В октябре 2001 г. в календаре украинцев появился новый праздник, определенный на 22 сентября, - День партизанской славы. Бывшие побратимы украинских товарищей по оружию из России несколькими годами позже выбрали датой торжеств 29 июня - и вполне логично, поскольку летом 1941 г. руководство СССР издало директиву, которой пыталось внедрить на практике идеологический постулат "всенародной борьбы" и тактику "выжженной земли" как метод ее ведения.
О причинах выбора разных дат судить трудно, ведь, несмотря на одинаковую природу явления, мы наблюдаем разные практики увековечивания. Ветераны-инициаторы праздника в Украине, чью просьбу в свое время удовлетворил Л.Кучма, считают, что в тот сентябрьский день будущая легенда партизанской борьбы С.Ковпак подписал приказ о создании на Сумщине Путивльского отряда - впоследствии самого боеспособного формирования в немецком тылу в Украине.
С таким символизмом трудно согласиться, ведь на ситуацию в сентябре 1941 г. С.Ковпак (в то время еще глава Путивльского горисполкома) мало влиял и был винтиком в сталинском государственном механизме, который со времени июньского нападения "коричневого брата" начал работать на массовое уничтожение новоиспеченного врага. Вместе с тем руководство Сумского УНКВД еще 30 августа 1941 г. сообщало об организации трех партизанских отрядов. Среди них значился и отряд С.Ковпака. Поэтому правдивая современная интерпретация событий прошлого, а тем более их увековечивание должны опираться на достоверное первоначальное содержание явления. Помощь в его воссоздании должны оказать новые исследования, способствующие осмыслению недавнего прошлого.
К сожалению, доступные в данный момент работы по проблематике большевистской борьбы на оккупированной нацистами территории Украины не позволяют понять ее суть из-за контраверсионности мнений авторов и фактов, которыми они оперируют. Не следует забывать об идеологизации в прошлом и современной политизированности вопроса.
Из последних работ отличается остротой поставленных задач книга историка Александра Гогуна "Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944". В 2012 г. ее переиздали в Москве в серии книг "История сталинизма".
Одной из тенденций современной гуманитаристики является направление исследовательских задач на изучение человека, его повседневной жизни, в частности, и в годы войны. Вместе с тем авторский подход к рассмотрению важной проблемы, несмотря на заявленный тезис представить широкую картину советского партизанского движения в Украине (с. 8), в некоторой степени настораживает, поскольку, судя по предварительному ознакомлению с содержанием, исключает присутствие людей, тенденцию стихийности в его развитии. Если в советской и официальной современной украинской историографии, которая порой по инерции движется в том же русле, население ставилось на первое место (конечно, возглавляемое компартией), то работа А.Гогуна этот фактор исключает.
Содержание и название книги непосредственно указывают, что в издании фигурируют "сталинские коммандос" - скорее, не инициативные люди, а своеобразный спецназ, исполнители воли И.Сталина из республиканских и союзных НКВД и НКГБ, военной разведки (ГРУ и РУ РККА), УШПД и ЦШПД. Краткая история и роль последних в организации партизанской борьбы, при доступности источников, в целом раскрыта. Немного удивляет (на фоне многолетнего присутствия в изданиях по обозначенной проблеме) отсутствие ЦК ВКП(б) и ЦК КП(б)У - политических надстроек войны на уничтожение, которым, собственно, и подчинялись указанные учреждения. Из содержания следует, что "сталинские коммандос", кроме того, что воевали с украинскими повстанцами, уничтожали в тылу противника хозяйственные объекты и инфраструктуру, выполняли задачи террористического и разведывательного характера, пропагандировали текущую политику партии, но не менее активно грабили население, пьянствовали, насиловали женщин. А.Гогун пишет и о межведомственном соперничестве. На фоне этого видим попытки автора дать характеристику личному составу партизанских формирований, раскрыть проблемные вопросы: материальное обеспечение и провокацию террора против мирного населения.
Историк исчерпывающе охарактеризовал уровень исследования проблемы и рассмотрел роль в организации большевистской войны в тылу указанных выше силовых учреждений; их деятельность прослеживается в сжатом обзоре истории партизанской борьбы. Отдельное место отведено исследованию направлений активности советских партизан, хотя уместно было бы разграничить помещенные в одной главе боевые действия и диверсии. Во-первых, в контексте разделения, которое присутствует в книге, во-вторых, учитывая активное распространение в годы войны практики намеренных подрывных действий на коммуникациях, в отличие от открытых боевых нападений - классической тактики участников борьбы в тылу противника.
Далее в тексте находим категоричные суждения, которые идут в русле тезиса автора о советском партизанском движении как однозначно централизованном и контролируемом процессе. В частности, А.Гогун считает, что причинами вступления населения в отряды были: на первом месте - страх перед репрессиями по отношению к себе и семьям, на втором - желание получать зарплату, которая начислялись партизанам (с. 321). Однако с этим трудно согласиться, по крайней мере, в такой абсолютизированной форме. Сам по себе отказ мог и не иметь тяжких последствий. В упомянутом уже Путивльском районе за несколько дней до начала нацистской оккупации на предложение 200 участникам истребительных батальонов стать партизанами согласились только 24 человека, остальных мобилизовали в ряды РККА.
