"Большая и всеохватывающая" приватизация не только значительной части из 3670 ныне действующих госпредприятий (в том числе и крупнейших), но и земельных ресурсов - один из программных приоритетов уже вовсю действующей власти. И первые в списке - госбанки, в которые планируется привлечь крупный и системный иностранный финансовый капитал. Одним из ключевых условий для этого Гончарук, еще до назначения на должность премьер-министра, называл независимость банковского регулятора…
По иронии судьбы, незадолго до голосования за нынешний состав Кабинета министров именно на этой почве разыгрался нешуточный скандал, способный снова надолго отпугнуть от Украины только-только начавших присматриваться к нашим новым порядкам международных инвесторов-финансистов. Дисквалификация Нацбанком более половины членов наблюдательного совета Ощадбанка, до этого тщательно отбиравшихся с привлечением не только маститых и дорогих международных рекрутеров, парламентариев и правительственных чиновников, но и представителей МФО, вызвала как минимум недоумение. Проведенный ZN.UA на прошлой неделе предварительный анализ происходящего выводит на неутешительный прогноз: под угрозой дискредитации оказались как сами набсоветы госбанков и их легитимность, так и вся многострадальная и вовсе не витринная по первоначальной задумке реформа корпоративного госуправления. А заодно - и независимость самого НБУ.
Так что уже в который раз в современной украинской истории даже очень хорошие и правильные реформаторские намерения могут превратиться в фарс из-за личных амбиций и частных интересов отдельных (не)заинтересованных лиц…
Огромные важность и дороговизна вопроса вынуждают покопаться в "разборках" поглубже, несмотря на все "сложности перевода". Сегодняшний разбор полетов ZN.UA - с главой наблюдательного совета Ощадбанка, экс-директором ЕБРР в Украине Шевки Аджунером.
- Господин Аджунер, расскажите, пожалуйста, получили ли вы и ваши коллеги подробные объяснения от Национального банка о причинах вашей дисквалификации?
- Да, уже есть ответ от Нацбанка. Единственное обоснование, предоставленное нам НБУ, - это неудовлетворительный результат собеседования. Это недопустимо с точки зрения требований к прозрачности процесса оценки - ограничиться при принятии такого решения общей формулировкой "не прошли собеседование" или "неудовлетворительный результат собеседования".
Такое обоснование я и мои коллеги считаем абсолютно безответственным, если учитывать тщательный процесс отбора правительством Украины, через который мы прошли, чтобы быть назначенными на эти должности. А также принимая во внимание тот огромный опыт работы и признанные профессиональные достижения каждого из членов наблюдательного совета, которые были основой нашего назначения. Отсутствие четко сформулированных оснований о профессиональной непригодности каждого из нас не позволяет нам лично публично опровергнуть их, для чего у нас, убежден, имеется достаточно аргументов.
- Были ли у НБУ претензии лично к вашей кандидатуре в связи с вашим участием в других наблюдательных советах государственных компаний?
- Да, такие вопросы ко мне были. НБУ направлял официальное письмо мне лично и банку, в котором выразил свою обеспокоенность тем, что, по его мнению, существует такой конфликт интересов. Я ответил, подкрепив свой ответ независимым заключением известной международной юридической компании, что согласно законодательству никакого конфликта интересов нет. Те две компании, в набсоветы которых я вхожу, сейчас не имеют кредитных отношений с Ощадбанком. Как и у тысяч других компаний, у них есть текущие счета, но это ни в коем случае не предполагает решений в их отношении со стороны наблюдательного совета банка.
