Посмотрев вечером на последних процентах зарядки видео президента о том, что по всей стране открыты четыре тысячи «Пунктів незламності», благодарные государству украинцы (среди которых были и сотрудники редакции) открыли опубликованную интерактивную карту и отправились в обозначенные там ближайшие пункты в надежде на помощь. В Киеве, Львове, Кривом Роге или Днепре. Однако двери многих помещений, в том числе и школ, указанных на карте как «Пункти незламності», оказались закрыты. Там никто никого не ждет. Президента обманули? Окружение недоработало? Кабмин провалил выполнение поставленной задачи? Область прошляпила? Или в городе сидит никуда не годный мэр?
Для того чтобы вам было легче найти свой собственный ответ, мы поговорили с мэром Днепра Борисом Филатовым.
Важно понимать, что задача этого разговора состоит не в том, чтобы столкнуть в конфликте ветви власти или отдельных персоналий, а в том, чтобы достучаться в первую очередь до правительства. И напомнить еще раз: мэры — не враги. Только в единстве наша сила. В единстве соседа, который помогает другому. В единстве руководителей кафе, позволяющих сидеть целый день за чашкой кофе работающим клиентам, которые заплатить больше не могут. У них нет дома света, но они должны выполнять свою работу через Интернет. Наша сила в единстве правительства, президента и мэров, которым вместе надо удержать внутренний фронт.
— Борис, вы вчера заявили о том, что энергетическую систему города удастся удержать. Какая ситуация сейчас и насколько вы готовы к еще более длительному блэкауту? Генераторы, пункты обогрева, мобильные котельные, финансы, коммуникация с центральной властью и горожанами? Все сейчас важно.
— Я только что сверил ситуацию с городскими коммунальными службами и могу сказать, что на сегодняшний день Днепр вышел из полного блэкаута. Везде есть подача воды и тепла, где-то осталось дотянуть развоздушенные системы. Однако важно понимать, что плановые и аварийные отключения продолжатся.
Блэкаута, который случился в Днепре 24 ноября, не было не то что за всю историю войны, а за все время существования Украины. Причины я могу пояснить не как энергетик, а на уровне хорошо информированного мэра. С учетом того, что они бьют по распределительным мощностям, то даже при наличии высокого уровня генерации нам просто невозможно эту энергию перераспределять. Поэтому вчера начали глушить атомные электростанции — некуда было сбрасывать электроэнергию.
В результате в городе случился полный коллапс. Погасли все светофоры, остановились все водоканалы, причем и городские, и областные. Где наши генераторы? Отвечаю. Мы купили два месяца назад пятнадцать генераторов мощностью от 400 до 800 киловатт и 1 мегаватт, главная задача которых — откачивание стоков канализации, воды из метро и аварийный сброс воды из системы отопления в случае сильных морозов. На одном из таких мощных генераторов мы удержали в рабочем состоянии котельную, которая обеспечивает теплом роддом. Но это единичный случай, когда мы понимали, что нужно удержать при любых обстоятельствах. Такие генераторы потребляют огромное количество топлива и в рамках миллионного города не в состоянии удержать всю систему. Более того, эти генераторы не рассчитаны на то, что мы будем стабильно держать мощность всех насосных станций, а, как я уже сказал, подразумевают поддержку насосов на водозаборе. Когда в случае полного блэкаута придется откачивать воду и сбрасывать ее из системы, чтобы она не заморозилась.
Генераторы купили у украинского поставщика, согласно украинскому законодательству о закупках. Но он нашел их в Германии и Дании, потому что уже в начале осени наблюдался ажиотаж на рынке. А так как мы закупали генераторы большой мощности, то это уже не серийный ассортимент товара.
— А на какие деньги вы их покупали?
— Все, что мы заказывали и покупали за время войны, — исключительно за деньги городского бюджета. Я не знаю, как другим городам, но Днепру государство не дает ни копейки. И если на верху есть какие-то благие пожелания, с учетом того, что у меня сложились нормальные отношения с главой областной военной администрации, я не отказываю.
— Например.
— Например, мне звонит глава ОВА Валентин Резниченко и сообщает, что есть распоряжение офиса президента открыть «Пункти незламності». Мы идем и открываем их на свои деньги.
— ОПУ опубликовал интерактивную карту таких пунктов, однако в Киеве они не заработали. Это рассказывают люди, которые поверили власти и пошли в школы в своих микрорайонах. Как прокомментировали нам в столичной администрации, эта карта вообще не была согласована с городскими властями. Какая у Днепра коммуникация с Центром?
— Инна, ну я же не буду вам комментировать, почему офис президента взял и сделал такую карту. У нас, кстати, тоже в школах пока ничего нет. Только в терцентрах и при райадминистрациях. Поэтому мне трудно судить, кто и как составлял эти карты.
— То есть с вами расположение «Пунктів незламності» тоже не согласовывали?
— Нет. Я услышал главу ОВА, открыл их там, где счет нужным, и передал ему адреса. Что с ними было дальше и как это стыковалось с картой ОПУ, я не знаю.
