Блеф-стратегия для украинского образования

Чем ближе к запланированному на 28 октября III Всеукраинскому съезду работников образования, тем больше появляется всяких «стратегий» и других «наработок». Не исключено, что скандальный министерский законопроект о высшем образовании вместе с проектами Государственного стандарта базового и полного общего среднего образования, новоявленной «Национальной стратегии развития образования в Украине на 2012-2021 годы» и еще чего-то, обречены на «обсуждение» именно на этом форуме. Лучшей «деловой» атмосферы для серьезного анализа важных документов, чем приподнято-праздничное настроение отсепарированного управленческой вертикалью несколько­тысячного собрания, организаторам трудно придумать. Главное, чтобы все убедились: наконец-то с нашим образованием «впервые» и «в отличие от предшественников», все хорошо, а дальше будет еще лучше.

Стремительная разработка проекта документа с амбициозным и хронологически оптимис­тичным названием «Националь­ная стратегия развития образования в Украине на 2012–2021 го­ды» должна была убедить, что профильное министерство наконец определило ориентиры, к которым оно поведет образование. Документ по определению должен был стать инструментом решения накопленных образовательных проблем и дать просвещенцам ответ на вопрос, что им делать завтра, через год, в долгосрочной перспективе, как реагировать на вызовы, возникающие перед ними.

Кроме того, стратегия должна определять основные долгосрочные цели и задачи, недвусмысленно формулировать курс, которым будет двигаться национальное образование, содержать план действий и распределение ресурсов, необходимых для достижения поставленных целей.

Существует как минимум три ключевых вопроса, на которые должен дать ответ проект Нацио­нальной стратегии развития образования. Во-первых, кем мы являемся и где мы находимся по сравнению с мировыми лидерами в образовании? Во-вторых, куда мы движемся и кем хотим стать; к какой идеальной модели образования поведут учеников, студентов, педагогов, родителей, страну руководители сферы образования? И, наконец, в-третьих, когда, как и за счет чего мы дос­тигнем поставленных целей?

Конечные ориентиры, эталон, на который решено равняться, - крайне важны для достижения конкретных результатов реализации образовательной стратегии. В качестве ориентира, образца может быть взята какая-либо страна - лидер в образовании по состоянию на сегодняшний день, как Финляндия в среднем образовании или Великобритания и США - в высшем. Конечно, могут быть и другие эталоны, но они непременно должны быть. Без четкого видения конечного результата получится как у Льва Троцкого: «конечная цель ничто, движение - все».

Итак, стратегия развития образования должна быть аргументированным и подкрепленным политической волей, консенсусом среди работников образования и реальными финансовыми и другими ресурсами планом действий, направленным на достижение необходимых целей, стержнем, пронизывающим все аспекты образовательной политики в государст­ве. Является ли такой «дорожной картой» проект «Националь­ной стратегии развития образования в Украине на 2012–2021 го­ды»?

На вопрос, кем мы являемся и где мы находимся, по сравнению с мировыми лидерами в образовании, разработчики документа так и не ответили. Вместо этого констатировали во вступительной части необходимость «кардинальных изменений», в разделе «Анализ современного состояния национальной системы образования» на двух страницах перечислили подзаконные акты в сфере образования, принятые «в последние годы» (точнее было бы - «за последние полтора года»), обрисовали состояние обеспечения учебных заведений компьютерами и т.п. И сделали вывод, что ранее определенные стратегические задачи в образовании «не получили полной реализации», а потому «нынешний уровень образования в Ук­раи­не не позволяет ему в полной мере выполнять функцию ключевого ресурса социально-экономического развития страны».

Особенно умиляет в документе сентенция: «признанием положительных качественных изменений в обеспечении развития национального образования стал Форум министров образования европейских стран «Школа ХХІ ве­ка: Киевские инициативы». Очевидно, что плановое междуна­родное мероприятие проводилось с целью обсуждения общеевропейских образовательных проб­лем, и не для того приезжали в Киев европейские чиновники от образования, чтобы подчеркнуть «положительные качественные изменения» в стране, на территории которой проходил форум.

«Кем мы являемся» и «где мы находимся» осталось большой тайной. На вопрос, куда мы движемся и кем хотим стать, проект дает такой же «исчерпывающий» ответ. Дескать, целью является «повышение уровня и доступности качественного образования», а также привычное со времен «Морального кодекса строителя коммунизма» «обеспечение всестороннего гармоничного развития человека». Очевидно, что первая дефиниция означает не столько цель, сколько средство ее достижения, а вторая - обычное клише. Концептуальный недостаток проекта - его ориентированность на узкий круг вопросов, которые не охватывают системно весь образовательный сегмент; стратегия в нем часто отождествляется с тактикой управленческой деятельности.

Поскольку стратегия рассчитана на период до 2021 г., наверное следует понимать, что это и есть ответ на вопрос «когда?». Больше всего места в проекте отведено тому, за счет чего предполагается достичь, собственно, так и не сформулированных в документе целей. Здесь и «обновление законодательно-нормативной базы системы образования», и «оптимизация» ее структуры, и «модернизация содержания», и «создание системы национального воспитания» (получается, что до сих пор в Украине дети не воспитывались?), и многое другое, что уже фигурировало в предыдущих документах. При этом действительно важными средствами модернизации образования являются обозначенные в проекте ребенкоцентризм, информатизация образования, развитие научной и инновационной деятельности в образовании, обеспечение национального мониторинга качества образования, повышение социального статуса педагогов, создание высокотехнологичной базы образования и интегрирование украинского образования в европейское и мировое образовательное пространство.

