Евдокия Колесник: ПРЕДАННОЕ СЛУЖЕНИЕ ОПЕРЕ

Сегодня мы предлагаем вниманию читателей интервью с народной артисткой Украины, солисткой Национальной оперы Украины, лауреата государственной премии Украины им.Т.Г.Шевченко лауреата международных конкурсов, доцента Национальной музыкальной академии Евдокии Васильевны КОЛЕСНИК.

- Евдокия Васильевна, как вам работается в наше неспокойное время, насколько располагает к творчеству сегодняшняя обстановка в театре?

- Сейчас театр лихорадит в связи с переходом на договорную систему. По идее, договор должен учитывать интересы обеих сторон: и исполнителя, и дирекции театра. Но на самом деле активно задействовать труппу в ее нынешнем составе театр не способен. Очень важно, чтобы в будущих контрактах было предусмотрено обязательство администрации занимать солиста, скажем, не менее двух раз в месяц. В противном случае артист может пол-сезона просидеть без работы, как многие сейчас, а потом получить отказ в продлении контракта. К сожалению, сегодня такая ситуация вполне реальна. Помимо того, театр сейчас разделен на фракции, он представляет собой как бы Верховный Совет в миниатюре. Почему-то понадобилось держать в штате пять (!) директоров. Такое положение мало способствует решению творческих задач. И вот результат - репертуар не обновляется, многие сидят без работы, даже недавний творческий отчет молодежи театра прошел формально. Выходит, что, делая шаг вперед, мы делаем сорок шагов назад. В театре нет системы наставничества. Многие прославленные солисты так и ушли, не передав свой опыт молодежи. Артисты, проработавшие в театре по 25 и более лет, отдавшие ему все силы и поныне имеющие немалый творческий потенциал, подлежат механическому увольнению. Никто не может их защитить - ни профком, ни суд, решение их судьбы всецело находится в руках дирекции.

- Вам приходилось петь в разных странах, видеть немало спектаклей. Какие тенденции, на ваш взгляд, характерны для оперной режиссуры на сцене нашей Национальной оперы?

- Это очень больной вопрос. Беда в том, что у нас совсем не готовится смена для оперных режиссеров, которые со временем должны будут передать творческую эстафету другим. Кроме того, часто наши постановки отличаются трафаретностью, однообразием, статичностью. Нет новых идей, нет поиска смелых решений. Могу привести характерный пример. Как только на сцене Киевской оперы была осуществлена последняя постановка «Евгения Онегина», мне пришлось выехать на гастроли в Болгарию и петь там Татьяну. Прилетела в Софию за два дня. И вдруг встречающие меня представители театра говорят, что у них заболела певица и сегодня же нужно выручать спектакль, тоже «Онегин». До начала оставалось буквально 20 минут Я опасалась,что не успею освоить мизансцены, но меня ободрили, обещали подсказывать из-за кулис. И что же вы думаете? По ходу спектакля я поняла, что киевский «Онегин» является почти полным повторением софийского, мизансцены переучивать не пришлось. И по сегодняшний день этот спектакль полностью воспроизводит постановочные принципы Большого и Софийского театров. Кроме того, сегодня смело можно сказать, что главного режиссера в театре нет. Фактически его просто не существует.

- Вы больше известны как оперная певица. А какое место занимала в вашем творчестве концертная деятельность?

- Я постоянно стремлюсь сочетать работу в театре с концертной деятельностью. И в связи с этим не могу не упомянуть талантливейшего концертмейстера и педагога Зою Ефимовну Лихтман. Я много с ней выступала и до сих пор считаю ее эталоном концертмейстера. Всегда стремлюсь, чтобы мои студенты попадали в камерный класс именно к Зое Ефимовне. Для меня она - академик в музыке, рядом с ней я до сих пор чувствую себя ученицей.

- А как началась ваша педагогическая деятельность?

- В свое время, уже достаточно много проработав в театре, я вновь пришла в класс к моему профессору Наталии Осиповне Захарченко, но уже в качестве ассистентки. Много наблюдала за занятиями, ощущая традиции школы Муравьевой, продолжательницей которых была Наталия Осиповна. Я рада, что мне удалось унаследовать многие ее педагогические подходы и что тогда я еще застала ее на кафедре и успела продолжить творческое сотрудничество с ней.

- Скажите, есть ли у вас какие-либо репертуарные предпочтения?

- Наибольшую симпатию я питаю к немецким классикам. Так сложилось, что мой концертный репертуар формировался в значительной мере из их произведений. Это были барочные арии, арии из опер. Всегда был мне близок Моцарт, а из чисто оперных композиторов - Верди. Далее могла бы упомянуть программы из романсов Чайковского и Рахманинова. И, наконец, я всегда пела и продолжаю петь украинские народные песни

a capella. Во многих странах мира они воспринимаются слушателем с особым трепетом.

