МУЗЫКА ВЕЛИКОГО ПОСТА

Игорь Блажков, художественный руководитель камерного оркестра «Perprtuum mobile», положил начало своеобразному концертному циклу «Музыка Великого поста». С одной стороны, сложно включить их в традиционную концертно-исполнительскую практику, так называемую антрепризу, потому как не совсем обычны формы. Не сценическое музицирование, предполагающее эстрадные подмостки, - действо проводится в костеле святого Александра на хорах, расположенных в верхней задней части храма относительно размещения прихожан. Отсутствие прямого зрительного контакта с исполнителем благотворно действует на более глубокое единство идеи и восприятия. То есть формы явного присутствия переходят в своеобразное « таинство». Сосредоточие на слышимом «открывает» внутренние границы, превращая все разрозненные связи в единое целое - бесконечный универсальный континуум. Такая общность между идеями и формами богослужения и этого концертного цикла сообщает ему своеобразие и исключительность. С другой же стороны, эти концерты не теряют концертности.

Идею Игоря Блажкова в последствии подхватили и другие музыканты. Второго апреля в костеле звучала музыка «Страстей по Матфею» Иоганна Себастиана Баха. Был вовлечен весьма ограниченный круг участников, пять инструментальных партий - Денисов Н.(гобой), Третьяк О. (скрипка), Маринченко А. (флейта), Белоусова Ю. (виолончель), Дмитренко О. (орган). И шесть вокальных - Олейник Ю.(Иисус), Тутченко В. (евангелист), Бабенко К. (Иуда), Войнаровская Л., Зюбина Л., Заверюхин Л.

Бах - символ своей эпохи и вообще музыкального мира, тайна Баха не раскрыта и вряд ли доступна какому-либо осознанию. Все его наследие - музыкальное «приношение» во имя Истины бесконечной, вездесущей и бессмертной. Произведения, непосредственно преображающие Ее идеи (имеются в виду сочинения, созданные по прочтению Великих Писаний и на их тексты), могут более всего приблизить к Тайне композитора.

Толкование Священных книг, библейских притч превращают язык искусства в эзотерический язык, доступный лишь тем, кто обладает особым даром слышания.

Музыкальный подтекст баховских «Страстей» являет собой символические образы евангельского текста. О баховской символике и вообще о символике и риторике в искусстве создано большое количество исследований и трактатов. Известно, что у Баха каждый графический знак или фигура, фиксирующие музыкальные мысли, есть символы модели мироздания. К примеру, символ распятия, так называемая тема креста, зашифрованная в его сочинениях, и много еще не раскрытых загадок, заключенных в музыкальной архитектуре великого немца.

Проблема толкования была и остается одной из вечных проблем. Изобретение языка, который мог быть в одно и то же время доступен восприятию и пониманию, но не унизил бы Идею, также остается вечной задачей. И в этом свете язык искусства приобретает магический и мистический смысл. И более всего этот смысл присущ музыкальному искусству.

Существует большое количество трактовок и интерпретаций музыки «Страстей по Матфею». И это исполнение лежит в несколько экспериментальной плоскости. Заявленное в программе как камерный вариант, оно воплотило идею камерности не только на уровне количественного исполнительского состава, но и на уровне количественности исполняемого материала, то есть в укороченном варианте. На мой взгляд, это немного сужает до камерности идею сочинения.

Почти вся инструментальная нагрузка легла на орган и виолончель. Конечно же, тембровая универсальность органа может заполнить собой фоническое содержание, в том числе компенсировать отсутствие хоровых эпизодов, но не в плане смысловой компенсации. Ведь по художественному замыслу хоры в «Страстях» - средоточие общечеловеческой драмы. Вероятно, музыканты видели другие цели - не в передаче всей полноты и бесконечности, а, видимо, в реализации индивидуального мира через часть этой бесконечности.

Самой уязвимой стороной оказалось певческое исполнение. Оперно-концертные традиции не совсем отвечают строю баховской музыки. К сожалению, наша вокальная школа не имеет стилевых ориентиров, хотя вполне естественно было бы обучение пению средневековой музыки, барокко и других исторических эпох.

В целом исполнение «Страстей» имело явный прогрессирующий характер в качественном улучшении. Думаю, это можно объяснить нетрадиционными акустическими условиями. А исполнительская интерпретация оказалась весьма интересной и впечатляющей, и, учитывая обстановку храма, сила восприятия возросла.