— Я, мягко говоря, в смятении. У нас есть «незламні», а пунктов для них нет? Но ведь еще с лета шел разговор о возможных ударах по инфраструктуре, из Резервного фонда были выделены 1,4 миллиарда гривен на закупку мобильных котельных, а также звучали четкие рекомендации Ассоциации городов Украины оборудовать пункты обогрева в школах, которые подходят для приема людей и покрывают микрорайоны.
— Никаких мини-котельных мы еще не видели и денег тоже. Как я вам уже сказал. Что касается школ, то они работают, и никто на государственном уровне стратегического решения переоборудовать их под «Пункти незламності» не принимал. Все у себя в громаде делаем сами, параллельно помогая другим. Вот сейчас по распоряжению президента собрали помощь Херсону — на свои бюджетные. Что-то дает Днепр, что-то Кривой Рог, что-то Каменское. Мы дали «аварийку» для горводоканала, самосвал, экскаватор и много гуманитарки.
Понимаете, с учетом того, что у меня вообще нет коммуникации ни с Кабмином, ни с ОПУ, я ума не приложу, как эти пункты собирался делать Кирилл Тимошенко. Но у нас есть свои генераторы, есть старлинки, фонарики и прочее, мы их оборудовали на свое усмотрение там, где смогли в предлагаемых обстоятельствах.
— Сколько пунктов вы открыли?
— Пятнадцать, оборудованы всем необходимым — дизельными генераторами, тепловентиляторами, зарядками для телефонов, чайниками, определены ответственные работники для приема людей. На данный момент в пожарном порядке, выполняя запоздавшее распоряжение ОПУ, разворачиваем еще сорок в школах. Но у нас есть запас генераторов, которые будут там установлены для обеспечения независимого электроснабжения, и стратегические запасы топлива.
— А сколько у вас сейчас людей в городе?
— Только официальных переселенцев 180 тысяч. Это, кстати, больше, чем во Львове. Во Львове — 115 тысяч. Это в основном Донбасс и Харьков. Херсон едет в Кривой Рог.
— И как вы справляетесь? Где люди живут?
— Где могут, там и живут. Начиная от частных шелтеров (у нас есть программа поддержки) и заканчивая арендой квартир. Где-то на коммунальных базах живут… На самом деле это армагеддон.
— А модульные городки Чернышова?
— Нет таких. Только с 2014 года остался один. То есть, чтобы вам долго не рассказывать, скажу коротко. Во-первых, у меня нет коммуникации с центральной властью. Во-вторых, считается, что Днепр — город богатый, и он как-то сам справится.
— С чем вы связываете отсутствие коммуникации? С вашей дружбой с Геннадием Корбаном или это системная проблема для органов местного самоуправления в масштабах страны?
— Ну, это надо у офиса спросить, почему он не коммуницирует с городским головой миллионного областного центра.
— А коммуникация через Ассоциацию городов? Как вообще идет диалог всех мэров и центральной власти?
— АГУ не занимается проблемами каждой территориальной громады. Есть правление, где мы собираемся и обсуждаем, как у нас то полномочия хотят отнять, то деньги. Спорим, скандалим, ругаемся, а потом даем исполнительному директору АГУ Александру Слобожану мандат на решение тех или иных вопросов, и он начинает бегать из Кабмина в парламент, потом — в ОПУ и обратно. Но Слобожан не занимается модульным городком в Днепре или пунктами обогрева в Киеве.
— В своем интервью Александр Слобожан заявил о 9 миллиардах гривен образовательной реверсной дотации, которую сэкономили громады по всей стране. Но ее у вас забрали. Плюс 26 миллиардов гривен непогашенной разницы тарифов — законопроект Даниила Гетманцева третий месяц в парламенте. Это действительно критично важные для громад ресурсы в сложившейся ситуации?
— Ну, а как же! Все это как раз оборудованные «Пункти незламності», генераторы, котельные, а точнее, правильно расставленные во время войны приоритеты. А вообще, знаете, вы выбрали не того собеседника. Как бы нам ни было тяжело, но Днепр действительно не бедный город, плюс у нас крупная военная группировка, высокий НДФЛ, расходов особых нет, так как согласно постановлению №590 все капитальные расходы запрещены. И мы как-то корячимся, вытягиваем. А вот мэр Нежина (70 тысяч населения) или мэр Ични (10 тысяч) — нет. Люди на полном серьезе просят: «А вы можете подарить мне генератор?». А я говорю, что не могу. А ведь у них ничего нет. Вообще. Я не могу себе представить, как сейчас выживают маленькие города. Там что-то чехи подкинули, там французы, там канадцы…
— Ну, так война ж.
— Так в том-то и дело. Я пока не встречал ни одного мэра, который был бы доволен коммуникацией с центральной властью. И это не просто какой-то конфликт отдельных персоналий, это мировоззренческая история, которая длится годами. Полное непонимание сути местного самоуправления. Вот мы с делегацией украинских мэров встречались с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Так вот он четко сказал, что Франция намерена еще больше углублять децентрализацию, потому что благодаря этой реформе Франция становится сильнее. И сильнее становится центральная власть. Это называется государственное мышление. А у нас мэры либо конкуренты, либо путаются под ногами, либо болтают много. И во время войны все это очень обострилось.
