Эмманюэль Макрон, объявляя досрочные выборы в Национальную ассамблею, хотел получить больше «ясности». Вместо этого возникла ситуация почти тотальной неопределенности в отношении послевыборной конфигурации политической жизни страны. Как именно она выглядит сейчас и каковы основные итоги выборов? Попытаемся разобраться.
Первое. Поражение «Национального собрания» Марин Ле Пен, о котором мечтали члены других партий, стало самым большим сюрпризом этих выборов. Несмотря на то, что после первого тура кандидаты правых радикалов вместе с частью «Республиканцев» набрали больше 33% голосов и возглавили гонку на 90% всех избирательных округов, в результате они оказались на третьем месте. Фракция НС в Национальной ассамблее по своей численности (143 депутата) уступает «Новому народному фронту» левых и пропрезидентскому «Ренессансу» и его союзникам. Поражение НС наряду с ошибками, допущенными партийным руководством, стало причиной барьера, традиционно возведенного другими политическими силами на пути правых популистов к власти. В очередной раз они воспользовались особенностями существующей во Франции мажоритарной избирательной системы: подавляющее большинство кандидатов с наименьшими шансами на избрание во время второго тура гонок снялись с пробега, фактически отдав голоса своих симпатиков идеологически близкому (по отношению к НС) конкуренту. Вместе с тем в оптике президентских выборов 2027 года надо учитывать, что за НС проголосовало самое большое количество французских избирателей; партия также существенно увеличила количество своих депутатов в Национальной ассамблее.
Второе. Победу празднуют левые из «Нового народного фронта» (182 депутата). Она стала возможной прежде всего благодаря быстрому объединению практически всего левого спектра французской политики: от левых радикалов «Непокоренной Франции» до социал-демократов из Социалистической партии и объединения «Публичное место», экологистов и коммунистов. Ближайшее время покажет, сохранится ли единство этого блока, поскольку его составляющие придерживаются противоположных позиций по многим важным вопросам. Своеобразной лакмусовой бумажкой в этом смысле станет выдвижение кандидатуры ННФ на должность премьер-министра и роль в этом процессе левых радикалов, имеющих самую большую депутатскую группу среди всех участников левого объединения.
Третье. Фракция макронистов еще больше сократилась, но центристам удалось избежать полного фиаско. Очевидно, что результаты пропрезидентской партии на выборах слишком далеки от желаемого Макроном восстановления абсолютного пропрезидентского большинства (по выражению журналиста «Экспресс» Эрика Мандонне, «произошла трансформация Юпитера в Венеру Милосскую»). К тому же полученные 163 депутатских места не являются гарантированно пропрезидентскими. Еще до проведения самих выборов даже некоторые «верные» макронисты пытались дистанцироваться от президента и говорили о необходимости формирования нового большинства, которое базировалось бы на новых принципах и действовало по новым правилам. Сейчас центробежные процессы продолжаются, особенно на правом и левом флангах «макронии».
Четвертое. Беспрецедентное «сосуществование». Сосуществование, или коабитация между президентом и премьер-министром, принадлежащим к разным политическим лагерям, в истории современной французской республики не уникальное явление: нынешнее сосуществование может стать четвертым. Впрочем, его особенность будет заключаться в том, что в предыдущих случаях премьер всегда опирался на свое абсолютное большинство. Сейчас это невозможно, поскольку ни одна политическая сила не имеет устойчивого, тем более абсолютного большинства. Перспектива формирования более-менее устойчивой коалиции выглядит неуверенной: формированию в Национальной ассамблее коалиционного правительства — при участии президента или без него — помешает отсутствие во французской политике коалиционной традиции и необходимой для нее культуры политического компромисса, в отличие от других европейских стран. Пропрезидентское большинство в предыдущей Национальной ассамблее можно считать коалицией лишь условно, поскольку она была сформирована путем переманивания на сторону макронистов групп депутатов из других политических партий.
Остается возможность поиска ситуативного большинства, но это будет означать, что над правительством постоянно будет висеть дамоклов меч вотума недоверия и его последующей отставки со всеми понятными последствиями для управления государством. Это в свою очередь может быть использовано политическими оппонентами Макрона для обоснования их требований отставки президента и назначения досрочных президентских и парламентских выборов.
