Откровения по-министерски. Условия содержания в противотуберкулезных заведениях Украины не отвечают элементарным нормам и несут реальную угрозу населению

Настолько откровенны сотрудники Министерства здравоохранения, пожалуй, еще никогда не были. Как правило, все проблемы, в том числе и те, где медики виноваты менее всего, чиновники пытались представить в максимально положительном свете. Мол, все в порядке, граждане, идем ко дну, но на свежеотремонтированном плавсредстве и под музыку.

Участники же селекторного совещания по проблемам туберкулеза в стране, проведенного на днях Главным государственным санитарным врачом Украины Ольгой Лапушенко, на удивление, нисколько не пытались прикрыть ошеломляющую действительность «веселенькими» шторками оптимизма.

Ведь на самом деле единственное, чем сегодня могут похвастать медики, так это тем, что хотя люди и продолжают умирать от туберкулеза (около 10 тыс. за год), хотя пораженных палочкой Коха с каждым днем становится все больше (сегодня их более 670 тысяч), происходит это медленнее, чем в прежние годы. То есть количество больных и умерших растет (за два года с 70 человек на 100 тыс. населения до 80), но уже не так быстро.

Правда, с небольшой оговоркой: в целом по стране. Поскольку в ряде регионов статистика просто «зашкаливает». В Харьковской области из ста тысяч человек болеет туберкулезом 94,7, в Луганской — 113,9, Николаевской — 117,5, а Херсонской — 161,4… Все чаще регистрируются тяжелые и запущенные формы туберкулеза (результат многолетнего отсутствия качественной диагностики и разрушенной системы профосмотров), к которым нередко присоединяется и ВИЧ-инфекция.

Вызревает и новый «бич» фтизиатров — мультирезистентный туберкулез, устойчивый к большинству имеющихся против него лекарств. Проблема эта, в общем-то мировая, связана с тем, что последнее эффективное средство против микобактерии было найдено еще в 1965 году, а она, как практически все живые организмы, хорошо приспосабливается к неблагоприятным условиям.

Однако в Украине проблему мультирезистентности мы, можно сказать, вырастили (и продолжаем растить) собственными руками. Вначале — применяя, мягко говоря, нестандартное лечение. Как известно, в 1993—2000 годах средств не хватало, и больных в лучшем случае лечили не четырьмя препаратами, как положено, а одним-двумя, да еще и в недостаточных количествах. Уничтожить столь живучую микобактерию таким образом практически нельзя — можно лишь ее «разозлить» и заставить лучше приспосабливаться.

Сегодня государство полностью обеспечивает всех больных туберкулезом специфическими препаратами (об оппортунистических инфекциях речь пока не идет), но вот должного контроля лечения нет. Как выяснилось на совещании, от 18 до 42% больных прерывают курсы лечения в стационаре или поликлинике, а «недобитая» бактерия очень быстро развивает устойчивость, которую, затем, благополучно «передает по наследству». Большой процент недолечившихся — заключенные, вышедшие на свободу.

В последний год в противотуберкулезные учреждения наконец-то начали поступать средства на лабораторную диагностику и оборудование. В прошлом году на эти цели из бюджета пошло 4,7 млн. грн. В нынешнем на приобретение диагностического и лечебного оборудования по нескольким национальным программам, в том числе и по борьбе с туберкулезом, выделено 88 млн. грн. Проведена определенная работа по налаживанию системы микробиологической диагностики, в частности, закуплена питательная среда для лабораторий. В Донецкой области и в столице диагностические лаборатории пополнили обрудованием на сумму 355 тыс. евро. Более чем на девять млн. грн. потратились и местные бюджеты, закупив рентгенаппараты, флюорографы, аппараты для функциональной диагностики и другие.

Правда, уровень подготовки персонала лабораторий микроскопии недостаточный, отмечалось на совещании, а сами лаборатории в большинстве своем расположены в не приспособленных для этого помещениях. Сотрудники лабораторий бактериоскопии и областных противотуберкулезных учреждений обучены лучше (за исключением Одесской области, где подготовку по вопросам диагностики туберкулезной инфекции прошла лишь половина врачей и лаборантов). Специалистов катастрофически не хватает: некоторые лаборатории укомплектованы лишь на четверть от положенного. В результате нередко возникают проблемы с проведением диагностики даже в тех местах, где, казалось бы, имеется все необходимое.

Однако даже незначительное внимание к лабораториям породило настоящие парадоксы. Скажем, Киев начал первым проводить реконструкцию лабораторий в соответствии с требованием международных стандартов. Образцом в этом плане может служить лаборатория городской противотуберкулезной больницы №2. «Если она будет и укомплектована на таком же уровне, — заметила г-жа Лапушенко, — то, без сомнения, станет учреждением европейского уровня. При этом сама больница находится просто в позорном состоянии. Средства, которые время от времени выделялись на текущий ремонт, канули в Лету — из-за так и не начатой реконструкции крыши. В заброшенном и пораженном грибком помещении простаивают два прекрасных операционных блока».

Подобным может «порадовать» не только столица. По данным санитарно-эпидемиологической службы, большинство противотуберкулезных учреждений не отвечает требованиям санитарного законодательства. В большинстве из них капитальный ремонт в обозримом прошлом не проводился. Между тем, он требуется четверти всех учреждений страны такого профиля. В частности, всем без исключения противотуберкулезным больницам и диспансерам в Тернопольской области и 85% — в Черновицкой. Если не считать лаборатории, то большинство учреждений не оборудованы вентиляционными и даже необходимыми канализационными системами.

