«Принимая во внимание, что, по-видимому, приближался конец света, Мэдди Пейс считала, что неплохо справляется со своими делами». Это первое предложение в рассказе Стивена Кинга «Рожать придется дома». Простенькая сказочка о зомби-апокалипсисе, который переживает беременная женщина на маленьком острове. Женщина, привыкшая к тому, что всю жизнь решения за нее принимает отец или муж. Женщина, которая на протяжении рассказа взрослеет, потому что перед ней стоит очень простой выбор — защитить себя и ребенка или погибнуть. Женщина, которая могла бы закрыться дома и ждать, пока мужчины как-то справятся с защитой острова. Женщина, которой приходится просто на пороге встретиться с тем, кто когда-то был смыслом ее жизни, и убить его, чтобы дать шанс родиться его ребенку. Потому что прошлой жизни больше нет, а настоящее нуждается в действиях, а не рефлексиях.
…«Принимая во внимание то, что приближается конец света, дела у нас идут неплохо», — то и дело говорю я домашним. Мы до сих пор живы, даже целы, практически здоровы. Коты и собаки с нами. Родители рядом. Есть запасы топлива для генератора и остатки клубники под забором. Есть оружие в сейфе и лекарство в аптечке. А главное — мы есть друг у друга. А в нынешние времена это — роскошь.
Да, ужасно хочется проснуться и понять, что все это было лишь ночным кошмаром. Что нет толпы «зомби», которые лезут и лезут из всех щелей. Что есть кто-то взрослый и ответственный, кто решит за нас, как жить и что делать. Но — нет. Взрослые здесь — мы. И решать здесь нам.
События последних лет все больше напоминают мне этот рассказ.
Кому-то повезло меньше. И их города полностью уничтожили или заселили зомби в первые дни апокалипсиса. Кто-то пытался видеть в них людей, живых людей, к которым можно достучаться. И это было большой ошибкой. Потому что ничего человеческого там не осталось. Кто-то без колебаний взял в руки оружие и попытался уничтожить как можно больше монстров, даже не надеясь на глобальную победу. Кто-то закрылся дома, ожидая, что все как-то само собой закончится и можно будет вернуться к обычной жизни. Но и в его жизни наступит момент, когда новая реальность постучит в двери. И к ней нужно быть готовым.
…Моя подруга уехала на очередную ротацию, не успев еще прийти в себя после последнего ранения. Для меня вообще было шоком то, что она решила идти в войско. Обычным стрельцом в обычный стрелецкий бат. Из тех, которые десятками стачиваются на переднем крае. Девушка, которая тяжело принимает решения в обычной жизни. Незаметная в толпе, неуверенная в себе, всегда в поиске того, на кого можно опереться. Можно было бы предположить, что она ищет силу, которая будет ее поддерживать. Но — нет. Она сама стала той силой, на которую могут опереться побратимы.
…Мой давний знакомый сел за руль трактора и выехал в поле. Его болезни не то, что воевать не позволяют, — полноценно двигаться не дают. Ему бы сидеть тихонько дома или вывезти семью за границу и начать новую спокойную жизнь где-то в стране, куда не докатился еще апокалипсис. Но некому обрабатывать поля на юге. Большинство трактористов давно уже водят другую технику. Поэтому он остался сам-один. И с оглядкой на все вокруг, дела идут неплохо. Очень неплохо.
…Мои родственники в России и Молдове превратились в зомби. И это, наверное, было самым сложным. Я достаточно долго не могла с этим смириться. Пыталась что-то доказывать и объяснять. Потому что невозможно поверить в то, что родной дядя, которого я помню с рождения, обещает приехать ко мне на танке, а троюродная сестра пишет моим детям, что они — фашисты. Пока не поняла, что их, тех, кого я помню, больше не существует. И если они появятся на пороге моего дома, выбора у меня не останется. Потому что прошлой жизни больше нет. И места для рефлексий нет тоже.
…Мой свекор сажает молодой сад. Ухаживает за беззащитными саженцами, с рассвета и до заката солнца что-то окапывает, подвязывает и подпитывает. Эта земля уже однажды была под оккупацией. И до границы отсюда — всего час на автомобиле. Но он упрямо работает. Взрослый сад остался в Ясиноватой. Тот сад, в который он вложил многие годы работы. Вместе с домом, семейными фотографиями и библиотекой. Я бы, наверное, сломалась. Потому что всю его жизнь сейчас можно сложить в один чемоданчик. Вместе с урной с прахом жены. Но он сажает молодой сад. Наперекор войне.
…Мой знакомый из прошлой жизни закрылся в сельском доме и ждет, пока все закончится. Его родители приносят ему еду и воду. Он ждет, пока можно будет вернуться в обычную жизнь. В которой нет войны, ТЦК, кладбищ со знаменами и закрытых границ. Вот только обычной жизни больше нет. И не будет. И те, кто этого не понимает, лишают себя единственного шанса на выживание. Потому что зомби-апокалипсис уже здесь. Просто за закрытыми дверями. И лишь вопрос времени, когда эти двери откроются.
Рожать придется дома. Растить хлеб придется дома. Спасать людей придется дома. Сажать сад придется дома. И периодически придется напоминать себе: принимая во внимание то, что приближается конец света, дела у нас идут неплохо. А следовательно, есть шанс, что мир удержится.