Сокровенны разговоры

Книжные новинки в области отечественного музыкознания в последнее время становятся большой редкостью. И неудивительно, что их появление — настоящий праздник для их авторов, «героев» и, безусловно, для самих читателей: в первую очередь музыкантов-профессионалов и любителей музыки. Увы, круг распространения такой литературы всегда ограничен и доступен далеко не всем. Поэтому, приоткрывая страницы новой книги Марины Нестьевой «Сильвестров В.В. Музыка — это пение мира о самом себе… Сокровенны разговоры и взгляды со стороны. Беседы, статьи, письма», хотелось бы вызвать интерес к творчеству и неординарной личности современного украинского композитора у более широкого круга читателей, окунув их в его необычайно интересный и неповторимый мир.

«Служение красоте в искусстве», как охарактеризовал творчество Валентина Сильвестрова его современник-композитор Евгений Станкович, действительно является ключевым знаком многолетних творческих поисков художника. Вся его уникальность состоит в том, что, создав свой индивидуальный стиль, откристаллизовавшийся в 70-е годы, В.Сильвестров и по сей день остается верным ему, не поддаваясь новым веяниям современного музыкального процесса. Пребывая в постоянных поисках красоты, его творчество становится все более созвучным Моцарту, Шуберту, иными словами, выступает в эпоху постмодерна эталоном классичности, изысканности и гармонии.

Книга Марины Нестьевой «Сильвестров В.В. Музыка — это пение мира о самом себе… Сокровенны разговоры и взгляды со стороны. Беседы, статьи, письма» (вышедшая летом этого года) дает уникальную возможность оценить творческое наследие композитора, приблизиться к его мироощущениям, видению прекрасного, осознать всю многогранность и незаурядность его таланта. Главной ее особенностью является то, что треть всех страниц занимает обширное интервью-беседа с композитором, где он предстает перед читателем как бы в новом амплуа. А именно, как тонкий наблюдатель и глубокий мыслитель, способный самовыражаться посредством слова.

Книга представляет собой собрание отдельных бесед, статей и писем, объединенных общей идеей, касающейся творчества и самой личности В.Сильвестрова. В целом она состоит из своеобразного предисловия-эпиграфа «Музыканты о Сильвестрове», пояснения от автора, четырех глав, писем В.Сильвестрова к М.Нестьевой, а также нотных примеров, фотоиллюстраций, списка основных произведений, систематизированных по их жанровой принадлежности, дискографии и именного указателя. Ее драматургия выстраивается как некий вектор, исходящий из художественного облика Сильвестрова сквозь призму взглядов его современников, следующий по страницам творчества композитора с детальным его анализом в контексте авторского стиля и в итоге приводящий к генеральной кульминации: как бы к «взглядам со стороны» Сильвестрова на самого себя. Важно отметить, что подобный синтетический жанр уже становится данью доброй традиции, перекликаясь с книгами «И.Стравинский. Диалоги. Воспоминания. Размышления», «Песнопения. О музыке Гии Канчели» Н.Зейфас, «Беседы с Альфредом Шнитке» А.Ивашкина. Чтобы как-то это представить, обозначу основные точки содержания книги М.Нестьевой.

В начальной главе «Горящий дар» особенности личности композитора, вслед за Г.Канчели, А.Пярта, Е.Станковича, Р.Кофмана, В.Сиренко, в беседе с автором раскрывает российский поэт Геннадий Айги. Характеризуя в большей степени идейно-художественное значение музыки Сильвестрова, Г.Айги дает возможность ощутить необычайную тонкость и зыбкость образного мира композитора, его удивительную поэтическую чуткость.

Глава «Гармонии таинственная власть», в основу которой вошла отдельная, ранее написанная статья М.Нестьевой, представляет собой биографический очерк, включающий подробный теоретический анализ произведений преимущественно 70-х годов: Первого квартета, Кантаты на стихи Ф.Тютчева и А.Блока для сопрано с камерным оркестром, вокального цикла «Тихие песни», фрагментарно — «Медитации», «Драмы». Выступая в качестве экспозиции данный раздел как своеобразное введение от автора (с очертаниями художественного облика композитора, спектра его творческих интересов и самого процесса становления как личности), в то же время выполняет и функцию развития (на композиционном уровне). Главная его задача — показать всю глубину универсального мышления В.Сильвестрова, исходя из особенностей его авторского стиля.

Параллельно вырисовывается и тип композитора как художника-лирика, вытекающий из его интонационного мира, образной амплитуды, принципов монологического высказывания. Размышления на эту тему наиболее интересны в центральном, на мой взгляд, самом значимом разделе книги — «Сокровенны разговоры» (не случайно это название вынесено в заглавие книги), в котором Сильвестров характеризуется уже не столько автором-собеседником, сколько «самим собой».

Круг вопросов, задаваемых автором в данной главе, преимущественно сосредоточен на творчестве композитора. Начиная беседу с формирования его как музыканта, как личности, М.Нестьева постепенно углубляется в сферу профессиональной деятельности композитора, которая и становится темой сокровенных разговоров. Именно она представлена читателю как особый внутренний (интимный) мир, открытый и одновременно недосказанный. К сожалению, из-за особой лирической закрытости художника, «за кадром» остаются темы, которые, помимо творчества, представляют собой интерес. Поэтому, невзирая на заявленную сокровенность в беседах, композитор так и остается для читателей «человеком-загадкой».