В принципе, канализация есть во всех противотуберкулезных заведениях, но построена она еще «при царе Горохе», когда высшим достижением была выгребная яма. В подавляющем большинстве больниц сточные воды не обеззараживаются, как, к примеру, в Кременчугской межобластной противотуберкулезной больнице при исправительной колонии №69, загрязненные стоки которой сбрасываются прямо в городскую канализацию без очистки и дезинфекции. Нормальными очистными сооружениями пользуются лишь 9% из общего числа, а печи для сжигания мокроты стоят лишь в 1% всех противотуберкулезных учреждений. Остальные применяют «дедовский» способ: перемешивают мокроту с дезинфицирующими средствами, преимущественно канцерогенной хлорной известью.

Можно лишь представить, в каких условиях находятся пациенты этих больниц. Протекающие крыши, грибок на стенах, проблемы с отоплением и горячим водоснабжением, отсутствие достаточного количества санитарных комнат и туалетов, невероятная скученность больных... Палаты в некоторых больницах по количеству человек на один квадратный метр больше напоминают камеры предварительного заключения. Люди, для которых одним из компонентов лечения является свежий воздух (необходим для нормальной вентиляции легких), при норме семь квадратных метров на человека довольствуются в среднем четырьмя метрами, а в областном диспансере в Белгороде-Днестровском (Одесская область) — вообще двумя.

Как воздух, таким больным необходимо и нормальное питание: ведь их лечат четырьмя-пятью токсичными препаратами, которые влияют на печень, почки, выделительные органы. Нейтрализовать вред токсинов частично можно полноценным питанием. По нормам, установленным еще три года назад, на эти цели должно выделяться девять гривен в день на одного человека. Однако абсолютно во всех без исключения тубдиспансерах финансирование не отвечает норме, установленной, кстати, постановлением Кабинета министров. К примеру, во Львовской области пытаются накормить больного на три-четыре гривни в день, в Херсонской — на 2 грн. 50 коп., в Сумской — на 1 грн. 80 коп, а в Керчи — на 1 грн. 35 коп.

В результате общения с представителями регионов на совещании выяснилось, что медики обращали внимание на смехотворные нормы питания. Но местные власти на подобные обращения реагируют вяло. Вероятно, полагают: есть где лечить больных — и ладно, а в каких условиях — дело десятое. Лечение же туберкулеза включает в себя целый комплекс мер — не только «химию». Скученность в палате или недостаточное питание может самым непосредственным образом повлиять на результат лечения, в том числе и на формирование устойчивой формы туберкулеза, которой затем могут заразиться окружающие (особенно учитывая состояние очистных сооружений).

В отличие от губернаторов, международные наблюдатели бьют тревогу. Возможно, некоторые их предложения и имеют определенную подоплеку (как, например, пилотные проекты по внедрению в Киеве и Донецкой области ДОТС-стратегии — ускоренного курса амбулаторной терапии, разработанного ВОЗ для стран с ограниченными финансовыми возможностями), но в то же время служат своеобразными индикаторами общей ситуации в стране. По крайней мере, совместный проект Всемирного банка и правительства Украины по лечению туберкулеза и СПИДа, по которому мы получим кредит в 60 млн. долл., учитывает все слабые места отечественной системы борьбы с туберкулезом. Деньги должны пойти на улучшение диагностики, внедрение современных профилактических программ и систем мониторинга, обучение медицинского персонала и информирование общественности по проблеме, проведение профилактических и лечебных мероприятий в пенитенциарной системе и некоторые другие. Если все пойдет по плану, то, как рассчитывают кредиторы, уже к 2011 году удастся вдвое снизить темпы заболеваемости и смертности от туберкулеза.

Как ни удивительно, главный государственный санитарный врач Украины настроена достаточно оптимистично. И, по мнению Ольги Лапушенко, для этого есть все основания.

— Санитарная служба сегодня работает как вертикаль, — поясняет она. — Санитарный врач области или района напрямую подчиняется главному санитарному врачу страны. (В отличие от обычных врачей из районных или областных медучреждений, подчиняющихся главе местной администрации. — Т.Г.) Поэтому любое его постановление может иметь весьма серьезные последствия.

— Приказать санитарному врачу вы можете. А как быть с местными властями? Они ведь могут и не выделить деньги на ремонт больницы или на модернизацию очистных сооружений?

— У нас достаточно рычагов влияния. Например, закрыть учреждение, не отвечающее санитарным нормам. А органы местного управления пусть затем думают, куда девать больных активными формами туберкулеза. Совещания, подобные нынешним, будут проводиться регулярно, с руководителей каждой области спросят, что сделано для устранения недостатков. Вы слышали, вопросы, которые сегодня задавались представителям регионов, касались не только санитарного состояния помещений, но и питания пациентов, предоставления жилья больным открытой формой туберкулеза, роста показателей заболеваемости, наблюдения за лицами из групп «риска» и так далее.

Трудно сказать, насколько реальной властью обладает наша санитарная служба, насколько серьезны ее намерения и под силу ли ей установить контроль над сложившейся ситуацией — учитывая то молчаливое сопротивление, которое постоянно оказывают местные власти. Однако до сих пор ни одна из государственных служб и не пыталась призвать региональных руководителей к ответу, потребовать выполнения запланированных противотуберкулезных мероприятий. Возможно, причина столь пристального внимания к проблеме в том, что выполнение этих мероприятий — одно из условий предоставления кредита Всемирного банка. Хотя какая, в конце концов, разница, благодаря чему (или кому) дело может сдвинуться с мертвой точки?..