Собственно, речь пойдет о почитании правды и чести. Участники войны защищали нашу правду и отстаивали свою честь. Если по сей день продолжаются споры о том, кто является защитником чести, то это потому, что не все понимают, что такое честь. В первые годы оттепели в печати появились сообщения о случаях, когда немецкие фронтовые части устраивали почетные похороны храброму врагу и ставили на его могиле пулемет, из которого он их косил…
Потом, очевидно, вмешались партийные деятели и растолковали журналистам, что честь - это идейное понятие, что честь и совесть - это синонимы коммунистической партии, а немцы, фашисты не имели понятия о чести. И не надо писать о таком. Очевидно, аналогичные разъяснения проводили и гестаповцы среди немецких офицеров и строго запретили им воздавать почести "защитникам коммунизма"...
Но и немецким, и советским солдатам почему-то нравилось чествовать храбрых. В беседах и воспоминаниях солдаты с особым наслаждением удовольствием рассказывают о храбрых и честных - и своих, и чужих. И с особым отвращением солдат вспоминает о "смерше", "заградотрядах", доносах "тыловых крыс" и их охоте за боевыми наградами...
Нигде порядочные боевые офицеры и солдаты не спорили о преданности идеям. Больше говорили о человеческой верности и надежности своих побратимов. И печалились: "как много здесь ребят хороших легло на огненной черте"... Некоторым фронтовикам пришлось еще воевать с Украинской повстанческой армией. Здесь тоже в доверительных разговорах - удивление и восторг восхищение храбростью противника и даже сожаление, что таких честных и храбрых должны были убивать. Мне не приходилось слышать от боевых офицеров слова пренебрежения к участнику сопротивления.
Совсем другой разговор у "тыловых крыс": у кагебистов, прокуроров, которые следили, проверяли, обыскивали и наказывали, карали.
У них честь и храбрость не связана с поведением личности, с чувством достоинства. Они не любят слова "порядочность" вне идеологии. Они не любят говорить о правде и отстаивании правды.
Не случайно в военных дневниках Александра Довженко самые омерзительные типы - даже не оккупанты, а именно прокуроры, которые не умеют слушать, говорят с осуждением и никому из переживших нацистскую оккупацию не сочувствуют.
Когда сегодня коммунисты снова проснулись и заговорили об участниках УПА, которые якобы не боролись с немецкими оккупантами, то это не потому, что у них есть что сказать. Это по психологическому типу те самые прокуроры, которые мыслят обвинительно, смотрят - и не видят, слушают - и не слышат. А если же речь дело касается защиты участниками УПА народа от приспешников Сталина, то здесь нет разницы между обозленным разъяренным энкавэдистом и сытым коммунистом из парламентской фракции. Он включается, как Чечетов, и не замолкает. А тем временем где-то молча работает и избегает споров фронтовик и узник ГУЛАГа Евгений Грицяк.
С этим удивительно одаренным и честным участником войны я встретился в интернете. Мне не верилось, что это он сам написал те блестящие воспоминания о лагерном, 1953 годе, Норильском восстании, которое он возглавил. Хорошие друзья в Москве перевели на русский и оценили - и текст, и личность.
И то не за то, что он был фронтовиком, потом еще четыре года служил в армии. Оценили его за другую "службу" - семь лет в ГУЛАГе.
Дело в том, что уже после того, как он отвоевал на фронте, победил нацистов и честно закрепил эту победу, тыловые прокуроры разведали, что рядовой Грицяк еще несовершеннолетним юношей был участником молодежной Организации украинских националистов. И даже понятия не имел, что где-то там, в Москве, есть такая Отчизна, которую он должен заочно любить.
Вот за то ему советские прокуроры в 1949-м и дали 25 лет, махнув рукой на его боевые заслуги в борьбе с нацистами.
- Пан Евгений, - спрашиваю его. - Вот вы ходили в бой за Родину - за Сталина... Как вам воевалось?
- Так же, как и другим. Когда ты с боевыми товарищами - надо нести бремя, как все. Надо выручать, надо воевать смело и честно. Человек должен быть надежным.
- Как же они вам не засчитали заслуги, пролитую кровь?..
- Знаете, для них это не имеет значения.
- Что же получается, прокурор как пес: он берет на нюх след, а имя человека не имеет значения?
Евгений Грицяк - человек деликатный. Он таких острых сравнений не использует. Он только констатирует: справедливость, честь, признательность - эти понятия для них не имеют значения...
