ОДИН ЭКЗЕМПЛЯР ДЛЯ ИСТОРИИ

Случилось, в общем-то, невероятное: в редакции журнала - толстого, красивого, на глянцевой бумаге печатаемого в дальнем зарубежье, - так вот, оказалось, что в самой редакции нет нескольких номеров этого журнала за прошлый год. Ну - просто ни одной штуки. Как же так? Первая реакция: хорошие, видно, были номера, ишь, как разлетелись. Потом стало ясно, что все-таки промашка вышла и номера надо бы достать.

Но где? По букинистам, что ли, пойти в поисках собственного журнала? Или у авторов попытаться выклянчить? Как же, у них выклянчишь - снега зимой, разве что. «А где я еще смогу увидеть свою статью?» Да вон в библиотеку пойди и посмотри на свою драгоценную статью. «А в какую, простите, библиотеку?.. Может быть, вы думаете, что наш журнал есть в ЦНБ?»

А мы вообще об этом, кажется, не думаем...

Не думали раньше. В ЦНБ нашего журнала не оказалось. Таким образом, два его номера за прошлый год оказались потерянными для истории. Невелика потеря?

И вот я несу годовой комплект журнала в Национальную библиотеку Украины им.В.И.Вернадского (так теперь указом Президента стала называться ЦНБ) с просьбой сохранить его для истории. Потому что каждое дело должны делать профессионалы: одни - издавать журнал, другие - сохранять его для истории... И непонятно мне, почему два столь замечательных отряда профессионалов, которым попросту говоря не жить друг без друга, почему они так долго друг друга не замечали? Наверное, у библиотеки нет средств. А может быть, не нравится наша продукция? Да, но как бы кого-то из нас потомки не записали в бездельники.

- Любовь Петровна, есть какой-нибудь официальный канал, который бы связывал сейчас издателя и библиотеку или это дело их частной инициативы?

- Единственным документом, предписывающим обязательства издателя перед библиотеками, является постановление Кабинета министров от 6.07.92 «Об упорядочении рассылки контрольных экземпляров произведений печати». Там сказано: «...Обязать полиграфические предприятия, а также учреждения и организации, независимо от форм собственности, имеющие множительную технику, рассылать контрольные экземпляры изготовленных ими несекретных произведений печати бесплатно до оформления изданий на выпуск в свет...» При этом Министерство связи должно обеспечить бесплатную пересылку, а Госкомитет по прессе обязан контролировать этот процесс. К этому постановлению прилагается список 15 получателей, на которых оно распространяется; в частности, наша библиотека должна получать в двух экземплярах «все издания на всех языках печати, выпускаемые на территории Украины, в том числе газеты».

Этими экземплярами (если они до нас доходят) мы распоряжаемся так: один в обязательном порядке идет в архив и становится достоянием истории и - рабочим материалом историков, читателю он, как правило, недоступен; в читальный зал поступает второй экземпляр (опять же, если он есть).

- Как выполняется это постановление?

- В отношении нас - процентов на 75, наверное. Точную цифру назвать очень трудно, ведь то, что мы не получаем вот так, для нас почти неуловимо. Мы очень приблизительно знаем, кто и что сейчас издает или собирается издавать. Планы издательства могут поменяться в любой момент. Знаете, бывает и так: готовится книга к изданию, готовится на высоком уровне - на хорошей бумаге, в суперобложке, с предисловием, может быть, с комментариями; а в другом издательстве думают - ага, книга популярная, почему бы и нам ее не издать: и в два счета наводняют рынок дешевым изданием на газетной бумаге. Получается, что тщательно подготовленный дорогой вариант уже никому не нужен. Так что издательства предпочитают держать свои планы в секрете. А в результате мы лишены полной информации об их деятельности и иной раз узнаем о выходе новой литературы совершенно случайным образом. Бывает, что замечаем ее появление на раскладках. Я вообще профессиональным, так сказать, взглядом рассматриваю каждого читающего: что за книга? поступала ли она к нам? А если нет, то не стесняюсь подойти и спросить, кто и когда ее издал. Собственно, все сотрудники отдела комплектования до некоторой степени сыщики...

