Красота твоей жизни вышита на канве твоих неудач.
Так говорил вуйко Дезьо
О войне мы знали из книг, фильмов, устных пересказов. Но случилось, что в какой-то момент сами попали в такую книгу. И мы не читаем ее, а пишем сами, каждый — свой сюжет.
Каждая страница этой книги может оказаться для кого-то последней, а следующие страницы для всех — белые. Что должно быть, не ведает никто. Это — не шпаргалка, написанная заранее. Опыт исчез. Мы приобретаем новый причем ежесекундно, так что продуктивным он станет лишь когда-то. Опереться не на что.
Так слушаешь на лугу мелодию песни невидимой птицы: какая нота будет дальше, оборвется ли она — не известно никому. Разве что знают луг, птица и небо, под которым звучит мелодия. А может, опереться на них?
К грубой правде войны добавляется то обстоятельство, что нас поглотило пространство информационных штормов.
К тому же в информационном пространстве, на территориях социальных сетей уже сформировалось «Особое Присутствие».
Эта «Присутствие» наделено возможностями:
- следить за всеми пользователями Интернета на заданной территории;
- блокировать для них нежелательные, по мнению «Присутствия», сайты;
- навязывать пропагандистские, манипулятивные статьи, раскрученные роботами.
Кроме всего прочего, это «Присутствие» — еще и пункт управления огромной фабрикой троллей. С ее помощью в разных соцсетях одним кликом можно создать сотни ботов, которые будут публиковать контент, комментировать, лайкать, накручивать просмотры инспирированных статей.
Всплывает совсем другая перспектива рынка финансовых услуг, потому что становится понятно, что спрос — основа рынка (не только финансового!) — становится заложником «Особого Присутствия», которое может «одним кликом» создать проблемы любому банку или даже банковскому сектору.
Возникает логичный вопрос: «А почему же «Особое Присутствие» до сих пор не использовало эту свою разрушительную мощь?». Ответ заключается в том, что, наверное, у самих операторов «Особого Присутствия» решающая зависимость от мирового финансового рынка.
Такую зависимость можно рассматривать как предохранительный механизм, обеспечивающий денежную и банковскую системы от потрясений. Но все указывает на то, что это до поры до времени.
Если же абстрагироваться от конкретного факта и посмотреть на ситуацию в целом, то ее можно охарактеризовать как «Конец рыночных отношений», потому что спрос как основа известного нам Рынка теряет свою стихийность, рефлексивность.
Вместо этого мы получаем просчитанный сюжет Злой Воли, которая указанные качества использует лишь для достижения собственной цели, формируя навязанный спрос. Этот сюжет уже не оставляет человеку ни права выбора, ни попыток, ни ошибок. Так что основы Замысла в отношении человека нивелируются, распыляются и унижается замыслом Злой Воли.
Таким образом, Рынок стремительно теряет присущие ему признаки общественного блага.
Одним из них является неисключение. Практически невозможно исключить человека из круга потребителей этого блага. Каждый может прийти торговать, и любой имеет право прийти купить.
Признак неконкурентности потребления — потребление блага одним человеком не преуменьшает возможности потребления его другим. В нашем случае речь идет не о приобретении товара, а об услуге — возможности продать или купить.
Признак неделимости — благо нельзя разложить на отдельные единицы. Это понятно по определению: рынок — и есть совокупность.
Все это вместе составляет основы общественного договора вокруг Рынка — совокупности формальных предписаний и неформальных установок.
«Особое Присутствие» благодаря своим манипулятивным возможностям может исказить все указанные признаки. Оно способно исключить из потребления не только отдельных людей, но и регионы, социальные страты, целевые группы. «Особое Присутствие» через информационные сети может устроить кому угодно обструкцию, лишив его неконкурентности доступа к Рынку. А распылить Рынок как совокупность не составляет для него никакой проблемы из-за дезориентации, панических настроений, конспирологических запугиваний потребителей.
Все это можно наблюдать на примере радикальных предложений демонстративно и быстро выйти за четко определенные рамки доверия, взаимоуважения и равенства, которыми изобилуют политические проекты во многих странах мира в целом и передовой в частности. Они деформируют этику и культуру взаимоотношений, на основе которых возникла и развилась цивилизация, которую мы знаем.
Спонтанные порядки в социуме формируются как воплощение логики людей. Так исторически появились школы, больницы, места проведения рынков, тропинки в парке и т.п.
Рынок, уникальный спонтанный порядок, который возникал, совершенствовался и наполнялся интерпретациями и импровизациями, такой, каким его знает история человечества, сейчас перестает существовать. Вместо этого приходит новая сущность, которую еще нужно будет осознать и определить, если за нас этого не сделает «Особое Присутствие».
Разве что человечество сможет мобилизоваться и разобраться с операторами этого «Присутствия».
Как это сделать? Для начала внимательно присмотреться, какие предохранители и ограничения у себя в информационном пространстве вводят Китай и Россия. Это подскажет каналы и направления, по которым будет действовать «Особое Присутствие», когда для его операторов перестанет быть критичной зависимость от мирового Рынка, потому что они создадут собственный, который не будет иметь уже упомянутых признаков: неисключения, неконкурентности и неделимости. Не будет ли это тем «супероружием», о котором заявлял Патрушев?
P.S. Примером локального деструктивного воздействия такого «Особого Присутствия» может быть суматоха у нас в Украине (целые территории влияния) вокруг «рецептурной» продажи лекарств. Люди, вместо того, чтобы вспомнить, что после Теплого Олексы уже можно сажать чеснок, все бросили и выстроились в очередь в аптеки.
Конечно, это самоирония и шутка. Но она горькая, и в ней есть лишь доля шутки.
А может, в ней и выход — вспомнить, когда же сажать чеснок?
«Выход всегда есть там, где был Вход», — так говорил вуйко Дезьо.