В Буче 5 марта, во время оккупации российские войска расстреляли машину из РПГ. Две бучанки — Жанна Каменева и Мария Ильчук, а также 14-летняя Аня с мамой Тамилой Мищенко сгорели на месте. 14-летняя Аня Мищенко, как вспоминает ее брат Женя, до последнего не хотела ехать и просила маму остаться вместе с братом и бабушкой в Буче. У девочки был талант к рисованию, и свою жизнь она планировала связать с творчеством, рассказывает в материале ZN.UA Елена Жежера.
Брат Ани Мищенко 29-летний Евгений вспоминает, как просил их остаться и ждать официальный зеленый коридор. Как известно, первый зеленый коридор в Буче был согласован 9 марта. Через четыре дня после попытки женщин вырваться из ада.
В начале войны Евгений был вместе с мамой, сестрой и бабушкой в квартире по улице Тарасовской. Мама с сестрой решили выезжать с сотрудницей Жанной.
“Я остался с бабушкой, которой 83 года. Еще с начала войны я сказал маме и всем, что если и будем ехать, то все вместе и только автобусом, по официальному зеленому коридору”, — рассказывает Евгений.
“Я немного разбираюсь в военном деле и говорил им, что наш дом невыгоден для обстрелов, он расположен в такой локации, что в него ничего не попадет. Наш дом со всех сторон защищен другими домами. Но сработали паника, страх. Мама хотела спасти сестру, поэтому пошла на этот шаг. Видите, а получилось все наоборот”, — говорит он.
Евгений говорит, что Аня хотела остаться, просила маму никуда не ехать. Но мама настояла.
Аня училась в восьмом классе Бучанской школы № 5 и учила три иностранных языка — английский, французский и испанский.
“Она была очень талантливой художницей, у нее много картин. Аня хотела в дальнейшем свою деятельность связать с творчеством”, — вспоминает Евгений.
Жанна, которая была волонтером, везла продукты в Ирпень. Она позвонила и предложила вывезти их. Тогда из Ирпеня еще ходил поезд, на котором можно было доехать до Киева, говорит Евгений. Железнодорожный мост разрушила авиация в этот же день.
“В тот день, когда они уже уехали, я прочитал в Фейсбуке, что рашисты разбомбили железную дорогу, и поезда уже не будет. Начал звонить маме, чтобы сказать ей об этом, но связи уже не было. Прошло буквально полчаса после того, как они выехали”, - рассказал он.
Евгений надеялся, что у них забрали телефоны на блокпосту.
“Были такие слухи, что забирали телефоны, забирали машины, брали в плен и вывозили в Беларусь. Была надежда, что их забрали в плен”, - говорит он.
Только через месяц Евгений узнал, что его маму и сестру убили. Все это время их искали в разных группах в социальных сетях. Надеялись, что они все же выжили.
“Я узнал, что их уже нет, в начале апреля, когда рашистов выбили из Бучи. В это время мы с бабушкой были в Ивано-Франковской области. Мы выехали из Бучи последним разрешенным зеленым коридором на автобусе 15 марта. Тогда Буча была уже в полной оккупации, но нам с бабушкой удалось выехать”, — вспоминает он.
Сейчас они уже вернулись в Бучу, хотя и не говорили бабушке, что ее дочь и внучка погибли. Женщина постоянно спрашивает, где они.
“Понимаю, что нужно как-то это все ей сказать, но еще не представляю, как это сделать. Я говорил с пастором церкви, куда ходит бабушка, и мы сейчас вместе с ним думаем, как бабушке это сказать”, — добавил Евгений.