Увы, следует признать, что значительная часть населения Украины, включая ее т.н. политическую элиту, все еще живет нелепым ожиданием, что драматическая ситуация, вызванная российской агрессией, каким-то чудодейственным образом "рассосется", и жизнь, включая отношения с Россией, войдет в прежнюю, довоенную, пускай и не идеальную, но понятную (и даже уютную для некоторых) колею. Как будто и не было аннексии Крыма, обернувшейся не только нарушением территориальной целостности государства, но и нашим национальным унижением. Как будто это не российское руководство закрутило кровавую карусель на Востоке нашей страны, разгоняя ее все новым оружием, танками и наемниками. Как будто эта политика не пользуется поддержкой более 80% россиян…
Вынуждены огорчить тех, кто продолжает жить иллюзиями о "братских узах", равно как и тех, кто переживает по поводу прекращения сотрудничества с российским ВПК и привык паразитировать на разнообразных окологазовых схемах. Не "рассосется". Нежелание решать острые экономические и социально-политические проблемы, оправдываемое фантомом "злагоди", обернулось стагнацией и тотальной коррупцией. Неспособность определиться с вектором внешней политики, которая действительно способствовала бы укреплению демократических ценностей, созданию конкурентоспособной экономики, становлению сильной Украины, обернулась сдачей национальных интересов и несостоятельностью в сфере безопасности.
Казалось бы, революционные события последней зимы, самопожертвование сотен украинцев, отторжение Крыма однозначно определили, в каком направлении должна двигаться Украина. Однако прошло совсем немногого времени, и снова все настойчивее слышны усыпляющие голоса "сирен", по сути, зовущих оставить все в состоянии неопределенности или сделать тяжелые внешнеполитические решения предметом традиционного торга.
Если в очередной раз сравнивать Украину с путником у развилки дорог, то, как минимум, надо учесть, что путешественник значительно изменился, а еще более радикальные метаморфозы произошли в лесу вокруг него. Вроде, многое стало для странника понятнее, а вот сил у него - не прибавляется. К тому же опасностей вокруг стало поболе: над лесом сгустился мрак, слышится лишь зловещий посвист Соловья-разбойника, на которого вроде бы сочувствующие путнику "добры молодцы" никак не найдут управу.
Мир изменился. Динамика международных процессов, заданная концом холодной войны, нарушена. Механизмы и принципы поддержания международной безопасности почти полностью выработали свой ресурс. Вопрос о риске новой холодной войны, по нашему мнению, носит чисто схоластический характер: конец "затяжного перемирия" между путинским Востоком и демократическим Западом не только четко артикулирован боссом Кремля, он уже фактически состоялся. Вместо того, чтобы искать резоны, почему нынешнее состояние международных отношений нельзя сравнивать с классической холодной войной, основанной на постулате "гарантированного взаимного уничтожения", лидерам международного сообщества в самый раз озаботиться тем, чтобы нынешняя конфронтация не перешла в горячую фазу.
К сожалению, именно Украина стала индикатором нынешнего плачевного состояния международных отношений. Действия основных западных игроков мировой политики в контексте социально-политического кризиса в Украине и российской интервенции (в прямой и гибридной формах) еще раз продемонстрировали как неготовность сильных мира сего выйти за рамки своих страновых или групповых интересов, так и хронический дефицит государственных деятелей, способных оценить эти интересы в стратегической перспективе. Последний фактор (усиленный меркантильными импульсами влиятельных корпораций) обрекает политику Запада в кризисных ситуациях, подобных украинской, на почти перманентную реактивность и передачу инициативы в руки bad guys. Этим же, в значительной степени, объясняется неспособность мировых лидеров адекватно оценить намерения путинского режима, несмотря на почти издевательскую прямоту посылаемых им сигналов.
