Принятый накануне Верховной Радой закон о реформе Специализированной антикоррупционной прокуратуры учел большинство пожеланий САП, которые антикоррупционные прокуроры обосновывали для усиления своей независимости, заявил в комментарии для ZN.UA глава САП Александр Клименко. Однако самым большим недостатком принятого закона, по словам Клименко, является то, что он не включает в себя процессуальную составляющую. Для того чтобы усилить институциональные возможности САП, нужно было вносить изменения в процессуальное законодательство.
«Во-первых, дать полномочия руководителю САП по направлению запросов об экстрадиции в уголовных производствах, которые расследуются НАБУ, — говорит Клименко. — Во-вторых, дать право руководителю САП начинать расследования в отношении народных депутатов. Сейчас мы не можем ни начинать в отношении парламентариев расследования, ни согласовывать какие-либо следственные и процессуальные действия — все это осталось сферой компетенции генерального прокурора, хотя народные депутаты подследственны НАБУ и САП. В-третьих, и это очень важно, необходимо полностью отменить «поправки Лозового», чтобы наши расследования заканчивались рассмотрением дел в суде, а не закрытием по формальным причинам на подготовительном судебном заседании».
К сожалению, Верховная Рада лишь частично отменила «поправки Лозового»: речь об отмене срока судебного расследования с момента внесения в ЕРДР до сообщения о подозрении. По словам Клименко, это хорошее изменение, которое повлияет на дела, зарегистрированные после 1 января 2024 года.
«Но основание для закрытия и продление сроков после подозрения следственным судьей — все это осталось в УПК. Такой подход не решает вопрос и ставит под угрозу закрытия производства, которые находятся уже в суде или на досудебном расследовании», — заявил глава САП.
Александр Клименко опроверг также доводы оппонентов о том, что САП якобы сама спровоцировала проблему закрытия дел топ-коррупционеров, потому что после введения в действие «поправок Лозового» в 2018 году — а они распространялись только на новые дела, зарегистрированные после принятия поправок, и не имели обратной силы, — прокуроры продолжали продлевать сроки расследований без участия следственного судьи и, по мнению оппонентов, нарушили закон. Речь о большом количестве объединенных дел, которым, согласно УПК, автоматически присваивали номера старых дел, зарегистрированных до принятия «поправок Лозового».
«В некоторых случаях, когда мы сомневались, то обращались к судьям, и они нам отказывали, — поясняет глава САП. — Была даже позиция Апелляционной палаты ВАКС, что прокуроры должны продлевать сроки сами. Мы не могли забрасывать суд потоком наших ходатайств, так как анализируем практику. Позиция Верховного суда тоже была на стороне САП и изменилась лишь в 2022 году, когда ВС, толкуя «поправки Лозового», вдруг указал на то, что продлевать сроки расследования в объединенных производствах должен следственный судья, а не прокурор. И в этом абсурд ситуации. Прокурор в этой ситуации действовал доброчестно и принимал все меры, чтобы его действия соответствовали закону. Ничьи права не были нарушены. Поэтому я думаю, что суд должен продолжать слушать эти дела, а не закрывать их согласно пункту 10 сомнительных поправок».
По словам Клименко, после постоянного усовершенствования поправок законодателем сложилась такая ситуация, что уже никто не может посчитать сроки расследования. В каждом деле используются разные способы расчета этих терминов, и они не совпадают у первой инстанции, апелляции и кассации. Это хаос.
«Все дела, которые сейчас есть, объединялись, принимались решения о продлении сроков, — остаются в зоне риска, — заявляет Клименко. — А это большое количество дел — 750 производств в НАБУ и 250, которые слушаются в суде. То есть около 1000 дел сейчас под угрозой закрытия только потому, что законодатель не прописал четких правил. И это только дела ВАКС, но есть еще дела в других судах».
По мнению главы САП, решить проблему можно, только внеся изменения в КПК — отменить пункт 10 части 1 статьи 284 как основание для закрытия и дать право продлевать сроки досудебного расследования после предъявления подозрения прокурору. Поскольку прокурор ограничен законодательно: максимальный срок расследования после предъявления подозрения по тяжким и особо тяжким статьям — 12 месяцев. Больше он продлить не может.
