Недавно состоялось заседание Временной специальной комиссии (ВСК) Верховной Рады по защите прав внутренне перемещенных лиц (ВПЛ), которая признала недостаточной работу профильных правительственных структур.
О проблемах жилья, работы, выплат на проживание для ВПЛ, а также о том, как законодательная власть налаживает прямые контакты с ВПЛ по всей Украине и защищает их права, ZN.UA говорило с членом комитета Верховной Рады по вопросам прав человека, членом ВСК по вопросам защиты прав ВПЛ, сопредседателем общественной организации «ВПО України», заместителем главы фракции «Слуга народа», народным депутатом Максимом Ткаченко.
Сам ВПЛ с 2014 года, наш собеседник понимает проблемы. Другой вопрос — реальные возможности и конкретные шаги государства, которые будут сделаны для их решения. Отдельные тезисы, например о верификации и информационной базе жилья для ВПЛ, мы, к сожалению, слышим с 2014-го...
— Максим Николаевич, если посмотреть на проблему ВПЛ глобально, назовите, пожалуйста, три основные ошибки в стратегии государства.
— Я не называл бы существующие проблемы ошибками. Государство многое сделало для ВПЛ. Во-первых, есть стратегия государственной политики относительно внутреннего перемещения на период до 2025 года. Во-вторых, создано много программ по поддержке ВПЛ. Например программа «Прихисток», предусматривающая компенсацию владельцам жилья за то, что они бесплатно размещают у себя переселенцев, компенсацию затрат работодателям, трудоустраивающим ВПЛ, кредиты на жилье, ваучеры на обучение и т.п.
— Но вопрос в том, насколько все это эффективно, могут ли почти пять миллионов переселенцев сказать, что у них есть комфортное жилье, что они интегрированы в новые громады, обеспечены работой?
— Конечно, нет. Как народный депутат, соучредитель общественной организации «ВПО України» и как переселенец из Луганска я постоянно встречаюсь с ВПЛ и слышу о том, что невозможно устроиться на работу, поскольку в селе ее нет. Что за аренду жилья необходимо платить сумасшедшие деньги, а бесплатного, но приличного от государства — нет. Что дети не могут нормально учиться, поскольку обучение дистанционное, а купить ноутбук нет средств. Перечислять трудности, которые мешают ВПЛ начать новую жизнь на новом месте, можно долго. Думаю, самая главная проблема заключается в том, что государственной политике в отношении ВПЛ не хватает системности и координированности.
У нас состоялось трехдневное заседание ВСК ВР по защите ВПЛ, где мы заслушивали руководство всех ОВА и десяти самых крупных городов Украины о выполнении стратегии, о которой я уже упоминал. И что вы думаете? Есть области, где о существовании этой стратегии, кажется, узнали накануне заседания. О конкретных шагах, помощи ВПЛ я уже молчу. Вот и получается, что в некоторых областях ищут варианты обеспечения переселенцев бесплатным жильем, интенсивно работают с центрами занятости по вопросам трудоустройства, а в некоторых решили, что можно просто поставить птички на бумаге, а переселенцы, дескать, пускай сами думают, как им выживать.
Кроме того, уже очевидно, что нам нужно законодательство для ВПЛ. Например, временно заселить переселенцев в арестованную в рамках уголовных производств недвижимость не позволяет закон об Агентстве по розыску и менеджменту активов. Выделить у предприятия, купленного на аукционе, общежитие и отдать его ВПЛ Фонд госимущества тоже не может, — это противоречит законодательству. Поэтому необходимо менять государственную политику, нарабатывать законодательство, которое решало бы все эти вопросы.
— Как вообще налажена коммуникация между министерствами и профильным комитетом? Влияет ли на ситуацию разбросанность проблем переселенцев по разным министерствам, ведь «у семи нянек дитя без глазу»?
— Коммуникация есть. Постоянно работает Координационный штаб по вопросам ВПЛ под председательством вице-премьера Ирины Верещук, работает наша парламентская ВСК, куда мы приглашаем всех представителей власти, которые могут помочь ВПЛ в вопросе обеспечения жильем.
— Почему создали ВСК?
— Потому что, по нашим оценкам, лишь 1% переселенцев обеспечен бесплатным жильем от государства. Потому что с 1 марта, как известно, большинство тех, кто получал компенсацию на жилье, были ее лишены. Потому что до сих пор на государственном уровне не созданы системы верификации ВПЛ, хотя, по моему мнению, это нужно было сделать еще, так сказать, вчера. Государство должно понимать, кто уехал за границу, кто вернулся в оккупацию, кто смог купить собственное жилье. Повторю: необходим системный подход к решению проблем переселенцев. Речь идет о пяти миллионах человек — это как население Финляндии или половина населения Швеции.
