КАК ЗАКАЛЯЕТСЯ МУЗА

Как-то привыкли мы к тому, что наши деятели культуры и искусства стонут и пеняют на тяжелые времена, которые не споспешествуют музам. К сожалению, начинаем привыкать и к тому, что с ведущих украинских — в первую очередь столичных — сцен в исполнении лучших мастеров нас все чаще потчуют халтурой, оправдывая это все теми же тяжелыми временами или не оправдываясь вовсе. Зачем? Публика, как известно из высказывания Генриха Нейгауза, дура, а стало быть все съест. И ходит она уже давно «на исполнителей», а не «на музыку». И публике самой начинает казаться, что громкого имени вполне достаточно для восхищения.

Есть, конечно, одно давно известное средство от спокойствия метров за свою неоспоримую «звездность» — это возможность того, что придет новая звезда и подвинет с пьедестала. Правда, у нас и с этим не все слава Богу — молодые исполнители с гораздо большей надеждой смотрят за государственные границы, чем на родные и географически близкие отечественные сцены — на них далеко не всегда удается пробиться даже метрам. Умение хорошо играть, скажем, на скрипке — еще недостаточное основание для того, чтобы попасть на сцену. Как-то приняли мы совершенно некритически миф о том, что за все нужно платить — даже за то, чтобы хорошо делать свою работу. Поэтому, конечно, у наших мастеров есть повод пенять на свою творческую судьбу.

Впрочем, наше суровое время закаляет музу. Не могу сказать, что это здорово, не могу приветствовать циничные кивки чиновников от культуры на возникновение гениальных музыкальных творений в блокадном Ленинграде и революцию как фактор творческого подъема. Слава Богу у нас не война и не революция — мы живем в мирное время в мирной стране, и почему нужно приравнивать ситуацию на филармонической сцене к ситуации на фронтах или баррикадах, мне лично непонятно. Наше принудительное закаливание музы уродливо и искусственно. Но, к нашему общему счастью как оказалось не убийственно.

Как принято нынче говорить, появилось новое поколение мастеров искусства, объединяющих в себе достаточно неожиданным образом, талант творца и сметку делового человека. Не скажу, опять-таки, что эта ситуация меня радует — кому-то очень хочется убедить нас в том, что это нормально, но я не могу с этим согласиться. Впрочем, самим творцам, способным на такие творческие и не творческие подвиги, я благодарна. Хотя настаиваю на том, что их подвиг — результат чьего-то чиновного безделья, халатности и равнодушия, вынуждающего искусство жить и приходить к нам с вами не свободно и празднично, а уродуясь в процессе преодоления препятствий.

К счастью, иногда получается очень удачно. Как это случилось с акцией «Митц@@@@ за духовне в@@@@дродження України», организованной Главным управлением культуры, нашей газетой и СП «Укр@@@@нтерцукор». Но скажу сразу: под одним знаменем все эти организации были собраны самими музыкантами, ищущими дорогу к своей публике.

Концерт, состоявшийся в Колонном зале им.Лысенко, показал, что претензии молодых исполнителей на внимание столичных ценителей ненапрасны. Возможно, именно то, что эти музыканты еще не успели вплотную столкнуться со славой и всеобщим признанием, которое развращает даже самых лучших мастеров, дало нам возможность увидеть и услышать профессионалов, отдающихся исполнению до конца. Надо сказать, что это полузабытое зрелище, уже само по себе вызывало душевный трепет.

Программа, которую предложили молодые мастера, была довольно оригинальной. Прозвучало три концерта: Концерт для трех скрипок и камерного оркестра И.-С.Баха, Концерт для скрипки, фортепиано и камерного оркестра Й.Гайдна и Концерт для скрипки, фортепиано и камерного оркестра Ф.Мендельсона. Уже из самого этого перечня видно, что концерт был несколько перенасыщен. Особенно учитывая то, что он шел без перерыва. К последнему произведению публика заметно устала. Кроме того, ее заставили выслушать описание музыки «на словах» перед тем, как допустить непосредственно к прослушиванию. Боялись, что мы что-то не то услышим или не так поймем? Просветительская лекция по музыкальной образности была уж совсем неуместна. Создалось впечатление, что слушателя составители программы учли в последнюю очередь и не лучшим образом, а в первую — желание показать как можно больше самого лучшего. Исполнители же провели концерт на одном дыхании — что, несомненно, хорошо, и почти в едином стиле звучания — что несколько странно, учитывая присутствие в программе произведений разных стилевых направленностей. Конечно, вопрос стиля исполнения спорный. Можно добавить к Баху чуть драматизма, Гайдну — романтичности и салона, а уж приправить Мендельсона классицистской ноткой сам Бог велел. Во всяком случае в этом концерте подобные стилистические «вольности» показались вполне уместными.

«Раритетный» концерт Баха, открывший программу, был исполнен с должным блеском и, пожалуй, даже шармом, отличающим обычно исполнение Вивальдиевой музыки. Заявленное «соревнование» инструментов в основном удалось всем троим исполнителям — Вадиму Борисову, Олесю Семчуку и Андрею Фесюку, если не считать некоторой тембральной невыверенности и временами даже небрежности. Как всегда хорош в аккомпанементе оказался В.Сиренко с камерным ансамблем Национального симфонического оркестра — он сумел быть не только ненавязчивой «тенью» солистов, но и «твердой рукой», не давшей рассыпаться хрупкой конструкции ансамбля. Особенно это чувствовалось в сольных эпизодах, отмеченных некоторой тенденцией к ускорению, сдерживаемому только умелыми действиями дирижера, — это было характерно для всех трех номеров концерта.

Два следующих номера прозвучали в исполнении Олеся Семчука и Анны Середенко (фортепиано). Молодой скрипач на сцене — так же, как в организации всего этого мероприятия, — оказался душой события. Возможно, именно благодаря его исполнительскому обаянию и азарту казалось, что звучат не двойные концерты, а концерты для скрипки, в которых фортепиано играет роль не столько солиста, сколько аккомпаниатора. Впрочем, это впечатление не мешало — скорее, оно было результатом сыгранности этого дуэта. Звучал именно дуэт, в котором исполнители не перекрывали звучания друг друга, умело играли тембрами, продолжая звучание одного инструмента звучанием другого. Играли, надо сказать, заразительно увлеченно, с кайфом — так, как могут играть только очень молодые люди, которые еще могут себе позволить «оторваться» в искусстве в отличие от маститых мастеров, обязанных волей- неволей соответствовать самим себе. Эта увлеченность исполнителей, конечно, периодически прорывалась и в некоторых недостатках звука. Так любование отдельными длинными нотами у Олеся Семчука приводила к разрыву фразы и выбивала из стиля и ткани произведения в принципе, отдавая некоторой нарочитой романсовостью, у Анны Середенко то же самое приводило к смазыванию пассажей и трелей.

Приятно написать: это был хороший концерт, хорошая программа и хорошее исполнение. Приятно, что это была инициатива самих исполнителей, имеющих что показать нам с вами. Приятно, что они нашли людей, которые сумели поддержать их финансово, выступив спонсором концерта в лучших традициях сахарозаводчиков былых времен. Жаль, что у этой программы название, которое не сходит с уст, — о возрождении нашей культуры, что ассоциируется с гальванизацией трупа. И приятно, что подобные концерты опровергают эту ассоциацию и возвращают веру в то, что не все потеряно. Для нашей культуры, для наших ушей и душ.