Что пресс-секретарь российского посольства на Западе сейчас пересылал бы в Кремль? Такой вопрос задал один немецкий чиновник в начале контрнаступления Украины.
«Я вспомнил об этом на саммите НАТО на прошлой неделе, а еще больше после того, как стало известно о переговорах между бывшими американскими чиновниками и российскими дипломатами. Пока в НАТО обсуждали будущее Украины, британские СМИ были настолько одержимы скандалом с участием телеведущего BBC, что саммит едва попал на первые полосы газет. Так что сейчас счастливые времена для российских дипломатов в Лондоне, стремящихся донести до Кремля то, что он хочет услышать о растерянной, самолюбивой Великобритании», - пишет в своей статье редактор Financial Times Алекс Расселл.
Он добавляет, что вопрос немецкого чиновника был шуткой. Но все же он сделал важный вывод: слишком правдоподобным кажется то, что Владимиру Путину все еще скармливают тезисы, которые он хотел бы услышать. Но в какой момент помощник скажет ему правду?
И именно здесь в игру вступают апрельские переговоры между бывшими американскими чиновниками по национальной безопасности и российскими дипломатами, в том числе министром иностранных дел Сергеем Лавровым. После многих месяцев противостояния двух армий, в котором пришлось заплатить высокую цену за незначительные изменения на линии фронта, для Запада стало еще важнее иметь возможность влиять на мысли Москвы, донося до нее жесткую правду.
Телеканал NBC раскрыл информацию о состоявшихся в Нью-Йорке переговорах с участием бывшего председателя Совета по международным отношениям Ричарда Хаасса. Это раскрытие вызвало обвинения в измене.
«Для многих в Украине идея контакта с представителями государства, развязавшего такую бойню, кажется недобросовестной. Другие опасаются, что попустительство любым контактам означает попадание в российскую ловушку, что приведет к заключению позорного соглашения, в котором интересы Украины будут преданы сторонникам реальной политики на Западе», – пишет британский журналист.
Он признает, что подобные опасения вполне естественны. Минские договоренности 2015 года, которыми закончилась первая фаза российского вторжения, столкнулись с такими же обвинениями. Дейтонское соглашение 1995 года, заключенное после войны в Боснии и Герцеговине, тоже знаковый пример. Оно расчленило балканскую страну таким образом, что фактически вознаградила боснийских сербов за агрессию.
Украина опасается, что ее втянут в крупную сделку, в которой она будет вынуждена отказаться от своих формальных целей: победить Россию и восстановить контроль над всей своей территорией, включая Крым. Некоторые европейские чиновники приводят пример Финляндии, уступившей Советскому Союзу 10% своей территории после Зимней войны 1939-40 годов в качестве аналогии для соглашения.
Так что те, кто участвует в негласных переговорах, должны хорошо осознавать опасность нечаянно быть вовлеченными в «понимание» позиции России, близкое к умиротворению. И все же проведение тайных переговоров на разных уровнях крайне необходимо. Апрельские переговоры – это лишь один из ряда кулуарных каналов. И он вряд ли самый важный, учитывая, что Лаврова нельзя назвать ключевым игроком в Кремле.
Пока ни Украина, ни Россия не готовы рассматривать возможность урегулирования. Война, вероятно, не закончится в следующем году, – сказал автору неназванный европейский министр. Запад все еще надеется на прорыв в ходе украинского контрнаступления, но пока прогресс остается медленным. Следует помнить, что после высадки в Нормандии во время Второй мировой войны войска союзников сражались более двух кровавых месяцев, прежде чем прорвать немецкие линии. Вполне возможно, что российские войска вдруг удивительным образом сломаются: как подчеркивал покойный военный историк Джон Киган, никогда не стоит недооценивать значение в бою морального духа. Россия будет возлагать свои надежды на провал контрнаступления и считать, что ей следует подождать, чтобы увидеть, как Дональд Трамп пройдет избирательный цикл в США в 2024 году.
«Но независимо от того, будет ли разгром России или патовая ситуация, которой все больше опасаются сторонники Украины, на определенном этапе переговоры почти неизбежны, и чем больше контактов будет заранее, тем лучше», – говорится в статье.
В течении истории такой подход был противоречивым. Тайные переговоры по апартеиду в ЮАР в 1980-х годах шокировали бы многих обеих сторон, если бы были разглашены. Но они помогли проложить путь к демократии.
Неопределенность российской политики делает это еще более необходимым. Учитывая организованное им кровопролитие, оппонентов Путина, конечно же, оскорбляет аргумент о том, что всем следует опасаться постпутинского порядка, чтобы его преемник не оказался хуже. В идеале для Запада Россия должна была бы освободиться от путинской клептократии. Но существуют также реальные опасения, что может произойти в случае распада его режима. Западные чиновники думают о том, может ли распад российского государства привести к хаосу, подобному распаду Югославии.
«Запад должен дать понять Москве, насколько серьезны наши намерения. Он также должен решить, с кем говорить и кому доверять, после долгих лет, за которые ценность экспертности России в глазах западных министерств иностранных дел уменьшалась», – пишет Расселл.
В новейшей истории автократы снова и снова демонстрировали потрясающую способность неправильно понимать намерения своих врагов и наоборот. На ум приходят Слободан Милошевич и Саддам Хусейн. Каким-то образом Запад должен пробиться сквозь самообман, окутывающий дворец Путина. Именно поэтому, по мнению автора, нужно больше каналов связи, а не меньше.