ЛИДИЯ ЗАБИЛЯСТА ПОКОРИЛА «ОПЕРНЫЙ ЭВЕРЕСТ»

Спектакль «Турандот» Национальной оперы Украины стал бенефисом народной артистки Украины, лауреата международных конкурсов Лидии Забилястой, организованным в честь
30-летия её творческой деятельности.

До участия в бенефисном спектакле Забиляста лишь единожды появлялась в этой партии на киевской сцене — во втором премьерном спектакле на исходе предыдущего театрального сезона. В этот раз её партнером, выступившим в партии Калафа, был заслуженный артист Украины Эдуард Срибницкий, специально приглашенный из Днепропетровска, так как ни один из киевских исполнителей Калафа не смог принять участие в спектакле.

Партия Турандот коварна и беспощадна ко всякой певице, которая за неё берется. Сколько «подводных рифов» предстоит преодолеть её исполнительнице, чтобы достойно выдержать спектакль от начала до конца! «Веристские» страсти, бушующие на пределе душевных и голосовых возможностей, переполняют партию от первых до последних тактов. Первое появление принцессы — в первом акте — это всего лишь молчаливый проход в ослепительно-серебристом одеянии в глубине сцены под крики неистовствующей толпы «Принцесса, принцесса!». Но какой колоссальный энергетический «аванс» получает Турандот! До того момента, когда во втором действии она покажется со своей выходной арией, остается еще очень много времени. Но драматургический накал уже определён, эмоционально-энергетическая «планка» выставлена, и не преодолеть её в дальнейшем певица уже не имеет права. И вот Забиляста появляется в сиянии серебряных драпировок своего сказочного костюма. Остановка, исполненный достоинства, почти равнодушный поворот головы в сторону толпы и неожиданное исчезновение. У публики, конечно, стынет кровь, ибо мы уже околдованы и свято верим в то, что одно мимолетное мановение руки этой затворницы способно и нас самих превратить в пыль. Тем более что в этот момент на сцене с особой силой создаётся эффект «свиты, играющей короля». Здесь сразу наметился пластический почерк Забилястой-Турандот. В первую очередь певица прибегает к двум приёмам — размеренные и выразительные жесты в духе традиций античного театра, как бы символизирующие тот или иной поворот душевного состояния героини, и застывшие скульптурные позы, которые она сама искала еще задолго до начала работы с режиссером.

И вот наступает долгожданный момент во втором действии, когда Турандот выходит, чтобы загадать чужеземному принцу свои три загадки. Леденящие душу, невероятно высокие в тесситурном отношении фразы, парадоксально требующие от певицы драматической наполненности тембра в высоком регистре, да еще и на протяжении очень длительного времени. Забиляста здесь не испытывает трудностей. Ибо она владеет не только соответствующей вокальной техникой, но и секретом распределения сил во время исполнения такой огромной и труднейшей партии. Если сказать, что в подобных она поёт «процентами с капитала» — это будет, вероятно наиболее точным определением. Но вместе с тем это вовсе не означает какой-то искусственной экономности звукоизвлечения. Просто певица умеет в каждом такте партии выявлять певучесть и единство музыкальной фразы. А это само по себе уже исключает любую чрезмерную напряженность вокализации. Стоит ли говорить, что таким тонкостям вряд ли можно научиться в стенах консерватории. Владение ими — прерогатива сложившегося мастера, имеющего огромный сценический и певческий опыт. И вот все три загадки уже разгаданы. «Надежда… Кровь… Турандот», — последовательно восклицает Калаф. А дальше исполнительницу партии принцессы ждёт новое испытание, о котором зритель не должен и догадываться. После эффектных динамических кульминаций (а каждая загадка — это «не один литр крови» как для Калафа, так и для Турандот) наступает сложнейший в ансамблевом отношении эпизод. Принцесса вступает в диалог с Сыном Неба (Императором), перебиваемая и репликами Калафа. После стольких сложнейших страниц партитуры перед исполнительницей партии Турандот возникает новая задача. Полностью перестроившись, надо перейти на «обольстительно-прекрасную» кантилену, чтобы тут же, без всякой подготовки, вступить в масштабный ансамбль с участием всего огромного хора, тут же «взметнувшись» к крайним верхам, да еще и так, чтобы «прорезать» голосом крайне насыщенное звучание всего оркестра, огромного хора и двух теноров… Кажется, что здесь Забиляста оставляет вне конкуренции любые другие сопрано. Она мастерски умеет «переключаться» в том, что касается и характера, и динамики, и, конечно, её мощное сопрано в ансамблях без труда «покрывает» любой состав исполнителей. Благодаря Забилястой, в такие моменты сознание зрителя уходит далеко от сказочно-иллюстративной картинности образа Турандот. Мы уже видим не просто китайскую принцессу, придуманную итальянским сказочником несколько сот лет назад. В нужный момент певица умеет явить нам саму душу героини, ее женскую суть в самом непосредственном проявлении, не отягощенную условностями жанра. И в этом — сила её артистического дарования.

