Незаконное мы осуществляем немедленно,
неконституционное требует несколько больше времени.
Генри Киссинджер
Несостоятельность Конституционного суда в выборе нового главы КСУ на закрытом заседании, состоявшемся на днях, является лишь внешним признаком наличия проблем, которые накопились в середине и вокруг этой важной государственной институции.
До внесения 2 июня 2016 года изменений в Конституцию конституционно-правовая доктрина базировалась на восприятии Конституционного суда как органа конституционного судопроизводства. Юрисдикция Конституционного суда должна была обеспечивать - как свою основную задачу - конституционный контроль над соблюдением властью (правящей политической элитой) Конституции. Какое-то время так и было. Но постепенно Конституционный суд получил неофициальный статус политического органа, положив в основу своей деятельности политическую целесообразность. Своеобразным апогеем на фоне его одиозных решений 2007–2010 годов стало антиконституционное решение от 30.09.2010 г., которым был разрушен конституционный порядок. Восстановление действия Конституции в редакции 1996 года кардинально не изменило характера деятельности Конституционного суда. Начиная со второй половины 2014 года, его судьи окончательно успокоились и продолжают свою деятельность, которая мало отличается от предыдущей, ориентированной на запросы власти.
После внесения изменений в Конституцию Конституционный суд окончательно утратил официальные признаки принадлежности к органам судопроизводства, в его компетенции теперь - исключительно конституционный контроль.
Значительным изменениям подвергся статус не только Конституционного суда, но и его судей. Теперь их будут отбирать по конкурсу, и кандидату не обязательно проживать в Украине (до этого было требование проживать в течение последних двадцати лет). Вместе с тем требуется, чтобы кандидат обладал "высокими моральными качествами и был юристом с признанным уровнем компетентности". С определением наличия у кандидата названных добродетелей, а следовательно, и с качеством отбора судей КС будут проблемы, поскольку ни в Конституции, ни в проекте Закона "О Конституционном суде Украины" не выписаны критерии оценивания уровня его нравственности и компетентности.
Если сравнить предыдущее и нынешнее содержание статьи 149 Конституции и, дополнительно, содержание статьи 149-1, то станет очевидным стремление законодателя максимально обезопасить судей Конституционного суда - и не только от возможных политических влияний. "Усовершенствована" процедура задержания, содержания под стражей и ареста судьи. Эти действия по отношению к судье возможны только после вынесения обвинительного приговора судом, за исключением задержания судьи во время или сразу после совершения тяжкого или особо тяжкого преступления. Во всех других случаях необходимо получить согласие Конституционного суда. А разработчики проекта Закона "О Конституционном суде Украины" решили усовершенствовать конституционные положения вплоть до того, чтобы в любом случае не позволить поместить судью (к которому в Конституционном суде обращаются: "Ваша честь!") - даже на короткий срок! - в учреждение, где его соседом может стать бездомный. Для этого в части 7 статьи 24 проекта закона указано: "судья Конституционного суда не может быть подвержен приводу или принудительно доставлен в какой-либо орган или учреждение, кроме суда". Исключение не сделано даже для случаев совершения судьей КС тяжкого или особо тяжкого преступления.
После внесения в статью 149 Конституции положения о том, что "судья Конституционного суда Украины не может быть привлечен к ответственности за голосование в связи с принятием судом решений и предоставление им выводов, за исключением совершения преступления или дисциплинарного проступка", судьи Конституционного суда, причастные к вынесению решения 30 сентября 2010 года, вздохнули с облегчением: ответственности за голосование в тот злосчастный день они могут не бояться. Доказать же факт совершения ими преступления, принимая во внимание все, - очень трудно, если вообще возможно.
Теперь полномочие увольнять судей Конституционного суда принадлежит самим судьям. Решения об увольнении судьи с должности должны приниматься по меньшей мере двумя третями от конституционного состава суда. Не исключены ситуации, что и при очевидном наличии оснований для увольнения судьи двух третей голосов коллег может не найтись.
Особый способ обеспечения независимости судей Конституционного суда установлен новой статьей Конституции - 148-1, которая предусматривает государственное финансирование деятельности Конституционного суда, хотя и так понятно, что финансирование этого органа из других источников невозможно. Отдельно в статье указано: "размер вознаграждения судьи Конституционного суда Украины устанавливается законом о Конституционном суде Украины". Этому аспекту обеспечения независимости конституционных судей разработчики проекта имплементационного закона уделили особое внимание. Подсчету размера вознаграждения, пожизненного содержания, отпускных посвящено несколько статей. В качестве стартового определен должностной оклад судьи Конституционного суда в размере должностного оклада судьи Верховного суда с коэффициентом "полтора". Далее - доплаты. Об окончательном размере вознаграждения судьи Конституционного суда говорить так же неприлично, как и получать ее. Создается впечатление, будто перед авторами проекта Закона "О Конституционном суде Украины" ставилась задача: "Разрабатывайте проект так, словно он касается вас самих". Иначе трудно объяснить, как можно было создать, в сущности, синекуру ("без заботы о душе") - доходную должность, не требующую сверхусилий, несмотря на видимость тяжелой работы.
