РАСКЛАД ПРЕМИЙ НА ЛИТЕРАТУРНОМ НЕБОСКЛОНЕ

В странах, имеющих репутацию цивилизованных, ежегодно присуждаются десятки литературных премий, учрежденных, как правило, общественными организациями, меценатскими фондами, частными лицами, мэриями городов и т.д. Каждая из этих премий имеет конкретный статут или, скажем, словесный символ: за гуманизм, за удачный дебют, за вклад в развитие литературы или ее истории и тому подобное. Но главенствующим для присуждения премии всегда является литературный текст, а не просто личность соискателя: он, мол, из рабочих или фермер, бизнесмен или партийный, профсоюзный деятели. И решения по премиям принимаются не келейно, а после широкого обсуждения.

В Советском Союзе функционировала единственная и универсальная премия - Сталинская, затем Ленинская, которые в итоге переименовали в Государственную. Для некоторого разнообразия учредили премии Н.Островского (от комсомола), Фадеева (от министерства обороны), для детской и юношеской литературы, не «тянувшей» на Государственную, им.Н.Крупской.

В республиках, в том числе и в Украине, зеркально отразилась тенденция, принятая в метрополии. Государственной и наиболее престижной считается премия им.Т.Шевченко, Союзом писателей совместно с другими организациями основаны премии Тычины («дружба народов»), Рыльского (переводы), Л.Украинки (детская и юношеская литература).

Так уж произошло, что русскоязычные писатели в Украине, оказавшись как бы на обочине общего литературного процесса, выпали из возможных претендентов на какую-либо из этих премий. Справедливости ради следует отметить, что в свое время поэт Леонид Вышеславский получил премию Тараса Шевченко, прозаики К.Кудиевский - премию Тычины, а В.Титов - премию Н.Островского, но это больше объясняется благоприятным в их судьбе стечением обстоятельств, нежели результатом оценки их творческих заслуг.

Когда при Союзе писателей был создан Совет по русской литературе, вполне закономерно возникла необходимость основать премию для русскоязычных литераторов. А для того чтобы эта премия весомо котировалась, было решено присвоить ей имя писателя, имеющего международное признание. Всего пять, точнее четыре (М.Булгакова и обсуждать почему-то не стали) писателя, жившие в Украине и в какой-то степени отразившие ее в своем творчестве, имели такое признание - это Гоголь, Лесков, Куприн, Короленко.

Самым значительным из этой славной плеяды представлялся Николай Гоголь и по масштабности своего дарования и по тем произведениям, которые были посвящены непосредственно Украине. Однако, бытующее у некоторой части украинской интеллигенции предвзятое отношение к автору всемирно известных произведений «Тарас Бульба», «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Миргород» привело к тому, что духовное наследие Гоголя было целиком подарено другому народу.

Все дело в том, что до сих пор некоторые так воспринимают Гоголя, как воспринимали полтора века назад его современники, прочитав «Вечера на хуторе близ Диканьки» под знаком веселости: «все обрадовались этому живому описанию племени поющего и танцующего». А есть и усмотревшие в этом сборнике некую карикатуру на украинский народ.

Между тем, творчество Гоголя, как всякого великого писателя, не могло открыться сразу всеми своими сторонами, подводными течениями, подспудным смыслом, в них заложенным. Гоголь как бы предвосхитил, что благодаря этому менталитету - кажущейся на первый взгляд несерьезности, выраженной в некоем нескончаемом карнавале, украинский народ в самые мрачные для себя исторические периоды сумеет сохранить свою самобытность, выстоит в тяжких испытаниях, не растворится в «общей семье славянских народов».

Или историческая повесть «Тарас Бульба», уже свыше ста шестидесяти лет будоражившая умы читателей актуальнейшей темой всех времен - верности, преданности своей Родине ее сынов, таких как Остап, которые готовы были и шли ради нее на колесование, четвертование, сгорание на костре, замораживание в Сибири. Основным аргументом противников этого произведения является утверждение, что прославляется русский царь, что казаки свои ратные подвиги как бы посвящали ему, возвеличивая его власть («подымается из русской земли царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему...»). Но тогда есть резон восстановить первый вариант повести, опубликованный в 1835 году, где ничего этого и в помине нет.