- Евдокия Васильевна, через какие страны пролегают ваши гастрольные маршруты?

- Мне посчастливилось побывать во многих уголках земного шара. В некоторых странах, например, во Франции, США, ФРГ, Португалии, Греции, приходилось бывать по нескольку раз. Легче было бы, наверное, сказать, где я еще не побывала. Единственный материк, на который не ступала моя нога, - это Австралия.

- Думаю, читателям будет интересно узнать, какую музыку слушает в часы досуга Евдокия Колесник?

- Часто слушаю Баха, особенно органные произведения. Люблю переслушивать симфонии Бетховена, другую немецкую музыку.

- У вас четко прослеживается интерес к немецкой вокальной школе и немецкому репертуару. Вы, видимо, владеете немецким языком?

- Да, и немецкую музыку всегда пела на языке оригинала.

- А кто из певцов производил на вас наибольшее впечатление?

- В студенческие годы для меня была кумиром Рената Тебальди. Во все времена идеалом оперной певицы я считала Марию Каллас. Позже пришло увлечение творчеством Элизабет Шварцкопф. Дома у меня собрана огромная фонотека, где, в частности, представлены практически все существующие записи этих певиц.

- Встречи с какими дирижерами вы считаете наиболее значительными в вашей творческой биографии?

- Особенно мне памятно сотрудничество с маэстро Куртом Мазуром. С ним мы не раз исполняли «Ифигению в Тавриде» Глюка в «Комише Опер» в Берлине, а также «Реквием» Верди и Девятую симфонию Бетховена с прославленным оркестром «Гевандхаус». Пела и с Куртом Зандерлингом, с ним записано 12 советских оперных арий. Безусловно, очень важным для меня было сотрудничество с Константином Симеоновым. Когда мы готовили «Катерину Измайлову», он часто оставался работать со мной после утренних репетиций. Иногда эти занятия заканчивались в семь вечера, когда уже приходил состав, занятый в вечернем спектакле. С ним же пела «Тихий Дон» Дзержинского. Из дирижеров Киевской оперы еще могла бы упомянуть народных артистов Украины Ивана Гамкало и недавно ушедшего Олега Рябова.

- Приходилось ли вам записываться еще с кем-нибудь из известных дирижеров?

- Да, например, много записей было сделано с дирижером Большого театра Борисом Хайкиным.

- Вам посчастливилось работать над образом Катерины в опере Шостаковича «Катерина Измайлова». Как известно, киевская постановка этой оперы получила одобрение автора. Приходилось ли вам общаться с Дмитрием Дмитриевичем?

- Да. Шостакович приезжал на киевскую премьеру «Катерины Измайловой», также присутствовал на генеральном прогоне и на сдаче спектакля. Для нас это означало спеть три спектакля, шедших три дня подряд в присутствии автора. Накануне его приезда все очень волновались. На премьере тогдашнее Политбюро Украины в полном составе встало, приветствуя Шостаковича. Но и на сдаче спектакля зал был полон. Дмитрий Дмитриевич очень высоко оценил работу киевских артистов, считал киевскую постановку лучшей. Вообще же он был немногословен, не был склонен к комплиментам. После спектакля повторял лишь одну фразу: «Благодарю вас, благодарю вас...» Как реликвию я сохраняю автограф Шостаковича, который он оставил для меня на программке «Катерины Измайловой». Не можете себе представить, каким счастьем было для меня и для моего партнера по спектаклю Александра Загребельного видеть молчаливое одобрение, светившееся в глазах дирижера Симеонова, который, как истинный мастер, тоже был скуп на похвалы. Особенно меня тронуло то, что впоследствии, давая интервью для книги Софьи Хентовой, Шостакович с теплотой отозвался о моей работе над образом Катерины.

- Интересно, есть ли у вас какое-нибудь хобби?

- В свободное время люблю заниматься физическим трудом. С удовольствием выращиваю сад. Но даже в часы досуга мои мысли связаны с профессией - я постоянно собираю материалы о вокальных школах, о новых методических разработках, слежу за публикациями на эту тему.

- Многим известно, что у вашей дочери Ярославы отличный голос. Она не унаследовала вашу профессию?

- Нет. Она закончила университет, училась языку в Англии и сейчас работает с языками. У нее три рабочих языка, но основной - английский.

- Закончить хотелось бы традиционным вопросом о ваших творческих планах.

- Скоро я еду в Салоники для участия в культурной программе международного кинофестиваля. Надеюсь, что в следующем сезоне буду петь на основной для меня сценической площадке - в Национальной опере. Кроме того, выступлю с концертной программой в Доме органной и камерной музыки. И, разумеется, буду продолжать преподавание на кафедре сольного пения в Национальной музыкальной академии, где работаю уже десять лет.