Сегодня завершается театральная часть программы Первого украинского шекспировского фестиваля в Ивано-Франковске. Остался только итальянский «Гамлет», который вечером на сцене франковцев будет выяснять, быть или не быть. Потом закрытие фестиваля и в воскресенье — итоговый круглый стол с гостями и участниками. У меня нет способностей макбетовских ведьм-ведуний, чтобы рассказать подробности того, как все пройдет, но ведьм этих видела и даже познакомилась лично. Рассказали они о другом.
Не удивляет то, что в страну, где идет полномасштабная война, многие иностранные шекспироманы и просто любители побоялись ехать. Из смелых иностранцев привезли на усмотрение участников фестиваля свои постановки театралы из Польши (Театральная академия имени Александра Зельверовича, спектакль Matulka, режиссер Юлия Букала), Италии (The English Theatre Company & La Ribalta Teatre (Пиза), сценаристы, режиссеры и актеры Альберто Иерарди, Джорджо Виера и Эдриен Гьюз) и из Молдовы («Театр без названия», режиссер Михай Тарна).
В программе фестиваля на большой сцене организаторы заявили только два масштабных спектакля. В первый день фестиваля это был один из лучших шекспировских спектаклей киевских тезок-франковцев «Кориолан» (режиссер Дмитрий Богомазов). Вторым стал «Макбет» из Молдовы. Кураж (смелость — на народном языке молдовских гостей) в форме постановки в стране, переживающей полномасштабную войну, Михай Тарна демонстрирует не впервые. В текущем репертуаре Франковского театра идет единственный его спектакль военного времени с местными актерами — «Дон Кихот».
Случайно заблудившись в лабиринте театра, я попала в пустой зрительный зал, где Михай лично руководил техническими работниками и контролировал воссоздание декораций «Макбета». Сценография спектакля — Михай Тарна и Адриан Суручану. На трети сцены, ближе к зрителю, земля. Настоящая и много — две тонны. «Это мы с собой привезли», — пошутил Михай. Но правда-уточнение прозвучала сразу: почва таки наша, родная украинская, правда, в спектакле она будет иметь «шотландскую национальность». Средняя часть сцены — минибассейн. Вода тоже настоящая, чтобы Леди Макбет эффектно омыла руки от крови и не только.
Народная мудрость утверждает, что дважды в одну воду не войти, — может быть, и так. А вот я по опыту утверждаю, что на тысячах квадратных метров Франковского театра дважды (или даже больше) можно заблудиться. Снова случайно попадаю, но уже на репетицию. На сцене в три яруса вертикально развешено много одежды. Подсматривая, чувствую, что классического «Макбета» таки придется перечитать.
И пока подготовка продолжалась, мне удалось не только найти выход из театра, но и получить для нашего издания эксклюзивный комментарий другого представителя театральной семьи Тарны — Нику. Он не только младший брат режиссера-постановщика, но и генеральный директор молдовского «Театра без названия».
