За полтора года полномасштабной войны Украина превратилась в самую заминированную страну в мире, даже на фоне таких государств, как Афганистан и Сирия, территория которых загрязнена минами, бомбами и снарядами, ее «очистка» будет стоить больше 37 млрд долл.
Об этом пишет The Washington Post. Заминированная территория Украины настолько велика, что, по оценкам экспертов, 500 группам разминирования понадобится 757 лет на полную ее очистку.
Опытные саперы в период войны — на вес золота. Учитывая огромный размер заминированных врагом территорий, с каждым днем их работа становится все более востребованной. К разминированию привлечены саперы из всех силовых структур, в частности и Национальной полиции. Сводный отряд полицейских взрывотехников работает на деоккупированных территориях и включает специалистов из разных областей страны.
О том, как происходит разминирование, ZN.UA рассказал инспектор отдела взрывотехнической службы ГУНП в Житомирской области Валентин Кондратюк, который в составе сводного отряда работал на Киевщине, Херсонщине и Харьковщине, а также на деоккупированном севере Житомирщины, где в начале войны шли тяжелые бои.
Почему саперам запрещено работать по одному
— Для сапера каждый шаг может быть последним. Валентин, как вы справляетесь со страхом, который не может не возникать во время вашей работы?
— Главное — уметь овладеть своим страхом. Использовать его как оружие. Страх должен мобилизовать человека: он начинает быстрее думать и принимать адекватные решения. Хуже всего, когда человек теряет чувство страха, перестает бояться или поддается азарту и на адреналине готов горы свернуть. Но это очень опасно, потому что в такой ситуации сапер теряет осторожность и внимательность. Его напарник должен это заметить и остановить. Именно поэтому саперам запрещается работать по одному. Напарники постоянно следят друг за другом, помогают и оберегают. Главная цель работы сапера — это сохранение человеческой жизни, а сохранение имущества — уже на втором месте.
— Какова главная задача вашего подразделения на деоккупированных территориях страны?
— Мы выявляем взрывоопасные устройства, оставшиеся после ведения боевых действий. Например, на Киевщине огромные площади были просто усеяны разбитой техникой врага и разбросанными боекомплектами, потому что они заходили колоннами и попадали под шквал нашей артиллерии. У врага не было много времени, чтобы тотально заминировать Киевщину, поэтому наша задача состояла в выявлении неразорвавшихся боеприпасов, преимущественно снарядов. А вот на Харьковщине, и особенно Херсонщине, — очень большая плотность минирований. Часто в три пласта: под землей, на земле и над землей (мины-растяжки). Бывало, что во время выдергивания одной противотанковой мины детонировали несколько тех, что рядом. Многие мины были с ловушками: под мину подкладывается еще одна специальная, которая взрывается при неквалифицированном обращении. Бывало всякое, ведь люди устают, теряют внимательность.
— Вы теряли побратимов-саперов во время выполнения задач?
— В нашем подразделении потерь, слава Богу, нет, а в других подразделениях сводного отряда потери были. Погиб мой товарищ Игорь Мельник с Черкасчины. Мы познакомились в учебном центре академии полиции еще до войны, там вместе учились и получили дипломы саперов по разминированию. Буквально за две недели до войны мы прослушали курс по взрывным веществам. А в прошлом году вместе работали в Херсоне в составе сводного отряда. Игорь погиб во время разминирования... Парадоксально, но от нас уходят самые лучшие и опытные. А нового специалиста подготовить не так просто и быстро, ведь это работа не только специфическая, она на грани физических и психических возможностей. Сапер должен иметь здоровую нервную систему, выдержку, быть внимательным, не поддаваться панике и уметь контактировать с людьми. Такие качества есть не у каждого. Все саперы перед началом обучения проходят психодиагностику.
Все, что враги не смогли вывезти, разгромили и сделали завалы
— В каком регионе было сложнее всего?
