Курочка по зернышку клюет — это не только о взгляде Путина на собственную военную стратегию, но и о влиянии западных санкций, которые того же Путина пытаются привести в чувство. Очевидно, что надежды на крах российской экономики в ближайшее время напрасны. Но, возможно, следующий год все же станет переломным.
Основные показатели
В самой РФ преисполнены показательного оптимизма. По итогам третьего квартала по сравнению с аналогичным периодом 2021-го, российский ВВП снизился на 4%, а не на 4,2, как прогнозировалось. Соответственно, в Минэкономразвития РФ убеждены, что, по результатам этого года, падение российского ВВП вложится в обещанные ранее 3,5%. Дополнительный заряд оптимизма — успехи на «китайском фронте», так, словно эти российские 3% в китайском экспорте и 1% китайских инвестиций в РФ увеличатся по крайней мере в десять раз.
Падение экономики в следующем году Банк России оценивает в пределах 1–4%, но с возвратом к росту в конце года. Довольно широкий диапазон, свидетельствующий о непонимании даже центробанком страны и того, как санкции будут влиять на экономику, и того, как далеко в пропасть решит спускаться Кремль. Одно утешает — шансов на хотя бы минимальный экономический рост в следующем году в центробанке РФ уже не видят.
Профицит госбюджета РФ, с которым она начинала 2022 год, исчез. Федеральный бюджет на 2023-и сверстан с дефицитом в 2,9 трлн рублей. Центробанк РФ уверен, что в следующем году увеличение бюджетного дефицита до таких масштабов — благо, рост бюджетного импульса, который направит в экономику страны значительно больше денег. Не поспоришь, но чем больше денег поступает в экономику, тем выше риски роста цен. С начала года, для понимания, денежная масса в РФ увеличилась где-то на 13 трлн рублей, или на 20%. Незамеченными такие вливания не остаются. Поэтому поверить в официальные прогнозы, обещающие возврат инфляции к уровню в 5,5% в следующем году, просто невозможно. Сейчас инфляция в РФ год к году составляет 12% и снижаться не будет. Инфляционный риск является ключевым для России в 2023-м по целому ряду причин.
Основные риски
Если в ноябре центробанк РФ колебался: повышать ключевую ставку в следующем году до 10% или снижать до 6, то теперь колебаний нет. Чтобы не разогнать инфляцию еще больше, с упомянутым «бюджетным импульсом» надо что-то делать. Банк России прямо переход к политике дорогих денег еще не признает, но опосредованно — еще и как. Там подчеркивают, что планируют в 2023-м сдерживать кредитование, то есть ограничить поступление денег в экономику по другому каналу — кредитному.
Значит, что исторически сформированная модель, при которой в РФ процветают исключительно государственные или приближенные к государству бизнесы, и в дальнейшем будет консервироваться. А реальный сектор, отмежеванный от Кремля, будет иметь все меньший доступ к деньгам. Не критично? Только на первый взгляд.
На рынке РФ уже есть дефицит на определенные группы товаров, он углубляется еще с ковидных времен и расцвел после санкционных ограничений импорта в этом году. Импортозамещение если и будет развиваться, то только по тем направлениям, которые интересуют российскую власть, то есть ВПК. По остальной группе товаров, которую мог бы попытаться заместить российский бизнес, вряд ли преодолеют дефицит из-за ограниченности кредитования, — сокращения инвестиций в основной капитал можно ожидать на уровне 10%.
Опросы бизнеса, которые регулярно проводит Банк России четвертый месяц подряд, фиксирует усиление инфляционных ожиданий. Причем роста цен ожидают все отрасли, кроме розничной торговли и строительства. Население с бизнесом солидарно — оно также ожидает роста цен.
Уже сейчас 55% компаний, занимающихся внешнеэкономической деятельностью, переориентировали свою работу из-за санкций (опрос Торгово-промышленной палаты РФ). Около 62% респондентов отметили значительное влияние санкций на общие результаты деятельности компаний. Всего 17% сохранили рынки сбыта и партнеров. Конечно, больше всего пострадали малые и микропредприятия. Самой острой проблемой, влияющей на ведение бизнеса, 73% респондентов считают логистику.
Да и в целом показатели бизнес-активности в РФ не такие оптимистичные, как макропрогнозы. Например, оптовый товарооборот сократился в течение года более чем на 22%, спад розничных объемов продажи в деньгах превысил 9%, грузооборот уменьшился на 5,5%. Положительные результаты показывают только сельское хозяйство и строительство, остальные — в минусах.
