На протяжении истории человечества большие державы и диктаторы могли безнаказанно превращать жизнь более слабых в кошмар. Но вот уже почти 80 лет все, за исключением нескольких стран-изгоев, стремились к другому мировому порядку.
Этот порядок был основан на отвращении к индустриализированной и наполненной расовыми оправданиями дикости Второй мировой войны. Руководствуясь амбициями, чтобы такое не повторилось «никогда снова», победители во главе с США сформулировали конвенции, определившие преступления против человечества, которые нельзя прощать, и предполагали, что совершающие их должны заплатить высокую цену. Вспоминая экономические катастрофы и человеческие страдания, которыми был устлан путь к мировой войне, авторы этого порядка построили ООН и другие международные институты, чтобы продвигать сотрудничество и развитие, – пишет The Economist, признавая, что некоторые споры после 1945 года не были решены.
Десятилетиями напряжение между национальным суверенитетом и защитой людей скрывалось в основополагающих документах нового мирового порядка: от Устава ООН до Универсальной декларации о правах человека. На протяжении многих лет доступ был также не равным. Слишком многие бессильно страдали под властью тоталитарных режимов или в колониальных империях.
Однако, эта система была прорывом по сравнению со всем, что было до нее. Несмотря на то, что политика частно мешает ООН и другим международным органам, они все же соблюдают согласованные правила, когда следят за перемириями или регистрируют беженцев, когда кормят голодных или борются с пандемиями. В большинстве своем в ответ на давление со стороны либеральных демократий, большую помощь от многосторонних международных органов, таких как ООН или Всемирный банк, можно получить только при определенных условиях. Правительства, получающие ее, обязывают соблюдать высшие экологические стандарты или защищать права уязвимых меньшинств.
Мировой порядок испытывался на прочность с 1945 года. Наиболее тревожными вызовами были случаи, когда большие государства нарушали международный закон. Россия стала позорным примером, когда использовала свое право вето как одного из пяти постоянных членов Совбеза ООН, чтобы заблокировать решение об осуждении ее вторжения в Украину.
Однако The Economist обращает внимание на китайский вызов для мирового порядка, установившегося после Второй мировой войны. Китай ведет себя более изящно, чем наглая Россия, но его действия могут быть более разрушительными. Под руководством Си Цзиньпина, чье правление Компартия собирается продлить на третий срок, КНР начала систематически работать над тем, чтобы изменить мировой порядок изнутри. Когда усилия Пекина сталкиваются с сопротивлением, он указывает на размытые правила, выполнение которых стало вопросом политического торга. Зачастую он добивается возрождения старых и дискредитированных способов управления миром, которые ставят государства выше личных свобод.
Некоторые китайские утверждения звучат разумно. Китай выступает против «ментальности Холодной войны» и тех, кто разделяет мир на идеологические блоки. Он утверждает, что развивающиеся страны имеют право сосредоточиться на обеспечении людей едой, жильем и работой вместо того, чтобы суетиться через многопартийные выборы. Китайские чиновники сравнивают западные государства с миссионерами, свысока насаждающими свои ценности другим. И это та черта, которую они называют особенно чуждой Азии, где уважают разнообразие.
Си Цзиньпин очень разумно выставляет свою страну в качестве защитника статус-кво. Он обещает поддерживать "настоящую многосторонность" на основе Устава ООН. В 2017 году он пообещал магнатам в Давосе, что будет чемпионом свободной торговли. Но наблюдатели не должны позволять себя обманывать. Китайские лидеры хотят сохранить элементы нынешнего мирового порядка, которые помогли подняться их стране. Это касается правил мировой торговли, ускоривших китайский экспорт и направивших поток иностранного капитала и технологий в Китай. Те же принципы, которые Пекину не подходят, подрываются. Призывы Си Цзиньпина к созданию "Глобальной инициативы по безопасности" или "Сообщества общего будущего человечества" - это зашифрованные жалобы. Некоторые из них – это атаки против альянсов, прежде всего, американских оборонных пактов в Европе и Азии. «Совместное будущее» – это еще один способ сказать, что «развитие прежде всего». А значит, это предложение отвергнуть любой порядок на основе общих, универсальных ценностей.