Меры же, предусмотренные в разделе проекта «Механизмы реализации Национальной стратегии развития образования», в течение многих лет кочуют из одного документа в другой. Их воплощение наталкивается или на «нет средств», или на «не предусмотрено действующим законодательством».

Разве, например, для разработки и утверждения положения об областных институтах последипломного педагогического образования, положения о беспрерывном образовании педагогов, положения об аттестации областных институтов последипломного педагогического образования или перечня профессий педагогических и научно-педагогических работников так уж необходимо принимать национальную стратегию? Это повседневная работа чиновников.

В документе прописаны намерения, которые в стратегическом документе воспринимаются как неуместные. Таким представляется введение для выпускников педагогических учебных заведений обязательств отработать пять-десять лет на учительских должностях. Сначала неплохо было бы ввести практику, чтобы люди, которые руководят педагогами, сами имели опыт учительст­вования. Это был бы конкретный вклад в реализацию предусмот­ренного проектом национальной стратегии «обеспечения квалифицированными педагогическими кадрами дошкольных, общеобразовательных, внешкольных, профессионально-технических учебных заведений».

Еще одно новшество: «обеспечение организации вспомогательных бизнес-процессов в образовательных учреждениях, развитие комплексной информационной системы «Карточка ученика», что обеспечивает наблюдение и контроль за пребыванием детей в образовательных учреждениях». Что это за «вспомогательные бизнес-процессы», кто их будет патронировать и кто будет делать бизнес на «Карточке ученика», документ не разъясняет. Потому что бизнес не любит лишней огласки.

Между тем документ еще больше обострил интригу вокруг законодательства о высшем образовании: в одном месте речь идет о внесении изменений в действую­щий Закон Украины «О высшем образовании», а в другом - о «принятии Верховной Радой Ук­раины Закона Украины «О высшем образовании» (новая редакция)». Наверное, все зависит от того, будет ли к тому времени «проходным» министерский законопроект. Во всяком случае, эта двусмысленность не помешала механически инкорпорировать из него в текст проекта национальной стратегии целые блоки, например о введении трехуровневой структуры высшего образования. Что касается процедуры получения образовательно-научного уровня «доктор наук» - в проекте не сказано, предполагается ли, пусть в отдаленном будущем, отказаться от советской практики написания и публичной защиты диссертационной работы, а также фактически «повторной» защиты диссертации, поскольку ученым советам университетов не доверяют, и окончательное слово, которое раньше принадлежало ВАК, с недавних пор остается за МОНМС.

Вместе с тем, сказав «А», разработчики не решились сказать «Б»: в проекте консервируется старая схема «беспрерывности» получения высшего образования, по которой уровень бакалавра не считается законченным высшим образованием. Соответственно, че­ловек может поступать в ма­гист­ратуру только на ту специаль­ность, по которой он получил уро­вень бакалавра. Отсюда много­летние дебаты между Киево-Мо­ги­лянской академией и минис­терст­вом, поскольку Могилянка осуществляет подготовку по ряду специальностей именно магист­ров.

Не чем иным, как калькой из министерского законопроекта о высшем образовании, являются намерения «унормировать принципы функционирования подготовительных отделений в составе вузов с учетом потребности в создании условий для подготовки абитуриентов». Очевидно, практика этого года подработки на платных подготовительных курсах в обмен на преференции поступающим, которые их оплатили, в виде дополнительных 20 баллов настолько понравилась, что ее решили возвести в ранг «стратегической» цели. И это при том, что подготовительные курсы являются формой предоставления дополнительных платных услуг и никак, по определению, не должны быть структурными подразделениями университетов.

Однако, если принять во внимание тезис проекта «Националь­ной стратегии…» о дальнейшем усо­вершенствовании процедур и технологии внешнего независимого оценивания как «предпосылки обеспечения равного доступа к обучению в высшей школе», - то все может быть. За пос­леднее время ВНО уже настолько «усовершенствовали» (измене­ние руководства УЦОКО; использование при вступительных кампаниях сертификатов ВНО прошлых лет, определение среднего балла школьного аттестата в 200-балльной шкале; поступление в обход ВНО тех, кто закончил школу до его введения и на заочную форму обучения и др.), что от него, кроме названия, скоро ничего не останется. Сейчас происходит окончательное размывание роли ВНО как признанной и поддержанной обществом универ­сальной процедуры конкурсного отбора в университеты и возвращение к старым проверенным схемам.

По недосмотру или умышленно, но проект не содержит конкретных сигналов, как будет видоизменяться организационная структура самого МОНМС и других ступеней образовательной управленческой вертикали, - ведь без реформирования самих «реформаторов» сделать прорыв в образовании невозможно.

Конечно, стратегия не может содержать описание «безупречных» решений, рецепты достижения мгновенного стопроцентного результата или непогрешимого предвидения будущего. Но, с другой стороны, она и не должна быть нашпигована перечнем всяких «планов мероприятий во исполнение» и других циркуляров, механически перенесенных в документ из планов работы департаментов министерства.

Кроме стратегий как таковых, существуют и «блеф-стратегии», которые сводятся к введению в заблуждение относительно истин­ного положения дел и истинных намерений разработчика стратегии. Их цель - заставить оппонента или конкурента потерять время и ресурсы. Проект «Нацио­нальной стратегии развития образования в Украине на 2012–2021 годы» похож именно на блеф-стратегию. Рассмотрение, а тем более «одобрение», такого документа III Всеукраинским съездом работников образования или другим способом означало бы дис­кредитацию самой идеи модернизации национальной системы образования. Нужна широкая, и не в режиме «блиц», дискуссия в обществе по вопросам стратегии модернизации национального образования, конечным продуктом которой станет консолидированный и воспринятый большинст­вом документ.