Что же касается третьего действия, основное в нем — огромный дуэт Турандот и Калафа. Дуэт-борьба, дуэт-противостояние, но в итоге все же — дуэт любви. Холодные синие тона, блуждая по фиолетовой части спектра, наконец приводят нас в царство весны и солнца. Сказочная метаморфоза, происходящая в природе, воцарение любви и согласия постепенно передаётся певицей в пластике и, главное, — в звуке. Совсем по-другому начинают звучать её знаменитые «пиано». Как цветок распускается душа Турандот и открывается навстречу любви. Ключевой, переломный момент в душевном росте своей героини Забиляста подчеркивает языком жеста. Впервые попав в объятия Калафа, она внезапно чувствует себя слабеющей, как бы тающей, и с этого момента мы уже видим и слышим новую Турандот. Находки певицы в этой партии свидетельствуют о её долгих и настойчивых поисках, увенчавшихся достойных результатом. Особо стоит сказать об умении Забилястой носить костюмы принцессы. Ее оперным героиням приходится носить самые разные костюмы, порой не имеющие ничего общего с привычной жизнью вне сцены. Умение обращаться с такими костюмами — ее природный дар. Работа Забилястой над образами не прекращается никогда — в искусстве не бывает мелочей, а певица уделяет внимание каждой детали.

Выступление в «Турандот» ещё раз утвердило публику в мысли о том, что, помимо иных творческих ипостасей, Забилясту следует признать блестящей пуччиниевской певицей. Это подтверждают и её успехи в партиях Чио-Чио-сан («Мадам Баттерфлай») и Мими («Богема»). Видимо, приближается и то время, когда Забиляста предстанет перед зрителем в партии Тоски — эта опера буквально создана для голоса певицы. Впрочем, прослушивание «Турандот» в исполнении Забилястой натолкнуло еще на одну мысль. В связи с готовящейся новой киевской постановкой «Дона Карлоса» Верди есть все основания ожидать назначения певицы на партию Елизаветы Валуа. Ибо вердиевские оперы чрезвычайно близки ей по духу, и после такой жемчужины драматического репертуара, как «Турандот», у неё великолепно получилась бы и партия Елизаветы.

После спектакля прямо на сцене состоялось чествование Лидии Забилястой. Было зачитано множество поздравительных телеграмм, приветствие от Президента Украины, вручено немало юбилейных адресов, появилось море цветов. Выступили заместитель министра культуры и искусств, генеральный директор Национальной оперы, пришли поздравить певицу и её земляки с Кировоградщины. Тут же Забилястой была вручена литературно-художественная премия Владимира Винниченко и подарен её собственный портрет, выполненный одним из земляков. Собственно говоря, юбилейные мероприятия в жизни певицы начались задолго до спектакля «Турандот». В конце августа ей вручили орден Княгини Ольги. А за два дня до бенефиса состоялась презентация ее нового компакт-диска, аудиокассеты с украинскими народными песнями и оперными ариями, книги «Голос — как струны души…», посвященной творчеству певицы, и выполненного со вкусом плаката, на котором Забиляста изображена в партии Турандот.