С приходом курортного сезона в Абхазии начались и бурные политические пертурбации. Под давлением улицы, оппозиции и кремлевских эмиссаров президент Александр Анкваб, неделю скрывавшийся на территории российской базы в Гудауте, в первый день лета объявил о своей отставке. Такое в Абхазии произошло впервые. Вслед за Анквабом со своего поста ушел и премьер-министр Леонид Лакербая. Исполняющим обязанности президента стал спикер парламента непризнанной республики Валерий Бганба. Выборы нового главы государства назначены на 24 августа.
Эти неожиданные изменения стали следствием затяжного внутриполитического и экономического кризиса, взорвавшегося на прошлой неделе. Тогда у здания администрации президента собралось около 10 тыс. человек, требовавших встречи с Анквабом. Несколько десятков из них прорвались в здание и захватили его. Президент, проводивший в это время встречу с лидерами оппозиции, бежал. Позже он и его сторонники назвали происходящее "попыткой госпереворота".
Хотя руководители силовых ведомств поначалу и заявляли, что продолжают поддерживать Александра Анкваба, но по мере того, как становилось ясно, что президент не контролирует ситуацию, количество его сторонников стало резко сокращаться. Это особенно хорошо было заметно по голосованию в парламенте, где из 35 депутатов 19 считались пропрезидентскими: за отставку премьера и требование ухода Анкваба проголосовали 20 депутатов. Одновременно силовики заявили о своем нейтралитете.
Не последнюю роль в ослаблении позиций Анкваба в этом кризисе сыграл Кремль. Его эмиссар - помощник российского президента Владислав Сурков - назвал происходящее "внутренним делом" Абхазии. Ощутив такую поддержку со стороны российского руководства, оппозиция перешла в наступление: создав Временный совет народного доверия, она признала его высшим органов власти республики.
Потеряв контроль над ситуацией, лишившись поддержки Кремля и абхазских силовиков, Анкваб принял решение об отставке. Но она вовсе не означает стабилизацию ситуации в Абхазии, где сильны межклановые противоречия.
Клановость и неразвитость экономики вовсе не благоприятствуют решению главных проблем непризнанной республики - неэффективного управления, коррупции, бедности. Их консервации способствует международная изоляция Абхазии и ее военно-политическая и экономическая ориентация на Россию. А отсутствие политического лидера, способного на проведение радикальных реформ, означает новые "нарывы" и "прорывы" в клановом обществе. Достаточно посмотреть на историю нынешнего кризиса.
Его первые признаки появились в 2013 г., когда с поста секретаря Совета безопасности ушел Станислав Лакоба, а партия "Единая Абхазия" отказалась поддерживать курс президента: Александра Анкваба, пришедшего к власти в 2011 г. под лозунгами восстановления справедливости и борьбы с коррупцией, обвиняли в узурпации власти.
Эти отставки состоялись на фоне недовольства абхазцев поднятием цен на электроэнергию, неэффективным использованием властями средств, выделяемых Россией, и ростом задолженности по зарплатам. (Например, чтобы частично решить проблему задолженности, Сухуми в 2013 г. взял у Приднестровья краткосрочный кредит - 250 млн руб. под 8% годовых).
Абхазия практически полностью зависит от российского финансирования: дотации Кремля составляют около 70% абхазского бюджета. И хотя такое положение дел не нравится абхазцам, ситуацию никак нельзя изменить: в непризнанную республику не идут иностранные инвестиции. В федеральном же бюджете РФ помощь Абхазии проходит по двум позициям - на социально-экономическое развитие (текущие расходы) и на бюджетные инвестиции. Согласно закону об исполнении бюджета за 2012 г., для Абхазии эти цифры составляли в сумме 6,8 млрд руб. В 2013 г. выделено 2 млрд руб.
При этом Россия и Абхазия с
2010-го по 2012-й реализовывали Комплексный план содействия социально-экономическому развитию республики. Он предусматривал российские инвестиции в развитие социальной инфраструктуры непризнанной республики, ЖКХ, строительство дорог. За два года на него было выделено 16 млрд руб. В конце 2013 г. полпред президента в Северо-Кавказском федеральном округе Александр Хлопонин сообщил, что в 2014–2015 гг. Российская Федерация инвестирует в развитие социальной сферы Абхазии 3,274 млрд руб.
В январе с.г. глава российского правительства Дмитрий Медведев распорядился передать Минстрою РФ средства для оказания финансовой помощи Абхазии и Южной Осетии в 2014–
2016 гг. Согласно распоряжению, Минстрою должны быть переданы бюджетные ассигнования, предусмотренные для инвестиций по подразделу "Международные отношения и международное сотрудничество". Документ предполагает, что каждой из непризнанных республик с 2014 г. по 2016 г. будет выделяться по 1 млрд руб. ежегодно.
Но, как отмечал российский "Коммерсант", помощь сопровождалась рядом скандалов. В Абхазии Счетная палата РФ в 2011 г. выявила нарушения при использовании помощи на 347 млн руб. Весной 2013 г. аудитор Счетной палаты России Сергей Рябухин заявил, что к концу 2012 г. мероприятия, предусмотренные Комплексным планом, были выполнены только на 53%.