Законом о банках и банковской деятельность предусмотрено, когда может возникать потенциальный конфликт интересов, и тогда наблюдательный совет ответственен за принятие соответствующих мер, чтобы этот потенциальный конфликт интересов не превратился в настоящий, а также за информирование НБУ об этом. И именно закон определяет методологию и процедуры, направленные на то, чтобы не дать такому потенциальному конфликту интересов стать реальным. В каждой из этих госкомпаний и в Ощадбанке - очень строгие правила, чтобы избежать и урегулировать потенциальные конфликты интересов. Фундаментальным правилом является то, что лицо, которое может иметь такой конфликт, исключается из какого-либо обмена информацией, каких-либо решений и обсуждений по предмету этого конфликта интересов. То есть в наличии соответствующие защитные механизмы. После своего назначения я предоставил письменные уведомления трем учреждениям, чтобы меня исключили из какого-либо обмена информацией, решений и обсуждений, касающихся других учреждений, где есть пересечение интересов. В секретариатах наблюдательных советов всех этих учреждений есть документы, подтверждающие это.
- После того как вы донесли эту свою позицию до НБУ, отвечали ли они вам как-то, аргументируя свои претензии?
- Нет, до встречи на собеседовании в НБУ не отвечали. На собеседовании, несмотря на уже предоставленные четкие объяснения, подкрепленные юридическим заключением, этот вопрос снова подняли, причем с абсолютно абсурдными аргументами. Я их все опровергнул надлежащим образом, исходя из тех объяснений, которые уже предоставлял им в письменной форме. Но, несмотря на уже предоставленные объяснения, этот вопрос снова подняли.
- В совместном заявлении наблюдательный совет назвал собеседования НБУ допросом. Действительно ли это был настолько жесткий разговор? Кто присутствовал на встрече? И как проходило собственно собеседование?
- Присутствовало все правление Национального банка и еще 12–15 высоких должностных лиц НБУ. Но тон беседы фактически задавал один человек - госпожа Рожкова. И это был чрезвычайно, я не шучу, чрезвычайно агрессивный тон. У меня немалый опыт участия в жестких переговорах, конфликтных ситуациях, но я был поражен агрессией. Мои коллеги из наблюдательного совета были в шоке, когда они выходили с этой встречи, - от тона, от повышенного голоса, от обвинительного характера вопросов: "Кто?!!", "Почему?!!". Это было полным пренебрежением, издевательством со стучанием по столу. Мои коллеги находились буквально в подавленном состоянии, потому что собеседование проводилось с нарушением каких-либо регламентов и обязательств по объективности, прозрачности и непредвзятости. Тем более что все собеседование превратилось в монолог, в атаку со стороны одного должностного лица. Мы считаем, что даже вне эмоций подобный формат собеседования нарушал четкие регламенты такого процесса.
- Насколько мы понимаем, сразу после собеседования члены наблюдательного совета уже понимали, что надвигается конфликт. Были ли вы готовы к тому, что НБУ дисквалифицирует пятерых членов набсовета?
- Нет. Я не думал, что будет достаточно объективных причин, чтобы кого-то дисквалифицировать. Были предположения, что это - выход эмоций разочарования госпожи Рожковой от того, что она не смогла вмешаться в процесс назначения главы правления. Но массовая дисквалификация с такой пренебрежительной формулировкой обоснования, как "неудовлетворительный результат собеседования", была полнейшей неожиданностью и говорит сама за себя.
Важный момент. Согласно ее собственному заявлению, госпожа Рожкова самоустранилась от участия в процессе голосования за эти решения НБУ.
- Да, из-за решения Барышевского суда.
- Да. Но при этом именно она задавала тон атаки на всех нас. То есть она вроде бы не должна была принимать участия в процессе принятия решений, но вместе с тем руководила этой атакой и дальнейшими жалкими попытками сформировать общественное мнение, раскрывая офф-рекордс прессе определенные субъективные мнения и через официальный релиз сообщая о результате собеседования еще до того, как о нем стало известно нам, непосредственным участникам. Мы лично получили сообщение от НБУ только через три дня после выпуска ими релиза с тем "обоснованием", о котором я уже сказал. Это довольно показательно.
Еще один важный момент. Обратите внимание на хитрый ход: дисквалифицируя нас пятерых, они оставили остальных членов на крючке. В релизе НБУ указал: "…окончательные решения по этим кандидатам будут приняты Национальным банком после устранения замечаний к поданным ими документам". Это, видимо, означает, что если они не будут вести себя соответствующим образом, то и их ожидает такая же участь? Тогда можно считать неожиданностью, что совместное заявление о неприемлемости действий НБУ после дисквалификации пятерых из нас подписали восемь членов наблюдательного совета.
