Негативное влияние затянувшейся эпопеи Брекзита продолжает ощущаться во всех сферах жизни Британии.
Даже не сам факт неминуемого выхода, а неопределенность с его условиями - вот ключевой фактор дестабилизации, что не обошла стороной и британские регионы. Северная Ирландия, Шотландия, даже Уэльс от разрыва с ЕС потеряют больше, чем Англия: здесь и тесные экономические связи с Европой, и субсидии из Евросоюза, и политические интересы, лучше защищенные, когда Брюссель уравновешивал Лондон. Вот только у британского правительства нет ни времени, ни сил, чтобы разобраться с опасениями регионов. Разве что "ирландский вопрос", фактически навязанный Евросоюзом как неотъемлемая часть соглашения о выходе, еще присутствует в повестке официального Лондона.
Регионам остается самим предпринимать активные шаги, чтобы напомнить о своих интересах в процессе Брекзита. Напомнила о себе и Шотландия. В конце апреля первый министр шотландского правительства Никола Стерджен заявила, что подаст на рассмотрение регионального парламента законопроект о новом референдуме про независимость. Такой референдум уже состоялся в 2014 г., и тогда 55% принявших участие жителей Шотландии высказались против выхода из состава Объединенного королевства.
Нельзя сказать, что шаг Стерджен стал неожиданным. Впервые о повторном референдуме она заговорила еще в июне 2016 г., сразу после референдума по Брекзиту. На фоне шока, который Британия испытала от результатов того референдума, и политического кризиса, спровоцированного отставкой британского премьера и борьбой за лидерство сразу в двух крупнейших партиях страны, консервативной и лейбористской, первый министр Шотландии попыталась разыграть карту независимости. На ее стороне был "народный мандат": в регионе за сохранение членства в ЕС высказались 62% избирателей, значительно больший процент, чем где-либо еще в Британии.
Да и в Брюсселе сперва Стерджен не просто привечали, но и открыто обсуждали с ней возможные пути сохранения связей с ЕС даже после выхода Великобритании из объединения. Разительный контраст с давлением на сторонников независимости за два года до того, когда отрицательное отношение ЕС к перспективе отделения Шотландии было не последним фактором для голосовавших на шотландском референдуме. Тогда Брюссель заявил, что в случае независимости Шотландия не останется в составе ЕС и должна будет проходить процедуру вступления с нуля, что, при явно отрицательном отношении Лондона, означало неминуемый провал заявки Эдинбурга.
Однако быстрое завершение политического кризиса и жесткая позиция британского премьера Терезы Мэй, заявившей, что не допустит дестабилизацию в стране, вынудили Стерджен отступить. Ее Шотландская национальная партия (ШНП) формально поддержала Брекзит и заняла заметное место в лагере политических сил, выступавших за выход при условии сохранения тесных социально-экономических связей с ЕС, в частности общего рынка. А когда в начале 2017 г. Мэй заявила, что будет проводить политику "жесткого" Брекзита, и большинство депутатов шотландского парламента от ШНП требовали провести новый референдум о независимости, Стерджен удержала своих однопартийцев от поспешных действий. Сдержанности ШНП способствовали и неудачные результаты досрочных выборов в 2017 г. Партия тогда потеряла 21 место в британском парламенте, и многие, включая саму Стерджен, связали этот провал с призывами к референдуму о независимости.
Однако Стерджен не отказалась от идеи референдума, а лишь согласилась с необходимостью отодвинуть сроки его проведения до того момента, когда станут ясными параметры соглашения о выходе Великобритании. Неспособность британского кабинета обеспечить надлежащий процесс выхода из Евросоюза, а также непоследовательность главной оппозиционной партии - лейбористов - в вопросе Брекзита подтолкнули шотландское правительство вернуться к практическому рассмотрению вопроса о новом референдуме уже в 2018 г. В октябре прошлого года Стерджен заговорила о целесообразности принять соответствующий закон как можно быстрее, а в феврале 2019 г. впервые заявила о планах вынести вопрос на рассмотрение парламентариев уже в текущем году.
Цель инициативы шотландского первого министра можно видеть двояко. Прежде всего, этот шаг является способом оказать давление на британский кабинет и защитить свою позицию в вопросе Брекзита. ШНП, правящая партия в Шотландии и главный проводник идеи независимости, на общенациональной британской политической арене имеет ограниченное влияние. Партия остается региональной, следовательно, может рассчитывать в британском парламенте не более чем на 59 мест из 650 (именно столькими депутатами там представлена Шотландия). Сейчас у нее есть лишь 35 мест, и этого явно недостаточно в борьбе за благоприятный сценарий Брекзита. Процедура в Палате общин оставляет очень мало рычагов воздействия на процесс обсуждения законопроектов даже для третьей по величине фракции (а ШНП занимает в британском парламенте третье место по числу депутатов).
