Существовала ли еще в истории человечества империя с фальшивой идентичностью? Может, Россия в этом действительно уникальна? Как говорил классик, «умом Россию не понять...». Может, поэтому так трудно понять, что речь идет о хитроумно сделанной потемкинской деревне?
Я имею в виду следующее. Почему Россия так вцепилась в Украину? Почему она бесконечно повторяет миф о братских народах — великороссах и малороссах? Эта концепция появилась в конце XVIII века, когда Россия начала заниматься своей идентичностью. Раньше она об этом мало заботилась — надо было Сибирь завоевывать (середина XVII — середина XVIII века). Хотя понятие «нация» появилось чуть позже, вопрос идентичности в тот момент уже встал на повестке дня не только Российской империи. Предпосылки для становления нации возникли с конца Средневековья. Формировались нации с учетом этнического компонента (как, например французская) и/или политического. Под политической нацией подразумевается общество разного этнического происхождения, разделяющее общие политические и культурные ценности. Тогда формировались, например американская политическая нация, немецкая политическая нация. Россия же выпала из этого процесса (и для этого были психологические и геополитические причины), россияне не сформировались ни как этническая, ни как политическая нация. А вместо этого взяли чужую историю и придумали свою идентичность. Так появилась концепция, где украинцам была предназначена роль младших братьев россиян. Это классический пример «ложного селф» (фальшивый Я в психоанализе), когда присваивается чужая история и строится фальшивый нарратив истории собственной.
Проблема украинцев заключается в том, что возвращая себе историческую правду и показывая историю такой, какая она есть, мы отнимаем у России ее ложное селф, и оказывается, что «король» — голый. А это очень больно и страшно. Поэтому Россия в Украине борется за свое существование, как она его понимает, а точнее, за право на существование ее ложного селф. Россия не может себе позволить, чтобы существовала украинская идентичность, имеющая реальные исторические корни со времен Киевской Руси. Потому что кем тогда будут россияне без украденной истории?
Вообще нарциссические травмы весьма болезненны. Главная беда нарцисса — в том, что он не знает, кто он такой, у него нет ощущения собственного Я, его реальное Я так никогда и не развилось, оно существует как потенциальность, как зародыш. А на его месте построено грандиозное ложное Я, которое нарцисс искренне считает собой, стараясь не осмысливать и не чувствовать фальши. Спесиво демонстрируя его окружению: смотрите, какое у меня величественное Я! В принципе, это один из диагностических критериев патологического нарциссизма — его Я, которое он демонстрирует окружению, никогда не будет обычным, оно всегда будет невероятным и грандиозным. Это неосознанная компенсация за измену истинному Я, совершенную нарциссом в начале его жизни. Нарцисс бессознательно чувствует огромную пустоту внутри себя и ненависть к тем, у кого есть внутреннее ощущение истинного Я. Нарцисс всегда будет делать попытки уничтожить любого, кто напоминает ему о его ущербности.
Вся эта нарциссическая динамика разворачивается перед нами на протяжении последних 300 лет в грандиозном (а как иначе, это же нарциссическая история) пространстве коллективного бессознательного народов, населявших в прошлом и населяющих сейчас Россию. Украина, к сожалению, является важнейшей частью этой динамики, потому что именно ее историю украли для построения фальшивого Я, что заставляет ее существовать в полюсе обесценивания в течение последних 300 лет. Эта динамика также предполагает расщепление на грандиозную сверхценную часть и обесцененную ущербную часть. В этой динамике обесцененная часть достается порабощенным народам. Кстати, это касается не только Украины. У Российской империи обесцененная часть всегда вытеснялась на периферию, другие народы были второго сорта.
Пока Украина и дальше находится в дискурсе нарциссического расщепления под давлением России, ее идентичность может выбирать лишь между комплексом неполноценности (неполноценным полюсом) и грандиозностью (сверхценным полюсом). Задача же украинцев для построения и осознания собственной идентичности заключается в том, чтобы выйти из нарциссической травмы: не строить свою идентичность, сравнивая себя с другими, прекратить выбирать между никчемностью, неполноценностью и грандиозностью. Нарциссическое оценивание себя всегда иллюзорно и не соответствует действительности. Выйти из нарциссического расщепления означает встретиться с реальностью и адекватно оценивать себя, иметь постоянную самооценку. Это то, чего не хватает Украине, — спокойного взрослого взгляда на себя, адекватной самооценки. Украинцам трудно реалистично и спокойно оценивать себя, свои возможности, силу и слабость. Мы либо бедные, несчастные, подавленные, обесцененные, либо грандиозные, и на нас равняется весь мир.
К сожалению, Украина продолжает страдать от нарциссического расстройства России и сейчас, во время войны. На психологическом уровне война усиливает национальную травму идентичности украинцев. На самом деле России вариант, когда идет война с Украиной, тоже подходит, поскольку нарциссическкое расщепление на полюсы остается: есть большая могущественная Россия и обесцененная Украина. Так Россия сохраняет свое ложное селф. Оно может упасть лишь тогда, когда Украина разорвет эти зависимые отношения с Россией. Ложное Я России дало трещину, когда Украина отделилась в 1991 году. И с тех пор Россия не оставляла попыток вернуть Украину обратно под свое влияние.