Сегодня Ощадбанк уже получил письмо от НБУ, в котором подвергаются сомнению обоснования деловой репутации двух или трех оставшихся членов наблюдательного совета, кроме представителя президента. И все это говорит о том, что решение НБУ было полностью предвзятым, заранее подготовленным и необъективным.
- Что наблюдательный совет планирует делать в дальнейшем? Есть ли какие-то варианты обжалования решения НБУ?
- Мы однозначно придерживаемся мнения, что это решение является предвзятым, необъективным, незаконным и поэтому не сможет пройти проверку на свое соответствие принципам верховенства права. У нас есть твердое намерение оспаривать это решение НБУ в судах Украины.
- Сейчас наблюдательный совет не работает? Можно ли приравнять дисквалификацию к прекращению кворума и блокированию его работы?
- Наблюдательный совет работает в полном составе. Он назначен акционером, то есть правительством Украины в лице Минфина. Это исключительное право акционера - назначать или прекращать полномочия членов наблюдательного совета. До этого момента набсовет имеет соответствующие полномочия и обязанности, и все его решения законны и правомерны.
Перед нами стоят очень важные задачи по реализации стратегии, решения по которым мы, в частности, будем принимать на следующих заседаниях наблюдательного совета. Среди этих задач - и завершение оценки остальных членов правления банка, то есть их проверка на соответствие квалификационным требованиям, и доработка стратегии, и инициативы по уменьшению расходов, и эффективная работа с проблемной задолженностью. Это наши приоритеты на ближайшее время.
- Скажите, пожалуйста, общались ли вы уже с акционером? Пока Минфин просто озвучил обеспокоенность, но состоялся ли уже какой-то разговор о том, что будет делать правительство дальше?
- Да, мы уже разговаривали с ними. Что интересно, у Министерства финансов также на тот момент не было обоснования этого решения НБУ. Они узнали о нем только во вторник или среду (28 августа. - Ю.С.). И им тоже требовалось это обоснование, чтобы занять соответствующую позицию.
Хочу вам рассказать об одной фундаментальной вещи, касающейся реформы банковского сектора. У наблюдательного совета Ощадбанка столько же обязательств и ответственности за безопасность и развитие банка, за ведение его деятельности и достижение им поставленных целей, сколько у Национального банка ответственности за целостность и безопасность всей банковской системы. Это система, в которой и мы как наблюдательный совет, и Национальный банк как регулятор хотя и являемся разными учреждениями, но работаем, по крайней мере должны работать, над одинаковыми целями. Поэтому здесь не может быть монополии власти. Это - совместная ответственность за состояние и развитие банковской системы.
К сожалению, со стороны НБУ такого понимания нет. И когда я говорю "со стороны НБУ", то хочу подчеркнуть, что речь идет о том, как в процесс принятия решения вмешалась госпожа Рожкова. Во что, собственно, она превратила процесс собеседования, преследуя исключительно свои собственные интересы.
Очень важно помнить, что все заседания наблюдательного совета и заседания его комитетов, на которые готовятся проекты решений и формируется повестка дня, проводятся при участии представителя НБУ, сотрудника банковского надзора господина Осадчего. Уже на первом заседании мы определились с желанием провести оценку менеджмента и установили порядок такого оценивания, состоящий из четырех этапов: определение квалификационных требований к главе и членам правления, проведение оценивания главы правления, определение матрицы компетенций и оценивание членов правления, подбор кандидатов на конкурсной основе на замещение вакантных позиций в правлении банка. На третьем заседании набсовета, где, собственно, дискутировался и голосовался вопрос о продлении контракта главы правления, присутствовала, кроме куратора, также директор департамента банковского надзора НБУ госпожа Дегтярева. И в ходе всех обсуждений никаких замечаний, комментариев или возражений от них не поступало. Более того, после объявления решения госпожа Дегтярева подошла к главе правления и поздравила его с продлением контракта. Но потом все изменилось. Изменилось после того, как госпожа Рожкова вернулась из своего отпуска. Начался настоящий ад, потому что госпожа Рожкова утратила возможность вмешаться в процесс принятия решения наблюдательным советом.
