КАК «ГЛАВНЫЙ ИНВЕСТОР» УТ С УТ ПОССОРИЛСЯ

Борьба за украинский телеэфир, о которой не раз писало «Зеркало недели», сегодня приобретает все более изощренный и крутой характер. Но как-то случилось, что мимо внимания широкой общественности в этой борьбе все время проходит компания, претендующая на роль главного инвестора в украинское телевидение. Ставшая известной широкой публике после дубляжа «Санта Барбары» на украинский язык, «Перехід Мідіа Ентерпрайзес» (ПМЕ) в течение 1993-96 гг. была фактически основным распорядителем рекламного времени на втором общенациональном телеканале. ПМЕ инк., заключив в 93-м контракт с бывшим Государственным комитетом по ТВ, быстро создает дочернюю структуру - багамскую ПМЕ лтд. В активе ПМЕл - права на пакет лицензионной продукции иностранного производства. Хотя ПМЕ три года занимала лидирующее положение не только в телевизионном пространстве, но и в рекламном пространстве страны, ее активная деятельность прошла мимо внимания пристальной в других случаях следственной комиссии Верховной Рады по изучению телепространства страны. Об этой компании, несмотря на активную переписку с ее руководством, также предпочитают не вспоминать на гостелевидении. Хотя, как будет видно далее, поговорить было о чем. Этот круг молчания не совсем понятен, тем более, что ПМЕ рассчитывает вернуться на второй канал, то ли после затеянных судебных тяжб под лозунгом нарушения прав иностранного инвестора, то ли в результате продвижения в жизнь рожденного возле дверей левого руководства Верховной Рады так называемого общественного телевидения. Кроме того, телесеть УНИКА уже объявила о подписанном ПМЕ контракте, а программы и фильмы, купленные ПМЕ, продолжают выходить и на других телеканалах. Хотя документы, попавшие к нам в редакцию и которые, по нашим данным, побывали уже не в одних руках, просто требуют того, чтобы сказать слово о «главном инвесторе» и месте, куда все это инвестировалось, потому что документы эти более чем скандальные.

Освоение украинского телерынка началось в 93-м году. Контракт на поставку ПМЕ телепродукции и извлечение совместно с гостелевидением прибыли от размещения рекламы в фильмах и программах, закупаемых ПМЕ, был подписан с украинской стороны бывшим шефом УТ Николаем Охмакевичем и его тогдашним заместителем, а ныне министром информации Зиновием Куликом. От ПМЕ подпись поставил американец Эндрю Бейн, последние несколько лет посвятивший себя Украине как телебизнесмен, который, в силу слабого знания языка страны пребывания, собеседников находит в основном в американском посольстве и небольшой общине иностранцев Киева. Там его в основном и знают, по его же рассказам, как главного реформатора и инвестора УТ. В 93-м и 94-м ПМЕ фактически стало монопольным владельцем рекламного времени на канале УТ-3, который вместе с УТ-2 делили один и тот же канал вещания. Причем договор фактически был заключен на девять лет (!), и спасло гостелевидение только образование новой структуры - Национальной телекомпании, которая не несет ответственности по договорам государственной телерадиокомпании. И что поразительно, согласно этому договору, НТКУ получает 31% доходов, 24% - ПМЕ, при том, что все остальные доходы покрывают непосредственные затраты ПМЕ, о которых гостелевидение, если верить переписке и юридическим справкам, не имело ни малейшего представления. При этом УТ платило за распространение телесигнала. Спорные моменты по этому договору, действие которого происходит в Украине, решаются в Нью-Йорке, судебное делопроизводство ведется по-английски. При этом в своих письмах Кулику Бейн просит, чтобы в счет прибыли гостелевидение ПМЕ закупило технику для дубляжа «Санта Барбары» (!) О таких договорах пишут в исторических романах - как янки обменивали на бутылки с ромом земли индейцев. И что самое интересное, украинские аборигены после такого обмена долго не могут прийти в себя, а когда приходят, попытки вернуть утраченное похожи на попытки индейца сразу заговорить по-английски.

