В аналитических статьях газет и журналов тема современного кризиса является преобладающей. Она считается глубоко изученной и детально разработанной. Но как в хорошем старом фильме "Ищите женщину", когда участники событий, довольные собой и жизнью, собираются разойтись по домам для встречи Нового года, звучит неприятный и неуместный вопрос неделикатной дурочки: "А кто же все-таки убил Нолестро?". Вопрос остался без ответа, но без его решения нет конца истории, торжества справедливости и возмездия убийце.
Тема кризиса, может быть, и изучена лучше некуда, принимаются меры, но "процесс идет", притормаживать не собирается, вовлекая в воронку все более неприятных по последствиям событий новых участников. Так в чем же его действительные причины? "Кто виноват?" и "Что делать?". Кризис глобален и нарастает лавинообразно. Если традиционные подходы не дают ответа о главной производящей причине, постараемся взглянуть на проблему под неожиданным ракурсом. Может быть, результат будет убедительней? Приглашаю читателей этой статьи сделать вместе со мной такую попытку.
"Элементарно, Ватсон?", Или о трудностях анализа экономических проблем
Терпеливый Ватсон ни разу не решился возразить Холмсу по-существу, оттеняя блеск его интеллекта своей обаятельной ограниченностью. Хотя Шерлоку, как всякому смертному, было свойственно заблуждаться. Ложный логический посыл приводит не просто к ошибочным выводам, когда что-то в рассуждениях можно скорректировать. Он приводит к абсолютно неправильным решениям. Кроме того, "чистому и холодному разуму" мешают эмоции, присутствующие и в науке экономике, как во всякой деятельности, осуществляемой людьми. Насколько можно быть "объективным" в качестве эксперта по отношению к полученному в наследство богатству или жестокой нищете, знакомой не понаслышке?
Кроме того, любые неожиданные, новые идеи претендуют на разрушение стереотипов, с которыми люди расстаются весьма неохотно. Любой нормальный человек держится за привычные образы, потеря которых вызывает психологический дискомфорт, и как ответную реакцию - отторжение раздражающего источника новой информации и даже агрессию. Но целью и смыслом поиска новых решений, "философских экспериментов", по мнению Бенджамина Франклина, является понимание природы вещей, "усиливающих власть человека над материей и приумножающих удобства и удовольствия жизни". Так что не будем бояться взглянуть на проблемы под неожиданным ракурсом.
Список устоявшихся заблуждений не длинный, но весомый.
Заблуждение №1. Экономическая наука беспристрастна и неидеологизирована.
Заблуждение №2. Экономическое поведение людей рационально.
Заблуждение №3. Богатство и деньги - одно и то же.
Заблуждение №4. Иногда находят "лежащие на поверхности" аналогии, сравнивающие явления, похожие между собой, как ложные грибы похожи на настоящие - внешние черты имитируются, внутренние качества противоположны.
Заблуждение №5. Обманчивое удобство пользования "ярлыками", являющимися "общепринятыми", но, как и в случае с грибами, можно интеллектуально отравиться.
Здесь по каждому "заблуждению" необходим комментарий, чтобы не потеряться в серьезных теориях.
1. Для существования любой экономической системы, как способа организации общества, необходима вера в ценности и добродетели порождаемой цивилизации. Она необходима для "душевного покоя как для господствующих, так и для подчиненных элементов любого социального порядка" (Р.Хейлбронер). Любая мировоззренческая система выполняет идеологическую функцию.
Социальные порядки всех уровней нуждаются в некотором своде знаний и убеждений, которые можно было бы при случае пустить в ход. В первобытных обществах это были мифы; в командной, хорошо известной нам системе, - марксизм-ленинизм; для капитализма эту функцию, иногда очень скрытым и изощренным образом, выполняет экономическая наука.
Как говорил лорд Эктон: "Больше всего раздражают исследования, вскрывающие родословную идей". Каждое общество создает разного рода категории в соответствии с наличием привилегий, за которыми стоят распределение богатства и доходов. Отмыть мир до неузнаваемости можно, назвав откровенное мошенничество "предприимчивостью", а ожесточенную схватку за богатство - процессом "расчетливого накопления".