- Если госпожа Рожкова умышленно саботирует назначение независимого наблюдательного совета в Ощадбанке, то с чем это связано, по вашему мнению?
- Для начала, я думаю, она хотела показать, что она является доминирующей силой в финансовом секторе. Несмотря на законы и принципы управления, она хочет и может принимать собственные решения. Думаю, здесь дело в личных интересах, обусловленных определенными причинами. И в отчаянной попытке доминировать, в потребности вмешиваться в процессы принятия решений НБУ. Хочу подчеркнуть для всех, что наблюдательный совет, все его члены однозначно поддерживают независимость регулятора. И его законное право - проводить оценку членов набсовета. К этому вопросов нет. И мы со всем уважением и ответственностью готовились и на этапе подачи документов, и во время тестирования и подготовки к собеседованию. Вопрос возник к безответственности и самоуправству, когда для принятия нужного решения разрушаются законы и правила, и дирижером этого становится конкретное лицо.
Принцип независимого корпоративного управления в госучреждениях был внедрен именно для исключения вмешательства в управление этими учреждениями. И в Украине есть печальный опыт, приобретенный высокой ценой, к чему приводит такое ручное управление. И когда такое прямое вмешательство в принятие решений прикрывается "независимостью" регулятора, это нельзя оставлять без ответа.
- Национальный банк подчеркивал, что на его решение по дисквалификации отдельных членов наблюдательного совета влияло решение совета о назначении главы правления Ощадбанка без конкурса с нарушением норм закона. Вы же осознавали риски, так почему наблюдательный совет решил все же продлить контракт с Андреем Пышным?
- Эта трактовка закона не правильна. У нас есть юридические заключения как от нашей внутренней юридической службы, так и от внешних независимых юридических компаний. Согласно этим заключениям наблюдательный совет имеет исключительную компетенцию по назначению, увольнению и подтверждению полномочий главы правления. Наблюдательный совет не должен проводить конкурс на замещение главы правления, занимающего сейчас эту должность. Конкурс должен проводиться только для вакантных должностей. Как указано в заключении "Бейкер Макензи" (Киевский офис), "украинское банковское законодательство, включая нормативно-правовые акты НБУ, не содержит какого-либо положения, которое запрещало бы наблюдательному совету подтвердить полномочия действующего главы правления государственного банка без проведения конкурсного отбора". Идентичное мнение и у экспертов Института государства и права им. Корецкого, сделавших вывод, что "процедура подтверждения наблюдательным советом полномочий главы правления со следующим перезаключением с ним контракта на новый срок не выходит за пределы полномочий наблюдательного совета, предусмотренных Законом Украины "О банках и банковской деятельности", и соответствует положениям действующего трудового законодательства".
Я видел где-то комментарии госпожи Рожковой, где она говорила, что первое, что сделал наблюдательный совет, - это назначил Шевки Аджунера главой, и второе - это продлил полномочия Андрея Пышного на должности главы правления. Это жалкая попытка манипулировать фактами о наших законных обязанностях, потому что согласно законодательству на своем первом заседании наблюдательный совет должен избрать его председателя, заместителя председателя, а также сформировать персональный состав своих комитетов. Именно это набсовет и сделал. Не правда, что вторым нашим решением было продление полномочий главы правления. Нашим вторым решением было запустить прозрачный и профессиональный процесс определения квалификационных требований к этой должности, чтобы двигать банк вперед согласно его стратегии, а потом уже - проведение оценки Андрея Пышного на соответствие этим квалификационным требованиям. Для этого была нанята независимая международная рекрутинговая компания, проводившая эту оценку. Эти квалификационные требования включали законодательные требования, требования НБУ и лучший международный опыт. Очевиден тот факт, что смена руководителя в какой-либо организации - это объективный стресс, остановка на некоторый период времени для подбора, введения в курс дел, начала работы. Это необходимо делать только по очень уважительным причинам, только при наличии серьезных оснований. Мы должны вести банк вперед, а не проверять его на прочность. Следовательно, на основании оценки международной компании по подбору персонала и после тщательного обсуждения результатов этой оценки, опять-таки в присутствии представителей НБУ, на заседании наблюдательного совета было признано, что Андрей Пышный соответствует квалификационным требованиям. На основании этого было принято решение продлить контракт с господином Пышным.