В 1842 г. тяжело больной Гоголь, не имея средств на свое лечение, решил переиздать «Тараса Бульбу», и текст был подвергнут правке царской цензурой. Можно, конечно, задним числом упрекнуть Гоголя в его согласии на такую правку, в некоей его двойственности, а разве в не меньшей мере двойственны те же Тычина и Рыльский, чьими именами названы литературные премии, присуждаемые в Украине?

Итак, Гоголя, к сожалению, отвергли, не прошли Лесков и Куприн, жившие в свое время в Киеве и занимательно описавшие первый - «киевских типов», а второй - публичные дома на Подоле.

Остался Владимир Галактионович Короленко - личность безупречная, честная, смелая, совестливая и вполне достойная, чтобы литературная премия носила его имя. Однако была и определенная закавыка. Сам Короленко неоднократно подчеркивал, что он считает себя больше публицистом, чем беллетристом, и в этих его высказываниях была не просто скромная оценка творчества, а объективная осознанность своего дарования. И дело даже не в его страстных печатных выступлениях по «делу Бейлиса», принесших ему мировую известность, а в последовательных выступлениях против царского самодержавия, разоблачении всей пагубности его правления, основанного на порабощении многих народов.

Когда же произошла революция, которую Короленко принял поначалу восторженно, он один из немногих сразу понял, что власть узурпировали страдающие диктаторскими замашками личности. Режим, воцарившийся при большевиках, он определил как якобы диктатуру рабочего класса и крестьян, а на самом деле «диктатуру штыка», которая предписывала «подчинитесь или погибните».

Самым разумным было установить премию им.Короленко по публицистике и еще по детской и юношеской литературе: детям он посвятил немало своих художественных произведений, достаточно вспомнить его рассказ «Слепой музыкант». Но решение было однозначным - для всех жанров русскоязычной литературы. Остался, правда, открытым вопрос о премии по поэзии и только спустя несколько лет была установлена премия Н.Ушакова - поэта самобытного, чья творческая жизнь была тесно связана с Украиной.

Первую премию В.Короленко единодушно присудили Феликсу Кривину, живущему в г.Ужгороде, писателю популярному, широко известному и за пределами Украины. Это присуждение свидетельствовало о профессионализме и объективности конкурсного жюри.

Но вскоре сменилось руководство совета и сразу же повеяло знакомыми временами, когда коллегиальность и демократичность считались чуждыми нашим идеологическим принципам. Разумеется, конкурсное жюри профильтровали, обновили, и уже следующей премии удостоился тогдашний председатель жюри, он же один из трех членов бюро совета.

В последующие годы премии были вручены председателю совета и третьему члену бюро. А там уже настала очередь рядовых членов жюри, прерванная разве что процветающим бизнесменом от литературы, который, возможно, обещал совету помочь материально.

На текущий год вероятным лауреатом называли еще одного бизнесмена, его имя постоянно было на слуху, за него ратовали даже некоторые украинские писатели. Для чистоты эксперимента автор этих строк, правда, с некоторым опозданием, надлежащим образом оформил и официально подал на рассмотрение и свои опусы.

Вскоре в дружеской беседе меня оповестили, что и без моей подачи в этом году небывалый конкурс - шесть претендентов. Но если я все же настаиваю на рассмотрении, то лучше выставить по номинации «детская литература», где гораздо больше шансов удостоиться премии.

Это предложение изрядно меня развеселило. Я трепетно отношусь к детям, сам являюсь дважды отцом, но к своему великому сожалению ни одной строки не посвятил детской теме - меня все больше занимали проблемы взрослых.

Неделю назад была присуждена очередная премия В.Короленко, и получил ее не предполагаемый бизнесмен, а другой писатель. Сообщая мне об этом, особенно подчеркнули, что премию присудили не за то, что он генерал в отставке, участник войны, награжден орденами и прочее, а за добротность его прозы. Если это так на самом деле, то у прозаиков возникает надежда, что преодолено, мягко говоря, «некорректное пристрастие к самопремированию». А вот у поэтов все еще предвидятся проблемы. Ведь премию Н.Ушакова под первым номером «отхватил» новый, третий по счету председатель совета, а в затылок лихорадочно дышат члены поэтического жюри...

Что ни говори, а именно по-гоголевски грустно от всего, что творится вокруг, в том числе и в литературе. И до горечи обидно за страстного правдолюба В.Короленко, впрочем, и за

Н.Ушакова тоже...