Под влиянием нарцисса мы попадаем в его иллюзорный мир. Под этим давлением можно утратить понимание, кто мы есть, потерять адекватную самооценку, понимание реального положения вещей. Основа психологического влияния нарцисса на его жертву — газлайтинг. Жертва газлайтинга перестает понимать себя, доверять своим чувствам, теряет связь со своим истинным Я, ее захлестывают эмоции, с которыми она не может справиться, потому что уже утратила опору внутри себя. Это то, что делает Россия. Так уже произошло со многими порабощенными ею народами. Но сейчас не произошло с Украиной. Россия всеми силами старается влиять на коллективное бессознательное, вкладывать в головы фиктивные тезисы, теории, манипулируя эмоциями, чувствами и поведением украинцев. Сейчас это очень легко делать, потому что в моменты стресса человеку трудно сохранять критическое мышление. Война возвращает людей к базовым настройкам коллективного бессознательного, национальной травме идентичности, нарциссическому расщеплению, сверхтяжелым травматическим переживаниям, архаическим чувствам злости и обиды. Это нормально, что в ситуации катастрофического стресса человек регрессирует, откатывается к базовым структурам психики. Но важно с этим бороться, возвращаться на высшие уровни работы психики, к мышлению, обработке своих переживаний. Нужно останавливать в себе и обществе разыгрывание нарциссической травмы идентичности — невозможности адекватно оценивать реальность, собственные силы и слабости, увлеченности эмоциями и утрату внутренней опоры на себя.
Можно спросить: а как эта травма отыгрывается в бессознательном украинцев? В состоянии длительного стресса и неопределенности мы попадаем в ловушку слишком интенсивных травматических переживаний, невозможности критически мыслить. Усиливается расщепление на полюсы обесцененности и грандиозности. Эти полюсы меняются местами: то мы обесцениваем россиян и неадекватно их воспринимаем, говорим, что в нашей армии непревзойденные герои, а у них — ничтожества. Хотя военные постоянно отмечают, что недооценивать врага не стоит. А в ВСУ воюют преимущественно обычные люди, многие из них вчера был гражданскими. И соприкоснувшись с иллюзорностью своих ожиданий, мы впадаем в другую крайность — обесценивание себя. В этом полюсе мы наделяем россиян грандиозностью, верим в ложный тезис, что «маленькая советская армия не победит большую советскую армию». Например, это проявлялось в эмоциональных качелях в прошлом году — сначала в увлечении коллективными мечтами о том, что вскоре будем пить кофе в Крыму, а потом в коллективном разочаровании в собственной способности победить.
Как перешагнуть это отыгрывание? Нам надо вернуться в реальность, преодолеть нарциссические эмоциональные качели. Нарцисса может победить только обычный человек, а не великий герой. На самом деле еще ничего не решено, борьба продолжается, сейчас мы только пишем историю, и все зависит от нас. Нужно вернуться к преодолению вызовов, стоящих перед нашей страной и всеми нами. Нужно старательно, педантично работать на победу. Все, кто сохраняет эти способности сейчас, стараясь критически мыслить и настойчиво работать, воюют с психологическим давлением России в своем сознании, а также на коллективном уровне украинского самоосознания.
По моему мнению, характерная особенность украинского национального характера — способность к работе, к тому, чтобы, несмотря на обстоятельства, делать то, что считаешь полезным. Этакое упрямство идти до конца и создавать пространство для жизни, несмотря на смерть вокруг. Это то, что меня восхищает в украинцах. Нельзя подыгрывать России, теряя веру в себя и свои силы, обесценивая себя.
К счастью, Украине есть на что опереться. Украинская история не выдумана, ее корни настоящие. У нас уже есть большой опыт противостояния империи, а также понимание, что полезно для Украины, а что нет. Например, полезна сплоченность, как это было на Майдане. А опасны раздор и ссоры, обесценивание друг друга. Этот опыт сейчас недостаточно отрефлексирован, поэтому надо его осмыслить и интегрировать внутри себя и на уровне общества. Нам нужно поддерживать друг друга, тогда «мы — капля в океане», который смоет к черту империю, как это уже произошло с режимом Януковича.
Также важно обратить внимание на теневую сторону украинского национального характера. Дискуссии в обществе ⸺ неотъемлемая часть украинской идентичности. Однако под влиянием травмы мы можем проваливаться в личную теневую часть психики, и тогда дискуссии переходят в ссоры и раздор, что только на пользу врагу. Выход тут один: сверяться с реальностью, насколько эта черта национального характера может сейчас помочь. Нужно отрефлексировать свои слишком сильные эмоции, которыми можно ранить других. Дискуссии важны и полезны. Ссоры и раздор, архаические чувства злости и обиды вредны.
Таким образом, нам нужно уйти как от Сциллы полюса обесцененности, где мы не в состоянии победить, так и от Харибды полюса грандиозности, где мы спасаем весь мир, где ВСУ — это исключительно герои, а Россия в таком варианте расщепления становится полюсом никчемности. Эта игра может длиться бесконечно, как и война, которая поддерживает эту динамику. Динамику, очень заряженную и поэтому чрезвычайно привлекательную — эмоций и энергии много, но нет выхода. Выход совсем в ином: во встрече с реальностью, в будничности процессов развития государственности, монотонной работе по признанию этой реальности, встрече со «здоровой депрессивной позицией», как говорят психоаналитики. В этом нет такого количества бурных эмоций и качелей от эйфории победы до отчаяния поражения. Но это и есть взросление, другого пути нет.