«Мы с Михаем наполовину украинцы. У нашей мамы девичья фамилия Бондаренко. Мама обожает руководителя Ивано-Франковского театра Ростислава Держипильского. Дала нам с братом задание обнять его за нее. Мы полностью поддерживаем Украину и поклоняемся смелости вашего народа. У вас есть такое точное словосочетание — «цвет нации». Мы видим, что, к сожалению, именно такие украинцы гибнут. Портреты ваших героев здесь, в центре города, поражают. От этого больно и нам. Эту кровь кровожадные россияне не смоют никогда и ничем. Мы с Ростиславом знакомы и дружим давно. С Шекспиром тоже давно дружим. «Макбет» — это третий спектакль по произведениям классика в нашем репертуаре. Вскоре будут четвертый — «Сон в летнюю ночь» и пятый. Осенью ждем франковцев у себя. Недавно у нас был Мариупольский театр (Донецкий академический областной драматический театр, переселенцы из Мариуполя, сейчас в Ужгороде. — Ю.С.) и Хмельницкий театр (Хмельницкий областной академический музыкально-драматический театр имени М.Старицкого. — Ю.С.). Мы обязательно сделаем общие проекты с украинскими театрами. Команда нашего театра, которая поддерживает Украину, сразу согласилась приехать на Первый шекспировский фестиваль. Мы должны быть здесь, и мы здесь. «Макбет» — это самая свежая постановка нашего театра по Шекспиру. Мы ее сделали во время войны. Вообще в пьесе много войны, как и много тем, которые перекликаются с украинскими реалиями. С этим спектаклем мы были в Румынии, в национальном театре, тоже на Шекспировском фестивале. В планах — участие в таком же фестивале в польском Гданьске. Это сложный спектакль, и не только потому, что в нем очень много декораций. Хотя, правду говоря, у нас есть и более сложные спектакли. «Макбета» Михай поставил фактически за два месяца, но вынашивал идею, размышлял, создавал около полугода. Он может совещаться со мной только по кастингу. На другие процессы я не влияю. Иногда я предлагаю себя как актер (Нику — актер по образованию и параллельно рок-музыкант по зову души. — Ю.С.). Но Михай мне отвечает категорическое «нет». Я вот должен был играть Банко в «Макбете», но из-за директорских обязанностей не успевал на репетиции, и брат-режиссер выгнал меня из спектакля. Поэтому я сегодня отвечаю за субтитры».
В среду в рамках фестиваля во Франковске проводили мастер-класс по субтитрованию по произведениям Шекспира. Тех, кто думает, что это просто — разместить текст где-то над сценой или возле нее, чтобы зрителям было удобно и понятно читать, разочарую. На самом деле это целая наука. Шекспироведы делились секретами мастерства в теории, на практике же именно «Макбета» оказалось, что это работает иначе.
Спектакль звучал на родном официальном языке Молдовы — румынском. Язык красивый, по звучанию напоминает итальянский. Может, кому-то в зале и повезло услышать все в оригинале, от чего и создавалось целостное восприятие. Нерумыноязычным зрителям не оставалось ничего другого, как читать двуязычные субтитры — на украинском и английском. Полного синхрона с игрой актеров не получилось. Поэтому, где чьи реплики, часто приходилось сопоставлять после слов, прозвучавших минутой ранее. Титры к спектаклям Шекспира оказались сложными, как и его драматургия. Поэтому всем, кто будет планировать участие во втором и последующих шекспировских фестивалях, стоит учесть, что для зрительского комфорта на текстовый синхрон, наверное, нужно тратить времени не меньше, чем на спектакль.
[pics_lr left="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/4df7f26e90b5180e9803157054c52dd0.JPG" ltitle="" right="https://zn.ua/img/forall/u/495/25/a1e4d6209d9f383060d0ad2cec36c79b.JPG" rtitle="undefined"]
На входе в зрительный зал замечаю, что «Театр без названия» приехал со своими билетерами — красивые женщины приветливо встречают зрителей. Все в одинаковых костюмах с эмблемой театра. Уже в партере подхожу к одной из красавиц и на украинском (организаторы фестиваля предупредили меня, что наш соловьиный гости понимают, хотя разговаривают не все) обращаюсь с уточнением, сколько будет длиться спектакль. На языке Шекспира слышу о временных рамках — почти два действия, три часа. Уточняю, когда начало. «Спектакль уже идет», — звучит в ответ. И тут я понимаю… Билетеров нет, это «режиссерская пасхалка» — передо мною одна из макбетовских ведьм-сестер.
Если бы Шекспир знал более позднюю народную мудрость «послушай женщину и сделай наоборот», судьба Макбета, наверное, сложилась бы иначе. Зловещие сестры (Антония Баранча, Виктория Цуркану и Рада Мишкой), словно три змеи, сплетаются на сценической земле с телами «мертвецов» и провозглашают доверчивому Макбету (Александр Русу) свои пророчества.
