СОЛО ДОНЕЦКОГО ТЕАТРА

С начала театрального сезона репертуар Донецкого украинского музыкально-драматического театра пополнился тремя новыми спектаклями. Судя по названиям этих спектаклей, театр ставит перед собой непростые творческие задачи. Прежде всего хочется отметить мудрую репертуарную политику театра. Он четко определяет адрес спектакля, соответственно чему ищется его образ, создается атмосфера. В коллективе любят повторять: «мы — демократический театр» и в соответствии с этим предлагают разнообразную творческую продукцию — для кого-то более облегченную, увеселительную, для эстетов — что-то совсем иное, для молодежи — поучительно-завлекательное, для настоящих гурманов — изысканное театральное блюдо. Но такая демократичность несомненно имеет скрытый, более дальновидный план. Театр старается размывать грани, условно разделяющие зрительские категории, чтобы в результате этих усилий массовый зритель становился просто хорошим, внимательным, думающим театральным зрителем.

Спектакль «Випадок у домі пана Г.» Олены Пчилкы (реж. В.Чхаидзе) — откровенно развлекательный. Решенный в стиле французского кафе-театра, где зрители за столиками находятся в едином пространстве с актерами (в театре это попытка реализации малой сцены), он переносит события в пласт преувеличенных, даже гротесковых чувствований и ситуаций. Идея оживления в общем-то простенькой интриги водевиля, наполнения ее музыкой, песнями, пантомимой, танцами, присутствием таких персонажей, как Чаплин, Джельсомино, Панталоне, привело к тому, что получилось некое смешанное действо — пародия на время, хотя не понятно и на какое, так как здесь перемешались стили и времена. Впрочем, все заразительно-весело и в какие-то моменты забываешь анализировать увиденное, отмечать несоответствия моментов эпохи и ее отражения, вникать в подоплеку гипертрофированной типажности образов. Просто смотришь, как в настоящем кафе — попиваешь себе вино и кофе, поданное, кстати, самими актрисами. Ну, как же на них обижаться после этого? Нет, только веселиться!

Совсем другие чувства владели дочерью Олены Пчилки, Лесей Украинкой, когда она, смертельно больная, писала драматическую поэму «Оргія». Таким же противоположным «Випадку...» получился и спектакль «Оргія» (реж.
А.Шмаль). Сценическое пространство затянуто белой тканью, сцена и зрительские места — на одной плоскости, все заключено в некий белый куб. Создается впечатление безбрежности космоса и нарочитой оторванности от мира. Здесь, в этом белом пространстве, подчеркивающимся контрастами импульсов цвета, сосредоточено и неспешно начнется путь к эстетическим вершинам духовности и величия духа. Режиссер, он же и сценограф, создает удивительную ткань спектакля. Ее нельзя потрогать, но она почти осязаема. Замедленный ритм действия, медитативное, сосредоточенное состояние актеров передается зрителям. Это не бытовая история о любви и измене, это глубокие философские размышления о служении высшим идеалам, о взаимоотношениях художника и толпы, о невозможности ради материальных благ разрушить гармонию собственного внутреннего мира. Отсутствует бытовизм и в актерском исполнении. Каждый из образов — ассоциативен, символичен, многомерен. Пластическая партитура спектакля (Г.Дыбовский), музыка (Е.Кулаков) поддерживают и усиливают ощущение органичности созданного эстетского стиля. Спектакль созвучен масштабу философских размышлений Леси Украинки: «Не раз, хто забувається про завтра, той має вічність».

И о последней премьере донецкого театра. Освальд Заградник «Соло для часов с боем». Театралы помнят замечательный спектакль, сделанный когда-то во МХАТе. В Украине донецкий спектакль — первопрочтение этой пьесы. Прежде всего о сценографии (Т.Медвидь). Я бы определила образ спектакля — «под созвездием часов». «Небосвод» сцены — открытый механизм часов, десятки колесиков, шестеренок, стрелочек. Они соединены, перепутаны, но выстроены все же в некоем созвездийном порядке. Часы — вечный и сиюминутный механизм. Образ времени глубок и всеобъемлющ. Сцена представляет собой уютную жилую комнату, где и происходят все события спектакля. Посредине комнаты — старинный камин с огромным зеркалом, в котором отражается зрительный зал. Режиссер (А.Аркадин-Школьник) словно приглашает зрителя заглянуть в глубину времени, остановившегося и неудержимого, увидеть свое отражение в театральном зеркале, поприсутствовать одновременно и в зале и на сцене, прочувствовать переживания героев и посмотреть на них со стороны. Избегая излишней сентиментальности, постановщик предлагает на первый взгляд обычную жизненную историю, как показывает тоже время, актуальную всегда: и тогда, когда была написана пьеса, и сейчас, когда она поставлена. Собираются по пятницам у старика Франтишека Абеля (И.Молошников) его друзья, такие же старики, но живущие в доме престарелых — госпожа Конти (Е.Воробьева), Райнер (Г.Горшков), Хмелик (В.Крутюк). Собираются, чтобы поддержать друг в друге нечто такое важное, без чего невозможно существовать. И это нечто известно только им, прожившим жизнь. Непонятно и неинтересно оно внуку Абеля, Павелу (А.Романий) и его невесте Даше (О.Заворотько), для которых важны только их собственные проблемы. Эгоизму и равнодушию молодости, могущей спокойно предложить старости освободить жилплощадь, противопоставляется трогательное отношение стариков друг к другу, стремление скрасить тяготы возраста, желание сделать в жизни хоть иногда маленькие радости. В спектакле существует гармоничный актерский ансамбль. Динамизм игры молодых исполнителей контрастирует с внутренним психологизмом актеров старшего поколения. Атмосфера ностальгии за прошлым разряжается добрым юмором и моментами тонкой нюансировки настроения. В общем, все как в жизни, всем нужно «сверить часы», но у кого-то они обязательно отстают, у кого-то спешат, а у кого-то и вовсе остановились. Каждому человеку предопределено исполнить в жизни свое соло и спектакль «Соло для годинника з боєм» заставляет зрителя глубоко задуматься над увиденным. Наверно, не случайно режиссер предложил в спектакле реалистическую манеру игры, он хотел максимально приблизить театральные события к реальной жизни. Такое решение имеет больше шансов проникновения в душу зрителя, прикосновения к ее сокровенным струнам. Финал спектакля трагичен, но печаль светла. Всегда стук сердца будет совпадать с боем часов. «Еще идут старинные часы»... И в театре, и в жизни. Так пусть в общем театральном хоре соло донецкого театра будет по-прежнему хорошо звучать.