- Скажите, а если ваши сотрудники, проделав большую и увлекательную поисковую работу, выяснят, что кто-то что-то утаил от истории, то вам достаточно просто пристыдить утайщика, чтобы книга или газета поступила, как и должно, в эти стены?

- Да, действительно, нам остается только пристыдить... Требовать с помощью этого постановления, не содержащего никаких санкций против нарушителя, мы не можем. По сути, оно не более чем напоминание о нашем существовании. «Вычислив» непоступившее к нам издание, мы начинаем его... выпрашивать. В который раз призываем уважать все то же постановление. А если и это не помогает - приходится покупать. Честно говоря, мы покупаем почти в любом случае, потому что двух экземпляров нам, конечно, мало.

- А сознательных, которые сразу больше двух, - таких не водится?

- Почему, есть и такие...

И тут, как по заказу, между мной и Любовью Петровной возникает милая старушка, которая кладет на стол аккуратный пакет книжного формата и произносит замечательные слова: «Тринадцать, как обычно...» (Я, увы, вынуждена умолчать название издательства, которое по собственной инициативе два обязательных экземпляра превратило в «тринадцать, как обычно». И дело не только в скрытой рекламе.

Через весь наш разговор с Любовью Петровной контрапунктом шло: «Вы только их не называйте». Это очень хорошие люди, они нам так помогают... Вы только их не называйте...» «Вот... нам подарили книги, вы не поверите - на миллиарды рублей! Вы только их не называйте...» Парадокс: о НЕ-хороших людях сейчас можно писать что угодно и любым шрифтом - кого это волнует? А вот хороших людей лучше оставить безымянными - пусть себе потихоньку продолжают творить свои добрые дела...)

- Любовь Петровна, а как обстоят дела конкретно с периодикой?

- Мы обязательно подписываемся на целый ряд заявленных в каталоге газет и журналов, потому что только подписка дает какую-то гарантию поступления к нам ВСЕХ номеров того или иного издания. Средств, чтобы выписать не глядя весь каталог, конечно, нет.

- Сейчас рынок периодики наводнили так называемые «интересные» газеты - ими завалены все раскладки, они выходят колоссальными тиражами. Но ни в подписном каталоге, ни в библиотеке их нет. Ведь они же прямо у нас на глазах канут в Лету... Может быть, им просто не место в библиотеке?

Я так не считаю. И что, вот этой газеты, которую вы сейчас назвали, у нас нет?

- Я перечисляю названия еще нескольких очень хорошо всем нам известных «интересных» газет и журналов, которых тоже нет в НБУ. И снова задаю - и Любови Петровне, и себе - вопрос: повод ли это для волнения, что они уходят бесследно? И действительно, место ли им в библиотеке?

Я боюсь отстаивать за ними это право - мне совсем не хочется услышать упрек в том, что я хочу протащить пошлость в храм Национальной библиотеки. Как читатель я совершенно уверенно назову для них совсем другое, более подходящее место. Но если историк через N десятков лет захочет восстановить портрет нашего времени, будет ли он полным без «интересных»? Кто может утверждать, что пошлость не есть история? Гоголь, которого нехороший человек Булгарин обзывал «Рафаэлем пошлости», дал Ноздреву (в шутку, конечно) титул «исторического человека», но разве не являются историческими - в полном смысле слова - все его персонажи? Нет истории нации без истории личности - в каких бы низах она ни обреталась, до какой бы низости ни опустилась. И можно хотеть что-то вычеркнуть из нашей с вами действительности, но из истории - нельзя.