Учитывая, что Александр Анкваб сосредоточил в своих руках контроль над финансовыми потоками российской помощи, неудивительно, что очень многие его сограждане были недовольны таким положением дел. И хотя в Сухуми утверждают, что деньги никто не украл, их просто неэффективно использовали, в Абхазии в это не верят: непризнанную республику постоянно сотрясают коррупционные скандалы.
Подпитывает недовольство и то, что средства в основном направлялись на восстановление социально-экономической инфраструктуры и зарплату бюджетников, а не на развитие экономики: строились и ремонтировались дороги, школы, бассейны, стадионы. И хотя критика Анкваба в отношении эффективного использования средств во многом справедлива, на него нельзя спихивать всю вину.
Дело в том, что все объекты, на которые расходуется экономическая помощь из России, включены в план, согласованный на уровне межправительственной комиссии по социально-экономическому сотрудничеству. Москва и контролирует статьи расходов. Хлопонин, кстати, на последнем заседании российско-абхазской межправительственной комиссии по социально-экономическому сотрудничеству, состоявшемся
22 мая в Сухуми, заявил, что доволен подходом абхазского правительства к расходованию казны.
В свою очередь и Сурков заявил, что "план в полном объеме финансируется Россией. Естественно, мы заинтересованы в том, чтобы наши деньги не пропали. Надо отметить, что на данный момент все нормально. Строительство социальных объектов продолжается в штатном режиме. Зарплаты и пенсии выплачиваются. Министерства и ведомства функционируют".
К обвинениям в адрес Анкваба добавилось и недовольство проводимой им политикой паспортизации жителей Гальского, Очамчирского и Ткварчальского районов - выдачи абхазских паспортов мегрелам, считающимся этническими грузинами. И хотя этот процесс начался еще в период правления Сергея Багапша для интеграции в абхазское общество грузин-мегрелов, все "шишки" достались Анквабу. Его обвиняют в том, что он выдавал абхазские паспорта грузинам, которые никогда здесь не жили: в Абхазии многие полагают, что гражданами государства могут быть только этнические абхазцы. А двойное гражданство возможно только, если второе - российское.
На фоне этих внутриабхазских проблем естественно и падение популярности Анкваба. Тем более что он не смог реализовать главные пункты своей программы - борьба с коррупцией и экономическое процветание Абхазии так и остались обещаниями. Рост проблем у Анкваба подогревал амбиции лидеров абхазской оппозиции - Рауля Хаджимбы и Сергея Шамбы, не раз пытавшихся возглавить государство.
Именно Рауль Хаджимба, признанный первым президентом Абхазии Владиславом Ардзинбой своим преемником, стал основным соперником Сергея Багапша на выборах осенью
2004 г. Победа последнего вызвала серьезный внутриполитический кризис, который удалось погасить лишь путем сложного компромисса: Хаджимба стал вице-президентом, в то время как Багапш занял кресло главы государства. В 2011 г. Хаджимб был соперником Анкваба на президентских выборах. Теперь он имеет вполне реальные шансы возглавить Абхазию.
Но согласимся с российским экспертом Вадимом Дубновым, что после выборов не следует ожидать каких-то глубоких системных изменений в Абхазии: лидеры оппозиции к ним не готовы. Впрочем, если политики хотят удержаться у власти, хоть какие-то реформы все же должны провести: этого требует абхазское общество, вышедшее с протестами на улицы Сухуми…
Но экономическая и военная зависимость от России сужает абхазским политикам поле для маневра. И это хорошо понимают абхазцы. "Не может быть суверенной страна с наполнением двух третей бюджета за счет дотаций другого государства", - заявил лидер ветеранской организации "Аруаа" Виталий Габния. Абхазия же сегодня и так чрезмерно инкорпорирована в состав России.
У Москвы же в Абхазии есть свои интересы. Это касается, прежде всего, вопроса собственности на землю и дома в Абхазии, которые не могут быть проданы иностранцам, возвращения квартир этническим русским, покинувшим Абхазию во время войны и в ходе российской блокады 1993–1999 гг. Российские бизнесмены и политики не прочь приобрести участок земли в курортной части восточного Причерноморья. Интернет-издание "Слон" отмечает, что Россия также пытается решить и религиозные вопросы: в Москве, дескать, требуют передать Новоафонский монастырь в руки РПЦ, разорвать церковные связи с Константинополем и признать приоритет РПЦ в Абхазии.
Хотя Россия и отправила своих эмиссаров в Сухуми, абхазский кризис не угрожает ее влиянию в Абхазии: для Москвы эти события представляют собой межклановую борьбу пророссийских политиков. Но массовый протест абхазцев - сигнал Кремлю, что население, недовольное экономической ситуацией в стране, испытывает большое разочарование властью и политиками. И ради того, чтобы российские интересы реализовывались, Кремль будет вносить изменения в свою политику в Абхазии.