережитые нами революционные рывки сняли лишь верхний слой тоталитаризма, устранили непотребные сегодня силовые его агрегаты и одновременно легализовали уголовное насилие, беспощадное «право войны» и в конечном итоге так и замкнулись на тех же политико-экономических институтах.

Почему? Да потому что тоталитаризм гнездится в каждом из нас. В наших потугах утверждать только одну истину - неважно «рыночную» или «социально-справедливую». В идеологии «кто не с нами, тот против нас». В поклонении государству, державности, милости чиновников и прочих «авторитетов». Во всем стиле жизни, пропитанном рабской покорностью и агрессивностью одновременно. Но и это еще не все - наше общество находится по существу в стадии духовно-нравственного распада.

Этому, безусловно, способствовал разрыв хозяйственных связей, построенных по ленинскому принципу «единой фабрики». Прежние стимулы к труду, исчезнув, не породили новых, кроме разве что бесконечной накрутки зарплат наперегонки с инфляцией. Отсюда главная беда постсоциализма - разрушенная личность. То есть личность, во многом утратившая свое человеческое достоинство, убежденная в том, что все права даруются тем или иным «авторитетом», что главное в жизни - ухватить свою долю-пайку, лучше всего не очень-то напрягаясь. Подобная личность и есть главный резерв всевозможных криминальных структур.

Что делать?

В разрушенном обществе, к сожалению, не могут не быть обречены на неудачу «радикальные экономические реформы». Невозможно в принципе в считанные годы внедрить в украинское общество рыночно-либеральные институты и надеяться, что вот-вот здесь начнется нормальное цивилизованное развитие. Так что предлагаемые в докладе меры борьбы с криминалитетом, вроде президентской программы с визой законодателя, организации правительственно-парламентской рабочей группы и аналитического центра, реорганизации правоохранительных органов и т.д. и т.п., есть не более чем прекраснодушные мечты справиться с раковой опухолью «эволюционным путем».

К той же категории «светлой мечты» относятся и попытки докладчиков разделить теневую экономику на криминальную и некриминальную части (за чем должна, видимо, последовать легализация последней). После всего, что мы знаем о «хождении во власть» членов преступного сообщества, о застопорившихся «хозяйственных делах» депутатов и чиновников всех уровней, о перерастании прежних «крыш» партийной неприкосновенности в советские, как прикажете осуществлять это деление? Думаю, пока нам по силам - лишь постепенное формирование новых, «свободных от криминала экономических зон».

Наконец, об эффективности «эволюционного пути» можно судить хотя бы на примере Колумбии. Здешняя элита, обладая родственным нашему мафиозно-феодальным менталитетом (Крым и другие криминогенные регионы тому подтверждение), вот уже полтора столетия сражается между собой с оружием в руках во имя цели, которую бы у нас, по-видимому, назвали заменой «неэффективных собственников» на эффективных. И конца этой гражданской войне не видно. А не видно оттого, что, как и у нас, речь там идет не о замене отдельных общественных институтов, а всего общественного строя. В Колумбии это - капитализм мафиозный, в Украине - близкий к нему номенклатурный.