По поводу состязательности между сторонами защиты и обвинения (что обеспечивает оставшаяся норма, когда сроки продлевает следственный судья) Клименко уточнил: «Надо понимать, что речь о сроке расследования для прокурора и следователя. Суд не несет ответственности за соблюдение сроков — это парафия прокурора. Но при этом он не имеет права их продлевать. При чем тут вообще состязательность? Сторона защиты может собирать доказательства на протяжении всего времени досудебного расследования, а также вне пределов сроков досудебного расследования. А сторона обвинения — нет: завершили расследование и точка. Срок 12 месяцев — разумный. В большинстве стран срок продления расследования — это компетенция прокурора, так как он несет ответственность».
По словам Клименко, классический пример — дело замглавы офиса президента Олега Татарова: «НАБУ и САП сообщили о подозрении, после чего у них дело забрали. Потом следователь СБУ с прокурором ОГПУ обращаются в Шевченковский суд — продлите нам сроки после подозрения, а следственный судья говорит: «А я не хочу продлевать сроки». И они закрывают дело. Кто виноват? Кому предъявлять претензии? Кто-то знает этого судью? А так было бы ответственное должностное лицо — прокурор. Аналогично было в деле ОАСК, где суд не продлил сроки расследования по надуманным причинам. И какой у нас выход? Нам нужно было или закрыть дело, или идти в суд со слабой позицией, так как вложиться в те сроки с учетом необходимости завершения экспертиз, которые от нас не зависят, нереально. То есть нет ни единого логичного аргумента, почему эти поправки должны оставаться».
Какая перспектива?
«Есть зарегистрированный законопроект №10100 авторства Давида Арахамии, Анастасии Радиной и группы депутатов — он мог быть основой для отмены «поправок Лозового», поскольку включает большинство необходимых изменений, но парламент даже не начинал процедуру рассмотрения, — говорит Клименко. — Что касается перспективы САП, то я думаю, что никто больше вносить изменения в закон о САП не будет. Мы просили облегчить нам процедурный отбор на должности руководителей отделов и их заместителей, но законодатель, наоборот, его усложнил. Это помимо того, что нам не дали в руки процедурные инструменты.
По-видимому, авторам проекта, которые не учли наших ключевых предложений, виднее, как нужно работать САП, — чтобы НЕ становиться более эффективной. Потому что оставшиеся нормы позволяют закрывать любое дело о коррупции на стадии досудебного расследования». В сложившейся ситуации можно расследовать только простые дела.
«Например, одноэпизодную взятку, где не нужно ничего рассчитывать. Но САП расследует дела, где много эпизодов. А каждый эпизод — это новое производство, которое прокурор объединяет с основным производством. Если мы говорим о преступных организациях, где может быть по 10 эпизодов. У нас есть дело на 700 эпизодов, а это 700 объединений дел. Вы серьезно думаете, кто-то сможет там посчитать сроки? Поэтому сколько бы нам ни добавляли прокуроров, а НАБУ — детективов, такой подход законодателя не сделает нас эффективными», — заключил глава САП.
Отметим, что раньше руководитель САП Александр Клименко интервью Инне Ведерниковой для ZN.UA отметил, что Специализированная антикоррупционная прокуратура должна пройти реальную реформу и стать независимым юридическим лицом, чтобы уменьшить влияние человеческого и политического факторов на работу органа. В частности, подотчетность Офиса генерального прокурора он считает одним из факторов, способствующих утечке информации о следственных действиях прокуроров – сейчас такие случаи происходят в шести из десяти производств. Клименко добавил, что де-факто генеральный прокурор — политический пост, поэтому оставляли САП под шефством ОГП для эффективной борьбы с коррупцией недопустимо.
О том, как именно использует «поправки Лозового» защита обвиняемых в коррупции, рассказал юрист ОО «Центр противодействия коррупции» Роман Колюхов в статье «Поправки Лозового и манипуляции защиты: как и почему адвокаты затягивают дела коррупционеров в ВАКС?».
Так, вскоре в Украине могут закрыть десятки резонансных коррупционных дел, фигурантами в которых числятся по меньшей мере 120 человек. В частности, ВАКС уже закрыл все производства по делу НАБУ по Коломойскому, сославшись на «поправки Лозового». Подробно об этой угрозе председатель правления ОО «Центр противодействия коррупции» Виталий Шабунин писал в статье «Коломойский, Татаров, Альперин. Парламент тянет с «поправками Лозового», спасая топ-коррупционеров от наказания».