Возвращаясь к проблеме «композитор-лирик», не стану вдаваться в словесные изощрения истолкования поэтики В.Сильвестрова, приведу его собственные высказывания по этому поводу. Для него это — «прежде всего возможность действовать… на основе интуитивных вслушиваний». Автор объясняет это как некий отказ от работы по плану, рационального подхода к творческому процессу. Развивая тему, касающуюся собственно работы по заказу, композитор говорит следующее: «…я сочинял музыку как частное лицо… Остановка, ожидание, осмысление того, что получилось, и провоцирует какой-то дальнейший ход. В данном случае ты в большей мере превращаешься в слушателя. В итоге единство получается от включения особенностей лирического сознания, не заданного, а спонтанного, с какими-то провалами, оживлениями». Многие могут с этим не согласиться. Если вспомнить композиторов эпохи барокко, классицизма, собственно, как и многих художников ХХ века (Стравинского, Прокофьева, Шнитке), в том числе и украинских (Станковича, Киву), создававших свои произведения по заказу, большинство из которых представляют собой высокую художественную ценность, то отрицание Сильвестровым такой формы творчества выглядит категорично. Но в то же время это раскрывает специфику его собственного метода.

Пребывание в музыкальной среде композитора вызывает у автора книги целый ряд вопросов, касающихся феноменов устной музыки, постлюдийности, жанра мгновений, эпитафии, серии «мета-музык» как наиболее идентифицирующих его творчество. В связи с этим интересны и замечания по поводу его обращений к «отжившим» жанрам элегии, багатели, пасторали. Размышляя на эту тему, Сильвестров неоднократно подчеркивает свою особенность как художника-лирика. По его словам, уход этих жанров «параллелен уходу незаданности, незафрахтованности творческого процесса…». Поэтому элегия представляет собой своеобразный символ в творчестве композитора, наиболее ярко раскрывая его поэтическую чуткость, трепетность души.

Немаловажной проблемой, поднимаемой в беседах, является и проблема исполнительства авторских произведений, затрагивающая столь актуальный сейчас вопрос о соединении композитора и исполнителя в одном лице. Сильвестров, раскрывая свою позицию, говорит, что «любой текст взывает к интерпретатору». Он разъясняет это наличием некой «неполноты» в тексте, «которая взыскует к исполнителю, чтобы он ее смог заполнить».

На последних страницах книги у автора возникает вопрос об освоении композитором компьютера и применении его в творчестве, а также о синтезе звука как наиболее актуальных явлениях в современной композиторской практике. Сильвестров вырисовывает перспективу их использования, рассматривая все это в контексте наступившей эпохи универсального стиля. В конце своих наблюдений он делает следующее резюме: «…всякие идеи исчерпываются, исчерпывается и самодвижение… Обращение к компьютеру — попытка забыть все и попытаться начать заново».

Своеобразным intermezzo между второй и четвертой главами книги выступает статья «Пять вечеров с музыкой Валентина Сильвестрова», представляющая отклик-информацию на Первый фестиваль музыки композитора, прошедший в Екатеринбурге. В пояснении от составителя Нестьева говорит: «…характеризуя путь киевского автора, нельзя было пройти мимо этого уникального, пока единственного в своем роде события, отразившего достаточно полно его музыкальный портрет».

В целом книга Марины Нестьевой — одна из наиболее целостных монографий, посвященных композитору. Учитывая все предыдущие публикации автора, а также статьи других музыковедов, она со всей полнотой дает представление о творческой личности В.Сильвестрова как о художнике своего времени. Главной ее особенностью является то, что «герой» находится в определенном временном пространстве, в контексте современной ему музыкальной культуры, которые подчеркивают актуальность его взглядов, какие-то личные обобщения по поводу современного творческого процесса. В связи с этим возникает аллюзия к книге А.Ивашкина «Беседы с А.Шнитке», вызванная композиционным планом издания, включающего развернутый диалог автора с композитором. Именно эта особенность дает право говорить о расчете на широкий круг читателей, подчеркивая ее демократичность. Но, вместе с тем, учитывая специфику музыковедческого анализа, поданного в монографии, и наличие научного аппарата, она в большей мере предназначена для музыкантов-профессионалов.

Очень важной является предложенная автором каталогизация произведений композитора (с ее жанровой классификацией) и дискография, которые в полной мере отображают «звучащий мир» В.Сильвестрова. Если первое можно считать традиционным, то второе — не часто встречающееся явление в отечественном музыкознании. Как пример могу привести только юбилейный буклет-программку «Євген Станкович» (2002), в котором, помимо дискографии, перечня основных произведений композитора, присутствует и список изданных произведений. Поэтому надеюсь, что вскоре такие образцы в монографических работах, посвященных современным украинским композиторам, не будут единичными.

В конце хотелось бы сказать и о недостатках. А недостаток книги — ее переплет. Как говорится, «встречают по одежке, а провожают по уму». И в данном случае форма не соответствует содержанию. А ведь именно в нем вся суть и ценность книги М.Нестьевой, в ее «сокровенных разговорах и взглядах со стороны». И если брать во внимание тот факт, что она вызывает желание неоднократно возвращаться к ней (как к любой интересной и занимательной книге), то это влечет за собой «разрушение» ее формы. Отмечу, что «предполагаемая» (просто необходимая!) деликатность в обращении с книгой проводит некую параллель с творчеством самого композитора, столь же хрупкого и зыбкого, требующего особого отношения и внимания.