Категоричность находим по тексту и дальше. В частности, относительно обеспечения партизан продовольствием и одеждой: историк указывает на реквизицию как наиболее распространенную форму их получения. Он не привязывает "сталинских коммандос" к какой-либо местности, считая, что только мобилизованные в этом регионе могли пользоваться добровольной помощью со стороны населения (с. 362). Эта проблема рассматривается в одной главе с провоцированием сталинским спецназом террора нацистов, которое, чего не исключает А.Гогун, было главной задачей советских диверсионных, боевых и террористических формирований (с. 388). В таких случаях уместно провести корректирование концепции или же предупредить существование другой, неабсолютизированной тенденции.
Обратим внимание на партизанский отряд под командованием капитана Ф.Демченко. Созданный ориентировочно 11–13 июля 1941 г. усилиями НКВД и РККА в составе около 60 человек, он, по сути, был первым формированием советских коммандос в Украине, а его командир - полноценным "винтиком" в военно-политическом механизме страны Советов. В 40-страничном докладе для органов госбезопасности за период войны он писал об обеспечении продовольствием своего отряда, в частности, и такое: "Вопрос о продовольствии стоял остро. В лесистых районах хлеба урожая 1940 г. у крестьян было мало, а колхозные запасы разобрали и спрятали. В колхозных амбарах брать было нечего, а насильно брать у крестьян я не мог. Поэтому приходилось переодевать партизан и под видом красноармейцев или раненых собирать продовольствие на добровольных началах. Результаты были мизерные, но никогда не выдавалось размещение партизан вблизи того или иного села. Где заставали колхозные продукты, свиней или скот, там забирали. Я избегал вероятности озлобить против себя крестьян".
Что же касается провоцирования террора, приведем строки из доклада партизана отряда Ф.Демченко Михаила Чевина. По его словам "14 июля 1941 г. отряд базировался в южной части пгт Корнин Житомирской области на территории МТС. Под вечер возле нас появился противник, который двигался со стороны Фастова: бронетранспортер, грузовик и два мотоцикла. Не доезжая до Корнина, немцы открыли беглый огонь по поселку. Командир Ф.Демченко приказал занять оборону и, не ожидая приближения врага, лично открыл огонь из автомата по нему. После чего техника исчезла. На вопрос, почему бойцы отряда не приняли меры к ее уничтожению вместе с живой силой, а выдали себя, тот сообщил, что "хотел избежать кровопролития и разгрома мирного населения поселка, поскольку немцы вслед за этими машинами могли прислать более мощные силы, способные с целью мести уничтожить Корнин".
Подобных фактов достаточно, но в работе, претендующей на многомерность, этих аргументов не видим. Таким образом, необходимо корректировать отдельные главы книги. Приведенные факты касаются начала войны, и важно показать генезис взглядов на ее ведение, а также трактовку отношения к затронутым выше вопросам на разных этапах централизации и управления борьбой.
Усложняет восприятие текста пространное цитирование документов, поскольку перед читателем книги, обозначенной как научно-популярное издание, призванное анализировать интеллектуальный поиск историка, возникают страшные картины из реальности партизанских будней, истолкованные автором как закономерные проявления сталинской "войны на уничтожение", в том числе факты каннибализма среди партизан. Однако следуя этой концепции в обратном направлении, будет довольно сложно найти сталинизм среди первых английских колонистов в Новом Свете, которые, оказавшись в сложных условиях, также практиковали каннибализм.
С одной стороны, научно-популярный характер - это хорошо: издание ориентировано на широкий круг читателей. С другой - есть немало спорных вопросов, вокруг которых продолжаются научные дискуссии.
Недостатком монографии является и то, что, несмотря на заявленную задачу воссоздать многомерную картину партизанской борьбы, преимущественно речь идет о соединениях С.Ковпака, А.Федорова и А.Сабурова. Безусловно, первые два соединения являются проявлением партийно-советской власти и были оставлены в тылу врага, собственно, для подпольной и партизанской работы, а А.Сабуров числился проверенным кадром НКВД и зарекомендовал себя наилучшим образом. Но история партизанской борьбы знает и другие примеры, когда люди, имея выбор перед, например, теоретической и практической платформой ОУН, УПА и советской властью, занимали нейтральную позицию, считая борьбу первых авантюрной в советской Украине, а на вторых возлагая надежды (в случае победы над нацизмом) относительно политических и экономических изменений в стране. В годы сталинизма такие отряды либо не признавались руководителями "силовых" структур, либо же их признанию всячески препятствовали. Эти соединения имели смелость действовать от лица компартии или даже самостоятельно.
Надеемся, что комплексное раскрытие проблемы является делом недалекого будущего, в чем положительную роль, несмотря на ряд недостатков, бесспорно, сыграет и рецензируемое исследование.