Кремль не побоялся бросить вызов фундаментальным принципам мирового порядка, руководствуясь, прежде всего, стремлением сохранить свой контроль над остатками постсоветского пространства. Аннексия части территории у соседнего государства, ведение против него необъявленной войны, сопровождаемой значительными человеческими жертвами, неспособность международных институтов и отдельных стран остановить агрессора поставили крест на всей современной системе европейской безопасности. Более того, агрессору фактически позволяют создавать принципиально новую реальность, в которой то, что до недавнего времени считалось невозможным, стало допустимым.
На практике для Украины это исключает всякую возможность возврата к старым решениям и столь любимым нашими политиками и обществом полумерам. И если на предыдущем распутье можно было еще выбирать между дешевым газом и Черноморским флотом РФ в Крыму (народ, к слову, тогда преимущественно безмолвствовал), то сегодня ставки неизмеримо выросли, а туман неопределенности создает дополнительные риски. На кону - сохранение государственности и реального суверенитета. Серьезность сложившейся ситуации усугубляется проявившейся слабостью украинского государства - самым тревожным и опасным из последствий правления Виктора Януковича.
Сегодня Украина стоит перед выбором стратегии внешней политики, и выбор этот необходимо сделать в самые короткие сроки и с максимальной дальновидностью, поскольку его последствия будут прямо влиять на безопасность страны, темпы и направление ее трансформации.
Несмотря на изменившиеся обстоятельства, надписи на придорожном камне до боли знакомы. Стремиться к полному членству в ЕС и НАТО. Ограничиться первым без второго. Продолжать упорствовать в политике квазинейтралитета, или внеблоковости по-украински. А быть может, сделать основную ставку на двусторонние механизмы безопасности и сотрудничество в рамках региональных организаций. Таков шорт-лист вариантов стратегического выбора для Украины.
Каждая из этих моделей безопасности связана с определенными рисками и значительными усилиями со стороны власть предержащих и общества в целом. Реализация каждой из них зависит, в том числе, и от обстоятельств, на которые Украина может пытаться влиять путем проведения более грамотной внешней политики, но которые она вряд ли может контролировать. Задача состоит в том, чтобы понять, какая из моделей является оптимальной с точки зрения перспектив разной степени отдаленности. Оптимальной - т.е. такой, которая позволит максимально раскрыть сильные стороны и минимизировать слабости сегодняшней Украины, гарантировав ей безопасность уже в ближайшем будущем.
Выбор в пользу интеграции в ЕС выглядит почти безальтернативным: именно отказ Януковича от подписания Соглашения об ассоциации дал старт массовым протестам, переросшим в революцию; за интеграцию с Евросоюзом выступает большинство украинцев; на этой платформе строило свою предвыборную кампанию большинство претендентов на президентский пост. Вместе с тем евроинтеграционная риторика, сопровождающая внешнюю политику Украины более 10 лет без значительных перерывов, не может заменить собой внешнеполитическую стратегию, целью которой является вступление в ЕС. Точно так же, Соглашение об ассоциации после подписания рискует остаться амбициозной декларацией о намерениях, если прямо сейчас не будет разработан четкий план его имплементации, включая незамедлительное создание соответствующего государственного механизма, наделенного необходимыми полномочиями.
Не следует забывать, что Украина умудрялась проводить самые разнообразные внешнеполитические маневры под лозунгом евроинтеграции, чем вызывала глубокое недоумение у наших партнеров и злорадство у недругов. Учитывая это, совершенно необходимо уже в начале практической реализации этого сценария четко уяснить и детально объяснить обществу истинные, не всегда очевидные для рядового гражданина преимущества сближения с Европой, реалистично оценив уровень затрат и усилий с украинской стороны. Следует понять, что без создания критической массы реформ внутри страны невозможно преодолеть завалы на пути в Европу. Без этого он может так и остаться узкой и небезопасной тропинкой, без всяких гарантий того, что калитка в ее конце окажется открытой.