Латентные структуры используют людские страхи, низменные социальные инстинкты, круговую поруку, маскируясь, в том числе, применением чужих понятий, выхолащивая их смысл. Этот процесс в научной среде часто оформляется в сговор имитаторов. Работа по производству и внушению смыслов - это самая прочная основа власти. В массовом сознании она представлена в форме категорий восприятия этих отношений. На основании этого социальный мир может быть назван, практически ощущаем и построен по различным принципам видения и деления (это к вопросу о трудности институциональных трансформаций экономики и общества в целом).
Исследование предмета общественного интереса требует и моральной, и институциональной базы. Официально признанная и поддерживаемая наука по разным причинам может вовсе не стремиться к поиску истины, которая может оказаться неудобной и опасной для существующего социального порядка.
2. Американский экономист Торстейн Веблен, чьими трудами восхищался Эйнштейн, заметную часть своей самой известной книги "Теория праздного класса" посвятил экономической психопатологии повседневной жизни. Он показал, что мотивы экономической деятельности людей гораздо легче понять, обратившись к глубоко скрытым предрассудкам и странностям, а не пытаясь представить наше поведение как благоразумное и наполненное здравым смыслом.
3. Здесь сошлюсь на мысли, изложенные в книге американского экономиста Дэвида Кортена "Деньги против богатства". Деньги не есть богатство. Богатство - это нечто, имеющее реальную ценность в соответствии с нашими потребностями и осуществлением наших желаний. Современные деньги - это всего лишь цифры на листке бумаги или электронный счет в компьютере, что позволяет их владельцу предъявлять запросы на реальное богатство в соответствии с общественной договоренностью.
В своем заблуждении мы сосредоточиваемся на деньгах в ущерб вещам, поддерживающим в действительности хорошую жизнь - поэтому нации в целом, имея все больше денег, все меньше могут себе позволить. Формально растущие финансовые прибыли и транзакции опережают производство реальных благ, глобальная финансовая система движима единственным императивом - делать все больше денег для тех, кто уже имеет их в достаточном количестве. Это быстро истощает реальный капитал - человеческий, общественный, природный. Количество денег в национальном бюджете - показатель относительный; их распределение - вот что характеризует экономику в полной мере.
4. Современный глобальный экономический кризис очень часто сравнивают с "Великой депрессией". Соответственно, для "лечения" кризиса предлагают аналогичные меры. Сравнение не совсем корректно. Характер капитализма
XXI в. сильно изменился. Это отражается на количестве собственников (например, в США оно стало в разы меньше); характере труда и производства; величине расслоения при намного более высоком уровне образования (что делает ситуацию куда более взрывоопасной, чем даже в недалеком прошлом); росте коммуникаций, предоставляющих новые возможности для самоорганизации и борьбы за свои права; проблемах энергообеспеченности и науки, где число фундаментальных открытий значительно снизилось; падении престижа научного и инженерного труда; люмпенизации части населения, привыкшего к социальным подачкам и принципиально не желающего работать (какова на этом фоне перспектива организации общественных работ для коренного населения развитых стран в качестве меры против безработицы?) и пр.
5. Пример такого "ярлыка" - "информационное общество", основой которого теоретически являются знания. В экономически-математических выкладках нетрудно увидеть, что производимое знание приносит заметно меньшую прибыль, чем мелькание на экране в шоу-бизнесе, участие в спортивных соревнованиях, когда по полю вяло бегают две дюжины миллионеров и т.д. 30-секундный рекламный ролик певицы Бейонсе принес ей 50 млн долл. Самая престижная Нобелевская премия за десятилетия научного труда, приносящего пользу всему человечеству, в десятки раз меньше, и получается единожды - как говорится, "почувствуйте разницу!".
Развитие информационных технологий ощутимо сказалось на развитии игровой индустрии, а не на повышении среднего уровня интеллекта и образования. Знания выпускников школ и многих "университетов" и "академий" не могут не удручать, и это состояние усугубляется. Труд офисных клерков, сидящих за мониторами компьютеров, в творческом плане и возможностях саморазвития недалеко ушел от монотонного стояния у конвейера.
Что же делает экономику нестабильной?
Сразу оговорюсь, что в своих рассуждениях я не хочу обращаться ни к каким "теориям заговоров". Финансовые крахи, спровоцированные сговором спекулянтов, - это лишь одна, не самая значительная из причин, по которым экономическая система капитализма чередует "приливы" с "отливами", рост с падением.