— В Херсоне, куда мы приехали на пятый день после деоккупации. Мы зачищали помещение, где до этого жили российские военные. После них остался настоящий Армагеддон: все, что не смогли вывезти, разгромили и сделали огромные завалы. Чтобы местные жители смогли зайти в помещения и все убрать, мы должны были проверить их на наличие взрывных устройств. Находили, в частности, несдотонировавшие гранаты, часть которых припрятал враг. Проверка помещений — довольно длительная и кропотливая работа. Представьте себе, что мы должны пересмотреть каждый ящичек во всей мебели, а в офисах их сотни! Сложность в том, что ящик нельзя просто открыть, потому что там может быть растяжка, которая сразу сработает. Поэтому к нему привязывается веревка, сапер берет ее в руки, отходит на несколько метров и начинает потихоньку тянуть. Потом ждет и снова тянет, чтобы открыть ящик еще больше. Если все спокойно, он может подойти и обследовать его. А если стол с ящиками стоял около стены, мы привязывали веревку и делали специальные рычаги и другие приспособления, чтобы понемножку безопасно открыть каждый ящик. Это продолжается несколько часов, но иначе нельзя.
— Выявляли ли смертельно опасные «сюрпризы»?
— Да. Саперы из нашей области, тоже работавшие в сводном отряде, рассказали мне о таком случае. Они осматривали помещение ГУНП в Херсоне. Начали работу по подвалу. Около входа, просто посреди помещения, увидели большой сундук, который им показался подозрительным. Он словно просил: «Возьмите меня». Саперы привязали к сундуку веревку, второй ее конец зацепили за машину, которая находилась на большом расстоянии. Как только машина сдвинулась с места и потянула за собой сундук, прозвучал взрыв. Он был настолько мощный, что сразу обвалились три этажа дома. Как выяснилось, сундук было заминирован таким способом, чтобы его невозможно было разминировать. Благодаря опыту и интуиции наших саперов, ни один человек не пострадал.
Работали под постоянными обстрелами
— Были ли какие-то препятствия, усложняющие работу?
— В Херсоне была такая большая плотность вражеского огня с левого берега Днепра, что прилеты были постоянным явлением. Как-то мы проехали через центр Херсона, и на то место, где мы были буквально несколько секунд назад, прилетел снаряд из РСЗО «Град». Нам очень повезло. Эти массированные обстрелы усложняли работу. Мало того, что ты рискуешь во время разминирования, так еще и думаешь о том, как бы сверху не прилетело. Но человек ко всему привыкает, и когда мы вернулись домой, нам уже даже не хватало тех эмоций...
— А как относились к вам местные жители в Херсоне?
— Мы приехали через несколько дней после деоккупации и увидели местных, которые радовались, обнимали нас, а дети даже прибегали, чтобы взять автограф.
— Как западная техника может облегчить процесс разминирования?
— Я видел разные машины для разминирования, которые действительно облегчают работу. И если плотность минирования большая, то габаритная техника может просто не выдержать мощности взрыва во время работы, а восстановление или ремонт может забрать много времени. Хотя в целом такие машины очень нужны, потому что они ускоряют процесс и берегут жизнь саперов. Но не со всеми способами минирования техника может справиться, поэтому вряд ли когда-то полностью заменит квалифицированных специалистов.
— Как саперу нужно работать, чтобы остаться живым?
— Думать на несколько шагов вперед. Пусть это звучит банально, но перед тем, как где-то встать, надо проверить почву саперным щупом. Многое зависит от погоды и самой почвы. Плотная грунтовая дорога и рыхлая пашня нуждаются в разных методах работы. В одном месте можно применить металлодетектор, а в другом — только щуп. Ты работаешь в бронежилете, каске, при оружии — экипировка весит до 30 килограммов. Чтобы полностью зачистить участок поля пять на пять метров, где есть противотанковые и противопехотные мины, нужен целый день. А если там есть мины-ловушки, то еще дольше. Главное — не спешить и не расслабляться.
У саперов очень много работы во время войны, а после ее окончания будет еще больше. Сегодня более 30% территории Украины загрязнено взрывоопасными предметами. По международным показателям, это самый высокий уровень со времен Второй мировой войны.