…БОЛЬНИЦЫ — МЕДИКАМ

Возмутительная кампания против коррупции в медицине, эдакое современное «дело врачей», развернута чиновниками, пытающимися найти крайнего в развале отечественного здравоохранения. Так полагают многие врачи-практики, с которыми удалось побеседовать после очередного «круглого стола», организованного Всеукраинской общественной организацией «Антикоррупционный форум».

Говорить о коррупции в отношении практикующего врача, считают они, по меньшей мере, некорректно. Сегодня медики, в особенности сотрудники ургентных служб, поставлены в крайне унизительные условия существования: зарплата чуть выше прожиточного уровня, никаких социальных гарантий, отсутствие самого необходимого для работы. Как поведали в одном из инфекционных отделений, даже стиральный порошок и средства для дезинфекции приходится покупать за свой счет.

— То, что происходит с нами в последнее время, — отметил на заседании начальник отдела Института хирургии и трансплантологии АМН Украины профессор Юрий Фурманов, — самый настоящий психологический терроризм. Мы боимся начальства, боимся завтрашнего дня, боимся жизни. Моя соученица по институту выбросилась с 11-го этажа — ее пугала нищенская пенсия. Я считаю, если государство не может достойно содержать медучреждения, пусть отдаст их медикам. Получив орудия труда, они сами найдут возможность оказывать больным необходимую помощь и получать за это соответствующую зарплату.

— Нужно дать деньги тем, кто стоит у постели больного, — уверен заведующий отделением одной из столичных клиник, по понятным причинам решивший выступить инкогнито. — И одновременно упростить систему управления медициной. Вся огромная армия медицинских чиновников, многие из которых уже забыли, как выглядит больной, существует за счет «отката» за приобретенные медикаменты и оборудование, взимание платы за назначение на должность и неофициальных платежей пациентов, пришедших на консультацию. На мой взгляд, нужно не только существенно сократить штат Минздрава, но и упразднить местные управления здравоохранения. Вместо них должны работать комитеты, состоящие из практикующих врачей, — они лучше разбираются в потребностях больниц и поликлиник, могут писать разумные и, главное, действенные приказы. При этом главврачи и заведующие отделениями должны не назначаться вышестоящими чиновниками, а избираться всем коллективом. Сегодня сложилась порочная система, при которой должности получают «по блату» или покупают. Собственно, так было во все времена, но лишь в последние годы явление приняло «обвальный» характер. Скажем, в Киеве место врача в стационаре стоит 500—600 долл., хирурга или акушера-гинеколога — вдвое больше. И далеко не всегда квалифицированный специалист находит такие деньги. Выборность же и финансовая самостоятельность позволит оптимизировать расходы и повысить качество работы медучреждений.

Наибольшее распространение коррупция получила именно в центральных управленческих структурах, где в основном работают не практики, а медики со статусом государственного служащего (только в стенах Минздрава их около 300 человек). Это продемонстрировали и результаты социологических исследований среди столичных врачей. Об этом сообщил председатель «Антикоррупционного форума» Геннадий Самофалов. Вот лишь несколько примеров, подтверждающих сказанное.

В марте текущего года Главное контрольно-ревизионное управление Украины, проверяя работу комитета по контролю за наркотиками при Минздраве, выявило грубейшие нарушения Закона «Об источниках финансирования органов государственной власти». Оказалось, этот комитет самовольно (и незаконно!) в 2000—2002 годах отказался от бюджетного финансирования, а существовал исключительно за счет средств, полученных от различных предприятий за выделенные им сертификаты на проведение экспортно-импортных операций с наркотиками и психотропными веществами. Миллионные же доходы шли не в бюджет, а прямиком на выплаты сотрудникам.

Нередко на государственном уровне проводятся закупки препаратов, не прошедших все необходимые клинические испытания, лечебный эффект которых сомнителен. В то же время действительно необходимые лекарства не закупаются — видимо, никто не заинтересован в их поступлении в наши больницы и аптеки. Не так давно Генпрокуратура обнаружила серьезные злоупотребления в деятельности бывшего начальника Госдепартамента по контролю за качеством, безопасностью и производством лекарств и изделий медицинского предназначения Минздрава Александра Коротко. Он создал 200 фирм, которые брали завышенную плату за оформление лицензий на продажу медикаментов, что в итоге взвинчивало цены на лекарства.

Кормятся как могут и чиновники рангом пониже. Столичное контрольно-ревизионное управление во время проверки научно-исследовательских учреждений Академии медицинских наук и лечебных заведений города в 13 из них обнаружило нарушения бюджетно-финансовой дисциплины. В основном речь шла о сокрытии денег, поступивших от больных за платные услуги, но были и более серьезные «проколы». К примеру, в Киевской городской наркологической больнице и в поликлиниках №№ 1—3 Оболонского района умудрились безосновательно списать 2318 доз наркотических и психотропных препаратов.

Причин распространения коррупции в медицине не так уж много: недостаточность финансирования отрасли, отсутствие ее реального реформирования, невероятно низкая оплата труда медиков, а также безнаказанность коррупционеров и отсутствие жестких мер по пресечению поборов. До сих пор не определен гарантированный объем бесплатной медпомощи, не утвержден перечень и тарифы на дополнительные платные услуги, что позволяет брать так называемые благотворительные взносы и мзду за все что угодно и по произвольным тарифам. В результате, отмечает Геннадий Самофалов, внебюджетное финансирование составляет 5,6 млрд. грн. ежегодно, то есть еще один медицинский бюджет.

