ПРЕЗУМПЦИЯ НЕПРИКАСАЕМОСТИ

Презумпция (книжн.) — предположение, признаваемое истинным, пока не доказано обратное.

Накануне нынешней весны в управлении Государственного казначейства Украины в Запорожской области наконец-то появился начальник, а не исполняющий обязанности, как это было в течение полутора лет. Данное событие вряд ли заслуживало бы особого внимания — мало ли у нас совершается кадровых назначений, — если бы не одна любопытная особенность. Начальником облуправления казначейства стал Анатолий Петряев, ранее занимавший эту должность и отстраненный от дел по обвинению в злоупотреблении служебным положением и хищении государственного имущества.

Если даже во времена господства авторитаризма подобное обвинение, в принципе, влекло за собой серьезные неприятности, то в условиях демократического государства неотвратимость последствий тем более должна быть правилом, не подлежащим сомнению. Разумеется, за исключением тех случаев, когда на человека возвели напраслину. Судя по решению Коммунарского райсуда г. Запорожья, происшедшее с А.Петряевым относится к разряду последних. По крайней мере, такой вывод напрашивается из приговора от 14 мая прошлого года, которым обвиняемый оправдан «за отсутствием в его действиях состава преступления». Но если оценки одних и тех же действий у прокуратуры и суда полярно противоположны, грех не поинтересоваться, что лежит в основе разногласий.

Криминальная фабула сводится к тому, что, по утверждению прокуратуры, А.Петряев реализовал по завышенной цене автомобиль, принадлежащий ему на правах личной собственности, областному управлению Госказначейства, которое он же и возглавлял. Эта сделка была совершена не напрямую, а через третье лицо (сначала начальник продает машину своему знакомому, а тот затем — госучреждению), что, по мнению следствия, явно свидетельствовало о преднамеренном характере содеянного. Однако суд расценил иначе. Во-первых, говорится в оправдательном приговоре, чиновник не нарушил указ Президента, запрещавший приобретение легкового автотранспорта, поскольку он распространялся только на те государственные учреждения, которые имели задолженность по заработной плате своим работникам. А в управлении казначейства этой задолженности как раз и не было. Во-вторых, суд определил, что автомобиль был продан не по завышенной, а наоборот — заниженной цене, сославшись на выводы повторной комиссионной товароведческой экспертизы. Словом, история приобрела такой оборот, будто человек в интересах родной державы снял с себя последнюю рубашку, а его за это пытались отправить в кутузку. Ну просто вопиющая несправедливость! Однако это несомненно лишь в том случае, если не учитывать, что автомобиль «ВАЗ-2109» с шестилетним сроком эксплуатации госучреждение приобрело по цене, составившей в эквиваленте порядка 9300 долларов США. Поскольку рыночная стоимость совершенно нового автомобиля более современной модели — «ВАЗ-2109» — на момент сделки не превышала 8000 долларов. Даже несмотря на то, что повторная товароведческая экспертиза, выводы которой и легли в основу оправдательного приговора суда, оценила подержанную «девятку» в более чем 10000 долларов. Как говорится, стоить-то она, может, и стоит, но кто же за нее столько даст!?

Уже хотя бы исходя из этого, прокуратура области просто не могла не обратиться в Запорожский областной суд с кассационным представлением о неправомерности оправдательного приговора. Но снова осечка. Коллегия по уголовным делам оставляет кассацию без удовлетворения, а приговор районного суда — без изменений. Правда, следующая инстанция — президиум областного суда — последовавший за этим прокурорский протест удовлетворила. Приговор райсуда и постановление судебной коллегии были отменены, а уголовное дело в отношении А. Петряева возвращено для дополнительного расследования. Президиум сослался на то, что следствие предъявило неконкретное обвинение, ограничившее право обвиняемого на защиту. После дополнительного расследования 9 декабря 1999 г. дело вновь направляется в суд. Оставалось только дождаться его вердикта. Однако события вокруг дела получают еще более неожиданный оборот.

