«КАКАЯ, В СУЩНОСТИ, ПРОСТАЯ ВЫШЛА ЖИЗНЬ…»

Попытка найти этот город на карте мира будет напрасной, хотя кое-какие данные его расположения известны: вселенная — солнечная система-планета-мир. Город существует в пьесе американского драматурга Торнтона Уайлдера и называется просто — «Наш городок». А с недавнего времени его можно найти в сетке координат репертуарно-географического пространства Киевского театра драмы и комедии на левом берегу Днепра.

Как-то жители этого городка задумались, какие вещи нужно положить в основание фундамента строящегося здания для того, чтобы будущие поколения по этим предметам составили мнение о жизни, давно ушедшей в прошлое. Оказалось, что это — местная газета, газета «Нью-Йорк таймс», конституция, Библия и томик Шекспира. Вот эти человеческие и духовные приоритеты, по мнению автора, способны дать представление о времени и эпохе. Они становятся отправными точками и для постановочной группы спектакля «Наш городок» — режиссера Линаса Мариюса Зайкаускаса (Литва), художника Олега Лунева, музыкальное решение Александра Курия, Л.Зайкаускаса, художника по свету Татьяны Кислицкой.

Режиссер решает «разрушить» четвертую стену и сделать зрителей непосредственными участниками спектакля. Ведущий (Л.Сомов) начинает «творить» эту историю, рассказывая о простой и бесхитростной жизни жителей городка. Одна часть зрительного зала оказывается «садиком» семьи Уэббов, а в другой части зрительницы становятся растениями цветника семейства Гиббсов. По подсказке находчивого Ведущего зрители задают животрепещущие вопросы о социальном неравенстве и уровне культуры, оказывающиеся актуальными во все времена. Так легко, как это возможно только в театре, Ведущий перемещается из самой истории в пространство вне ее, становится действующим лицом и простым комментатором событий. Как всемогущий режиссер он запускает действие, останавливает его, повторяет сцены, словно кадры давней кинопленки. Все это Л.Сомов проделывает с изяществом ироничного конферансье, грустного философа, мудрого романтика. Так и следует существовать в спектакле, жанр которого определен как игра, реальность и потусторонний мир.

Знакомство с обитателями городка происходит постепенно. Они спускаются на сцену из-за кулис по простым деревянным лестницам, рассаживаются за простыми деревянными столами на простые деревянные стулья. И неспешно проживают свои простые жизни, с обязательными традициями, смешными предрассудками, изобретенными маленькими житейскими хитростями. Жизни со стандартным набором событий — рождение, взросление, любовь, свадьба, смерть. Прелесть этого неспешного разглядывания чужой жизни, невольно сравниваемой со своей, — в осознании того, что просторы мира вдруг могут сузиться до размеров собственного дома, и в нем будет интересно. Что же такого делают в театре, отчего простая человеческая жизнь становится предельно интересной? Прежде всего, своеобразно организуя сценическое пространство. Декораций минимум, да и они — для тех, по заявлению Ведущего, кто без них не представляет театра. Все предельно условно. И интерьеры жилищ семей-соседей, и совершенно нереальный поезд, который, словно по воздуху, прибывает в городок, имея вместо вагонов шкафы и комоды, украсившие своим видом эти самые жилища. Символ вечного поезда, делающего остановку на нужной станции с продолжительностью стоянки в нашу жизнь. Никаких реальных предметов нет, актеры ловко управляются с воображаемыми чашками, ложками, иголками, газетами, лошадями и ведрами. Вещи не имеют значения, предметы могут быть какими угодно. Основное же — человек и его отношения с миром. На этом и сосредотачиваются раздумья режиссера и актеров, воплощающих его сценические решения.

Две микровселенных семьи Гиббсов и Уэббов существуют рядом. Миссис Гиббс (И.Мельник) и миссис Уэбб (К.Николаева) в чем-то похожи. Заботливые матери семейств, находящие в служении мужу и детям наивысшую радость. «Проживая» на глазах зрителей жизненное десятилетие, актрисы убедительны в изображении возрастных изменений. Интересно выстроены мужские образы. Замкнутый, сдержанный, но полный скрытых чувств любви, привязанности к семье доктор Гиббс (Н.Боклан). Весь в мыслях о работе, серьезный и слегка непрактичный мистер Уэбб (Д.Лукьянов). Вопреки тому, что каждый персонаж можно отнести к определенному человеческому типажу, все актеры эмоционально расширяют заданные рамки. Находят убедительные нюансы, интересные черточки, особенности, подчеркивающие колорит характера. В этом смысле показательна почти бессловесная роль Стимсона, в которой П.Миронов сумел создать образ с осязаемым ощущением судьбы. Череду обычных жизненных событий продолжает детская влюбленность Эмили Уэбб (Т.Комарова) и Джорджа Гиббса (А.Саминин), переросшая в любовь и завершившаяся свадьбой. Эти образы несут на себе основную эмоциональную нагрузку. Из неуклюжих мальчишки и девчонки Эмили и Джордж превращаются во взрослых людей. Актеры передают сложнейшую гамму чувств, создают обоснованный внутренними переживаниями пластический визуальный рисунок, прекрасно выдерживают баланс реальной манеры исполнения и условности предлагаемых обстоятельств.

Но не на свадьбе, этой счастливой кульминации спектакля, заканчивается история нашего городка, а на смерти. Ушли многие жители городка, умирает при рождении своего первенца и Эмили. Ведущий меняет мизансцену, и вот ранее цветной, мир уже разделен на две однозначные половины: черную и белую. Те же цвета и в одеждах персонажей. Стоит отметить удачу молодой художницы по костюмам, еще студентки Д.Николаевой. В костюмах лишь слегка угадывается эпоха, подчеркнуты соответствующие обобщения, в стилизацию уместно внесены современные мотивы.

В финальной сцене — на белых стульях в белых одеждах — умершие. В черном трауре — пришедшие проводить в последний путь Эмили. Она обреченно «переходит» черту между жизнью и смертью и занимает свободный стул. Не в силах смириться с несправедливостью своей смерти, девушка упрашивает Ведущего, теперь он в роли Всевышнего, хотя бы на мгновение вернуться в мир живых, в прошлое. И ей дается такая возможность. В сцене, перенесшей Эмили в детство, актриса достигает высот настоящего трагизма: она не в силах выдержать взгляд еще молодой мамы, смотрящей сквозь нее, несуществующую.

Каждый художник в идеале хочет придумать как спасти мир. Торнтон Уайлдер сделал это замечательной драматургией. Он попытался взглянуть на нашу жизнь из мира безвозвратного и констатировал, сколь бесценна жизнь земная. В цельном по замыслу и воплощению спектакле «Наш городок» придуманное режиссером эмоциональное пространство так художественно осмыслено, что эти мысли затронут зрителя за живое. И в который раз он придет к убеждению, как, в сущности, просты все мудрые вещи, как проста сама жизнь. Но вот как непросто прожить ее так, чтобы спокоен был твой взгляд оттуда, из вечности.