Об этом говорила и заведующая кафедрой социальной медицины, организации и управления здравоохранением Днепропетровской государственной медакадемии проф. Валерия Лехан. Правда, выход из положения она предлагает, можно сказать, более мягкий:

— Медработники, конечно, не агнцы Божьи, но они в известной степени жертвы. Сначала система подталкивает их к тому, чтобы брать деньги с пациента (за медикаменты, сложные манипуляции), а затем границы морали размываются, и врач начинает брать деньги даже тогда, когда без этого вполне можно обойтись. Однако я категорически против перевода системы здравоохранения на рыночные отношения. Если мы не хотим, чтобы у нас большая часть населения вымерла, то должны думать о справедливости, о том, чтобы оказывать помощь и неимущим. Для этого богатые должны делиться с бедными. А это — солидарная система медстрахования или бюджетного здравоохранения. Сегодня нужно честно признать, что объем медпомощи ограничен финансированием, и население должно четко знать: за что нужно платить, а за что — нет. В этом, на мой взгляд, истоки коррупции. Далее — зарплата медперсонала, которую не стоит повышать огульно, достаточно платить за объем и качество оказанных услуг. Следующая серьезная вещь — тарификация медицинских услуг и их стандартизация. Причем вовсе не обязательно, чтобы эти стандарты были мировыми. Они должны быть такими, какие страна может себе позволить. Все это предусматривает законопроект о медицинском страховании: и гарантированный объем медпомощи (рамки базовой программы), и оплату в зависимости от объема и качества услуг. Хотя, конечно, все эти нормы нуждаются в существенной доработке.

Действительно, против введения рыночных отношений в медицине можно возразить: мол, даже на капиталистическом Западе реформирование идет в сторону совершенствования солидарных форм и увеличения доли госсектора. Но у нас госсектор без честной конкурентной борьбы с частными учреждениями пока что благополучно разваливается, погребая под своими обломками те же уязвимые слои населения, о которых так ратуют со всех трибун. На реальные действенные реформы чиновники никогда не пойдут — управлять на демократических принципах и без такого мощного рычага, как деньги (их можно выдать вовремя, а можно и вовсе не дать), они не умеют. Переход же на рыночные отношения, внесение пациентом платы конкретному врачу за конкретные услуги или помощь (в законопроекте о медстраховании предусматривается просто оплата за медпомощь — кому конкретно пойдут деньги, не оговаривается), смог бы отрегулировать и оптимизировать систему здравоохранения. Врач, к которому перестанут ходить пациенты, не будет получать зарплату и вынужден будет уйти с рынка медуслуг, равно как и лишние управленцы. К тому же, если платить будут все, то и тарифы станут меньше.

В пользу частной медицины свидетельствуют и результаты небольшого социологического исследования, проведенного в Днепропетровске. По ним видно: люди в основном неплохо относятся к хорошим частным медучреждениям. Преимущественно потому, что там четко говорят, за что нужно платить и в каком объеме — пациенты вполне резонно хотят знать «правила игры». Кстати, уже сейчас цены по сравнению даже с официальными платежами в государственных клиниках вполне приемлемые, а в некоторых случаях даже ниже. И потом, в частных клиниках пациентов ждут, а в государственных они — обуза. Отсюда и соответствующее отношение.

Это прекрасно понимают и сами медики, вот почему большинство предложений по реформированию родного здравоохранения касалось перехода на самофинансирование. Озвучивалась, к примеру, такая модель: частный практикующий врач на государственной службе, работающий под госзаказ. В качестве переходного варианта предлагалось развивать систему больничных касс, которые в ряде зарубежных стран успешно дополняют бюджетное финансирование и поступления из страховых компаний. Кассы представляют собой медицинские фонды компаний или отдельных профессиональных групп населения — моряков, фермеров, шахтеров и так далее. Собственно, нечто подобное уже существует в Житомирской области, только деньги аккумулируются не в руках профсоюзов, компаний или отдельных клиник (что было у нас в советские времена), а на счетах благотворительной организации «Больничная касса Житомирской области».

Но, к сожалению, все попытки приблизить отечественное здравоохранение к нуждам пациентов до сих пор давали лишь отрицательный результат. Взять хотя бы приснопамятный эксперимент по внедрению института семейного врача. Нагрузку и ответственность людям увеличили, а зарплату поднять позабыли. Поэтому сегодня редко какой педиатр или терапевт хочет стать семейным, а о благом минздравовском начинании напоминают лишь редкие отделения или таблички на целых поликлиниках, принципы работы которых ничем не отличаются от всех прочих.

Словом, если применить экономическую терминологию, то можно сказать, что мы живем в период «дикого» здравоохранения. Все попытки сохранить принцип бесплатной медпомощи — вопреки сущности реформирования экономики государства в целом, привели к тому, что система советского здравоохранения (принципы ее управления — но не финансирования! — остались прежними) постепенно мутировала и превратилась в некий гибрид, неспособный не только работать, но и толком держаться на своих ногах. Почему бы на самом деле не дать возможность врачам работать самостоятельно? Однако в то, что у нынешних властей хватит политической воли и сил отсечь «атавизмы», приведя «монстра» в соответствие с возлагаемыми на него задачами, верится с трудом. Скорее ситуацию сдвинет с места окончательный крах системы государственного здравоохранения. По всем признакам, ждать этого осталось недолго.