Показательно и другое: с начала войны вполне ожидаемо сокращался товарооборот в непродовольственном сегменте, за год просев на 15%. Частично из-за импортных ограничений, не позволявших завозить в страну товары, частично из-за самоограничения россиян, экономивших на так называемых крупных покупках — авто, бытовой технике, мебели и т.п. Но с сентября сокращаются продажи продуктов питания — уже минус 3,5%. И здесь объяснений может быть несколько. С одной стороны, это может говорить об экономии россиян на питании, что безусловно плохой сигнал для экономики, но маловероятно, чтобы это был единственный и ключевой фактор. А вот массовый выезд россиян, убегавших от мобилизации, вполне может объяснить, почему в РФ стали меньше есть.
Никаких официальных данных о масштабах российской миграции нет. Но в третьем квартале количество пересечений границ (которое местные эксперты интерпретируют как число выехавших из страны) выросло с 8,5 млн за аналогичный период прошлого года до 9,7 млн. С февраля объемы российских вкладов на банковских счетах за пределами РФ удвоились и составляют 70 млрд долл. Поэтому, если учесть предыдущий всплеск миграции в феврале-марте 2022 года, то уже сейчас может идти речь об отъезде около 1,5% всей рабочей силы страны. Это ощутимо и будет иметь последствия, ведь миграционный отток, продолжающийся и сейчас, продолжит сокращать внутренний спрос на те же товары и услуги, которые сейчас не в лучшей форме. Раньше РФ и не посмотрела бы на это, — нефтегазовые прибыли позволяли пренебрегать базовыми экономическими законами, но не сейчас.
Еще один вопрос, который мучительно ударит по нефтегазовой составляющей росбюджета, — предельная цена на энергоносители или самоограничение Кремля торговать с кем-либо, у кого в контракте упоминается о предельной цене. Но потери ожидаются существенные — около 160 млрд долл. (или почти 6% ВВП). Здесь уже не закроешь глаза на внутренний рынок, его падающий спрос, недоступность кредитования, инфляцию и проблемы на рынке труда.
Сейчас в РФ об этом говорят шепотом, стыдливо предлагая хотя бы снижать налогообложение труда, чтобы по крайней мере трудовые ресурсы вернуть. Но околокремлевские экономисты пока отмахиваются от плохих предсказаний.
Основные выводы
Думаю, запаникуют они 7 января 2023 года. Национальный расчетный депозитарий РФ получил наконец лицензии от депозитариев Euroclear и Clearstream, которые позволят разблокировать ценные бумаги и счета тех инвесторов, которых не затронули санкции, и операции по соглашениям, заключенным до 3 июня (дата введения санкций против российского депозитария). Речь идет о заблокированных активах пяти миллионов инвесторов. Что они сделают, когда блок упадет? Правильно — будут искать новые места хранения для своих ценных бумаг и средств на валютных счетах. Где-то подальше от токсичной РФ и следующих пакетов санкций. Завершить эти операции они должны как раз к 7 января.
Итак, имеем: сокращение нефтегазовых доходов, рост инфляции, сложности с кредитованием экономики, спад торговли, снижение внутреннего спроса, проблемы на рынке труда и отток частных капиталов.
Так откуда же тогда этот оптимистичный макропрогноз берется? О, все очень просто. Очень по-русски. Ожидания и банка России, и Минэкономразвития чаще всего опираются на… исторические данные. Действительно, с конца 1990-х все кризисы в РФ проходили по обрисованному сейчас сценарию: спад экономики на протяжении одного года с возвратом к росту в следующем году. Но у нынешнего кризиса другая природа, да и обычные лекарства, такие как рост цен на сырьевых рынках или стимулирующая бюджетная политика, уже недоступны. Поэтому, например, экономисты российского «Альфа-банка» в своем консенсус-прогнозе уже говорят о возможном спаде экономики на 6,5% в 2023-м. А аналитики Morgan Stanley, пока без детализации, подчеркивают, что, несмотря на официальное мнение Кремля, рецессия в России будет затяжной и следующим годом не ограничится.
Это не повод для оптимизма, это аргумент. Санкции могут иметь какие-то результаты, если ограничения весомы для агрессора, а сами санкции — продолжительны. Следовательно, только усиленная и долгосрочная санкционная политика в итоге позволит ограничить ресурсы, которые РФ тратит на войну, и снизить негативное влияние этой войны на глобальные рынки и экономики целых регионов.
Курочка по зернышку клюет, но весь двор уже в помете.
Больше материалов Юлии Самаевой читайте по ссылке.