Преступление произошло 1–2 марта 1943 года в городке Корюковка на Черниговщине. Тогда сборный карательный отряд в составе военнослужащих тыловых немецких формирований, военнослужащих 105-й легкой венгерской дивизии, сотрудников вспомогательной оккупационной полиции и солдат специальных карательных формирований из числа коллаборационистов — граждан СССР — убил около семи тысяч гражданских. Их расстреливали из автоматов и станковых пулеметов, забивали тупыми предметами, сжигали живьем. Городок полностью сожгли. Приказ на проведение карательной акции отдал начальник штаба 399-й главной полевой комендатуры Байер Бруно Франц. 9 марта каратели вернулись, чтобы добить уцелевших.
После войны местные традиционно отдавали дань памяти убитых как во время официальных церемоний, так и неофициально, во время поминок. Все было не так однозначно, поскольку почти все жители городка были убиты, а их родственники растворились в большей массе пришлого населения, получившего работу на фабрике технических бумаг, оборудование для которой привезли из Германии. Первый памятник был возведен в начале 1960-х годов на месте одного из погребений и представлял собой скульптуру женщины и партизана. А в 1977 году в Корюковке соорудили мемориал, который до сих пор остается самым распространенным визуальным образом Корюковской трагедии, в частности в Интернете. Он и теперь украшает собой центр городка. Не в последнюю очередь именно поэтому стоит внимательнее к нему присмотреться.
Мемориал — ценное художественное произведение, созданное выдающимся украинским советским скульптором и графиком Инной Коломиец. Название композиции «Мемориал в честь героического сопротивления жителей Корюковщины гитлеровским захватчикам», как и сама композиция во всех ее визуальных проявлениях, не оставляет сомнений, что мемориал полностью отображает советский нарратив «Великой отечественной войны», как тогда в Советском Союзе называли Вторую мировую войну, и советские ценности, которые власть транслировала в массы. Мемориал вполне соответствует тогдашним советским канонам и стандартам в создании таких крупных скульптурных объектов. Так, все изображения на барельефе — реплики традиционной советской иконографии: женщины укутаны в длинные платки до талии, девушки — в аккуратно завязаных платочках, а мужчины-партизаны до боли напоминают российских крестьян с картинок войны 1812 года. Все скульптурные фигуры, даже дети, выглядят бесстрашными, они смотрят уверенно и спокойно, символизируя советских граждан, поднявшихся на борьбу с врагом. Они готовы пожертвовать всем, собой и даже своими детьми, ради победы. Мемориал посвящен единству обыкновенных людей с армией и шире — с коммунистической властью.
Единственные какие-то неясные отсылки к травматическому и виктимному измерению трагедии в мемориале представлены раненной женщиной, фигурами аж пятерых детей, включая грудного ребенка, не способных сопротивляться врагу, а являющихся лишь невинными жертвами, и табличкой рядом, которая скупо констатирует, что «в 1943 году в Корюковке фашистскими захватчиками уничтожено около 7 тысяч мирных жителей». В целом удивляться, что мемориал, посвященный самому большому уничтожению целого населенного пункта со всеми его жителями во время наиболее смертоносной войны в человеческой истории, так много говорит о самопожертвовании ради победы и так мало — о самих жертвах этой бойни, совсем не стоит. Это вполне в советской традиции, где героизм и самопожертвование были на первом месте, а виктимность не приветствовалась. Там, где есть героизм и самопожертвование, нет места сотням и тысячам простых жертв.
Я не хочу призывать к демонтажу мемориала в Корюковке, но все же нужно признать: он совсем не соответствует ни современному историческому знанию об украинском опыте Второй мировой, ни восприятию обществом тех событий, ни тем более актуальным требованиям текущего момента в сфере политики памяти и идентичности. Уже нынешняя война удивительно сильно и жестоко демонстрирует это ежедневно. Корюковка — это та же Буча или Мариуполь. Так, в Буче было убито больше 420 жителей, в Корюковке — семь тысяч, а в Мариуполе — десятки тысяч. И тогда, и сейчас убивали украинцев, и убивали очень жестоко. У невинных жертв как тогда, так и теперь, не было никакой возможности спастись. Как и в Мариуполе, в Корюковке сразу после трагедии весь городок был усыпан могилами жертв. Позже в Корюковке было несколько перезахоронений, но до сих пор не все жертвы перезахоронены и не все могилы найдены. Как в Корюковке, так и в Буче уничтожение гражданских стало отплатой за вооруженное сопротивление. В первом случае — советских партизан, а во втором — ВСУ. Правда, советские партизаны, которых численно было больше, спокойно наблюдали за Корюковской резней, но так и не пришли на помощь, в отличие от ВСУ. Кстати, именно ВСУ надо благодарить за то, что в Буче было убито не семь тысяч...