Ну а в 93-м в эфире появились вчерашние новости CNN, футбольные обозрения недельной давности, музыкальные клипы и даже фильмы. Набрав обороты, ПМЕ стало закупать рекламное время в программах украинских студий-производителей. Фактически ПМЕ действовало как телевизионный посредник, а не как студия-производитель или инвестиционная компания. То, что ПМЕ называет инвестициями, на самом деле ничем не отличается от торговли сникерсами и тампонами, которые завозят в страну обычные трейдеры. Но при этом еще ПМЕ, если верить юридической справке НТКУ, эти программы не закупало, а приобретало права в обмен на размещение рекламы, то есть прибыль от деятельности ПМЕ оставалась за пределами Украины. Сам же контракт в течение первых двух лет деятельности ПМЕ не привлекал ничьего внимания, пока после президентских выборов не сменилось руководство УТ. Тогда у ПМЕ и начались первые проблемы. Если судить по переписке между ПМЕ и новым руководством уже Национальной телекомпании Александром Савенко, а потом Виктором Лешиком, для них стало полным сюрпризом отсутствие какой-либо финансовой отчетности ПМЕ. Хотя те, кто хоть немного знаком с практикой размещения рекламы на УТ, могут поверить возмущенным письмам от ПМЕ, которые постоянно удивлялись фактам нарушений со стороны гостелевидения условий размещения рекламы и появлением неожиданных рекламоразместителей во время, которое по контракту принадлежало ПМЕ. Так, к примеру, Сергей Старицкий, украинский директор ПМЕ, пишет, что УТ разместило рекламы без согласования с Центром продаж на 4,2 миллиона долларов. Вообще переписка УТ с ПМЕ периода 96-го напоминает попытку развода, когда супруги надоели друг другу, но не могут понять, кто кому больше должен за время, проведенное вместе. И чем ближе к развязке, тем ярче становятся краски и громче звучат имена соучастников драмы. К примеру, застигнутый врасплох находчивыми юристами НТКУ, которые заявили через несколько месяцев после образования НТКУ, что они не правопреемники ГТРК, Бейн отправляет копию письма об ущербе громкому делу иностранных инвестиций со стороны НТКУ следующему контингенту граждан: послам США и Великобритании в Украине, сенатору Брауну и советнику Клинтона Морнингстару, уже министру информации Кулику, главному телеследователю депутату Аксененко и куратору телепространства страны, на то время и еще главе администрации Президента Д.Табачнику (письмо от 3.12.96). Согласно юридической справке НТКУ гостелевидение за три года активной работы ПМЕ на втором общенациональном телеканале получило доходов от совместной деятельности с ПМЕ на сумму в 107 тысяч долларов и только за один 96-й, когда ПМЕ было поставлено в более жесткие рамки необходимости выполнять взятые на себя обязательства, - сразу 512 тысяч. При этом гостелевидение так никогда и не видело полных финансовых отчетов ПМЕ, что кстати предусмотрено договором между ними. А объясняя уровень своих инвестиций в УТ в письме от 11.06.96, Бейн в том числе поясняет, что в них входит и поездка в Канны для закупки программ.

Но еще более интересно, что собственно никакого договора между гостелевидением и ПМЕ не существует, поскольку права ПМЕ инк. были переданы ПМЕ лтд, а с ПМЕ лтд бывшая украинская телерадиокомпания договор не заключала.

Неразборчивость руководства УТ и обыкновенная наглость колонизаторов дикого Запада породили в Украине еще одно странное явление - посредника, стремящегося остаться великим и закулисным распорядителем рекламного времени на телевидении, и еще раз показало, как чиновники УТ легко дают слово с тем, чтобы потом его легко забрать назад.

Ссоры не было

«ЗН» попросило министра информации Украины Зиновия Кулика прокомментировать факты изложенные в статье «Как главный инвестор» в УТ с УТ поссорился».

Этот материал выходит за рамки комментария конфликта между двумя партнерами, т.е. бывшей Государственной телерадиокомпанией и совместным предприятием ПМЕ. Кстати, уточним, совместное англо-американское предприятие, в нем со стороны Украины нет партнера, ни юридического лица, ни частного.