Когда Китай говорит, что против вмешательства во внутренние дела стран, это не просто риторика. В 2017 году он присоединился к России, наложив вето в ООН на решение, налагавшее санкции на Сирию за применение химического оружия против собственного народа. Китай ничего не получил от того, что сирийские дети были отравлены хлором. Но он заинтересован в том, чтобы блокировать какие-либо санкции ООН, которые вводятся за любые зверства, чтобы позаботиться о том, что такие инструменты не будут применены против него. Китай также пытается изменить терминологию, чтобы она потеряла свое значение. Таким образом, китайские чиновники утверждают, что их страна – это высшая форма демократии с рыночной экономикой, уважающая права человека.
Россию Владимира Путина во время голосований в ООН обычно поддерживает небольшая группа агрессивных стран-клиентов, таких как Беларусь или Венесуэла. Китай очень не любит изоляцию, отправляя своих дипломатов проводить лоббистскую работу и «выкручивать руки», где нужно, чтобы построить серьезную поддержку. Ряд стран теперь поддерживает резолюции, хвалящие китайские действия в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где во имя борьбы с исламским экстремизмом Китай снес мечети, бросил за решетку поэтов и редакторов книг, отправил миллион уйгуров в исправительные лагеря. Из-за дипломатического успеха Китай может показаться не таким нарушителем, как Россия. Но в действительности он вносит больший раскол.
Защитники китайских амбиций утверждают, что коммунистические лидеры вправе переписывать глобальные правила, написанные десятилетия назад. Потому что тогда они не участвовали в этом процессе. Это подмена понятий. Конечно, это нормально для большой страны стремиться к тому, чтобы ее взгляды были отражены в мировом управлении. Проблема в том, что любой, кто ценит современный мировой порядок, имеет право бояться того, что задумал Китай. Другие аналитики подвергают сомнению, что Китай принесет потрясения. Они говорят, что замедление экономики усложнит для Пекина задачу вербовать поклонников. Кроме того, по их мнению, Китай никогда не говорил о совершенно новом, альтернативном порядке. Это самоуспокоение. Китаю не нужно менять каждое право, действующее сегодня, чтобы изменить мировой порядок.
Пекин называет само понятие универсальных ценностей навязанным Западом. В 2021 году министр иностранных дел КНР Ван И раскритиковал администрацию Джо Байдена за слова о том, что основанный на правилах международный порядок под угрозой. Китайский дипломат обвинил Запад в попытке "заменить общеприемлемые международные законы и нормы домашними правилами нескольких стран". Си Цзиньпин также не согласен с тем, что Вторая мировая война каким-то образом создала мандат для построения либерального порядка. Саммит "Китай-ЕС" в апреле расставил все на места.
Президент Европейского совета Шарль Мишель объяснил, почему темное прошлое Европы, в частности Холокост, обязывает лидеров на континенте выступать против нарушений прав везде: от Китая до Украины. Си Цзиньпин ответил, что у Китая еще более сильные воспоминания о страданиях от рук колониальных сил. Он напомнил о соглашениях, заставлявших Китай открыть рынки и уступить территорию в 19-м и начале 20-го века, а также о расистских законах, запрещавших китайцам и собакам заходить в парки под управлением европейских анклавов. Си Цзиньпин напомнил о массовом убийстве гражданских в Нанкине, которое устроили японские захватчики в 1937 году. Такая агрессия оставила китайцам сильные чувства о правах человека, а также иностранцах, которые используют двойные стандарты, чтобы критиковать другие страны.
Многие развивающиеся страны не видят никакой магии в 1945 году. И они не чувствуют ностальгию по временам, когда Запад доминировал в создании правил. Китай готов предложить им альтернативу. 70 лет назад на учредительной встрече ООН делегаты от советского блока стремились построить порядок, который подчинялся бы государствам и продвигал коллективные, а не индивидуальные права. Они выступали против всего: от свободы слова до концепции политического убежища. В конце 1940-х годов коммунистические страны не смогли собрать достаточное количество голосов. Китай теперь пытается вернуться к старым спорам о балансе между суверенитетом и личными свободами. В этот раз либеральный порядок в обороне.