64-летняя жительница Херсона Нина Медынская не выглядит сверхчеловеком. Но когда понадобилось бороться за внука, она смогла отбить его у оккупантов и вернуть домой. На это ей понадобилось пять месяцев. Из них целый месяц она провела с больным внуком в дороге, возвращаясь домой.
Она скиталась по оккупированным территориям Херсонской области, Крыма, по территории РФ, проехала насквозь всю Беларусь и через Киев вернулась в Херсон. Если бы не помощь общественных организаций, бабушка вряд ли смогла бы вернуть внука в семью.
О своем мучительном путешествии Нина Медынская рассказала ZN.UA.
…Пришло смс, что интернат вывозят
«Мы, моя дочка Наталия, внучка Дашенька и я, живем в Херсоне. Старший внук Артем с 12 лет находился в психоневрологическом доме-интернате в Олешках, которые сейчас находятся на оккупированном левобережье Днепра. Артему 17 лет. У него инвалидность — хроническое заболевание центральной нервной системы. Мы постоянно связывались с директором интерната Татьяной Григорьевной Княжицкой. Она говорила, что идут переговоры с оккупантами о предоставлении «зеленого коридора» для вывоза детей на подконтрольную Украине территорию.
«Зеленого коридора» не дали. Княжицкую осенью прошлого года оккупанты уволили и поставили вместо нее «своего» директора — коллаборанта. Он местный, Олешковский, но согласился сотрудничать с врагами. Его фамилия Сук, а имени не припомню...
И вот 4 ноября прошлого года пришло смс, что интернат вывозят. Я — бегом в речной порт, села на катер до Олешек. Когда добралась до интерната, выяснилось, что всех воспитанников вывезли еще 20 октября. Вернулась на причал, но обратно в Херсон рашисты меня не выпустили. Я кричала, что у меня дома внучка, а они мне: «Дайте адрес — мы вам ее привезем». Ненормальные… неадекватные…
Два дня я ходила на причал, но меня в Херсон не пускали. Ночевала в Олешковском интернате — там меня все знают, а директора на месте не было, к счастью. 7 ноября поехала в Скадовск — выяснить, куда вывезли моего внука. В тамошней «администрации» на меня накинулась рашистка, сказала, что мне здесь делать нечего — интернат вывезли в Россию.
[media_art id="538534" type="1"]
В конце концов Артема мне отдали
И оказалась я между небом и землей. Слава Богу, одна женщина пустила меня в квартиру своих детей, которым удалось выехать в Польшу. И волонтеры очень помогали… Вскоре мне удалось выяснить, что интернат вывезли в Крым в село Строгоновка (пригород Симферополя). Когда я туда позвонила, оказалось, что детей перевезли в Краснодарский край, в город Кропоткин. А я — без гроша и без возможности вернуться домой. Так и жила в Скадовске. Помогали добрые люди и волонтеры. Тем временем дочка Наташа в Херсоне писала заявления в полицию и слала письма в Кабмин…
…И дождалась! 2 февраля воспитанников интерната привезли в скадовский реабилитационный центр «Надія». Я начала ходить, обивать пороги, чтобы мне отдали внука. Долго не отдавали. Но было задействовано много разных служб и волонтерских организаций. В конце концов Артема мне отдали».
Дорога домой была очень долгой и мучительной
Обратно добирались поездом — сначала в Крым, а затем сделали огромный круг по России и Беларуси. Оттуда смогли попасть в Украину. Добрались до Киева и затем — в родной Херсон. Артемчик очень хотел к маме и сестре.
По словам Нины Ивановны, Артем чудом выдержал путешествие, длившееся целый месяц — с 5 марта по 5 апреля. А до этого, аж с октября, воспитанникам психоневрологического интерната оккупационные власти не давали необходимых медикаментов. Дети очень страдали, в том числе и Артем.
Сейчас семья воссоединилась. Но Херсон — под постоянными обстрелами. Это не лучшее место для детей, к тому же с проблемами. Но эвакуироваться Медынские не хотят — очень привязаны к своему городу и дому. Надеются, что наши воины скоро вышвырнут захватчиков из Украины.
Вряд ли одиссея Нины Ивановны и ее внука завершилась бы успешно, если бы не почти незримое, но крайне необходимое участие волонтеров и общественных организаций. Их помощь она ощущала постоянно.
Общественная организация помогла вернуть Артем в семью
Мы пообщались с национальным программным директором международной общественной организации «СОС Дитячі містечка. Україна» Дарьей Касьяновой, принимавшей непосредственное участие в возвращении Артема домой.
— Мы организовали возвращение Артема в семью, — прямо сказала она. — «СОС Дитячі містечка. Україна» — большая международная организация, которой уже больше 70 лет. В Украине она работает уже 20 лет. В фокусе нашего внимания — поддержка приемных семей, детских домов семейного типа, семей с детьми. Но с начала войны к нам стали обращаться семьи, которым нужна была помощь в возвращении детей, оторванных от родителей и депортированных в РФ или на оккупированную часть Украины.
К нам обратились из офиса Уполномоченного по правам человека. Сообщили о бабушке, которая поехала за внуком на оккупированную территорию. Мы помогали с передачей ей необходимых документов. Просто так передать их из Херсона в Скадовск невозможно. Документы передавали через Польшу, другие страны. А затем мы профинансировали ей и ее внуку дорогу домой. Из Скадовска до Крыма — на такси и далее по России и Беларуси — поездом. Затем, тоже поездом, уже по территории Украины до Киева и потом до Херсона.
Отмечу, что бабушка боролась за внука самостоятельно. Она — молодец. Мы лишь помогали. А для больного подростка с психоневрологическим заболеванием столь долгая и утомительная дорога — это вызов. Но он справился.
Почему столь долгий путь, чуть ли не в пять тысяч километров, да еще по территории страны-агрессора, если от Скадовска до Херсона — меньше 100 километров? «По-другому было невозможно», — говорит Дарья.
Артем — не единственный ребенок, которого удалось вырвать у оккупантов и вернуть в семью. Усилиями дипломатов, политиков, волонтеров вернуть родителям удается десятки, может, сотни детей. Но депортированы ведь десятки тысяч!
Согласно последним данным Национального информационного бюро при Мининтеграции, незаконно депортированными считаются 19 514 украинских детей.
Известно также, что на временно оккупированных территориях и в России находятся около 4390 статусных детей, к каковым относятся дети-сироты и дети, лишенные родительской опеки.
Украинских детей буквально перепрограммируют, кнутом и пряником заставляя забыть, что они — украинцы. И это — одно из самых страшных преступлений путинского режима.