— Вы являетесь соавтором законопроекта №10382 о защите прав ВПЛ. В статье 1 этого законопроекта указано: «Размер, порядок и продолжительность выплат такой помощи устанавливаются Кабинетом министров Украины с учетом потребностей и оценки степени интеграции внутренне перемещенного лица по месту его фактического проживания». Но, как сообщила в интервью ZN.UA первый заместитель министра социальной политики Дария Марчак, методики оценки степени интеграции ВПЛ в громаду сейчас нет. Но, может быть, она уже есть в Украине и только в Минсоцполитики об этом не знают?
— Наша ВСК разработала законопроект, который именно вводит критерии для оценки степени интеграции. Проще говоря, это опять же о верификации ради понимания потребностей — кому необходима финансовая поддержка от государства, а кто уже трудоустроен, имеет неплохой доход, собственное жилье и т.п.
Важный момент: мы не можем терпеть безработицу, не можем подсаживать ВПЛ на иглу содержания по многим причинам, основная из которых — деньги. Их нет. Весь бюджет идет на оборону, а закрыть социальные расходы нам помогают наши международные партнеры. Вместе с тем есть ВПЛ, для которых эти выплаты являются критическими, и мы не можем стричь всех под одну гребенку, отменяя выплаты. Для этого нужна верификация. Государство должно понимать, возвращался ли человек на временно оккупированную территорию или в зону боевых действий; выезжал ли за границу без уважительных причин; есть ли у него жилье; получал ли он помощь от государства, а именно принимал ли участие в программе «єОселя», «єВідновлення». Нужны также данные о зарплате, покупках, депозитах. Четкие ответы на эти вопросы дадут понимание, нужны ли человеку выплаты от государства.
— Об инвентаризации в громадах помещений, пригодных для временного проживания, и создании жилищного фонда для ВПЛ. Как много времени может занять эта процедура и что уже сделано?
— Мы создали в Верховной Раде ВСК как раз для того, чтобы объединить усилия всех органов государственной власти для аудита и инвентаризации существующего жилищного фонда в Украине. Как результат будет создана информационная база данных для переселенцев с классификацией жилья: «пригодное для проживания», «требует текущего ремонта», «требует капитального ремонта» и так далее. Это нужно, в частности, и для того, чтобы привлекать международных доноров, благотворительные организации для улучшения условий проживания. Сейчас Фонд госимущества подал более 26 тысяч объектов, которые можно использовать для проживания ВПЛ, есть также объекты от АРМА. Сделаем все возможное, чтобы бесплатно расселить как можно больше переселенцев.
— О выплатах ВПЛ. Согласны ли вы с новой адресной стратегией Минсоцполитики, о которой говорила заместитель министра Дария Марчак? В интервью нашему изданию она отметила, что ВПЛ необходимо давать именно те инструменты поддержки, которые нужны конкретной семье.
— Да, я согласен с таким подходом, это как раз о верификации. Но фактически с 1 марта отменяются выплаты большинству тех, кто их получал. Я не очень уверен в том, что все, кто останется без выплат, имеют нормальный доход, жилье, работу и прочее. Поэтому сейчас это точно не об адресном подходе.
— Действительно, в условиях военного времени важна каждая гривня. 29 февраля стало для многих днем завершения выплат. Но есть ли на самом деле ВПЛ, которые вернулись в места постоянного проживания после их деоккупации, например в Бучу? И продолжают ли быть таковыми ВПЛ «первой волны», которые за восемь лет полностью интегрировались в громады? Ну и, наконец, заслуживают ли выплаты ВПЛ, которые не регистрируются, официально не работают и не состоят на учете в Службе занятости?
— Люди, которые могут работать, но осознанно этого не делают или скрывают свои доходы, конечно, не должны получать выплаты от государства. Да, наверное, среди ВПЛ есть категории, которые вы перечисляете. Но сколько таких людей, нам доподлинно неизвестно. И это опять же свидетельствует о том, что государственная политика в отношении ВПЛ недостаточно эффективна. В этом контексте меня очень волнуют те ВПЛ, которые не смогли обустроиться на новом месте. Каждый из них — это потенциальный эмигрант, потенциальный беженец. Даже больше, уже слышал о случаях, когда ВПЛ возвращаются на оккупированные территории, поскольку не смогли наладить жизнь на подконтрольной Украине территории. И это очень и очень обидно.
— Как мотивировать ВПЛ, скажем, в полесском селе искать работу, если ему и его семье вполне хватает для жизни выплат от государства?
— Я не думаю, что на жизнь в Украине может хватить две тысячи гривен в месяц. А что касается работы, опять же решать вопрос нужно комплексно. В селе работы нет, но можно предложить человеку переезд в другой населенный пункт, где его ждет и работа, и жилье. Такой проект, кстати, есть в Белой Церкви под Киевом. Людей обеспечивают бесплатным отдельным жильем (это небольшие квартиры), но при условии работы на предприятии. Конечно, мотивируют льготные кредиты на собственное дело, если у человека есть желание стать предпринимателем. Ну, и переобучение. Проблема еще заключается в том, что ВПЛ очень мало знают о возможностях, которые им предоставляют в плане переквалификации, обучения, вакансий. Эта информация должна быть в прямом смысле слова на каждом столбе, звучать из каждого утюга. Но этого нет, и, думаю, информационную политику по этому вопросу надо улучшать.