Авторов проекта Закона Украины "О Конституционном суде Украины" упрекают в неорганичном перечне изменений более чем к двадцати законам, не имеющим отношения к КС. Ради справедливости заметим, что дополнение статьи 185-3 Кодекса Украины об административных правонарушениях непосредственно касается деятельности Конституционного суда. В текст статьи, которой предусмотрены основания для применения ответственности к участникам конституционного производства - за уклонение от явки на заседание, неподчинение распоряжениям председательствующего, нарушение порядка, - вдруг грубовато-замысловато вплетена фраза: "а также совершение кем-либо действий, свидетельствующих о явном пренебрежении к Конституционному суду Украины, влекут за собой наложение штрафа от двадцати до ста необлагаемых минимумов доходов граждан". Очевидно, что создается "кляп", которым будут пытаться затыкать рот тем, кто будет ставить под сомнение качество вынесенных Конституционным судом решений. Эксперты, журналисты, прочие лица, в чьих действиях Конституционный суд узрит "явное пренебрежение" к себе, станут потенциальными субъектами административной ответственности. Любопытно, как могли быть оценены в свете приведенной новеллы в кодексе решения Конституционного суда от 30.09.2010 года, преодоленные в феврале 2014-го? Не являются ли обозначенные идеи предтечей решений Конституционного суда, ожидающих нас в ближайшем будущем?
Всем, кто обращался в Конституционный суд с конституционными представлениями и конституционными обращениями, например, относительно законов "О принципах государственной языковой политики", "О всеукраинском референдуме", "Об очищении власти", относительно рынка земли и т.п., надо иметь в виду положения пункта 1 Раздела IV "Переходных положений" проекта Закона: их ожидает малоприятный сюрприз. Там указано: "Конституционный суд закрывает открытые до вступления в силу этого Закона конституционные производства в делах по конституционным представлениям об официальном толковании законов Украины (их отдельных положений) и в делах по конституционным обращениям". После многомесячных промедлений с рассмотрением этих и других вопросов все представления и обращения вернутся к их авторам. Одним махом Конституционный суд избавится от головной боли - малоприятной необходимости заявить четкую позицию относительно предмета обращений и представлений, которые он не рассматривал, игнорируя все предписания Закона "О Конституционном суде Украины", - без каких-либо последствий для себя.
Одним из самых весомых последних изменений в Конституцию считается закрепление права лица на конституционную жалобу. Уже сообщалось о поступлении в Конституционный суд нескольких десятков таких жалоб. Их рассмотрение откладывается из-за отсутствия специального закона "О Конституционном суде", которым должен быть предусмотрен механизм реализации этого права. Несмотря на это, ожидаются и более серьезные преграды на пути потенциального заявителя.
В частности, содержание статьи 151-1 Конституции подтверждает серьезные трудности уже во время установления наличия основания для подачи конституционной жалобы. В тексте статьи всего два предложения: "Конституционный суд Украины решает вопрос о соответствии Конституции Украины (конституционности) Закона Украины по конституционной жалобе лица, которое считает, что примененный в окончательном решении в его деле Закон Украины противоречит Конституции Украины. Конституционная жалоба может быть подана в случае, если все другие национальные средства юридической защиты исчерпаны".
На первый взгляд, с содержанием первого предложения все понятно: последняя судебная инстанция вынесла решение в деле жалобщика с применением закона, который он считает неконституционным. Какая судебная инстанция полномочна выносить "окончательное судебное решение"? В проекте Закона "О Конституционном суде" (в статье 77) таких инстанций названо две: апелляционный суд, и в случаях, предусмотренных законом, - кассационный (Высший специализированный) суд. Кстати, это вытекает из содержания обновленного пункта 8 части 2 статьи 129, закрепившей среди основных принципов судопроизводства "обеспечение права на апелляционный пересмотр дела, и в определенных законом случаях - на кассационное обжалование судебного решения".
Полезно знать, что во время внесения изменений в это положение Конституции был нарушен основополагающий принцип защиты прав и свобод человека и гражданина, провозглашенный и закрепленный статьей 22 Конституции: "Конституционные права и свободы гарантируются и не могут быть отменены. При принятии новых законов или внесении изменений в действующие законы не допускается сужения содержания и объема существующих прав и свобод". В предыдущей, измененной (отмененной!), редакции названного пункта предполагалось право лица на апелляционное и кассационное обжалования решения суда, кроме случаев, установленных законом, в полном соответствии с принципом: "позволено все, что не запрещено". В обновленной редакции право лица на кассационное обжалование предусмотрено только в "определенных законом случаях", по принципу, который адресуется лишь органам публичной власти: "можно совершать только то, что определено законом". Конституционное право на апелляционное обжалование решения суда лицом заменено на право апелляционного пересмотра судом дела. Все эти пассажи разработчиков изменений в Конституцию, кстати, были признаны Конституционным судом не противоречащими статье 157 Основного Закона.