Говорить нужно значительно шире. Вообще о нашем партнерстве с иностранным бизнесменом, который готов или собирается инвестировать свои деньги в развитие нашей экономики, культуры, в данной ситуации в телевидение. Этот случай имеет свою предысторию. Переговорный процесс с представителями ПМЕ начался, естественно, задолго до 12 февраля 1993 г. (дата подписания договора). Во все времена среди интеллигенции, политиков да и просто зрителей стоял вопрос: что-то надо делать с этим УТ. Вопрос вечный. Я думаю, что перманентные изменения в самом украинском телевидении, в управленческих структурах, в формировании субъектов, составляющих в сумме понятие украинское ТВ, будут продолжаться довольно долго. Но в 1992 г. на волне общественного интереса к средствам массовой информации, освободившимся от опеки Москвы, вопрос стоял особо остро. Им занимались в то время (и по сегодняшний день) особо активно депутаты Верховной Рады. Этот проект возник изначально как результат ознакомительной поездки группы депутатов Верховной Рады Украины в США. По возвращении депутаты написали очень серьезное письмо тогдашнему президенту Государственной телерадиокомпании г-ну Н.Охмакевичу, в котором изложили суть частичной программной модернизации каналов УТ за счет вхождения туда очень серьезных людей сферы телевизионного бизнеса США. Речь шла о реальных инвестициях в техническую модернизацию, в обучение сотрудников, в совместное создание программного продукта. Копия этого письма хранится.

В октябре 1992 г. в Украину для предварительных переговоров приехали основатели компании ПМЕ. Мне было поручено вести переговоры. На последнем этапе подключился г-н Н.Охмакевич. В составе прибывших и с английской, и с американской стороны были люди, владеющие телевизионными и радиоканалами, занимающие высокое положение в обществе, например, со стороны Великобритании прибыл член королевской семьи. Все выглядело очень солидно, сотрудничество было признано необходимым, более того, целесообразным. Предложения для составления договора были переданы в юридическую фирму Бейкер Маккензи.

В то время это был самый серьезный, самый солидный проект. Он прошел экспертизу по всем параметрам в соответствующих ведомствах: в министерстве внешнеэкономических связей, в министерстве иностранных дел, в Кабинете министров, в администрации Президента; широко были информированы посольства Великобритании и США в Украине.

Договор, который мы подписали в 1993 г., с позиций сегодняшнего дня можно критиковать. Но сегодняшние возможности, в том числе и потенциального партнерства, по сравнению с концом 1992 - началом 1993 гг. отличаются очень серьезно. Тогда был жесткий стереотип, который, кстати, частично действует и по сегодняшний день (даже у серьезных инвесторов), о том, что инвестировать в государственное предприятие нецелесообразно. Желающих по-настоящему сотрудничать с государственными компаниями были единицы.

Да и начинался проект довольно успешно. Вспомним хотя бы ежедневный перевод выпуска СNN. В 1993 г. это был реальный прорыв в европейское и мировое информационное пространство, демократизация и демонополизация информационного пространства Украины.

Вскоре сотрудничество притормозилось. В чем я вижу реальные причины: это - невыполнение со стороны наших партнеров конкретных пунктов подписанного договора. В первую очередь, касаемо финансовой стороны вопроса.

Раздел 6. «Финансовые условия». Оговорено, что до сорока процентов прибыли должно идти на покупку лицензированного продукта. Это тоже очень важный момент, поскольку 1993-1994 гг. - это расцвет в странах СНГ пиратского видео, что привело ко многим серьезным международным конфликтам. Мы пошли на то, чтобы наш партнер получал такой большой процент дохода и приобретал лицензионный продукт (плюс затраты на перевод и т.д.)

