Около восьми миллионов украинских беженцев сейчас находятся в Европе. В основном это женщины и дети. Но в некоторых странах завершаются гуманитарные программы, и беженцы первой волны вынуждены временно превратиться в эмигрантов — самостоятельно искать жилье и оплачивать его, искать работу, устраивать детей в садики, школы.
Столкнувшись с такой реальностью (к сожалению, не все готовы действовать, а не только ждать помощи), украинцы начали возвращаться домой. Где их ожидал новый стресс — отсутствие рабочих мест, подорожание продуктов питания, а также зима и возможность блэкаута. Включительно с регулярными отключениями электроэнергии, отсутствием отопления и воды.
Поэтому пока Европа ждет новую волну беженцев, старые — активно делятся полученным опытом и мыслями. Как сейчас живут украинцы, выехавшие за границу в начале войны? Что чувствуют? Почему не все адаптировались к новым условиям жизни? Планируют ли те, у кого сложилось, возвращаться домой? Да и нужна ли им сейчас хотя бы эмоциональная помощь и участие родного государства?
Не смогли адаптироваться и вернулись домой
Бучанка Наталия после начала войны выехала с детьми в Чехию. Женщина до войны работала учительницей в одной из киевских школ и продолжала вести уроки онлайн параллельно с тяжелой работой на чешской фабрике по изготовлению изделий из пластика. Но уже через полгода женщина вернулась в Бучу.
«Много причин, почему вернулась: тоска по дому, по родным, языковой барьер, какое-то чувство неудобства в доме посторонних людей, поскольку мы проживали в семье. Возник вопрос, или все оставить и начать новую жизнь в Чехии либо вернуться и адаптироваться к жизни в экстремальных условиях дома. Именно тогда в Украине было обманчивое затишье, многие возвращались домой, и мы также решили ехать в Бучу», — рассказывает женщина.
Сейчас, после частых обстрелов столицы и Киевской области, отключений электричества, воды и отсутствия отопления в доме, Наталия думает опять вывозить детей. Крыша в доме Наталии в Буче протекает, окна в подъезде выбиты.
«После эйфории возвращения наступили тяжелые реалии жизни: постоянные воздушные тревоги, обстрелы, закрытые или неподготовленные укрытия. Несколько дней не было воды. Сейчас стоит вопрос о выезде в безопасное место снова», — добавляет женщина.
Юлия из Ворзеля не успела выехать во время эвакуации, это было опасно для нее и ее шестилетней дочери, поскольку многие автомобили тех, кто выезжал, были обстреляны и сожжены оккупантами. Она осталась в оккупации и смогла выехать с ребенком только в апреле. Поехала к знакомым в Венгрию, но недавно вернулась назад в Украину. Какой-либо финансовой помощи в Венгрии она не получала.
«Мы жили в Будапеште при церкви. Дочку я не смогла устроить в школу из-за незнания языка. Поэтому адаптацию в чужой стране мы не прошли. Единственное, что улучшило наше пребывание в Венгрии, — это небольшое количество украинцев, с которыми мы общались. В итоге приняла решение вернуться в Украину. Я устала и очень соскучилась по родным — мужу, маме», — рассказывает Юлия.
После месяца пребывания дома Юлия поняла, что в тот Ворзель, который был до войны, возврата уже не будет. Сейчас женщина снова планирует выезжать вместе с ребенком.
Вернулась в Украину, но со временем снова выехала в Польшу
Юлия из Киева сначала не смогла адаптироваться в Польше и в период обманчивого затишья в столице решила вместе с дочерью вернуться домой. Спустя некоторое время поняла, что украинской зарплаты на продукты и жилье в Киеве не хватит, а к постоянным сиренам и обстрелам она привыкнуть не сможет.
«В эти несколько месяцев в Польше было ощущение внутренней пустоты, утраченного дома, страх мечтать или планировать что-либо. Адаптироваться к новым условиям было сложно. Несколько семей жили в одном доме в разных комнатах. Это «общежитие» было разной степени культуры и воспитания. Решили возвращаться домой. Мы почти привыкли к сиренам. Но наше психическое состояние стабильным не назовешь. Цены стремительно выросли, и я понимала, что арендовать квартиру и прожить на мою зарплату в Киеве невозможно», — делится Юлия.
Осенью Юлия с дочерью и кошкой снова переехали в Польшу, где ребенок продолжил обучение, а Юлия согласилась на тяжелую работу не по специальности, чтобы самостоятельно арендовать и платить за жилье. Женщина планирует оставаться в Польше ради безопасности и покоя своего ребенка.
