На самом деле речь идет не о какой-то там каннибальской кулинарии. С продовольствием у нас вроде бы все обстоит благополучно, еще и лишнее есть. По крайней мере так, видимо, считает правительство, потому что принимает решение о помощи африканским странам. Речь будет идти о психологических аспектах общей жизни.
Еще задолго до полномасштабного российского вторжения в пылу спора о тревожном будущем сказал другу: «По крайней мере я точно знаю, что даже в очень тяжелые времена ты меня есть не будешь. А я тебя есть не буду». Друг тогда спросил: «А как ты можешь знать наверняка?».
Недавно утром в телефоне услышал голос того друга:
— Около подъезда твоего стою, открывай уже.
Почему-то сразу вспомнил тот давний разговор. То ли потому, что не завтракал еще?
— Что, — спрашиваю, — все же проголодался?..
В связи с туманными перспективами зимы люди собираются возле общей, так сказать, печки. Чтобы пережить холода. Да и в материальном плане вместе проще. Многие едут в село. Людям разных поколений, да и разных взглядов, сложно в ограниченном пространстве.
Как не печалиться, не впадать в отчаяние, не срываться?
Одна маленькая девочка вспоминала, что весной после начала комендантского часа, папа с дядей Геной пили коньяк в ванной комнате. Коньяка у них было много, потому что, когда взорвалась бомба, в магазине недалеко от их дома вылетели окна. Да и сладостей тогда дома было «ешь-не-наешься», рассказывала девочка. Мама с бабушкой в коридоре делали маски для лица и постоянно говорили о «зеленом змее». Папа брюзжал, что они со своими мордами сами как эти змеи зеленые. А дядя Гена говорил: «Слава Йсу, что у меня жены нет, потому некому мозги выедать».
То есть, все почти как в мирные времена. Мужчины пьют коньяк, или кто там чего им послал, а женщины пьют кровь. Бывает, что и наоборот. Бывает, что все миксуют и того, и другого понемногу, этакие энергетические коктейли. Кому что нужно, в зависимости от гастрономически-психологических вкусов. Все достаточно традиционно, разве что качество крови ухудшилось, поскольку много чем она попорчена. Война продолжается, даже если люди находятся в таких местах, где о ней не напоминают взрывы.
Можно, конечно, заполнять пустоту чем-то интеллектуальным. Вот, например, идет сосед, а дядя Гена его приветствует из окна:
— Заходите на пять пазлов! Вчера в магазин пазлы с гравюрами по рисункам Брейгеля завезли. «Умеренность» взял. Поскладываем?
Сосед грустно качает головой:
— Нет, не сейчас. «Критику чистого разума» в библиотеку сдавать иду...
Так как в сложные времена не есть ни себя, ни других в эмоциональном смысле? Спросим у специалиста.
Три важных этапа тяжелых времен
Семейный и детский психолог Валентина Рокун говорит, что любая стрессовая ситуация требует от нас определенных усилий, работы над собой, которая происходит в три очень важных этапа.
Первый — это мобилизация. На негативные события мы реагируем в зависимости от типа нервной системы. «Беги, замри, борись», — согласно этим основным типам реакции, одни люди выехали, другие пошли на фронт, третьи остались на месте.
Второй этап — адаптация к новым условиям. Этот процесс длится обычно два-три месяца.
Третий этап — истощение. Это может быть самый долгий период в неприятных условиях.
— Но на очень длительный период коньячных запасов в магазинах может не хватить. Крови — тоже, сколько там ее литров. И всем дай.
— Кого-то хватает на месяц, кого-то — на два, кого-то — на полгода. Но процесс истощения продолжается. И сейчас мы все пребываем на этом этапе, независимо от того, где находимся. Каждый день требует от нас энергии. Если говорить о человеке как о powerbank, то подзарядка нужна каждому, независимо от мощности или емкости, — говорит Валентина Рокун. — Мы не всегда заряжаемся там, где находимся. Бывает так, что родные и близкие собираются в одном месте, но вместо подзарядки происходят обратные процессы. Когда мы раздражаемся, когда нам тяжело принять друг друга. Возникают конфликты.
Пирамида ценностей: останется только самое дорогое
— Прежде всего надо осознать, это просто родные или на самом деле очень ценные для нас люди, — утверждает психолог. — Если мы придем к выводу, что не просто родные по крови, то понятно: мы должны учиться находить компромиссы, слышать друг друга и делать шаги навстречу. Потому что если пойдем в конфронтацию, будем пытаться, чтобы кто-то сделал по-нашему, — это лишь усугубит проблему.
Чтобы человек мог лучше осознать ценность своих близких, на семейных консультациях предлагают нарисовать так называемую пирамиду ценностей: 10 самых важных вещей в жизни по мере роста. Дети, родные, здоровье, работа, материальные блага и т.д. Потом нужно представить, что чем-то надо пожертвовать. В пирамиде должны остаться всего три пункта. Необходимо вычеркнуть семь вещей, то есть отказаться, пожертвовать чем-то важным. Это простое на первый взгляд упражнение на самом деле нуждается в глубоком контакте с собой. Бывает, человек вычеркивает пункты снизу поочередно. Бывает, что из середины или сверху. Таким образом приходит переосознание: возможно, энергия в жизни направлялась не на то, что является максимально ценным на самом деле.
Очень часто, по словам специалистов, в тройке остаются своя семья и родители. Ни квартира, ни машина, ни работа, куда вкладывалась большая часть сил. Но — дети, мама, отец, бабушка, дедушка. Те же люди, которые сегодня и собираются вместе возле нашей символической печки. Несколько поколений. Даже не всегда свои родители, иногда и тесть или свекровь. Их тоже надо принять. Когда люди понимают это, начинают что-то делать иначе. Слушать там, где раньше не слушали. Пытаются понимать там, где раньше не пытались.