Следующим шагом будет проведение такой оценки для каждого члена правления, и мы это также должны сделать очень быстро. Потому что, когда тебя назначили в наблюдательный совет учреждения, прежде всего ты должен проверить, соответствуют ли занимаемым должностям члены правления. Учитывая то, что у них, как и у главы правления, есть действующие контракты, мы должны за два месяца до их истечения решить, продлевать ли их. Мы проведем оценку всех членов правления. Если, по нашему мнению, кто-то из них не будет соответствовать занимаемым должностям, мы заполним полученные вакансии путем проведения конкурса. Если же будут соответствовать, то контракты будут продлены.
- На встрече с журналистами off the record госпожа Рожкова объясняла, что часть членов наблюдательного совета из числа тех, кого не дисквалифицировал НБУ, были введены в заблуждение, - эти люди думали, что на заседании голосовали за оценку Андрея Пышного, а не за продление его контракта.
- Это полная ерунда! Просто невероятно, что первый заместитель главы Национального банка прибегает к такой лжи, пусть даже не под запись. Я опишу вам детально ситуацию, и вы можете дополнительно обратиться также к каждому из восьми членов наблюдательного совета. У всех восьми членов, голосовавших за это решение (девятый член набсовета был в тот день первый раз на заседании, поэтому, очевидно, воздержался от голосования), была повестка дня с определенными вопросами, они получили детальный отчет рекрутинговой компании об оценке действующего главы правления, принимали участие в детальном обсуждении, были полностью осведомлены о сути этого вопроса. Им все было понятно, и они приняли свое решение. Продление контракта было отдельным вопросом, вынесенным на голосование. Более того, еще одним отдельным вопросом было голосование об условиях контракта: финансовые условия, KPI, условия прекращения полномочий и т.п. После детального обсуждения за этот вопрос проголосовали все девять присутствующих членов наблюдательного совета. После заседания у всех членов набсовета было пять дней на рассмотрение поданного на утверждение протокола, и если бы они были с чем-то не согласны, то могли высказать свои замечания. К тому же мы еще раз подтвердили в своем совместном заявлении, что "независимо от того, что кто-либо субъективно может сказать о нашем решении, оно было принято в полном соответствии с нашими уставными полномочиями согласно законодательству Украины и уставу Ощадбанка и при полной осведомленности Национального банка Украины обо всех этапах его принятия".
- А присутствующий на заседании представитель НБУ имел доступ к документам и возможность принимать участие в обсуждении и высказывать замечания?
- На заседании комитета по вопросам назначений и вознаграждений присутствовал представитель от НБУ господин Осадчий, он же присутствовал и при обсуждении уже на заседании наблюдательного совета. А на заседании, когда было принято окончательное решение, кроме него, была также и госпожа Дегтярева из НБУ. И от них не поступило каких-либо замечаний или комментариев ни по процедуре, ни по сути принятых решений.