«Помощи я здесь не получаю, но и в Украине мне не на что рассчитывать. Понемногу пытаемся обустраивать свою жизнь, адаптируемся, учим язык. Не оставляет тревога за родных, которые служат в ВСУ», — добавляет женщина.
Выехали, нашли работу и адаптировались в других странах
Никита — отец четырех детей (самая младшая из которых родилась незадолго до начала войны), выехал с семьей в Канаду, поскольку у него там родственники. Он ехал по программе CUETE — экстренная эмиграция, которая не предусматривает финансовой поддержки, бесплатного жилья и медицинского обслуживания, но предусматривает разовую выплату в размере 3 тыс. долл. на человека и разрешение на работу. Ему помогла местная церковь, обеспечила жильем, сделала скидку на аренду дома.
Никита жалуется, что в Канаде не увеличилось количество работников украинских консульств, ведь на их услуги в этой стране сейчас большой спрос:
«Украина никак не помогает. Единственный позитив — в нашей провинции было выездное консульское обслуживание: продлили паспорта, а младшему ребенку сделали новый. Это недешевый и небыстрый процесс, но благодарен, что консул приехал к нам, иначе пришлось бы всей большой семьей ехать 1600 км в столицу Канады. Возмутило то, что, несмотря на рекордное количество украинцев, приехавших в Канаду после начала войны по программе CUETE, Украина не увеличила количество работников консульств».
Инна выехала с семьей из Бучи в Англию, нашла работу, посещает с сыном субботнюю украинскую школу, основанную потомками воинов УПА в Англии.
«Я пошла на языковые курсы. Обуздала страх и устроилась не по специальности. Быть постоянно занятым в нашем случае — это хорошо. Отвлекает от новостей, на которые ты мало влияешь», — рассказывает свою историю Инна.
Фото предоставлено Инной
«Мы получаем помощь от союза украинцев, разных религиозных общин и местной власти. Испытываем неудобство, что не можем волонтерить или не всегда можем отправить деньги на ВСУ. У меня для себя есть оправдание — в семье двое мужчин на фронте», — говорит Инна.
Многодетная Нина из Бучи выехала с детьми в Ирландию, но ей не сразу это удалось, поскольку у женщины два совершеннолетних сына в возрасте 18 и 21 год, и она не могла их оставить. Сначала она жила с детьми во Львове и Львовской области, тратя немалые средства за аренду жилья.
«Господь спас меня и моих детей (а это пять сыновей, старшему из которых был на тот момент 21 год, а самому младшему — восемь) там, где многим не суждено было спастись», — рассказывает женщина.
«Мы выехали из Киева во Львов, потом переехали во Львовскую область, а уже со временем — в Северную Ирландию. Здесь нас поддержали и обеспечили всем необходимым, дети ходят в школу, я работаю», — рассказывает Нина.
Нина с детьми ждут победу и планируют сразу же после окончания войны возвращаться домой: «Вины из-за того, что выехала, я не испытываю. Скорее, наоборот. Знаю точно, что вторую Бучу я бы точно не пережила. В Украине осталась часть моего сердца, моей семьи. И это очень тяжело принять. Верю, что мы победим и обязательно вернемся домой!».
Сейчас женщина утверждает, что не ждет помощи от государства Украина, а наоборот, пытается помочь знакомым на фронте: «Освоившись на новом месте, мы помогаем Украине средствами, которые перечисляем конкретным людям в ВСУ».
Ирина приехала в Польшу из Вышгорода с двумя детьми, посещает курсы польского языка и ходит на курсы бухгалтерии, чтобы работать здесь по специальности. У женщины есть дочь с инвалидностью, которой необходимо постоянно принимать лекарства. В Украине Ирине приходилось из Вышгорода ездить за лекарствами в Боярскую детскую больницу, после начала войны такой возможности уже не было.
«Я очень переживаю за тех, кто остался. Предлагаю знакомым приехать ко мне. Многие не хотят оставлять дома мужчин. Как это со временем проявится у детей, я не знаю. К сожалению, дети не принимают решений, а принимают решения родители», — добавляет Ирина.
Женщина рассказывает, что ей очень хочется вернуться назад в Украину, но только после окончания войны. Муж Ирины сначала просил ее с детьми вернуться, но после недавних ракетных ударов по Вышгородщине изменил свое мнение и просит не покидать Польшу до конца войны.
Оперная певица Виктория из Харькова выехала в Польшу с дочерью, работает не по специальности, хотя периодически ее приглашают выступать в разные страны мира для поддержки украинцев. Женщина из русскоязычной семьи и только в Польше начала общаться на украинском, а ее мама в Запорожье выучила гимн Украины, чтобы петь его оккупантам.
