«Язык — слишком важная вещь, чтобы доверять его языковедам...»

Читая афоризм, вынесенный в заголовок, сказанный в свое время в полушутку-полусерьез польским писателем О.Терлецким, так и хочется его перефразировать, заменив последнее слово. Ведь пытаясь осмыслить всю полемику, которую ведут политики относительно статуса русского языка в Украине, не покидает ощущение большого лукавства. С одной стороны, это ощущение относится к аргументам многих наших руководителей, которые не желают придать этому языку какой-либо официальный статус и тем самым признать то, что существует de facto все годы украинской независимости. С другой — нельзя не почувствовать лукавство тех политиков, которые вначале заявляют о готовности грудью встать на защиту интересов русскоязычного населения Украины, ну а затем, когда дело доходит до «главного» (дележ власти и денег у государственной кормушки)... Впрочем, все мы знаем, что бывает затем...

По меньшей мере странно смотреть выступления нашего президента и слышать от него все эти штампы о «надуманности языковой проблемы», «спекуляциях на тему языка» и затем по этим же самым телеканалам слышать сообщения о том, что во многих восточных областях местные власти при поддержке большинства населения принимают решения о придании русскому языку регионального статуса. И непонятно, зачем же потом обычно медлительная на подъем прокуратура столь стремительно пытается обжаловать в судах все эти решения, если это всего-навсего «надуманные спекуляции»?

Ведь если со стороны взглянуть на ситуацию с русским языком в Украине, то можно увидеть довольно абсурдную картину — в стране с населением более чем 48 миллионов человек (по данным всеукраинской переписи 2001 года) около 30%, то есть около 15 миллионов, считают русский язык своим родным. Живи мы при режиме, подобном какой-нибудь латиноамериканской или африканской военной диктатуре, еще можно было бы понять полное игнорирование властью этого факта. Однако сейчас, после всех уверений, что именно в данный момент в нашей стране «подлинно демократическая» власть, последняя должна хотя бы делать вид, что она прислушивается к миллионам своих граждан (пусть и не голосовавших за нее). При этом, с одной стороны, нынешняя власть заявляет, что «Украина является неотъемлемой частью европейской цивилизации» (следовательно, и норм отношения власти к национальным языкам), а с другой — твердит о «надуманности проблемы русского языка».

В любой цивилизованной европейской (и не только европейской) стране к языку, который является родным для трети населения, государство относится (или, по крайней мере, вынуждено относиться) с уважением. И последнее выражается не просто в абстрактно-слащавых речах политиков о создании «всех условий для развития, функционирования» и т.д., а о придании этому языку определенного юридического статуса. За примерами далеко ходить не надо. В Испании, где доля каталонцев, галисийцев и басков составляет приблизительно четверть всего населения, языки этих народов в соответствующих национальных областях имеют официальный статус наряду с испанским. В Финляндии, где проживает всего около 10% этнических шведов, вторым государственным языком является шведский. В Канаде, где франкоговорящее население составляет около 30% (аналогично доле граждан Украины, для которых русский — родной), французский язык, как и английский, имеет государственный статус. Можно, конечно, объяснять это историческими и политическими особенностями этих стран и много говорить о «специфическом пути» Украины (хотя при этом напрашивается и много аналогий, например Финляндия и Канада — бывшие территории других государств, как и Украина в прошлом). Однако, на наш взгляд, здесь доминирует другая причина — иная культура политических элит, которые хотя бы номинально демонстрируют уважение к тем своим гражданам, которые разговаривают не на языке «национального большинства». Введение (а точнее, официальное закрепление) билингвизма, т.е. параллельного существования двух языковых систем, во всем мире является одним из способов решения ряда межнациональных проблем (можно вспомнить языковой конфликт в канадском Квебеке, между фламандцами и валлонами в Бельгии и т.д.), но лишь в Украине это почему-то рассматривается чуть ли не как предательство национальных интересов.

Таким образом, надуманной представляется не сама проблема русского языка, а сам тезис о ее «надуманности». Многие наши политики, размышляя на эту тему, любят приводить следующий аргумент: дескать, какая может быть проблема с языком, на котором разговаривает столько граждан, на котором выходит столько печатной и телевизионной продукции? Однако в этом случае мы имеем дело с элементарным «перекручиванием» — вместо того, чтобы коснуться проблемы статуса языка, апеллируют к просто факту его существования. А ведь в любой уважающей себя (и своих граждан) стране уже сам факт длительного существования параллельно с государственным языка, на котором говорят миллионы граждан, был бы основанием для придания ему определенного статуса.