Не знаю, как в других спектаклях, но в «Макбете» Михай Тарна не жалеет своих актеров. Это буквально. Чувство любви, подъема и легкости супругов Макбет демонстрирует достаточно сложным, хотя и красивым способом — почти 15-минутным акробатическим номером. Зрелище завораживает, но пугает тем, что леди Макбет (Михаэла Попеску) если и не погибнет раньше, чем это прописал драматург, то покалечится точно. Ее эквилибристика отточена, зритель аплодирует, страх исчезает. Позже в спектакле будут высоко «подвешенные», будто на качелях, в упомянутом гардеробе Макбета ведьмы. Сначала кажется, что они выкуривают себя, словно моль из шкафа, хотя на самом деле они добавляют мучений совести Макбета в его танце-галлюцинации на банкетном действе.
Образ короля Дункана, каким его увидел Тарна, показался мне частично не шекспировским. В начале спектакля это инфантильный монарх. Он спрятан в занавесе спектакля и возникает из него, сидя на перекладине лестницы своей власти с леденцом в руке. Что-то в молдовском толковании Дункана есть от одержимо психопатичного правителя. Он не церемонится со своей свитой, бьет, измазывает землей, надевает ведро на голову, насилует.
Сценическое действие «насильственных» перипетий борьбы Макбета за власть режиссер неоднократно перерывает приемом стоп-кадра из другой сферы — кино. Сразу за основным занавесом на весь «экран сцены» опускается белое полотно. Режиссер будто дает зрителю и актерам отдохнуть, созерцая покадрово увеличенные элементы классической живописи, и объясняет, откуда брал вдохновение и что на самом деле история Макбета пленила культуру и жизнь в целом намного больше, чем мы думаем.
Овеянное мечтой королевство Макбет Тарны получает в виде шаткой деревянной конструкции, на которой сверху лежит памятник-труп убитого короля Дункана. В этом же королевстве-склепе Макбет распнет своего друга Банко (Петре Драганча). «Красивое» режиссерское решение требует горизонтального подвешивания — подвязывания веревками актера к импровизированному потолку склепа.
Позднее призрак Банко взойдет на престол в прямом понимании, босыми ногами. Эта жертва тирана «коронована» кровью, красная жидкость течет изо рта, пачкает одежду. Что-то есть в этой мизансцене от привычного образа Иисуса. И пока это яркое действо происходит, есть время отыскать и другие параллели, потому что кровь на сцене не вызывает вау-эффекта у украинских зрителей. Наш режиссер Максим Голенко давно приучил публику к тому, что «крови» мало не бывает, и на самом деле это не страшно.
Чего нужно бояться в «Макбете» Тарны, так это чересчур громкой музыки. Известно: что слишком, то может, в этом случае, привести к потере слуха первых рядов партера. И еще. Знать о войне это одно, но чувствовать ее «маркеры» — совсем другое. Поэтому об имитированных звуках взрывов чувствительную к военным реалиям украинскую публику организаторы должны были бы предупредить в начале спектакля.
С этим спектаклем «Театр без названия» может смело участвовать и в фестивале (если, конечно, такой проводится) в честь румыно-французского драматурга, основателя «театра абсурда» Эжена Ионеску. Как указано на сайте театра, не Шекспиром единым, а также и Ионеску вдохновлялся постановщик во время работы над спектаклем. «Парадоксальный театр», который проявляется в том, что мир абсурден, ведь люди уничтожают себе подобных, в режиссуре Тарны объединил двух выдающихся и кардинально разных драматургов. Шекспиро- и ионесковедам режиссер оставляет много задач-загадок. Пусть исследуют.
А я прощаюсь с Ивано-Франковщиной и Шекспировским фестивалем, который подходит к концу, и готовлюсь посетить (по традиции, инкогнито) один из театров на другом конце нашей страны.
Правда, он об этом еще не знает.