Вопрос внутренней безопасности в условиях войны порой воспринимается как неактуальный, особенно если речь идет о евроинтеграционных реформах, — «вот будет вам безопасности в мирное время столько, сколько захотите». Но местные власти уже сейчас делают немало для того, чтобы чувство безопасности у граждан возрастало, несмотря на ужасы войны. Не исключение — помощь самих граждан в том, чтобы внедрять больше инициатив в сфере безопасности. Какая государственная политика в этой сфере? Что делать с общественными формированиями, муниципальными стражами, ДФТГ и другой квазимуниципальной полицейской деятельностью? На эти вопросы должна ответить Национальная концепция «Безопасная громада».
В 2019 году Центр политико-правовых реформ опубликовал отчет по результатам исследования «Участие граждан в обеспечении правопорядка в Украине», в котором эксперты проанализировали состояние правового регулирования деятельности различных формирований по охране общественного порядка на национальном и местном уровнях.
Тогда активной была дискуссия о правовом статусе, полномочиях и ответственности «Национальных дружин», общественных формирований по охране порядка («дружинников»), муниципальных стражей (а иногда и «муниципальных полиций») и других форм участия граждан в охране порядка. В условиях полномасштабной войны в 2022 году этот список пополнили и ДФТГ — добровольческие формирования территориальной громады, образованные в порядке Закона «Об основах национального сопротивления». Всех их объединяют две вещи: 1) желание местной громады иметь больше безопасности на своей территории; 2) готовность расходовать средства местных бюджетов на эти инициативы в сфере безопасности. Иначе говоря — желание иметь муниципальную полицию.
Проблема с муниципальной полицией в том, что в Украине ее нет. Национальная полиция является центральным органом исполнительной власти, централизованной структурой, если проще. Хотя в отдельных странах Европы существуют муниципальные полицейские, занимающиеся вопросами общественной безопасности, превенции правонарушений и борьбы с мелкими проступками (уголовная полиция везде остается централизованной), и, соответственно, громада, которая хочет иметь больше полицейских сил, просто тратит на это больше средств, в Украине это невозможно. Даже если у вас много средств в бюджете, вы не «наймете» себе больше полицейских.
В последние годы Национальная полиция пыталась идти навстречу — предлагать формат «полицейского офицера громады» (ПОГ). Фактически это реформированные участковые инспекторы (офицеры) полиции, но их может быть больше на территории своей громады при условии, если будут выделены рабочее место, служебный автомобиль, обеспечено покрытие расходов на горючее и т.д. При этом такой офицер остается аттестованным полицейским, который четко подчиняется вертикали полицейской власти. Назвать его «муниципальным полицейским» просто невозможно, потому что громада не влияет на приоритеты его работы, он ей не подотчетен, наконец, интегрирован в «общеполицейские мероприятия», то есть по умолчанию не может тратить 100% рабочего времени на громаду.
Следовательно, остается актуальной работа общественных формирований по охране общественного порядка (образованных на основании Закона «Об участии граждан в охране общественного порядка и государственной границы» от 2000 года, но сильно «завязанных» на полицию), ДФТГ (образованных временно на период военного положения) и муниципальных стражей (коммунальных предприятий, где инспекторы по благоустройству выполняют функции обеспечения законности, правопорядка, охраны прав, свобод и законных интересов граждан в порядке статей 38, 38-1 Закона Украины «О местном самоуправлении», фактически без полномочий, но иногда с лицензиями охранной фирмы).
Проблема в том, что правовое регулирование вышеупомянутых субъектов несистемное, содержит много пробелов и в целом не отвечает потребностям времени. Должно быть минимальное количество форм участия граждан в охране правопорядка с четким определением порядка их образования, полномочий, подотчетности, ответственности и т.д.
Но история на этом не заканчивается, ведь вопрос безопасности охватывает не только общественные формирования, ДФТГ и полицейских офицеров громады, но и местную полицию в целом, добровольческие пожарные формирования, так называемых шерифов, инспекторов по благоустройству вне муниципальных формирований, координационные центры безопасности в громадах (координационные центры разных органов системы МВД) и т.д. Как уже отмечалось, объединяет их принцип муниципальной полицейской деятельности, — если громада хочет, чтобы было больше безопасности, она может выделить больше средств на это и получить такую услугу.