Разберемся в общей структуре экономики. Совокупный спрос определяется такими факторами как уровень дохода, распределение богатства (ресурсообеспеченность), объем сбережений и направления инвестирования. Одна из главных характеристик экономики - перераспределение доходов из одних рук в другие. Современная наука уточняет эту характеристику двумя категориями - сеть и доступ. Здесь нет возможности подробно осветить этот вопрос, но некоторые новейшие подходы в экономической социологии утверждают, что сетевые (горизонтальные) структуры составляют основу любого экономического уровня, от микро- до макро- (Х.Уайт, М.Гранноветер, Р.Берт, У.Бейкер, Б.Уци и др).
Математическое понятие фрактал - это нелинейная структура, сохраняющая самоподобие при неограниченном уменьшении или увеличении масштаба. В этом проявляется общий принцип организации, представляющий, в совокупности с действием случайностей, функционально упорядоченную систему. В силу неравномерного распределения богатства даже развитые национальные экономики, образно говоря, представляют собой "бутылки" с узким горлышком, в котором сконцентрированы группы со сверхдоходами. В силу свойства фрактальности ситуация повторяется на глобальном уровне с теми же последствиями. Крайняя неравномерность распределения ресурсов и влияния на управленческие решения между центром и периферией таких систем делает конструкцию чрезвычайно структурно неустойчивой.
В чем экономически выражается неустойчивость? Сверхдоходы верхушки тратятся на роскошь (потребление, выходящее за пределы функциональности) и выводятся из общественной экономической жизни совершенно бездарно, с точки зрения использования ресурсов. Цифры о том, какие активы сконцентрированы в руках незначительного в процентном отношении меньшинства, впечатляют и устрашают. В целом и среднем 1% владеет более чем половиной ресурсов всего человечества. Эта чудовищная статистика вызывает не только эмоции.
Логический вывод - деньги выводятся из системы органичного оборота, создавая "ложные стоимости". Колоссальные средства оттягиваются на непроизводительную сферу (рекламу и продвижение товаров роскоши). Высокой стоимостью обладают продукты, не имеющие ничего общего с наукой и технологией. Присвоенная большая часть созданного обществом продукта уходит от инвестиций в непродуктивную сферу. Демонстративное потребление поглощает растущую эффективность производства, ликвидирует ее результаты. Перестают цениться базовые, основополагающие элементы экономики - производительный труд, креативные способности предпринимателя.
Рассмотрим проекцию социальной структуры на процессы труда. По Т.Веблену источник противоречий - не отношения эксплуатации в процессе производства, как у Маркса, а область рыночных отношений и управления производством. В отличие от простой и доступной пониманию даже малообразованного человека схемы классовой борьбы, на сцену выходят закамуфлированные отношения, разобраться в которых сложно даже экономисту-профессионалу. Но, не сделав этого, - не понять механику отъема средств от непосредственных производителей.
Хотя все можно объяснить, и достаточно популярно. Основных схем две. Первая озвучена "бородатым анекдотом": "Раскольников, зачем ты убил старушку за десять копеек?" - "А десять старушек - уже рубль!". Вторая схема присутствует в чудном советском мультике "Летучий корабль": "Полкан, построишь Летучий Корабль?" - "Куплю!".
Теперь немного экономической социологии: самыми прибыльными выступают три механизма - капитализация компаний, ставка кредитного процента и выпуск денег. К любой денежной единице "прикручен" процент, под которым она ссуживается потребителям. Величина этого процента - не совсем экономическая категория. Монополист, выпускающий деньги, как и кредитор, может взять 1%, а может - 10%. Кстати, одной из важнейших причин, спровоцировавших Американскую революцию, называют запрет короля Георга III выпускать колониям собственные, чистые от ссудного процента деньги. Это вынуждало колонистов занимать деньги у Центрального банка Англии под проценты, навязывая им долговую кабалу.