Таким образом, является ли судебное решение "окончательным", Конституционный суд будет решать, исходя из "обновленных" положений статьи 129 Конституции: это будет решение апелляционного или кассационного суда.
Последнее предложение статьи 151-1: "Конституционная жалоба может быть подана в случае, если все другие национальные средства юридической защиты исчерпаны". Если первое предложение достаточно ясно свидетельствует о том, что должны быть исчерпаны судебные средства защиты права лица, то второе парализует возможность подачи конституционной жалобы до тех пор, пока "все другие" национальные средства юридической защиты не исчерпаны. Какие средства относятся ко "всем другим", в Конституции не упоминается. Разработчики проекта Закона "О Конституционном суде", не имея конкретизации "всех других средств", решили в соответствующих положениях статьи 77 закона просто проигнорировать эту фразу.
Конституционную жалобу предложено считать приемлемой, если "исчерпаны все национальные средства юридической защиты (при наличии вынесенного в порядке апелляционного пересмотра судебного решения, вступившего в законную силу, а в случае предусмотренной законом возможности кассационного обжалования - судебного решения, вынесенного в порядке кассационного пересмотра)". Это вытекает из первого предложения статьи. Но ведь во втором предложении есть слова "все другие", которые "не вырубить топором". Приходится констатировать, что попытка через закон подкорректировать корявое, абсолютно инородное второе предложение этой же статьи очевидно неудачна. Изъять последнее предложение статьи 151-1 Конституции будет возможно только во время очередного внесения изменений в Основной Закон.
Явным образом ограничивает право на конституционную жалобу пункт 2 статьи 77 проекта Закона "О Конституционном суде", которым устанавливается трехмесячный срок для подачи конституционной жалобы "со дня вступления в законную силу окончательного судебного решения, в котором применен Закон Украины (его отдельные положения)". Право на подачу конституционной жалобы Конституцией каким-либо сроком не ограничивается, поскольку жалоба - не иск в суд. Вновь уместно напомнить, что Конституционный суд не осуществляет судопроизводство, поскольку не является органом правосудия. Поэтому и наделять его, как это делают разработчики проекта закона, "правом выдавать обеспечительный приказ, который является исполнительным документом", - абсолютно противоестественно. Рациональнее было бы сформулировать способ коммуникации Конституционного суда и суда обычной юрисдикции, который на основе решения Конституционного суда утвердит окончательное решение в деле, в котором был применен закон, признанный неконституционным.
На фоне изложенных размышлений, которые могут посеять тревогу касательно перспектив института конституционной жалобы, кого-то может удивить указание на то, что Конституционный суд уже сегодня имеет возможность выносить решение о конституционности законов при возникновении соответствующего спора в процессе судопроизводства. Статья 83 еще действующего Закона Украины "О Конституционном суде Украины" предусматривает, что в случае возникновения в процессе судопроизводства спора о конституционности нормы закона, применяемой судом, производство в деле останавливается. В таких условиях открывается конституционное производство в деле, и дело рассматривается Конституционным судом Украины безотлагательно.
На основании этой статьи суд какой-либо инстанции может обратиться в Верховный суд, а тот - согласно статье 150 Конституции - в Конституционный суд с конституционным представлением. На этом фоне право на конституционную жалобу, да еще и при необходимости получить "окончательное" решение суда (при том, что есть необъясненное понятие "все другие" во втором предложении статьи 151-1 Конституции), воспринимается без особого энтузиазма.
Ряд приведенных положений Конституции, касающихся Конституционного суда, в частности статуса судей Конституционного суда, и содержание проекта Закона "О Конституционном суде Украины" свидетельствуют, что никакие выводы из событий недавней истории не сделаны, последствия известных решений КСУ и причины их появления не учтены. Создается впечатление, что властный прайд быстро понял роль КСУ в политических процессах, тем более, если их умело подавать как квазиюридические, имея гарантированное подтверждение их конституционности.
В скором времени станет очевидным: то ли это фобии, навеянные более чем четвертьвековым стремлением к политическому катарсису, то ли все же метки новых опасностей для конституционного порядка.
Изменения в Конституцию в части, касающейся Конституционного суда, вместе с пока еще проектом Закона " О Конституционном суде Украины" могут окончательно "закапсулировать" этот орган, а судей КСУ превратить в абсолютно неприкасаемых для "обычных".