Фактически это децентрализация полицейской деятельности, попытки которой в 2001–2015 годах не были успешными из-за опасений по поводу создания «карманных армий местных князьков», «олигархических армий» и т.д. Так, в течение этих лет разработан ряд тематических законопроектов, в частности «О милиции местного самоуправления» (2002), «О местной полиции» (2009), «О страже» (2014), «О муниципальной полиции» (2014) и т.п. Во всех законопроектах в некоторой степени освещена позиция, согласно которой местная полиция должна быть в полном распоряжении органов местного самоуправления, не находясь в системе МВД Украины или Национальной полиции Украины.
При этом координировать ее деятельность могут исполнительные органы местных рад совместно с органами полиции. Кульминацией этого процесса стало принятие в 2015 году в первом чтении проекта закона «О муниципальной страже» №2890, которым предполагалось создание в громадах подразделений правопорядка (муниципальных стражей). Именно его определяло правительство в Плане мероприятий по реализации Концепции реформирования местного самоуправления и территориальной организации власти в Украине как приоритетный для сопровождения в парламенте (пункт 3 Плана). Но с учетом окончания полномочий Верховной Рады Украины VIII созыва законопроект был автоматически отозван согласно Закону Украины «О регламенте Верховной Рады Украины» от 10 февраля 2010 года №1861-VI. На этом история с попыткой реформирования правового регулирования муниципальной стражи закончилась.
Опасения по поводу «карманных армий» справедливы, но нельзя отрицать реальность — общественные формирования, прежде всего муниципальная стража и ДФТГ, существуют и успешно работают годами. Речь идет не о том, что мы резко должны создать муниципальную полицию (а мы к этому придем в мирное время как часть Европы, хотя там и нет единой модели), а о том, что переходный период происходит уже сейчас. Громады самостоятельно ищут формы усиления безопасности за счет местных бюджетов, создают такие формирования, кооперируются с полицией, пожарными, центрами безопасности и другими, ведь необходимость в повышении уровня безопасности есть.
Так что сейчас этот вопрос стоит остро, и государственная (публичная) политика на него не отвечает. В 2022 году в МВД и Министерстве развития громад и территорий была создана рабочая группа по формированию концептуальных принципов и критериев функционирования безопасной среды в территориальных громадах, которая наработала проект Национальной концепции «Безопасная громада». Мне довелось принимать участие в работе этой группы. По неизвестным причинам проект так и не был вынесен на общественное обсуждение и утвержден правительством.
Проект Национальной концепции «Безопасная громада» охватывал широкий круг вопросов по оказанию территориальной громаде услуг в сфере безопасности. К мероприятиям в сфере безопасности отнесены не только превенция и противодействие правонарушениям, но и более широкий круг социальных, экономических, технических и других вопросов. Следовательно, безопасная громада в понимании, описанном выше, касалась именно безопасности общественного пространства, безопасного жилья, инфраструктурной безопасности и т.д. То есть гарантирование физической безопасности силами органов правопорядка и общественных формирований было только составной частью Национальной концепции, более широкой по содержанию.
Одновременно это и была ее слабая сторона — попытка создать документ, который бы описывал общую рамку услуг в сфере безопасности для территориальных громад с незначительной конкретизацией мероприятий, которые можно осуществить для ее реализации. Соответственно, сами органы власти не были особенно заинтересованы в ее внедрении. Что уж говорить о местном самоуправлении, деятельность которого существенно ограничена в условиях войны, а для реализации каких-либо инициатив от таких документов ожидают четких алгоритмов действий. Но при этом необходимость введения понятийно-категориального аппарата безопасной громады, четких критериев измеряемости ее составляющих является сильной стороной проекта. Наконец, дальнейшие проекты изменений в законодательство и планы мер по реализации государственной политики должны были бы опираться именно на такие принципиальные положения по безопасности в территориальных громадах.
Таким образом, вопросы изменений в законодательство о нормировании и систематизации форм участия в охране общественного порядка, а именно — определение организационно-правовых форм деятельности, полномочий, подотчетности и прочего, а также стабильной государственной политики, которая бы определяла составляющие безопасности в громадах, их развитие с учетом военного положения, остаются насущными и сейчас.
Так актуальна ли концепция «Безопасная громада»? Несомненно, актуальна, ведь запрос на повышение безопасности в громадах есть, переход к муниципальной модели полицейской деятельности в части общественной безопасности после Революции Достоинства уже происходит, а механизмы подотчетности и предотвращения злоупотреблений появляются с систематизацией законодательства. Сейчас Центр политико-правовых реформ работает над проектом такой концепции для широкого общественного обсуждения того, какой должна быть безопасная громада и над чем необходимо работать уже сегодня.