Отечественное информационное пространство, обычно предоставляющее почетное место для новостей культуры, как писала К.Ботанова, «перед спортом и прогнозом погоды», в последнее время сводит весь смысл существования современной культуры Украины к нескольким вещам — созданию украинского Эрмитажа, восстановлению Десятинной церкви и, конечно же, «Евровидению». Особенно к последнему. Действительно, новая власть, точнее, ее часть, отвечающая за гуманитарный сектор, дала понять, что в ближайшие месяцы ничего более существенного в нашей культуре, чем проведение конкурса «Евровидение» в Киеве, не ожидается. Не знаю, может быть, кому-то очень выгодно и приятно жить по принципу «Провести «Евровидение» и умереть!», но до сих пор нерешенными остаются две проблемы — формирование качественно новой культурной политики Украины и реформирование культурной сферы. За этими, казалось бы, общими формулировками скрывается огромное количество проблем, требующих решения, среди которых особенно болевой для «литературных людей» является промоция украинской литературы.
Об этом невозможно говорить без брома. В прошлом году я почувствовал это на собственном опыте, будучи одним из двух приглашенных Костем Бондаренко участников программы на «Громадському радіо». Вторым был народный депутат и председатель НСПУ Владимир Яворивский. Вообще речь шла о форме и содержании Государственной премии им. Т.Шевченко при тогда еще живой кучмовской власти. Но вскользь в разговоре затронули вопрос об отсутствии текстов нашей литературы, из данных на мировых языках, что сводило на нет все фантазии на тему украинского Нобеля. У меня нет намерения пересказывать содержание этого немного бессмысленного спора, но именно сейчас, после четкого провозглашения европейских амбиций Украины, думаю, стоит восстановить тему государственной поддержки литературы. Тем более что пока ни у кого язык не повернется назвать эту власть, как когда-то, неукраинской или антиукраинской. Уже не говоря о том, что именно эта, первая демократическая власть больше не будет требовать от литературы лояльности — активной, как во времена СССР, или пассивной, как при режиме Кравчука—Кучмы.
Я имею в виду форму этой государственной поддержки. Иначе говоря, стоит ли нам изобретать велосипед? Уже немногим более года в Польше при тамошнем Министерстве культуры существует структура — краковский «Институт книги», призванный, среди прочего, популяризировать и лучшие польские книги и их авторов в Польше и за границей. Именно «Институт книги» разработал и начал внедрять в жизнь переводческую программу ©POLAND для иностранных издателей, которые могут получить до 100% средств на перевод и авторские права, при этом перекладывая часть коммерческого риска на польское государство. Эта система оказывается выгодной сразу всем сторонам. Во-первых, выгодно, разумеется, автору, который приобретает новых читателей за пределами отчизны, во-вторых, иностранный читатель, перенасыщенный англо-американскими (как вариант — российскими) авторами, формирует представление о польской литературе и, в-третьих, очевидно, польская культура с каждой последующей книгой, переведенной на другие языки, становится все более понятной миру.
Годовой бюджет «Института книги» составляет около 1,5 млн. евро, что по сравнению с бюджетом только нашего «Евровидения», — капля в море. А сколько в Украине существует больших и малых «евровидений», спонсированных государством, которыми можно пожертвовать ради создания мобильной, открытой и, главное, эффективной структуры, помогающей формировать европейский имидж Украины? Сколько государственных средств ушло в песок и осело в карманах чиновников, например, за время существования до сих пор мало кому понятной госкоминформовской Программы выпуска социально значимых изданий? Сколько средств выделяется в поддержку эфемерид и химер нашей культуры, этих бесконечных «мелодий для двух сердец» «в честь» и «ко дню»? Не стоит ли хотя бы чем-то пожертвовать ради на самом деле нужного всем нам дела? Вопросы эти, казалось бы, риторические. Но каждая, даже полностью абстрактная проблема, например, промоция украинской литературы в мире, обрастает неприятными и вполне конкретными эмоциями. Когда при вопросе, можно ли прочитать на немецком языке произведения ваших крупнейших поэтов, приходится неловко изворачиваться или просто стыдливо молчать. А на самом деле нужно совсем немного!