Директор издательства, которое не покладая рук (и буквально за гроши!) выбрасывает на газетный рынок Украины целую обойму газет из категории «интересных», на мой строгий вопрос «почему не выполняете известного постановления?!» - ответил очень просто: «А мы не хотим. Кому нужна эта пошлятина? Вот, может, начнем выпускать что-нибудь посерьезнее, тогда..»

А через несколько лет окажется, что газеты, выходившей 100-тысячным тиражом (!) попросту как бы и не существовало...

- Нет, я не считаю, что у нас в библиотеке не должно быть такой литературы, - продолжает наш разговор Любовь Петровна. - Во-первых, для нас ценно все, и в идеале в нашей библиотеке и должно быть абсолютно все. Во-вторых, печатное слово - это публично высказанная кем-то точка зрения, ее надо знать хотя бы для того, чтобы иметь право ее критиковать, тем более опровергать. В-третьих, при самом ничтожном содержании может быть какое-то оригинальное оформление. В-четвертых, одному неинтересно - другому интересно, спор здесь неуместен. Кстати, еще один пласт печатного слова практически нами утрачивается - это документы многочисленных новых партий и движений. Эти почему-то всегда «жмутся» - мол, самим мало. Трудно это понять... а вот еще один перекрытый для нас канал - литература, которая печатается за границей. Не иностранная литература, наша, - но сейчас, бывает, печатать «там» проще и дешевле, чем у нас, не говоря уж о качестве. На эту продукцию даже наша «соломинка» - постановление - не распространяется...

Я дополню этот перечень потерь. Начинает выходить новое периодическое издание (что случается у нас практически ежедневно). Если оно просуществует недолго, то этот случай нам уже знаком (см. выше) - можно считать, что его как бы и не было никогда. Но даже если оно станет на ноги, обретет популярность и реноме, войдет в каталоги и будет, наконец, подписано библиотеками, то первые номера его, увы, скорее всего будут безвозвратно утеряны. Конечно, нам не привыкать, теряли и больше...

- Любовь Петровна, если я правильно поняла, то получается вот что: там, где нет положительной инициативы со стороны издателя, вы практически бессильны. Но многие, может быть, просто не знают, как проявить эту инициативу?

- Вот так, как вы видели только что (эпизод «тринадцать, как обычно») и как это сделала редакция вашего журнала. Если нет времени зайти и занести литературу - позвоните в отдел комплектования, любой сотрудник примет у вас информацию. Конечно, если это дар библиотеке, то это особенно прекрасно. Но вот, например, звонит нам немолодой ученый, автор книги; он не может нам ее подарить - но готов уступить ее со скидкой... И так далее. Нам важна сама информация о существовании нового издания и о вашем желании видеть его в Национальной библиотеке.

... Два номера нашего журнала за прошлый год - невелика потеря. Как и текст воззвания очередной новой партии. Или десяток выпусков какого-нибудь бульварного листка. В каждом конкретном случае я готова согласиться: потеря невелика.

Но с самим принципом «невеликой потери» согласиться не могу.

Великое, как и невеликое, видится на расстоянии - кто даст гарантию, к примеру, что в одном из этих бульварных листков не промелькнет первая проба пера будущего классика и гордости нашей литературы?

И я уж лучше даже предполагать не буду, какое значение когда-нибудь могут получить эти самые партийные документы...

ЦЕННО ВСЕ. Так же, как в природе равноценны и слон, и моська, и волк, и ягненок. Ценно все - если отказаться от этого принципа, то есть опасность приговорить себя к весьма скудному существованию.

И, главное, если бы требовалось, скажем, горы сворачивать или крупные суммы перечислять - так ведь не требуется. Всего лишь, если вы издатель и что-то при этом издали, - позвоните по телефону! Не поскупитесь на один экземпляр для истории! Ну, и еще хотя бы один для читального зала...

Телефоны отдела комплектования НБУ: 264-49-93; 267-48-26; факс: 264-33-98