Иной аргумент поборников официального единоязычия в Украине — это действующая Конституция, а точнее, первое предложение ее 10-й статьи («Державною мовою в Україні є українська мова...»). При апеллировании этими политиками к авторитету Конституции опять-таки сильно ощущается лукавство. Когда эти же политики стремятся решить свои конъюнктурные проблемы (например, проведение избирательной или административно-территориальной реформ), упоминается как возможность, так и необходимость коррекции этой Конституции. Но как только всплывает вопрос о статусе русского языка — Конституция становится Священным писанием, любые изменения в которую рассматриваются как страшная ересь. Как заявил в одном из недавних телеинтервью и.о. премьер-министра, вопрос о государственном языке фактически сводится к вопросу о согласии или несогласии с Конституцией страны (сразу вспоминается «ты с нами или против нас?»). Что ж, хоть практика двойных стандартов и не отечественное изобретение, наша власть этот прием усвоила хорошо...

Конституция, безусловно, является и должна быть законом номер один в любом государстве. Но встает риторический вопрос, а ради чего и кого эта Конституция пишется и принимается? Ответ вроде бы ясен — ради людей, обеспечения их прав и свобод (что прописано в той же конституционной преамбуле). Но вот с соблюдением-то интересов граждан у нас в стране традиционная проблема... И потому от политиков, для которых в своем большинстве «законы не писаны», естественно сложно ожидать шагов в соответствии с известным древнеримским принципом salus populi suprema lex esto (благо народа — высший закон).

Наш президент часто любит говорить о «соборности» украинского народа, о его единении вокруг одного языка, единой церкви и т.д. Но как-то запамятовал Виктор Андреевич, что по своей должности он является не президентом украинской нации, а президентом Украины — страны, где в силу ряда причин разные регионы имели разную историю, а следовательно, в них объективно складывались свои культурные (в том числе языковые) особенности. Как-то не может уловить наша власть различие между такими понятиями, как государство и гражданское общество, которое все так давно хотят построить. А ведь любой более-менее толковый студент, изучающий политологию, знает, что это не тождественные явления и что при наличии гражданского общества язык и языковая политика не могут быть предметом торга кучки политиков за круглыми и другими столами. Как-то забыли (а может, и с самого начала не знали) наши руководители, что одним из основополагающих принципов современной Европы, куда мы так стремимся прыгнуть, является толерантность и осознание ценности культурного многообразия людей, а не желание сплотить всех европейцев вокруг одного языка, церкви, политической идеи. Как-то в пылу ведущейся полемики упустили многие наши политики саму суть такого феномена, как язык, который существует веками и который переживал и еще переживет многие поколения людей (политиков в частности), законы и Конституции. И потому не язык нужно подстраивать под создаваемые законы, а наоборот. В свое время автору этих строк довелось слышать об оригинальном способе прокладки тропинок вокруг общественных зданий, исключавшим вытаптывание газонов и травяных насаждений: после постройки корпуса все пространство вокруг засеивалось травой — и лишь после того, как людьми были протоптаны удобные им тропинки, они были заасфальтированы. Наша же власть никак не может отучиться от давней привычки вначале делать удобные для себя «дорожки», а потом заставлять именно по ним ходить людей. Что из этого получается, известно всем...

В конечном итоге зададимся одним простым вопросом — неужели от того, что в Симферополе, Донецке, Харькове или Чернигове русский язык, наряду с украинским, будет иметь официальный статус, жители Львова, Тернополя или Луцка будут хуже жить? Хотя вопрос-то риторический — понятно, что будут, только не простые люди, а некоторые политики (и считающие себя таковыми), которым придется вносить коррективы в свое одномерное мировоззрение. Мировоззрение, при котором в одной стране обязательно должен быть лишь один официальный язык, при котором все граждане должны быть объединены лишь одной национальной (или какой-либо другой) идеей — одним словом, мировоззрением с до боли знакомыми признаками. В результате напрашивается достаточно невеселый вывод о том, что, несмотря на все политические изменения последних лет, в сознании многих политиков мало что поменялось. И вспоминаются слова Талейрана о династии Бурбонов, вернувшихся к власти в начале XIX века во Франции — «они ничего не поняли и ничему не научились...» (результатом чего, кстати, стала очередная революция через несколько лет).

И поэтому действуем по старинке, а точнее, в соответствии с одним из законов Мерфи: «Чтобы одно очистить, надо другое запачкать». Хотим больше развивать украинский язык — ограничиваем ввоз русскоязычных книг, делаем украинские переводы и титры (пусть порой и ужасно безграмотные) к русскоязычным фильмам и передачам. Это и быстрей, чем развивать собственное конкурентоспособное книгоиздательство и телевидение, и думать особо не надо, и отчитаться про «впровадження державної мови» всегда можно. И потому вспоминается продолжение вышеупомянутого афоризма: «Но можно все запачкать, так ничего и не очистив...» (в ряде регионов страны уже выросло целое поколение молодежи, которое не владеет ни русским, ни украинским языками). И как-то грустно от всего этого, пані, панове та «дорогі друзі»...