UA / RU
Поддержать ZN.ua

Головаха: О зарождении демократического плюрализма в Украине свидетельствует появление элементов гражданского общества

"Когда большинство людей становятся членами каких-то общественных организаций, когда за ними стоят другие люди... они не чувствуют себя полностью беззащитными перед произволом власти".

В западной Украине традиционализма, кстати, больше, чем в восточной. Чего ж она будет налоги платить? Налоги никто не хочет платить. Любая власть до сих пор воспринимается украинцами как чужая. Вот в чем проблема. Не привыкли мы, что может быть какая-то родная власть. Или она имперская, или постимперская, или вообще хочет все у нас забрать. Об этом рассказал заместитель директора Института социологии НАН Украины Евгений Головаха для ZN.UА

Тут еще и проблема разложения традиционного общества, продолжает он. В Древней Греции, когда общество переходило от традиционного сельского уклада к полисному устройству, то есть когда стали возникать города и появляться демократия, греки пришли к выводу, что это – беспредел. И даже придумали категорию «аномия», которую сейчас активно используют социологи. Слово переводится как беззаконие, беспредел. Вот у нас та же аномия, что и у греков. Разрушалось традиционное общество, нарушались привычные связи, люди обретали свободу и не знали, как ею пользоваться, начинался беспредел. Поначалу грекам казалось, что в городах творится какой-то ужас. Мы переживаем примерно то же. 

Наши мониторинги показывают, что за почти 30 лет аномически деморализованных людей стало меньше, но ненамного. Аномической деморализованности по-прежнему подвержено большинство населения. Настолько тяжело дался процесс перехода к демократии. И мораль у нас соответствует обществу, в котором разлагаются традиционные нормы, приходит свобода, с которой неизвестно, что делать. В которой, как известно, поначалу побеждают только сильные и наглые, и только потом начинают формироваться правила, ограничивающие их произвол. 

Вместе мы нескоро научимся делать что-то, заявил Головаха. Когда известного китайского реформатора Дэн Сяопина спросили, как он оценивает последствия Французской революции (спустя 200 лет), он сказал, что прошло слишком мало времени, чтобы давать оценку. А нашему движению к демократии всего 30 лет. Поэтому сейчас трудно оценивать наши успехи, достигнутые в результате ухода от советской системы к независимому существованию и, слава богу, не суверенной, а минималистской демократии. 

Но я все-таки пользуюсь традиционными научными методами. И, в отличие от Дэн Сяопина, могу себе позволить некоторые оценки, потому что не такой выдающийся мыслитель. По моим наблюдениям, сам процесс, при всей своей неоднозначности, в целом все-таки движется по направлению от жесткой минималисткой к отчасти полиархической демократии, при которой уже есть разные источники осуществления власти. То есть у нас постепенно появляются элементы демократического плюрализма. Когда не только выбранная власть решает судьбы страны, но и появляются какие-то элементы гражданского общества. 

Системные изменения могут произойти тогда, когда накопится критическая масса таких форм осуществления представительной демократии. Представителями гражданского общества (то есть теми, кто принимает хоть какое-то участие в жизни гражданского общества, в любых формах) у нас сейчас является 22% населения. А начиналось с 17%. За 30 лет плюс 5%. В теории же современных развитых демократий считается, что таких людей, участвующих в жизни хотя бы одной негосударственной, общественной организации, должно быть большинство. Тогда люди защищены. 

Вот представьте себе, что вы – член какого-то сообщества. Например, боретесь против незаконных застроек. У вас – сотня соратников. И если вас кто-то преследует, то вы друг друга защищаете. У людей появляется чувство защищенности. Они больше не одиноки, не крупинки, которые можно растоптать. За ними станут те, с кем они в одной гражданской организации. 

И когда большинство людей становятся членами каких-то общественных организаций, когда за ними стоят другие люди, и кто-то их защитит, они не чувствуют себя полностью беззащитными перед произволом власти, чиновников, коррумпированных правоохранителей. Тогда они становятся реальными участниками демократических изменений, и система начинает меняться. Нам надо постоянно повышать удельный вес этих людей. 

Кроме небольшой прослойки очень обеспеченных, люди в нашем обществе очень тяжело живут. Чтобы обеспечить более-менее нормальный уровень существования для своей семьи, людям приходится очень сильно выкладываться. Это еще одна из причин, почему у нас так медленно происходят изменения. Люди выматываются для обеспечения минимальных условий нормального существования. И не имеют избыточных средств, чтобы потратить их на условно демократическую благотворительность, как в развитых демократиях. У нас главные спонсоры гражданского общества -- западные благотворители и олигархи. Это грустно. 

Когда у людей появляются свободные средства, которые они могут потратить на демократическую – это, собственно, и является характеристикой среднего класса в развитых государствах. У нас средний класс пока еще малочисленный, слабый. Поэтому большинство не может принять активное участие в обсуждении важных проектов. 

Читайте также: Минималистская демократия в Украине дает надежду на то, что мы будем развиваться — Головаха

О целях объявленного президентом Зеленским всеукраинского опроса в день выборов; о настоящем и будущем украинской и мировой демократии; о том, готовы ли украинцы отрезать Донбасс, а также о том, почему большинство украинцев продолжают беспечно относиться к пандемии коронавируса, редактор раздела «Социум» Алла Коляр беседовала с заместителем директора Института социологии НАН Украины Евгением Головахой.