Заместитель председателя Верховного суда Украины В. Маляренко в порядке надзора вносит протест в судебную коллегию по уголовным делам ВС об отмене постановления президиума Запорожского облсуда. Со ссылкой на формальность оснований, по которым был отменен оправдательный приговор, коллегия удовлетворяет протест. А затем Верховный суд Украины истребует нерассмотренное дело, лишая прокуратуру возможности доказать факт совершения преступления. Не многовато ли, мягко говоря, странных обстоятельств для дела, которое даже при большом желании никак не отнести к разряду сложных?

— К сожалению, это не так, — говорит прокурор Запорожской области Петр Зубков. — Можно, конечно, сослаться на то, что приведенный пример — это не тот случай, из-за которого стоит копья ломать. Но ведь, по большому счету, проблема даже не в нескольких тысячах ущерба, а в защите интересов государства и закона, нарушенных государственным служащим, который поставлен на страже бюджетных средств. И уж вдвойне странно, почему Госказначейство в течение полутора лет сохраняло вакансию начальника областного управления, не прибегнув к служебной проверке и соответствующим выводам? В пленум Верховного суда, куда по нашему представлению внесен протест Генеральной прокуратуры по данному делу.

Увы, в ряду аналогичных случаев есть примеры, дающие основания для сомнений в том, что ход разбирательства получит принципиальную оценку. К ним, в частности, относится дело в отношении занимающего достаточно высокий пост в Министерстве внутренних дел генерала милиции Дмитрия Карабана, бывшего начальника управления внутренних дел МВД по Запорожской области. Еще с 1998 года тянется вопрос о его выселении из незаконно занимаемого здания бывшего детского сада, который был переоборудован под коттедж. В мае прошлого года Ленинский райсуд г. Запорожья удовлетворил иск о признании незаконной выдачу Д.Карабану ордера и его выселении из занимаемого помещения. Затем дело рассматривал президиум областного суда, правомерность решения подтвердил заместитель председателя Верховного суда Украины, после чего оно вступило в силу. Но выселение так и не состоялось, хотя уже была назначена дата исполнения решения.

Слов нет, это просто замечательно, когда интересы личности в государстве воспринимаются в качестве высшей ценности. Однако как объяснить, почему это правило имеет избирательный характер? Причем с явным уклоном к либерализму в отношении тех, кто по долгу службы обязан блюсти государственные интересы, а не использовать их в корыстных целях. Как, скажем, секретарь Мелитопольского горсовета, предпочитающий организовывать своей семье отдых в санатории по льготной путевке за счет одного из предприятий. Или начальник Запорожского городского управления земельных ресурсов, предоставившая незаконные преимущества в подготовке решения о выделении земельного участка совместному предприятию. Эти дела судами закрыты по причине их малозначительности. А в итоге усилия во имя торжества справедливости наглядно отображаются в зеркале беспристрастной статистики. К примеру, только за первый квартал текущего года правоохранительными органами Запорожской области составлено и направлено в суд 56 протоколов о совершении коррупционных действий. Однако по ним привлечено к ответственности только 22 чиновника, а 14 дел и вовсе закрыты.

В подобных случаях, как правило, принято сетовать на несовершенство законодательной базы. Если учесть, что ни достаточность, ни, тем более, совершенство законов невозможно в принципе, подобный аргумент действительно неопровержим. И неважно, что только за последние пять лет было принято более 30 разного рода нормативных документов (касающиеся кадровых назначений — не в счет), обязывающих «усилить», «активизировать», «ужесточить» борьбу с коррупцией. Да вот, к примеру: «Несмотря на принятые в последние годы меры по преодолению коррупции, достичь заметных сдвигов в этом деле не удалось. Проявления этого явления отрицательно сказываются на обеспечении национальной безопасности государства, вызывают напряжение в обществе. Не устранены причины и условия, которые оказывают содействие коррупционным проявлениям. Хотя само понятие коррупции требует более четкого определения, законодательство в значительной мере предоставляет возможность вести борьбу с разного рода коррупционными деяниями. Тем не менее закон Украины «О борьбе с коррупцией» почти не применяется». Это из «Национальной программы борьбы с коррупцией», утвержденной указом Президента Украины от 10 апреля 1997 г. Надо же, три года прошло, а такое впечатление, будто еще чернила не высохли…