Определенное время ШНП в отстаивании своих взглядов на Брекзит в британском парламенте полагалась на тесное сотрудничество с другими оппозиционными партиями. Но если либеральные демократы и зеленые также выступают против выхода из ЕС, лейбористы, официальная оппозиция, и их лидер Джереми Корбин продолжают демонстрировать непоследовательность собственной политики в отношении Брекзита. Сотрудничество четырех оппозиционных партий фактически исчерпало себя для сторонников членства в ЕС после того, как лейбористы отказались от идеи повторного референдума о выходе из Евросоюза. С этого момента ШНП вынуждена полагаться лишь на свои собственные силы.
Поэтому Стерджен не преподносит планы нового референдума как угрозу британскому кабинету - скорее, как предложение к диалогу. Шотландский первый министр в своем заявлении упомянула, что для проведения референдума необходимо заручится согласием Лондона. И это скорее не дань формальной процедуре, а желание добиться компромисса в переговорах.
В Эдинбурге прекрасно осведомлены о категорической позиции Мэй: та и слышать не хочет о новом референдуме. Собственно, официальный ответ Лондона на инициативу шотландского правительства не заставил себя ждать, - в британском кабинете считают, что референдум 2014 г. определил позицию шотландцев, и в новом волеизъявлении нет никакого смысла. Но вряд ли Мэй проигнорирует Стерджен и не предложит той прямой диалог. Ведь в 2016–2017 гг., когда тоже стоял вопрос о референдуме, проблему два лидера обсуждали во время личных встреч, и Стерджен удалось донести свою точку зрения на Брекзит до Мэй. Отчего же не поддержать эту практику и теперь, тем более Мэй необходима поддержка для будущего голосования в парламенте по соглашению о выходе. Попытаться договориться с лидером партии, представленной не самой маленькой фракцией, - чем не повод для разговора со Стерджен.
Но такой разговор был бы лишен смысла для Стерджен, если бы ее инициатива не имела и другой стороны, той, что непосредственно декларируется, - Шотландия действительно может добиваться проведения нового референдума, а в условиях нестабильности, связанной с Брекзитом, даже сама борьба региона за референдум способна существенно осложнить положение британского правительства, в чью способность контролировать ситуацию в стране не верят даже сторонники. Угроза пока не высказана, но она подразумевается, и угроза эта выглядит правдоподобной.
Лишь на первый взгляд кажется, что инициатива обречена на провал: правительство меньшинства ШНП не имеет достаточной поддержки в парламенте для принятия закона, а среди шотландцев поддержка нового референдума невелика (около 20% "за" при 34% "против"). Да и все опросы показывают, что хоть доля тех, кто выступает за Шотландию в составе Великобритании, немного сократилась, их по-прежнему больше, чем сторонников независимости.
На самом деле ситуация не так однозначна. В парламенте ШНП может рассчитывать на поддержку шотландских зеленых, что даст 68 голосов при необходимых 65. Да и во фракциях общенациональных партий - консерваторов, лейбористов и либеральных демократов, лидеры которых выступают категорически против независимости и нового референдума, есть депутаты, поддерживающие идеи Стерджен. Шотландский парламент может самостоятельно провести консультативный референдум (для того, чтобы он стал юридически обязывающим, на референдум должен согласится британский парламент), но и такого волеизъявления - при условии, что большинство шотландцев выскажутся за независимость, - хватит, чтобы нанести британскому правительству серьезный удар.
Да и на поддержку шотландцев ШНП сможет рассчитывать при определенных условиях. Ведь нынешняя инициатива Стерджен тесно увязана с Брекзитом: первый министр аргументирует свое желание еще раз поставить на независимость экономическими и социальными мотивами. Шотландия в большей степени зависима от торговли с континентом, чем другие регионы страны, и потери понесет от разрыва таможенного союза куда большие, чем та же Англия. В Шотландии постоянно проживает много граждан ЕС (здесь с ней также не сравнится ни один другой район страны, может, за исключением Лондона), и их массовый исход будет иметь как серьезные экономические, так и социальные последствия. Одним из лозунгов сторонников независимости является сохранение шотландской идентичности, а ЕС предоставлял для достижения такой цели куда больше возможностей, чем Лондон. Посему острота этой проблемы тоже выглядит очень разной в составе Евросоюза и вне его.
Выход из Евросоюза при разрыве связей с континентом, "жесткий" Брекзит, приверженность которому декларирует Мэй и консервативное большинство в британском парламенте, может стать катализатором автономистских настроений в регионе. Не случайно в Шотландии самый высокий процент тех, кто поддерживает проведение нового референдума по вопросу о выходе из ЕС, - значительно более высокий, чем в среднем по стране. И опросы показывают, что на новом референдуме за сохранение членства в ЕС высказались бы еще больше шотландцев.
Если в остальных частях Великобритании большинство смирилось с неизбежностью выхода из Евросоюза, Шотландия продолжает бороться за максимально крепкие связи с континентом. ШНП и сегодня остается последовательным сторонником членства в ЕС и этим выгодно отличается от своих основных оппонентов в вопросе о независимости - консерваторов и лейбористов. И если Стерджен и ее партии удастся убедить оппонентов, что независимость и Евросоюз также неразрывны в действительности, как неразделимы в идеологии ШНП, то есть шанс изменить точку зрения и большинства шотландцев на независимость.