Слышите, круглые упитанные наследники сталинских прокуроров, что о вас думает рядовой защитник Родины? Понятия моральные, понятие чести и справедливости для вас - что коту яблоко... Вы те материалисты, которые признают только вещи съедобные.
И было бы хорошо, если бы ваша фракция коммунистов заседала только в буфете. И легче было бы людям, если бы вы как оппозиция потребляли красные помидоры - и принципиально не признавали огурцов! И не было бы путаницы.
А то вы поете о верности Родине, которую вы не защищали. Позорите пожилых людей, которые носят шрамы войны, за то, что они не защищали ваших идей. Отстаиваете социальную справедливость, которая дает пенсию вашему прокурору в 10 раз большую, чем Евгению Грицяку, который был обвинен за то, что в сердце носил сине-желтый флаг, хотя воевал под красным...
И любите вы того Иосифа Сталина, которого ваша же коммунистическая партия перед всем миром на
своих съездах назвала преступником.
Такой вот винегрет. Винегрет в ваших головах.
И в бесстыжих глазах, когда вы, глазом не моргнув, говорите о правде, чести... Какая-то кошачья честность была бы, если бы вы, вместо употребления человеческих слов, просто себе потребляли материальные ценности. Но вам нужна роскошь демагогии и имитация государственной деятельности.
Вам не хочется есть под столом, а хочется заседать за столом, и непременно в орлиной позе. И что уже непременно входит в рацион коммуниста - грубо осуждать всех, кто иной.
Ведь ваши Ленины-Сталины уничтожили сотни тысяч зажиточных людей только за то, что они жили иначе. Вы уничтожили как класс капиталистов уже после того, когда отобрали у них капитал. Трудолюбивых зажиточных крестьян вы убивали, как зверей, только за их нежелание даром отдавать хлеб государству. А интеллигенцию и духовенство вы истребляли за то, что они учили вора и злодея называть вором и злодеем.
Эта душегубка продолжалась на протяжении четырех поколений. И вот постепенно выработался тип человека, который никому не верит, никого не любит, всех осуждает и всех учит социальной справедливости. Самое интересное, что этот тип не признает ответственности за свои преступления и списывает их на время: "Такое было время!". Но, между прочим, так же и уголовник не признает своей ответственности до тех пор, пока его не посадят за решетку.
А если вернуться к нашей теме о воинской чести, которую ценит солдат, но пренебрегает политрук - будь то ли красный, то ли коричневый, то воинская честь была есть и будет - независимо от цвета униформы. И, кстати, ваши эсэсовские коллеги, если бы их не судили в Нюрнберге, до сих пор бы козыряли Sieg-heil и так же, как вы, любили бы своего вождя и обвиняли бы всех, кроме себя. Вот вся разница между вами: их осудили, а вас - нет.
Честь передается как традиция рода. К сожалению, непоказанная преступность тоже передается, как неизлечимая зараза.
Коммунизм позорно пал в 1991 году, но коммунисты уцелели в щелях - как существа бесформенные и такие, что не понесли наказания. Они делают вид, что не имеют никакого отношения к преступлениям коммунизма. За годы своего господства они выработали такую систему аморальности и безнаказанности, что теперь не отвечают ни за что. Каждый безнаказанный и безответственный шаг легализирует преступление и ведет к следующему.
Когда коммунист еще изображает бескорыстие и идейность, то его сдерживает видимость дисциплины. Когда он становится миллиардером и при этом сохраняет коммунистическую символику, то это уже демонстративный цинизм. Путин, а за ним Янукович - это последний эксперимент сохранения рабовладения с элементами демократического декора - без идеи и без цели, без стыда, без чести. Это готовность пустить в размен все, на чем держится мировой порядок, игнорируя даже пренебрежение и презрение всего цивилизованного мира.
Все это было заложено в теории коммунизма, в "Коммунистическом манифесте", но демократическая практика сосуществования в мире сдерживала коммунистических вождей. Сейчас - путинская игра на грани отчаяния перекликается с бесами царя в голове - это последняя ипостась по ту сторону Добра и Зла.
Кстати, попытки держать органы НКВД-КГБ под контролем власти имели серьезные основания. Легитимность обязывает и сдерживает. Существуют прогрессии, с которыми к власти не допускают, потому что поскольку они абсолютно несовместимы с цивилизованным мышлением - вне правил чести всякая игра теряет смысл.