Кроме того, обратите на это внимание, между датами проведения заседания комитета по вопросам назначений и вознаграждений (где утверждались квалификационные требования к главе правления, на соответствие которым проверяли при оценивании) и собственно заседания наблюдательного совета, на котором рассматривали результаты оценки, прошло две недели! Куратор присутствовал на обоих заседаниях, а значит, имея все это время информацию от комитета, в НБУ могли обсудить этот вопрос и высказать все свои замечания непосредственно при обсуждении и принятии решения. Аргументы госпожи Рожковой о срочности и какой-то таинственности этого решения не выдерживают никакой критики, ведь все зафиксировано в протоколах заседаний. Возможно, здесь дело в вопросах, которые госпожа Рожкова лично имеет к господину Пышному. Но, на мой взгляд, чрезвычайно безответственно подрывать доверие к правлению и наблюдательному совету стратегически важного банка, учитывая только свои личные интересы.
- Правильно ли мы понимаем, что все принятые наблюдательным советом решения, несмотря на дисквалификацию отдельных членов, остаются в силе?
- Все решения, принятые наблюдательным советом, остаются действующими до их изменения или пересмотра исключительно наблюдательным советом.
- На ваш взгляд, какие последствия может иметь сложившаяся ситуация? И может ли она в итоге привести к блокированию реформы корпоративного управления в целом?
- Это - тревожный сигнал, свидетельствующий о расхождениях в обязательствах по корпоративному управлению, взятых на себя разными учреждениями. Что сильное желание вмешаться в работу, сильное желание помешать реформам еще осталось у некоторых людей (хорошо, что их становится все меньше). К сожалению, некоторые из таких людей принимают участие в принятии важных решений. Это - тревожный маркер для международных инвесторов. Как я раньше говорил, Украина страдала в прошлом от недостаточного доверия именно из-за таких вмешательств, из-за подобного образа мышления некоторых руководителей. Более того, в этом случае речь идет о чрезвычайно важном секторе экономики и чрезвычайно важном учреждении в этом секторе.
- Почему же, по вашему мнению, международные финансовые организации безоговорочно поддержали Национальный банк? Соглашаетесь ли вы с тем, что они должны разделить ответственность за происходящее, поскольку были архитекторами этой реформы и принимали активное участие в ее внедрении?
- Они были не только архитекторами этой реформы, но еще и частью самого процесса отбора в наблюдательные советы. Все заинтересованные стороны были вовлечены. Не только международные финансовые организации, но и посольства, и другие лица принимали участие в тщательном процессе отбора. В целом в конкурсе на должности в набсоветах участвовали несколько сотен кандидатов. Поэтому реакцией МФО, а особенно ее чрезвычайной оперативностью, мы с коллегами были удивлены. Ведь даже мы лично к тому времени не имели каких-либо объяснений о причинах дисквалификации.
Из опубликованных МФО текстов очевидно, что они поддерживают не решение НБУ, а его право на независимое принятие решения, поддерживают то, что регулятор является независимым органом. Именно это они поддержали. Это ни у кого не вызывает возражений! Мы спорим только по поводу того, как НБУ реализовывал эти дискретные полномочия, и почему такое влияние на это имеет один конкретный человек. Я склоняюсь к мнению, что это был, скорее всего, совместный пресс-релиз местных представительств международных финансовых организаций, потому что когда мы обратились в главные офисы этих учреждений, они не знали об этом совместном заявлении. Поэтому, возможно, имела место некоторая путаница с поддержкой независимости НБУ, которую, конечно, они абсолютно поддерживают, но не было времени, чтобы получить полное представление, что в этот раз принятые регулятором решения были непрозрачными и необоснованными.
- Еще один важный вопрос. Расскажите, как сложившаяся ситуация повлияет на реализацию стратегии Ощадбанка и на готовность Европейского банка реконструкции и развития войти со временем в его капитал.
- Не повлияет. ЕБРР, как и другие МФО, является сильным учреждением с сильными механизмами управления, и решения там принимаются очень взвешенно и объективно. Ощадбанк продолжает сотрудничать с ЕБРР, внедряет специальные программы по финансированию согласно меморандуму о стратегическом партнерстве. Мы продолжаем идти по этому пути. И я абсолютно убежден, что мы будем двигаться вперед согласно этому меморандуму и дорожной карте. Надеюсь, что именно ЕБРР первым войдет в капитал банка при проведении запланированной приватизации этого учреждения.