Пятое. Возможные сценарии назначения премьер-министра и формирования нового правительства. Напомним, что по французской Конституции назначение премьер-министра — прерогатива президента. При наличии пропрезидентского большинства в Ассамблее выбор президента практически ничем не ограничен, но при наличии большинства у политических конкурентов он вынужден утвердить их выдвиженца. В нынешней ситуации, когда ни одна из политических сил не имеет абсолютного или даже убедительного большинства, президент должен поддержать такого кандидата, который пользуется поддержкой Ассамблеи и не станет объектом вотума недоверия. Вотум могут поддержать такие внешне полярные силы, как «Непокоренная Франция» и «Национальное собрание». В этом случае их способна объединить общая ненависть к действующему президенту и макронизму.
Вместе с тем, как свидетельствует президентское «Письмо к французам», обнародованное 10 июля, Макрон пытается вести свою политическую игру и повлиять на определение кандидатуры будущего премьера, используя патовую ситуацию в Национальной ассамблее (наличие «трех меньшинств» в интерпретации его советников).
В этом контексте, по сообщениям французских СМИ, президент рассматривал следующие сценарии: назначение умеренного кандидата от левой коалиции; создание правительства национального единства, которое включало бы политиков разной политической ориентации; формирование правительства технократов. Судя по «Письму» Макрона и имеющейся информации, сейчас он делает ставку на формирование пропрезидентского устойчивого большинства за счет рекрутирования представителей правых сил. Соответственно президент видит на посту премьера представителя гражданского общества или политика, пользующегося общенациональным авторитетом (как, например, бывший министр иностранных дел Франции и член Еврокомиссии Мишель Барнье).
Этот сценарий — свидетельство нежелания и неготовности Макрона принять свое поражение на досрочных выборах, вследствие которого в парламенте возникла новая политическая реальность. Макрон планировал принять отставку премьер-министра Габриэля Атталя и его правительства (на заседании Кабинета министров 12 июля) и поручить ему исполнять обязанности до завершения Олимпийских игр в Париже, но это событие переносится на следующую неделю. Назначение нового премьера Макрон планирует отложить до конца лета.
Вместе с тем уже 18 июля состоится первое заседание Национальной ассамблеи нового созыва, где у пропрезидентского «Ренессанса» не будет даже относительного большинства. Отказ Макрона левым как самой большой фракции в Ассамблее в утверждении кандидата, которого предложит ННФ, может спровоцировать политический кризис. Каким будет дальнейшее развитие событий, кто конкретно станет главными действующими лицами последующих политических баталий, сейчас предусмотреть сложно, но можно предположить, что Францию ожидает период политической нестабильности.
Шестое. Помощь Украине: зона сомнений. В предвыборных программах всех основных политических сил Франции, включая НС, речь идет о помощи Украине, то есть можно рассчитывать, что ее продолжат. Впрочем, только в программе макроновского «Ренессанса» прописана поддержка инициатив президента о поставке самолетов, оружия и боеприпасов. О предостережении НС (оно против поставки ракетных систем дальнего радиуса действия, «эскалации», самых болезненных для России санкций, инициатив Макрона, вступления Украины в ЕС и НАТО) и его историческом русофильстве мы уже писали не раз. Традиционные правые выступают за массированную финансовую поддержку Украины, сотрудничество в сфере безопасности, но — против нашего членства в ЕС.
Левая коалиция вроде бы высказывается в пользу защиту Украины, ее суверенитета и свободы, но нельзя забывать, что ее ведущей силой являются левые радикалы, известные своей симпатией к России. Они также проголосовали против соглашения о сотрудничестве в сфере безопасности между Францией и Украиной. Насколько «перевоспитались» леваки, покажет их деятельность в новой Национальной ассамблее или в новом правительстве, если будут реализованы претензии ННФ на премьерство.
При любых условиях политически ослабленному Макрону будет еще сложнее реализовывать свои предложения по усилению поддержки Украине, прохладно встреченные политиками и французским обществом. Дополнительные риски для Украины создает нестабильность, когда основное внимание французского политического класса будет сосредоточено на решении собственных проблем. Думаю, уже в ближайшее время мы увидим, какое место будет отведено Украине в приоритетах Макрона при новом балансе сил в парламенте и как будут решаться вопросы поддержки нашей страны во взаимодействии президента с новым правительством, которое, даже при максимально благоприятном для Макрона варианте, вряд ли согласится на роль простого исполнителя замыслов главы государства. Но встреча Макрона с Владимиром Зеленским в Вашингтоне дает определенную надежду по крайней мере в том, что касается намерений президента Франции.