Чай с налистниками

Если представить себе сложный, многоуровневый, причудливый фокус, выполненный ловким и хитрым иллюзионистом, фокус, в котором великое множество шпилек, платочков, шаров и мячей, зайцев и голубей, натренированных мышей, игральных карт и прочих мелочей, окрашенных в самые разнообразные цвета, возникают и исчезают с поля зрения в неизвестных местах и направлениях, превращаясь друг в друга или даже друг друга порождая в течение максимально короткого отрезка времени, то этот фокус чем-то очень будет напоминать роман североирландского писателя Киярана Карсона «Чай из трилистника», вошедший в 2001 году в лонг-лист Букеровской премии. И фокус, и роман удивляют тем, что непонятным для постороннего наблюдателя останется не только способ, при помощи которого умелый иллюзионист манипулирует предметами, но и сама загадка; неясно, в чем состоит этот трюк — возникают и растворяются в воздухе разноцветные вещи... но где чудо? Ведь как сказал герой романа Людвиг Витгенштейн: «С другой стороны, то, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно». И может быть, к счастью, сказано запутанно и непонятно.

«Чай из трилистника» — это путаница информации, знаний, аллюзий, выдумок, приключений, фантастики, философии и патриотизма, придуманных персонажей Карсона, персонажей других авторов (Шерлок Холмс, отец Браун) и реальных фигур (Людвиг Витгенштаен, Артур Конан Дойл, Оскар Уайлд, Морис Метерлинк, Джерард Хопкинс и др.), которые, несмотря ни на что, являются также выдуманными Карсоном. Жития святых перетекают в этнографические справки, полуправдивые биографии — в искусствоведческие анализы, и все эти отрывки часто связаны между собой абсолютно случайно. Вот, например, я пишу о романе Киярана Карсона «Чай из трилистника», персонаж которого, Морис Метерлинк, разводил пчел, а сегодня, 19 августа, день пасечника. Конечно, ничего странного во всем этом интеллектуальном разноцветии нет: если человек много знает, должен же он что-то делать со своим знанием. Украсить им фабулу романа, особенно если одна из основных его идей — идея бесконечности и многоголосия мира, это не самый худший поступок.

Фабула же сказочная и интригующая. Главный герой, мальчик по фамилии Карсон — хорошее и светлое, любознательное дитя с богатым воображением и искренним интересом к окружающему миру. Примерно такими же чертами наделена и его кузина, Береника, девочка, сызмальства очаровавшая Карсона своим непонятным шармом и чудаковатостью; например, она утверждала, что умеет летать. В день своего рождения Береника делится с братом тайной: показывает Карсону картину «Портрет четы Арнольфини» Яна ван Эйка и раскуривает вместе с ним трубку, набитую травяной смесью, которая называется «чай из трилистника», после чего дети оказываются внутри картины, превращаются в ее персонажей и осуществляют полет над собственным городком. Вскоре Беренику отсылают в девичью школу св. Димпны, а Карсона — в школу для мальчишек «Дом Лойолы», где тот знакомится с последним участником их решающей тройки избранных, Метерлинком. Оказывается, что отец Береники, Селестин, дядя Метерлинка — Морис Метерлинк, директор «Дома Лойолы», отец Браун относятся к Древнему ордену гибернийцев, немногочисленные члены которого испробовали на себе действие удивительного вещества — «чая из трилистника». Кроме них, к этому делу причастились и все вышеупомянутые персонажи — Витгенштейн, Конан Дойл, Уайлд и другие. Задача детей — выпить чая, снова войти в картину, оказаться в XV веке, найти где-то там три апельсина, наполненные концентратом чудодейственного вещества, и вернуться обратно. Добытого «чая» должно было хватить для того, чтобы, растворив его в водах Безмолвной Долины, напоить жителей шести графств Северной Ирландии. Во время путешествия сквозь время и разные реальности Карсон навсегда теряет своих друзей и оказывается в чужом мире, который на первый взгляд кажется очень похожим на тот, из которого он пришел. Этот новый мир, где Карсон остается жить, — наша реальность. Здесь он и начинает писать книгу о своей предыдущей жизни.

В состав загадочного «чая» входит немало различных растений, чудесные свойства которых Карсон все время вспоминает на страницах романа, но основные составляющие — это трилистник, клевер, с помощью которого, как утверждает легенда, святой Патрик сумел объяснить ирландским королям символ единства святой троицы. Трилистник, как известно, является символом Ирландии.

«Чай» влияет на человеческие ощущения и возможности, изменяет зрение, слух и умение, человек начинает видеть то, чего не видел раньше, и понимать то, о чем до этого времени даже не догадывался. Выпив, съев или выкурив «чай», человек воспринимает мир так, как будто смотрит сквозь розовые — точнее, зеленые — очки. Начинает ходить прямо, воспринимать все четко и резко. Это похоже на кокаин или никотин — но намного глубже и действеннее; наркотики — это только бледная имитация настоящего «чая из трилистника».

Идея напоить ирландцев «чаем» — это вечное стремление к воссоединению Ирландии. Когда люди напьются им вдоволь, мир предстанет перед ними таким, каким он является — миром, где все связанно между собой, где Одно является Множественностью. Границы исчезнут, ведь в мире все перекликается с чем-то другим, а оно — еще с чем-то. «Мир — это беспрерывный рассказ».

Словно испив своего «чая», Карсон страстно и четко видит, описывает и смакует цвета. Все возможные и невозможные их разновидности, оттенки, тона подчеркиваются и очерчиваются. Описания одежды героев, интерьеров, пейзажей, растений — это, пожалуй, вкуснейшие стороны романа. Даже коротенькие разделы, на которые поделен рассказ, носят названия цветов — настоящих и придуманных: от обычных «Телесный», «Ржавый», «Оранжевый», «Кофейный» до причудливых «Красномундирный», «Нетронуто-черный», «Попугайная зелень», «Ультрамариновая болезнь» и тому подобное. Из этих разноцветных определений можно было составить отдельную книгу — возможно, даже лучшую, чем роман, в котором они скромно выполняют функцию заголовков.

Так же живо и восторженно, до наименьших, наиболее тонких и тайных, почти невидимых подробностей описана работа ван Эйка «Портрет четы Арнольфини» — картина, являющаяся в романе своеобразным порталом, дверью в иное измерение, чем-то похожая на зеркало из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла («Все удивительнее и удивительнее!» — ни к селу ни к городу упорно повторяет Береника).

Благодаря этому подробному и вдохновенному описанию нарисованная пара кажется живее и объемнее даже главных героев романа. Они, к сожалению, похожи, скорее, на плоские картонные фигурки, передвигающиеся по разграфленному полю, подчиняясь правилам какой-то игры. Мотивации их инфантильно-идеалистичны и неубедительны, они больше похожи на философские идеи, нежели на людей.

Возможно, таково побочное действие чая из трилистника — люди разжижаются и чахнут, их тела становятся эфирно-легкими, мысли раздуваются и набухают, и они не могут остановить бесконечный поток размышлений, развлечений, поучений, выводов и предположений. Наибольшая загадка иллюзиониста Карсона — как ему удалось втиснуть весь этот водопад в каких-то несчастных триста с лишком страниц? Но не стоит разочаровываться — в конце книги каждый любознательный найдет список использованных источников, поэтому плавание не заканчивается никогда.

«Мир является всем тем, что имеет место». У моей собаки есть место, следовательно, она — мир.