Деньги, содержащие в себе долговой процент, требуют увеличивающегося выпуска денег для покрытия долгов. Так растет необеспеченная денежная масса. Заложив определенный, провоцирующий "приятную покупку" процент, легко посеять панику, скупив за бесценок акции самых прибыльных компаний. Так произошло с "маржевыми займами" 24 октября
1929 г. Эти займы позволяли клиенту внести только 10% от стоимости акций, чтобы стать их владельцем. Но сопутствующим требованием была выплата брокеру полной стоимости в течение 24 часов после его обращения. Обычно это вызывает продажу акций, купленных в кредит. Таким образом, организация биржевой паники уподобляется составлению математического уравнения, результаты которого легко просчитываются. В результате паники к марту 1933 г. цены на акции "Дженерал моторз" снизились в 80 раз, "Крайслер" - в 27 раз (я привожу такой старый пример из-за его показательности, поскольку эти компании доказали свою жизнеспособность в течение последующих десятилетий).
Капитализация компании - это ее рыночная стоимость. Финансовый механизм обеспечения капитализации основывается на биржевых спекуляциях акциями, которые мы уже рассмотрели. Но есть еще "маркетинговая" составляющая, когда оценка основывается на стоимости нематериальных активов компании (деловой репутации, "брэндовости", наличии "ноу-хау" и т.д). В качестве примера: "Буран", как космический корабль многоразового использования, можно было оценить, как уникальное достижение мирового уровня, - а оценили по стоимости металлолома… Еще один пример - многочисленные финансовые "пузыри", где на цену активов оказывает непосредственное влияние стадная подражательность, как вполне естественная ситуация на финансовых рынках (переоценка, а затем обвал акций компании "Фейсбук").
И, наконец, управление производством. "Революция менеджеров" - термин известный, и введен не вчера. Суть явления - отделение управления от собственности, а значит, своеобразная "ответственность" за результаты своей деятельности. Апофеоз этого процесса - расплодившиеся в геометрической прогрессии менеджеры среднего звена с неясными обязанностями и большими зарплатами; топ-менеджмент, получающий "золотые парашюты", т.е. гигантские выплаты при "освобождении от обязанностей" в десятки млн долл. на душу, даже в случае разорения компании под их "чутким руководством"; выделение этого слоя работников в отдельную и очень влиятельную страту. Причем, настолько влиятельную, что даже в прогрессивной Европе не могут законодательно провести запрещение этих абсурдных выплат, а в США президент (складывается такое впечатление) просто рискует головой при подобной попытке.
Но нам интересен чисто "экономический" аспект. За что - и это научно обосновано (а как же иначе?) - получают управленцы, как профессиональная категория, свои деньги. Во всех экономически развитых обществах они относятся к "высшему слою работников нефизического труда" и получают зарплаты, удовлетворяя следующим квалификационным принципам: время, необходимое для профессиональной подготовки, способности, интересы, темперамент; условия труда, тягостность труда (физические и моральные нагрузки); содержание выполняемой работы и отрасль (степень вредности производства или показатель безопасности для выполняемой деятельности).
В Москве, например, где "так хорошо живется", низовой персонал, по статистике, получает в 82 раза меньше своего начальства. По этой логике, начальник затратил в 82 раза больше времени на свое обучение (и обладает, следовательно, возрастом Мафусаила); по способностям - гений; по темпераменту годится в великие актеры ("оскароносцы" отдыхают); моральные и физические нагрузки зашкаливают, как у космонавтов; при вредности окружающей рабочей среды не расстается с противогазом и пр. Сложность труда "в информационном, вещном и человеческом разрезах" просто зашкаливает. И несть числа этим "суперменам", причем не только на постсоветском пространстве, но и в мировом масштабе, в т.ч. в развитых странах.
Социальная рента
как явление
современного мира
Центральная фигура новой глобальной экономики и самый весомый экономический "игрок" - это социальный рантье. Внешне - сама благообразность, хранитель устоев и блюститель нравственности, поскольку для него важна репутация. Поэтому, как правило, обладает высокими должностями, научными степенями и званиями, регалиями, наградами и пр., всем, что увеличивает его социальный престиж, повышает статус и оправдывает привилегии. Кстати, его главной привилегией, я бы даже назвала это социальной функцией, является социальный паразитизм, встраивание в экономические отношения всех уровней. Его среда обитания напоминает Дом Паука, где дрожание невидимых глазу нитей сообщает о приближении возможной жертвы (производителя товаров, услуг, интеллектуальной продукции). Его перманентное состояние - "бдительное ожидание", т.е. надежные правила ведения дел, позволяющие незаметно, без лучей софитов, забрать зарабатываемое другим, чтобы затем появиться в этих лучах со сверхдоходами, демонстрируя потребление роскошного эксклюзива и упиваясь холопской предупредительностью всего многочисленного слоя, обслуживающего "праздный класс".