Последние события дают достаточно полное представление об арсенале средств, которые готово задействовать руководство России, чтобы не допустить движения Украины в сторону ЕС. Важно не ограничиваться констатацией фактов: помочь Украине отстоять свой европейский выбор способны не лозунги, а разработка системы конкретных и реалистичных контрмер, в том числе в информационной сфере.
Надо быть готовым к еще более резкому (если таковое вообще можно представить) сопротивлению России активному сближению Украины с НАТО, особенно в случае возобновлении процесса подготовки к членству. Следует отчетливо понимать, что стратегия, нацеленная на вступление в НАТО (как, впрочем, и ЕС) имеет долгосрочный характер, а риски, создаваемые ее реализацией, наступают немедленно и со всей серьезностью. Кроме того, вступление в альянс потребует согласия всех его членов (группа "друзей" Украины тут практически тождественна ЕС), а также пересмотра некоторых из его нынешних стандартов, например оговорки о территориальных конфликтах.
При всей сложности реализации этих вариантов, куда более рискованным выглядит сохранение хотя бы некоторых элементов предыдущего внешнеполитического курса. Его отличительной особенностью с самого начала была почти слепая вера в то, что Россия не пойдет на силовые действия в отношении "братской" Украины, и что с ней всегда можно договориться, пусть и за счет сдачи очередной порции украинских национальных интересов, главное, чтобы был учтен личный интерес договаривающегося с украинской стороны. Чего не было в этом курсе, так это четкого осознания и признания хотя бы на конфиденциальном уровне того очевидного факта, что современная Россия представляет прямую угрозу безопасности нашего государства, а события последнего времени позволяют с точностью судить и о ее намерениях, и о ее методах достижения целей.
Дальнейшая реализация стратегии даже частичного умиротворения в отношении такого соседа может привести к национальной катастрофе. После почти 23 лет проб и ошибок Украина и ее лидеры должны проявить решимость и создать новую парадигму существования государства, которая неизбежно должна включать в себя новую модель отношений с Россией. Нам необходимо научиться жить в условиях длительной угрозы прямой или скрытой интервенции, исходящей со стороны северо-восточного соседа. Это предполагает не только создание эффективного сектора безопасности и переориентацию ВПК на внутренние потребности, но и переориентацию психологии общества, ломку мышления каждого из нас.
Есть еще одна нетрадиционная альтернатива для Украины: пойти путем заключения двусторонних договоров со стратегическими партнерами и/или активизации сотрудничества на региональном уровне. При их внешней привлекательности критическое значение будет иметь готовность потенциальных партнеров взять на себя жесткие двусторонние или групповые обязательства в области безопасности по отношению к Украине: без них мы рискуем остаться перед лицом агрессора с очередным Будапештским меморандумом в руках. Да и опыт некоторых государств Центрально-Восточной Европы межвоенного периода прошлого века не очень-то обнадеживает.
Традиционной проблемой робких попыток стратегического планирования в Украине является то, что глубоким анализом открытых опций принято пренебрегать. Это часто связано с инертностью бюрократической машины, а также дефицитом профессионалов, времени или информации. В результате внешняя политика представляется как "преемственная" или "стабильная", что зачастую служит прикрытием совершенных ошибок или, еще хуже, несостоятельности власти и обслуживающих ее экспертов. Такой инертный подход сегодня неприемлем в силу принципиально изменившихся для Украины внешней среды и внутренних обстоятельств. Никогда раньше в истории независимой Украины решения в сфере внешнеполитической составляющей национальной безопасности не имели таких весомых последствий.
Может только казаться, что вступление в ЕС и НАТО (или интенсивное сотрудничество с последним), нейтралитет или двусторонние договоры безопасности - это отвлеченные внешнеполитические лозунги. На самом деле, реализация каждого из них будет оказывать непосредственное влияние на реалии повседневной жизни каждого из нас и в большинстве случаев потребует непривычно много усилий, а вероятно и осознанных жертв от общества.