— Лауреат Нобелевской премии по экономике Роджер Майерсон в недавней статье в Forbes Ukraine назвал децентрализацию, проведенную в Украине накануне войны с Россией, одной из ключевых причин стойкости украинцев. Так, собственно, и выходит. Но, к сожалению, углублять децентрализацию ради усиления государства и выехать на плечах мэров в жесточайший кризис — немного разные вещи. Вы считаете, что у нас может быть откат в реформе на фоне войны?
— Я считаю, что на фоне непонимания сути местного самоуправления может быть все что угодно. Как вчера мне в частной беседе сказал один опытный коллега, гуляя по Парижу, мэров пытаются встроить в вертикаль. Не понимая, что мы просто другой уровень власти. Мы не соперники, не конкуренты и не политические оппоненты. Плюс, конечно же, есть персонифицированные моменты. Покойный Геннадий Кернес мне рассказывал как-то, что он пережил столько президентов, премьеров и губернаторов, что уже даже не помнил их фамилий. А у нас приходит любой губернатор и считает, что имеет право — раз его назначил президент — шпынять мэра. Только мы таких губернаторов видели в своей жизни знаете сколько?.. При этом я не имею ввиду Валентина Резниченко. Если губернатор умный, то возможен диалог.
— Неплохо, чтобы еще и честный, и здесь ваш визави явно не проходит отбор.
— Это другая история, и вряд ли я должен ее сейчас комментировать. Меня больше волнует, почему украинский мэр и во время мира, и во время войны должен находиться в противоборстве с центральной властью.
— Хороший вопрос. Но давайте вернемся к котельным и генераторам. Европейские представители заявляют, что Европа нас спасет и поставит генераторы для 10 миллионов человек. Сколько вам нужно на город генераторов?
— Я не поштучно считаю, а по суммам. В ближайшее время мы будем выделять из городского бюджета еще 120 миллионов гривен на покупку больших генераторов, которые могут удерживать все насосные станции, а также откачку воды из метро. У нас же еще есть проблема — недостроенное метро, брошенное. Оттуда надо постоянно откачивать воду, иначе оно провалится под землю. И здесь нам тоже никто ничего не предлагает. Еще один пример коммуникации. Вы помните предпоследний массированный обстрел, когда россияне попали в ЮМЗ. И уважаемый Денис Анатольевич Шмыгаль вдруг драматично сказал, что «они стреляли по нашему ЮМЗ». Только давайте вспомним, уважаемый премьер-министр, как мэр Днепра в начале войны, еще в апреле, позвонил вам и сказал, что если ударят по ЮМЗ, будет беда. «Да, да, хорошо, все решим…».
— И что?
— И ничего. В результате мы потратили 100 миллионов гривен из местного бюджета на строительство укрытий над ЮМЗ. Вы думаете, хоть копейку кто-то вернул? И, чтоб вы понимали, после войны я еще буду ходить в прокуратуру и рассказывать, почему потратил муниципальные деньги на государственное предприятие. И мне будут указывать, что я не тот бетон взял и не ту арматуру или не ту сетку наварил. Ну разве это нормально, что за время войны я ни разу не поговорил ни с премьером, ни с президентом? Вот с французскими поговорил, а со своими — нет.
— Мы заходим в зиму в самое сложное время — или мы выстоим, или… На что или на кого рассчитываете?
— Опора исключительно на свои силы и людей. Поясню. Я установил прекрасные отношения с ДТЭК, ОВА, в том числе на уровне исполнителей, мы не чиним друг другу козней, не делаем гадостей. Отличные отношения с газовыми компаниями, которые ранее принадлежали Фирташу. Я просто предпочитаю каждый день работать. Я хорошо помню еще из школы тезис о роли личности в истории. Как и любой другой мэр, я себя не переоцениваю, но знаю, сколько, что и где от меня зависит. Чем больше умных и профессиональных людей будет рядом, тем больше шансов справиться. При этом не собираюсь лезть на глаза центральной власти и чего-то просить. При этом я могу понять уровень задач президента и его офиса сейчас и совсем не могу — премьера. Но главное — пусть не мешают. Постоянные уголовные дела — это мешает. Все мои директора ключевых коммунальных предприятий критической инфраструктуры под прокуратурой ходят. Но только когда очередной прилет, они должны восстановить свет и дать воду за сутки и прочее. Полицейские об этом как-то не очень задумываются.
Ну и скажу в финале, что после того, как я отказался от рекордной взятки, очень многих покрутило. Мол, Филатов выбился из общего строя. Фамилии называть не буду. Вместо того чтобы поддержать, на меня стали косо смотреть. Но в любом случае сейчас главное — чтобы мы выиграли войну. И выжили. Монотонно протянув каждый свою лямку каждый день.
Больше материалов Инны Ведерниковой читайте по ссылке.