Беда в том, что от высшего слоя социальных рантье волнами, как опасное излучение, транслируется ложная система ценностей, подчиняющая весь строй жизни "молоху демонстративного расточения". Обременительная для общества праздность должна обеспечиваться политическим господством, дающим доступ к национальным богатствам страны (как пример - госкорпорации, когда ресурсы нации принадлежат очень малой группе, не несущей никакой ответственности за провальную экономическую политику и получающей сплошные дивиденды). Обеспечение лояльности населения происходит за счет вовлечения его в процесс перераспределения ренты, предоставление возможности извлекать ренту из своих полномочий.
Итак, рента - это источник дохода, природа которого определяет суть экономических отношений не меньше, чем три основных обезличенных фактора: Земля, Труд и Капитал. Общее значение слова "рента" - регулярно получаемый и не требующий конкретной деятельности, в том числе деятельности предпринимательской, легальный доход (просьба не путать с пенсиями, пособиями многодетным, нетрудоспособным, и прочими необходимыми социальными выплатами).
Это доход, связанный с функционированием отрасли, обеспечивающей экономическую систему жизненно необходимыми благами. Рента - это системное явление, неразрывно связанное с явлением монополии. На микроэкономическом уровне рента рассматривается как прибыль от обладанияопределенным социальным капиталом. На макроэкономическом уровне играет свою роль государство, как собственник экономического пространства, создающий определенную институциональную среду и формирующий круг субъектов рентных отношений. Власть создает среду, предоставляющую особые выгоды "социальным рантье" по сравнению с экономическими агентами, действующими в других условиях. В этом случае власть может рассматриваться как попытка перераспределения ресурсов сплоченными группами, обладающими специфическими статусными характеристиками. Эти отношения могут иметь и мегауровень, на котором получателями ренты и субъектами экономических отношений выступают государства.
Итак, социальная рента - это присвоение труда другого, социальное паразитирование, когда такую возможность дает статус, подтверждаемый силой государства. Но вряд ли можно ожидать, что эксплуатируемый отдаст часть своего труда добровольно, ничего не требуя взамен. Кроме неприкрытого насилия, применение которого предполагается, но невыгодно, поскольку очевидно, и вызывает или сопротивление, или разрушение среды, дающей ренту, лучше замаскировать отъем.
Социальная рента является генерирующей причиной современного кризиса, которая не дает ему затухнуть, а будет раскручивать маховик нестабильности и экономической депрессии все сильнее. Маркс выдвинул понятие "отчуждения" как ведущего "тренда" капитализма его времени. И хотя фартук фабричного рабочего сменился в развитых странах на костюм офисного работника, отчуждение никуда не исчезло, оно стало лишь изощреннее.
В социальных протестах, рождающихся в самых разных уголках современного мира, выступающие позиционируют себя как трудящиеся, за счет которых обогащается очень незначительное меньшинство. Социальная рента - одна из функциональных составляющих такого обогащения. Экономические системы, где социальная рента институциализируется, а ее получатели являются правящим классом, либо разрушаются, либо должны расширяться, захватывая новые ресурсы. Тоталитаризм - наиболее естественная политическая форма для этого типа экономики; фашизм, особенно фашизм религиозный - наиболее целесообразная форма идеологии; империализм - логически вытекающая форма экономической и политической экспансии.
"Мене, мене, текел, упарсин"
В библейской Книге пророка Даниила говорится о чудесном видении Валтасара (правителя Вавилона) - огненных буквах, выступивших на стене его дворца во время роскошного пира: "МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН". Для толкования надписи, внушившей царю ужас, был призван пророк Даниил. Он объяснил: "ВЗВЕШЕНО, СОЧТЕНО, ИЗМЕРЕНО". В ту же самую ночь всевластный царь был убит, поскольку правил несправедливо и слишком часто испытывал терпение Господне, перейдя некую грань. Так в очень символической и доходчивой форме Библия сообщала о том, что человеческая воля подчиняется Божественному провидению.