Украина — не Советский Союз, и сооружать в Мариуполе после его освобождения такой монумент, даже через 20 лет после войны, никто при здравом уме не отважится.
Но все же, если возводить новый памятник в Корюковке, то каким он должен быть, какие образы включать, о чем говорить людям? И вообще, надо ли возводить новый памятник в Корюковке, поскольку очень уж много у нас травматичных событий, чтобы все их увековечивать? Может, лучше забыть об этой «советской» странице истории, а создавать все с чистого листа?
В целом нельзя сказать, что во время независимости в Корюковке ничего не было сделано в плане мемориализации трагедии. Планировалось построить в Корюковке целый мемориальный комплекс в память о жителях населенных пунктов Украины, сожженных нацистами, и определенные работы были даже выполнены. На сегодняшний день на территории, отведенной под будущий комплекс, проведены перезахоронения, там установлено несколько массивных деревянных крестов и построена часовня, а священники отслужили панихиду по покойным.
Собственно, кресты и часовня — типичные украинские мемориальные формы, которые можно увидеть и в других украинских травматичных местах, например на местах памяти жертв Голодомора или на кладбищах павших воинов ВСУ. Это доказывает, что людьми, возводящими их, эти события воспринимаются одинаково и что для местных эта дань памяти остается важной.
Вопрос, возводить или нет, в действительности не стоит. И вопрос не только в Корюковке, а в целом всей украинской памяти о Второй мировой войне, потому что забыть — значит добровольно отдать эту память России, в то время как девять миллионов украинцев погибло в той войне. Если же возводить, то, очевидно, предварительно нужно признать две вещи. Во-первых, это непростая задача. Построить этот памятник так же тяжело, как построить памятник жертвам Бучи или Героям Небесной Сотни. Поэтому не удивительно, что за годы независимости в Украине построено очень мало памятников, посвященных событиям Второй мировой войны. Боюсь ошибиться, но мне в голову приходят только памятники в честь Степана Бандеры. Конечно, вопрос не столько в нехватке финансирования, сколько, скорее, — в сложности коллективного понимания, какой вид должен быть у такого украинского памятника, и шире — какой должна быть украинская память о войне.
Во-вторых, новый памятник в Корюковке должен быть непохожим на советский памятник и посвящаться именно жертвам, в этом и будет состоять его непохожесть. Такой же другой должна быть украинская версия Второй мировой. Я не знаю, какие визуальные или скульптурные решения лучше всего использовать для новых украинских памятников Второй мировой, но что для меня неопровержимо — так это то, что будущий художник или скульптор, который возьмется за эту работу, должен помнить об одной вещи, ключевой для понимания украинского опыта Второй мировой. Весь смысл жизни тогдашнего украинского населения заключался по большому счету только в одном — выживании любой ценой. Выжить — было единственной миссией тех людей, по крайней мере со времен Голодомора и далее — через Большой террор и Вторую мировую. Выживали по-разному: кто-то приветствовал нацистов с цветами в 1941-м, кто-то шел в Красную Армию, кто-то вступал в ряды Украинской Повстанческой Армии, кто-то убегал от наступающих советских войск. Кто-то совершал героические поступки, а кто-то действовал подло. Кому-то повезло выжить, а кому-то, как жителям Корюковки, — нет. Но все выживали, как могли. И нужно отдать должное тем людям, что они выжили, а украинцы как народ продолжили свое существование.
Может показаться, что нынешнее поколение не так уж и отличается от тогдашнего. Украина так же выживает в войне с коварным и сильным противником. Но это мнение обманчиво и просто неправдиво. Сейчас Украина в первую очередь борется за свое будущее, за победу, о чем тогдашние украинцы не могли и мечтать.
Больше статей Виталия Огиенко читайте по ссылке.