«Мы выехали после того, как над нашим домом пролетел вражеский истребитель. Убегали без вещей, сначала во Львов, а потом в Польшу. Никаких укоров совести я не испытывала, поскольку с самого начала войны у меня были панические атаки и страх за безопасность дочери», — объясняет Виктория.
«Я выехала и всех своих знакомых и родственников призывала это сделать. Мои родные сейчас в Запорожье и выезжать не хотят, аргументируя это тем, что нигде им не будет лучше, чем дома», — с грустью констатирует Виктория.
«Сейчас в Польше я работаю в команде с украинцами и не могу сказать, что мне легко было найти работу, которая не будет тяжелой физически», — говорит певица.
Женщина подчеркивает, что обязательно вернется в Харьков, как только война закончится.
Мыслями в Украине — синдром отсроченной жизни
Пенсионерка Наталия выехала в Польшу с дочерью и внуком из Донецкой области. Их поселок Великая Новоселка находится на линии огня. Сейчас там не осталось не только дома пенсионерки Наталии, но и всей улицы, где она прожила всю свою жизнь. Из-за стресса она почти потеряла зрение — ослепла на один глаз. Но, несмотря ни на что, планирует вернуться.
«Я бы советовала женщинам с детьми, пенсионерам выезжать, потому что оставаться страшно, я видела и «грады», и фосфор, и кассетные бомбы. И смерти, и увечья, — вспоминает Наталия. — При первой же возможности я хочу вернуться домой. Хотя мне возвращаться некуда. Там, где я жила, уже пустыня. Также хотят вернуться дочь и внук. Он мыслями весь в Украине, там у него друзья, с которыми он на связи».
Психологические проблемы — смена стадий
Кандидат медицинских наук Харьковской медицинской академии Евгения Лесовая, которая выехала в Чехию и продолжает там работать как волонтер, рассказывает, с какими проблемами к ней чаще всего обращаются украинцы.
В начале войны это были преимущественно страхи, тревожные состояния, на сегодняшний день они перешли в болезненные состояния.
«В начале войны чаще всего первыми были вопросы, которые касались удовлетворения базовых потребностей самой женщины и ее микросоциума.
Как успокоить себя, ребенка, родного человека, как восстановить сон, вернуть или снизить аппетит? Были страхи за безопасность близких, не справиться в чужой стране без понимания языка и без финансовой поддержки», — отмечает психотерапевт.
Многие клиентки Евгении чувствуют вину из-за того, что уехали, живут с синдромом «отсроченной жизни», полноценно жить планируют тогда, когда вернутся в Украину.
«У большинства из тех, кто обращался, было чувство вины, и они ругали себя за то, что оставили своих знакомых, близких и родную землю. В минуты отчаяния они даже говорили, что считают себя «трусами и предателями», несмотря на то, что большинство людей из их окружения умоляли их выехать, одобряли их отъезд и старались поддерживать, даже находясь в опасности. Отсюда и появляется чувство отстранения от жизни здесь и сейчас, которое сопровождается высоким напряжением, истощением от ожидания, запретами на радость, сон, полноценное питание, ощущение окружающего тут и сейчас.
Но люди хотят вернуться в тот период своей жизни, в котором еще не было войны. Со временем, сталкиваясь с отсутствием жилья, работы, находясь под постоянным давлением последствий боевых действий, люди получают дополнительный стресс».
…Война не закончилась. Никто не может знать, сколько еще волн переселений и кругов ада придется пройти каждому из нас. И тем, кто решил остаться, поддерживая мужчин. И тем, кто увозит от войны детей — будущее нашей страны. Но очевидно, что украинцы за границей остро испытывают потребность в общении не только с близкими, но и с государством. Украина должна в этой ситуации не забывать о тех, кто выехал, и поддерживать с ними хотя бы эмоциональную связь. Не говоря уже об организации качественной коммуникации со своими гражданами в посольствах и консульствах стран, принимающих украинцев.
Нельзя позволить потеряться по миру тем, кто уже выехал и выедет еще. Люди должны чувствовать, что государство ждет их и гарантирует безопасность и помощь после их возвращения.
Большинство из тех, кто выехал из Украины после начала войны, планируют возвращаться. Согласно октябрьскому опросу группы «Рейтинг», 85% украинцев намерены вернуться домой. Из них 45% вернутся в Украину при условии, если война закончится.
Больше статей Елены Жежеры читайте по ссылке.