Да, это теоретическое упражнение. Но для психики не так важно, реально человек теряет что-то или виртуально, все равно переживает он более или менее одни и те же эмоции. Выделяются те же гормоны. Человек остро чувствует боль потери, когда вычеркивает что-то важное. Но после этого все же наступает понимание.
Родители и дети: кто прав больше?
— Но сейчас мы все уже очень уставшие. У нас монохромное видение: это — белое, это — черное. Как гасить негативные эмоции, как не усугублять конфликт? Как именно мы должны работать над собой?
— Да, мы все пребываем в неврозе, — отвечает Валентина Рокун. — Кто здесь возле нашей печки? То ли подросток, у которого сейчас в приоритетах друзья, развлечения, место в социуме? То ли наши родители со своими болезнями, тяжелой энергетикой и жизненным опытом? Для того чтобы не идти сразу в деструктив, мы должны видеть психологический портрет с потребностями конкретного возраста, потому что на нас лежит ответственность. Мы более осведомлены в психологии, больше работаем над собой, чем предыдущее поколение.
Когда родители нам указывают, не надо думать, будто они нас не уважают, не понимают, что мы — взрослые, не хотят признавать в нас личность. На самом деле им просто нужно чувствовать себя ценными.
В целом, конфликт возникает из-за того, что не удовлетворены какие-то потребности. Люди ссорятся не потому, что кто-то что-то не туда положил. Можно задуматься: а какая именно потребность не удовлетворена у моего отца или у моей матери? Это они просто хотят, чтобы все было по-ихнему, или так добирают любовь и признание? Старшее поколение не всегда умеет прямо говорить о своих потребностях. Да и мы не все умеем.
Если же не хотим истощиться в контактах на маленькой территории, то должны смотреть на мать, отца или ребенка как на личность, учитывая возраст. Я могу просто сделать то, что говорит мама. Или не сделать. А могу просто подойти, обнять, сказать: «Мамочка, не злись. Все хорошо, все нормально». И конфликт может исчезнуть из отношений, если увидеть настоящую причину его возникновения.
Как объясниться невестке со свекровью, а зятю с тещей?
— Получается, «Кайдашевой семье» наших времен нужно все время жить, не размыкая объятий. Потому что не сегодня-завтра те, кто подпитывается эмоциями, найдут виновных в том, что хочется поесть. Как подписать меморандум о добрых намерениях, например, невестке со свекровью, зятю с тещей? Бывают очень разные люди, очень разных профессий, у которых даже взгляды на войну отличаются. Или им тоже надо жить обнявшись? Как боксерам в долгом клинче?
— Здесь сложнее. Потому что в эту тройку пирамидки ценностей, о которой мы говорили раньше, семья мужа или жены, скорее всего, не войдет. Хорошо, если есть возможность отдыхать друг от друга. Ну, а когда такой возможности нет, все равно нужно искать компромиссы.
Вот свекровь, например. Невестке нужно смотреть на нее в первую очередь как на мать любимого мужа. Это мой муж, я его выбрала, поэтому мне нужно принять его родителей, какими бы они ни были. Не ради них, а ради себя. Есть такое понятие в психологии — здоровый эгоизм. Потому что когда мы жертвуем, то включаем спасателя. А потом механизм запускается, и мы превращаемся и в агрессора, и в саму жертву. Не нужно жертвовать.
Например, мама моего мужа. Да, она мне не очень импонирует, у нас разные взгляды. Но это человек, давший жизнь моему мужу, вырастивший его, воспитавший. Она — часть большого рода. Если жена начнет что-то плохо говорить о родителях мужа, сработает сила рода: зова крови и генов никто не отменял. Даже если свекровь не права, она будет оставаться мужу очень близкой. Внутренний конфликт у него будет усиливаться, а жене как семейной берегине это невыгодно. Надо искать что-то общее. Чем ближе жена будет к маме мужа, тем больше она будет его энергетически укреплять, тем сильнее будет он.
Женщина — источник энергии. Это именно женщины не могут поделить кухню, а потом этот конфликт уже опрокидывается на мужчин, которых настраивают друг против друга. Они менее конфликтны, чем женщины. Мужчинам, мне кажется, легче найти общие интересы, настоящая мужская дружба больше известна. Хотя бывает по-разному. Но женщины все же умеют сглаживать ситуацию и направлять ее в нужное русло. Потому что мужчины — конкуренты по природе.
Друг, конечно, не сразу понял, что именно я имел в виду, когда спросил, не проголодался ли он. А когда я напомнил ему о том давнем разговоре на тему, кто кого будет или не будет есть, улыбнулся: «И что там у тебя есть? Кожа да кости. Вот привез гуманитарки немного. Откормим, а там уже посмотрим».
Брать себе, чтобы давать другим
— Из пустого кувшина ничего не нальешь. Надо находить то, что самим приносит удовольствие, — уверена Валентина Рокун. — Если нас ничто не радует и не греет, мы не сможем дать детям ресурс. Надо побеспокоиться о своем внутреннем ребенке, быть себе другом. Тогда мы сможем что-то отдавать тем, кому сейчас тяжелее. Человеку нужно заряжать себя положительными эмоциями, информацией и мыслями. У каждого из нас есть кто-то, с кем мы на одной волне. Пусть на расстоянии, но надо поддерживать контакты. Мечты о будущем, планы — это все обязательно должно быть. Хоть и кажется — откуда им взяться. Известный психотерапевт Виктор Франкл, изложивший свой опыт выживания в концентрационном лагере, говорил, что исцеляется и выживает человек, у которого есть смысл жизни. Даже маленькие планы на завтра или послезавтра — это уже хорошо.
Больше статей Марка Баянова читайте по ссылке.