У каждой эпохи свой язык, - обратившись к социальной психологии, социологии и экономике, сформулируем эту идею так. В обществе управляют объективные законы, действие которых можно отсрочить (поскольку они имеют вероятностную природу), но не отвратить. Мощь человеческого интеллекта можно и нужно употребить на то, чтобы их понять и использовать с наибольшей пользой для человека и человечества. Причины кризиса - не только экономические, но, прежде всего, социальные и культурные.
Главный источник ренты в постсоветских странах, таких как Россия и Украина, - это человек производящий. Обездоленные и угнетенные у нас те, кто создает общественное богатство, - кормит, учит, лечит, спасает. Выровнять траекторию движения из "крутого пике", в которое мы уже попали, возможно при полной перестройке экономической системы, освобождении труженика, производителя от любой попытки взимания социальной ренты. Не нужно забывать, что если "сверху" - это правящие слои, то "снизу" - это преступность, ставшая уже давно понятием экономического порядка. Хотя разделить теперь "верх" и "низ" довольно проблематично. Поэтому говорить о перестройке экономической системы без перестройки системы политической - это утопия.
Если рассматривать воздействие внешних факторов, то, вероятно, в ближайшее время будет наблюдаться обострение не просто конкурентной экономической борьбы, а новый передел территорий для получения прибылей. На этом фоне, как ни странно, у наших стран есть шанс. Бэкон писал, что "хромой, идущий по дороге, опередит того, кто бежит без дороги". Наша откровенная слабость со знанием того, куда направить усилия, может обернуться стратегическим преимуществом. Нам легче перестроить всю структуру экономики, поскольку то, что существует сейчас, и так нуждается в кардинальной замене. Но это не должно быть похоже на горбачевскую номенклатурную Перестройку с последующими "реформами", когда произошла реставрация фактически сословной системы, усиливающей самые худшие черты советского строя, но добавившей к ним нечто новое.
Комбинация старых стереотипов и новой бизнес-мафиозной среды, приукрашенная формальными приметами демократии, характеризует наш капитализм для "своих", практически избавивший государство от социальных функций или имитирующий их. Но такой форме социального бытия на международном фоне при современных "вызовах" долго не продержаться.
Экономические и социальные процессы развиваются по собственной инерции, и возникающие в результате ситуации вынуждают отдельных людей и социальные группы вести себя определенным образом. Происходит это за счет сформировавшегося менталитета и путем сужения перечня возможностей, из которого осуществляется выбор. Концепция любого национального дохода по своей природе не является статичной. Процветание и спад зависят от достижений настоящего. Богатство народа зависит от ежедневной экономической деятельности самых разных людей на всех уровнях социальной пирамиды. Как и в физике, в экономике действует закон: если где-то прибыло, значит, где-то убыло. Из чего извлекается прибыль - из лучшего использования ресурсов или постоянных заимствований из чужих карманов? Какова доля дохода, полученного за счет "хищнического типа" экономического поведения, и статус его владельца?
По Дж.М.Кейнсу экономика - это не качели, а лифт, который может стоять на месте, идти вверх или вниз. Никакой системы безопасности не существует, депрессия не является лекарством от самой себя. Сейчас мировая экономика идет вниз. Это движение останавливается на высшем политическом уровне. На международных рынках и внутри стран складывается более или менее устойчивая властная иерархия участников, подверженная институционализации. В настоящее время на вершинах, с которых идут властные импульсы, преобладают люди с психологией социальных рантье. Бежать от них некуда, поскольку все континенты уже открыты. Значит, будет нарастать внутреннее напряжение. Как показывает история, такое напряжение выплескивается либо в войны с захватом внешних ресурсов, либо в революции.
Вероятность, согласно Дж.М.Кейнсу ("Трактат о вероятности"), - есть логическое, а не числовое, отношение и производное от знания. Рынок может продолжать оставаться нерациональным дольше, чем вы - платежеспособным. Современная ситуация такова, что любой незаработанный доход - это слишком большая проблема, требующая решения. И эти решения лежат в плоскости новых ценностных систем. А ценности в экономике проявляются на всех уровнях экономической деятельности, особенно при политическом управлении экономикой. Новое поколение политиков с принципиально иным менталитетом - жестокая необходимость, перед которой стоят и отдельные нации, и все человечество.