Возникает вполне резонный вопрос: кто контролировал столь большие прибыли? Вопросы контроля оговорены в п.6.6: «ПМЕ зобов'язане щомісячно не пізніше 10 (десятого) числа місяця наступного за звітним подавати Укртелерадіокомпанії місячний фінансовий звіт з копіями рахунків доходу, а також видатків, що зазначені в п.6.1. УТРК також надається можливість перевірки всіх фінансових документів, що стосуються умов цього договору». В п. 6.1 сказано, что «згідно з умовами договору до сорока відсотків доходу використовується на ліцензійні платежі та на матеріально-технічне забезпечення, включаючи транспортні витрати, витрати на супутникове транслювання, транскодування телевізійних систем та інші пов'язані з цим витрати».

Наши недоразумения начались с того, что после трех-четырех месяцев сотрудничества мы решили спросить у партнера, как идет выполнение этого пункта (п.6.6). Нас попросили подождать еще два-три месяца. Мы выдержали полгода. Потом (по нашим требованиям) мы начали получать то, что ПМЕ считало «щомісячним звітом». Как правило, это был столбец цифр доходов, расходов и положенных УТРК сумм без каких-либо пояснений. рекламное агентство ПМЕ уже начало серьезно работать, несложно было посчитать то количество рекламы, которое идет в программах, даже со скидками, и сверить с количеством получаемых нами денег.

выяснение отношений осложнялось тем, что рекламное агентство ПМЕ расширило свою деятельность: начало поставлять (т.е. продавать) рекламу от своих рекламодателей на другие каналы, стало выпускать еженедельник «Досье досуга», вполне законно занялось размещением рекламы на щитах и другими видами деятельности, из которых вытекало, что сотрудничество с УТРК уже не является приоритетом. Это расширение началось уже в конце 1993 г. Каждый раз, когда мы просили финансовый отчет согласно договору, нас просили подождать, потому что трудно, мол, сделать выборку из общей картины.

Параллельно шел процесс определения приоритетности в нашем телепространстве. Всем известен конфликт с ОРТ: кто кому платит, за что и т.д. То есть параллельно мы пытались наполнить наши каналы конкурентоспособной продукцией, с тем чтобы конфликт с ОРТ не был столь болезненным. В некоторых вещах ПМЕ шло навстречу. Один из таких примеров - трансляция по второму каналу в переводе на украинский язык известного сериала «Санта Барбара».

В это время активизировались соответствующие парламентские структуры. Создается просто комиссия, а потом комиссия со статусом «следственная», которая начинает трясти всех и вся, требуя все документы, включая копии договоров, и у нас, и у наших партнеров. Выводы комиссии известны: все плохие. С этим можно соглашаться, можно не соглашаться... Но были и реальные претензии, в том числе конкретное замечание, что мы не контролируем согласно договору оборот денежных средств от рекламы.

Уже был принят закон о телевидении и радиовещании, начался процесс лицензирования, демонополизации эфира. УТРК трансформировалась в совершенно новую структуру: было создано 46 юридических лиц. Тогда возникла вторая сторона конфликта с ПМЕ. Договор уже по многим своим параметрам действующему законодательству не отвечал. Хотя закон и не имеет обратной силы, но лицензирование - принципиальный вопрос, от него никто не мог отмахнуться. Начались разговоры о том, что ПМЕ трансформируется в совместное предприятие с участием украинской стороны (партнер любой). Единственное условие - иностранный капитал не должен превышать тридцати процентов. как рекламное агентство ПМЕ может существовать, но как вещательное - нет, т.е. эта организация не сможет получить лицензию. Было очень странно, что столь законопослушные наши англо-американские партнеры никак не могли этого осознать.

Т.е., развитие телевизионной части ПМЕ приостановилось. Я могу твердо говорить о том, что прибыльность уже к концу

1994 г. для ПМЕ была достаточной даже по тем полуофициальным (официальными их назвать нельзя) отчетам, которые нам присылали. компания получала достаточное количество денег, чтобы выполнить следующее условие договора: по-настоящему инвестировать, а точнее, реинвестировать полученные здесь средства в производство нашего национального продукта. Это было одним из условий договора: создание финансовых возможностей для реализации украинскими производителями телепродукта. Были случаи, когда ПМЕ у независимого производителя покупало какие-то программы, размещало в них рекламу и отдавало на второй канал для трансляции. Но говорить об инвестициях, о создании студий, о системности в таком вопросе просто не приходится.