То же касается и бесплатного жилья. Приведу пример. Мы были на встрече в одной из ОВА и спросили: где можно посмотреть перечень мест временного проживания ВПЛ? Например, я — ВПЛ, куда мне идти, что делать, какое жилье мне могут предложить? Что-то там они перешептывались, а потом говорят: «Все есть на сайте, все об этом знают». Вышел со встречи, зашел на сайт и увидел, что перечень адресов был размещен ровно 20 минут назад, то есть после моего вопроса. И что, это человеческий подход к ВПЛ?!
— Если ВПЛ является, например экономистом, а в новой для него громаде нет таких вакансий, как убедить его переквалифицироваться? Имеет ли смысл предлагать переместиться в громаду, где такие вакансии есть?
— Да, в таком случае есть два абсолютно рабочих варианта, и все зависит от жизненных обстоятельств конкретного человека. Встречаясь с переселенцами, слушая об их проблемах, я часто советую переселяться в те регионы, где работа есть. Да, это опять переезд, стресс, но это начало новой полноценной жизни.
Кроме того, очень важна социальная инфраструктура. Вот конкретный пример: как может мать, скажем, трехлетнего ребенка выходить на работу, если на десятки или сотни километров вокруг нет работающих детских садиков? В таком случае, конечно, рациональнее будет переехать, но на новом месте должны быть варианты бесплатного или недорогого жилья. И не на полу в спортзале, не в палатке в лесу. Вот над этим сейчас наша ВСК и работает. Мы должны создать информационную базу жилья для ВПЛ, к которой будет иметь доступ любой, это не будет тайной за семью печатями, тщательно скрываемой чиновниками ОВА.
— Существует много возможностей для проживания в сельских громадах, но отсутствие работы там — обычное дело. Что здесь должно предложить государство людям? Какие возможности для ведения, предположим, малого хозяйства и бизнеса на земле? Это вообще кто-то где-то рассматривает?
— Да, государство предлагает возможности для развития собственного дела. Соответствующие программы есть, ВПЛ в них принимают участие, но надо понимать, что далеко не все хотят становиться предпринимателями.
— Чтобы постоянно знать температуру по палате, вы проводите какую-то социологию, опросы, мониторинги основных проблем и запросов переселенцев к центральной и местной власти?
— Наша общественная организация, которая насчитывает больше 20 хабов по всей Украине, постоянно находится в прямом контакте с ВПЛ. Основной запрос — это жилье. Люди вынуждены платить бешеные деньги за аренду и, к сожалению, есть неединичные случаи, когда владельцы жилья получают компенсацию от государства за размещение ВПЛ, но вместе с тем выставляют переселенцам огромные счета, не делая никаких скидок. Да, это не преступление, но с моральной точки зрения выглядит очень плохо.
Жилищный вопрос надо решать немедленно. С одной стороны, информационная база, о которой я уже говорил. С другой — нужно масштабировать льготные кредиты на покупку жилья. Есть замечательная программа от «Держмолодьжитла» за счет правительства Германии, которая предусматривает трехпроцентную ставку годовых и всего 6% начального взноса. Это те условия, которые многие могут себе позволить. Тем более что жилье в небольших городах стоит намного дешевле квадратных метров в столице или в областных центрах.
Еще одно направление — это компенсация за разрушенное жилье в рамках программы «єВідновлення». Кстати, наша ВСК зарегистрировала законопроект №11028, который уже одобрил комитет ВР по вопросам прав человека. Законопроект предусматривает приоритетное право отдельных категорий ВПЛ на получение этой компенсации. Речь идет о пенсионерах, лицах с инвалидностью, семьях с маленькими детьми.
— Каковы ваши прогнозы с учетом «успеха» госполитики в отношении ВПЛ в части возвращения наших людей из других стран? Какой у нас вообще временной люфт? Люди приживаются там и начинают строить новую жизнь…
— Да, время идет, но ведь и война продолжается. Большинство уехавших — это женщины с детьми, и для матери безопасность ребенка — самое важное. К сожалению, в Украине гарантировать безопасность сейчас никто не может. Но уверен, что после победы значительная часть уехавших все же вернется. Во-первых, пожив за границей, очень многие начали ценить то, что имели у нас в Украине, но это казалось чем-то привычным, обыденным. Я о цифровизации, качестве бытовых услуг, доступности медицины... Так сказать, все познается в сравнении.
Во-вторых, я как ВПЛ еще с 2014 года могу сказать: родительский дом ничто не заменит. И где бы ты ни был, душа всегда дома.