Вот эти две стороны конфликта, финансовая и творческая, и были почвой для нарастающих несогласий. В конце концов, видя, что ничего другого, кроме посреднических функций, ПМЕ не выполняет, мы начали говорить о прекращении невыгодного для нас сотрудничества. Нам нужен партнер, который будет иметь право купить лицензию, который будет инвестировать деньги в украинское телевидение. Направили письмо партнерам, сославшись на пункты договора. Реакция была однозначной: мол, мы выталкиваем партнера в угоду другим пришедшим на телерынок Украины субъектам. Слово «выталкиваем» - не к месту. Просто партнер не выполняет серьезные условия договора.

Есть более конкретные вещи. Наши партнеры считали, что они подписали договор на десять лет.

Достаточно просто процитировать договор: «Початковий термін дії цього договору встановлено до 31 грудня 1993 р. Його буде автоматично продовжено на дев'ять нових послідовно однорічних термінів (кожен надалі поновлений термін), крім випадків, якщо дію цього договору не буде припинено за письмовою згодою сторін або згідно умов розділу 14 цього договору».

Я повторял и повторяю: по любым договорам, которые я подписывал, никому канал не отдан на 10 лет или даже на год. Есть договор о сотрудничестве. Если он не выполняется, то вступают в силу юридические нормы, которые в нем записаны.

Очень сложно называть этот договор договором по инвестициям. Я так и не смог (хотя несколько раз и пытался, это подтверждается папкой переписки) определить количество инвестиций. Речь-то идет не столько об инвестициях, сколько об реинвестициях: прибыль, полученная от деятельности рекламного агентства в Украине, вкладывается в развитие. Расценивать деятельность ПМЕ приходится как посредничество. Изначально частично условия договора были выполнены, а дальше… Хотя реинвестиции у ПМЕ есть. Но в другие области: от создания новых рекламных агентств до покупки недвижимости. Ревизовать и комментировать я это не буду. Невыполнение ПМЕ договора с нами вызвало естественные шаги с нашей стороны.

Телевизионный бизнес прозрачен, результат деятельности не на складе лежит, а на экране. Можно даже, не влезая в документы, проанализировать весь период нашей совместной с ПМЕ деятельности, просмотрев программы, которые были в эфире. Если там где-то что-то есть похожее на результат вложенных инвестиций, я готов буду забрать свои слова обратно.

Да, представители руководства ПМЕ приезжали. Но с одной целью: доказать, что ущемляются их права со стороны сначала УТРК, а потом Национальной телекомпании Украины. Нарушения договора с нашей стороны были. отдельные работники в рекламу ПМЕ «домешивали» свою, «левую» рекламу. Эти факты пресекались со стороны руководства, и ясно, что они не были столь ужасными, чтобы стратегически изменить суть договора и помешать ПМЕ реинвестировать средства. Если бы что-то было серьезное, был бы большой скандал, шум, пресса и т. д.

У ПМЕ есть серьезные рычаги влияния, в том числе и на «неподкупную» западную прессу. Сегодня те статьи, которые появляются, они в духе сотрудничества со странами третьего мира, сотрудничества в духе диктата.

ПМЕ продолжает работать в Украине. Более того, существенно расширило свои возможности, работает с другими каналами. мы не хотели терять уже наработанные связи и после лицензирования 1, 2 и 3-го каналов предложили ПМЕ сотрудничество как рекламному агентству на 1-м канале.

Руководство ПМЕ не согласилось, они хотели обязательно влиять на программную политику. Хотя на региональных каналах они работают как рекламное агентство. Создали еще несколько рекламных агентств по направлениям, и, по общей оценке, ПМЕ на рекламном рынке Украины является одной из ведущих фирм. Поэтому говорить о целенаправленной чуть ли не государственной политике вытеснения их с рынка просто не приходится. Но и продолжать сотрудничество на условиях, предлагаемых ПМЕ, мы не можем.